разоренный, осужденный,
я не уследил
за флейтистом беспардонным,
вдруг заголосил,
как козел на стадионе,
всплакал и взгрустил
блеющим хасидским стоном,
но притормозил,
и пошел,
вначале сонно,
будто позабыл
он мелодию спросонья...
а потом сложил
мне в подарок танец скромный,
я -
примерз, застыл
и пустился в пляс, бездомный,
в сторону могил,
где в толпе глухой и темной
кадиш говорил
по отцу я,
видно, помер,
я и позабыл,
как же так...
отец? -
вот номер...
кто-то попросил
подойти к окну в том доме,
где еще коптил
огонек свечи,
в проеме
он мне осветил
колыбель,
над ней в истоме
сонной мать,
там лил
мне сквозь дождь мотив знакомый,
а ему вторил
мой флейтист,
и тут я вспомнил,
что еще не был
там я,
(как же я не вспомнил,
как же позабыл?)
я бежал, но месяц полный
путь мне преградил,
нет, не месяц, - вздох невольный
путь мне преградил,
шепот, смех, и взгляд безмолвный,