«Если бы ты только знала, что я все эти годы любил тебя, ты бы иначе смотрела на все мои поступки»
Loyalty_SO
Очнулась я от сильной головной боли и с удивлением обнаружила, что нахожусь в машине, на заднем сидении. С переднего на меня смотрел Стас. Что я тут делаю? Не помню, как мы добрались до машины. Вроде только что из самолета выходили, а теперь уже я в машине. Неужели это все с одной порции виски?
Решено. Больше совсем пить не буду.
— Очухалась? — обратился ко мне Стас, — я уже думал, что придется тебя в лазарет везти.
— Как я тут оказалась? — спрашиваю у него и хватаюсь за голову.
— Ты в обморок упала, в аэропорту, — протянул мне таблетку с бутылкой минералки парень.
—А здесь я как оказалась? — не понимала я.
— Я тебя принес, чтобы ты не нервничала еще больше. Там люди ходят, испугалась бы еще больше. Таблетку выпей, сильно голова болит? — Стас указал мне на таблетку.
— Это что за таблетка? — рассматривала я пилюлю.
— От головы, Лиза. Пей давай, — он начал терять терпение.
Я выпила таблетку и запила ее минералкой. Так. Из самолета как выходили я помню. Потом меня Стас проводил в дамскую комнату. Тоже помню. А дальше…
Я уставилась на Стаса, вспомнив последние обстоятельства своего бодрствования. В памяти снова всплыли его слова про Ахмеда, мои вопросы и удар, после которого я ничего не помнила. Сложив всю цепочку воедино, я подскочила на сидении и попыталась открыть дверцу. Она была заблокирована. Вторая, конечно же, тоже.
— Не стоит, — покачал головой Стас. Он видел, что я начинаю паниковать в закрытом автомобиле, но сидел спокойно, держа ладонь в районе лба. Со стороны могло показаться, что у него тоже сильно болит голова.
Мне стало страшно. И причина не только в дискомфорте при нахождении в закрытом автомобиле. Я боялась этого мужчину, который был как-то связан с Ахмедом и к тому же ударил меня.
— Ты меня сейчас отвезешь снова к нему? — сглотнув, с трудом выдавила из себя я.
— Я сейчас отвезу тебя к родителям, как мы и говорили ранее, — спокойно пояснил парень, словно ничего не произошло.
— В таком случае, я поеду на автобусе, — робко произнесла я и затравленно посмотрела на него.
— Ты меня боишься, — кивнул головой Стас, — только это зря. Я не собираюсь с тобой делать ничего из того, что ты сейчас напридумывала.
— Почему ты тогда меня запер в машине?
— Чтобы ты в порыве паники не сбежала, — как ни в чем не бывало ответил парень.
— А почему я должна сбежать? — от напряжения у меня начали стучать зубы, отбивая сбитый ритм барабанной дроби.
— Я уже немного изучил твое поведение и предположил. Лиз, — Стас потянул ко мне руку, чем вызвал во мне новую волну страха.
— Не прикасайся ко мне! Не нужно меня снова бить! — отпрянула от него я.
— Все, все! Я не буду тебя трогать, и бить тоже. Я не бью женщин, детей и инвалидов, — выставил руки перед собой Стас.
— Я заметила. Я видимо не вхожу ни в одну категорию, раз ты меня ударил, — дрожащим голосом прошептала и забилась в угол салона.
— Что значит, ударил? — опешил Стас, — я ни разу тебя даже пальцем не тронул, ты о чем вообще?
— Я помню, что ты меня ударил в аэропорту, — смотря в пол, проговорила я.
— Я не бил тебя.
— Не ври мне! — закричала я на него и снова зажмурилась, ожидая, что он меня ударит. Они всегда меня били, если я что-то делала не так.
— Я. Тебя. Не. Бил, — четко проговорил парень.
— Ты хочешь сказать, что я это придумала? — я не понимала, что за игру он затеял и на фоне сильного стресса и головной боли, снова почувствовала в горле неприятный ком.
— Мне кажется, что у тебя галлюцинации, — резюмировал Стас и снова тяжело вздохнул, — ты упала в обморок и так быстро, что я поймал тебя уже в самый последний момент, когда ты приземлялась прямиком своей прелестной физиономией на холодный и жесткий кафель. В процессе ты действительно ударилась об меня лицом или головой. Возможно, я этого не заметил. Но специально я тебя не бил.
— Я помню, что ты меня ударил и я упала в обморок, — упрямо повторила я.
— Пойдем, попросим камеры, если ты мне не веришь.
— Открой окно, тут очень душно, — просипела я и прислонилась к прохладному стеклу. В салоне был спертый воздух и мне казалось, что я снова упаду в обморок.
— В машине прохладно, я даже печку специально не включал.
— Это нервное, просто приоткрой окно. Я не буду сбегать. Пожалуйста, открой, — я умоляюще посмотрела на парня и лед треснул. По крайней мере, окно он немного приоткрыл.
Я жадно вдыхала свежий воздух, чувствуя, как Стас напряженно смотрит на меня.
— Кто такой Ахмед? Откуда ты его знаешь? — не смотря на Стаса, спросила я.
— Знакомый.
— Что за знакомый? — не унималась я.
— Тебя это уже не касается. Это мои личные дела, — отрезал Стас и повернул ключ зажигания.
— Нет, нет, нет! — из моих глаз хлынули слезы, так как я поняла, что он сейчас меня снова отвезет туда и спастись повторно не будет ни единого шанса. Я больше всего боялась, что снова меня будут насиловать и издеваться, держать как собаку на цепи.
В следующую минуту я уже раскачивалась как болванчик и просто бормотала себе под нос, чтобы он меня никуда не вез, что я не переживу этого еще раз и пусть меня просто убьет, так как я это сделаю сейчас сама, но находиться там не смогу.
— Тс, дурочка, — я оказалась в железной хватке объятий Стаса. В нос ударил приятный запах туалетной воды. Я не заметила, как он оказался рядом со мной на заднем сидении и уже сильно сжимал меня так, что я не могла пошевелиться.
Удивительно, но я почувствовала в этот момент себя в безопасности.
— Никуда я тебя не отвезу, — слышала я его шепот, — пока я рядом с тобой, тебе никто и ничего не сделает. Я за тебя головой отвечаю.
— Они меня затолкали в машину и увезли в тот дом, — хлюпала я носом, — как игрушку. Я даже сделать ничего не смогла.
— Это в прошлом. Больше они тебя не тронут, — хрипловатый голос прозвучал рядом с ухом и я почувствовала, как горячее дыхание опалило кожу, вызывая табун мурашек.
В этот момент я почувствовала, что мне хорошо и уютно. Так только Никита меня обнимал. Он всегда сажал меня к себе на коленки, начинал играться волосами и слушал, что я ему расскажу. В те моменты я была самой счастливой.
И сейчас Стас мне напомнил Никиту.
Повинуясь вспышкам своих рефлексов, я выпуталась из объятий парня и залезла к нему на колени, прижалась к его груди и начала рассказывать про то, как была разрушена моя жизнь.
В тот день мы собирались с Никитой в кино. Он последнюю неделю не принимал наркотики. Я видела, как ему было сложно, но ради меня держался. Отношения у нас начали налаживаться постепенно. Мой парень пытался сохранить отношения, он боялся меня потерять. Я безумно его любила и верила в то, что у нас все получится. Все советовали его бросить, но я любила его.
Нельзя бросать того, кому нужна помощь.
В тот день я надела свое красивое вечернее платье, уложила волосы и даже воспользовалась красной помадой. Банальный поход в кино был для меня праздником. После стольких месяцев нервотрепки, мы впервые решили куда-то выбраться. Никита вызвал такси и когда водитель отзвонился, что приехал, мы пошли на улицу.
Внизу нас ждала какая-то черная иномарка.
Мы подошли к автомобилю и Никита открыл мне заднюю дверь, чтобы усадить меня, но в этот момент его изнутри ударили дверью и из машины выскочили три парня. Я не смогла сориентироваться, да и сделать ничего не успела бы. Уже в следующий момент меня закинули, как вещь в машину и закрыли в ней. Сами парни занялись Никитой.
— Они избивали его, а я металась в заблокированной машине и ничего не могла сделать, — вспоминала я, — они втроем избивали одного. Это же нечестно!
Я заметила, как у Стаса сжались кулаки после этой фразы, но он ничего не стал говорить, а я продолжила:
— А дальше они вернулись ко мне. Я начала кричать и просить о помощи, но они ударили меня по лицу и я отключилась. Опомнилась я уже в том доме…
Мне было сложно вспоминать моменты прошлого. Я никому не рассказывала про это и Стас был первым.
— Ты бы смогла их опознать? — спросил Стас. Я не узнала его голос: он был хриплым.
— Если бы увидела, то смогла. Но мне сказали, что они все сгорели на том пожаре.
— Может ты еще что-то помнишь из того вечера? Имена, клички, любые детали?
— Один из них говорил, что Митяй им голову оторвет за то, что они меня ударили, — протянула я, — я не помню, я была в отключке всю дорогу. Ты понимаешь, что с того момента я больше не видела Никиту?
Меня доставили в грязную комнату, где присутствовало все в традициях мест, где содержали пленников: матрас, ведро и замок на двери, который закрывается с наружной стороны. Я верила что Никита меня найдет и спасет, что он запомнил номер машины. Я точно помнила, что у нее был номер. Но шли дни, а меня никто не спасал.
На третий или четвертый день ко мне пришел Ахмед и сказал, что отныне я принадлежу ему, потому что Никита продал меня. И я буду находиться здесь до тех пор, пока меня не заберет какой-то покупатель. Якобы сделка уже совершена.
Никита меня продал, как вещь. А избиение было постановочным. На самом деле его никто не бил особо, только для отвода глаз. Его с тех пор тоже никто не видел.
Я бы хотела встретиться с ним, чтобы посмотреть в его глаза. Как он мог так подло поступить со мной?
— Ты поверила какому-то Ахмеду, что тебя продали? — спросил Стас.
— Нет, конечно же. Я же любила до беспамятства своего парня. Мне потом подтвердил эту информацию Дима. У него не было причин чтобы мне врать. Он не хотел рассказывать, ноя пришлось.
Стас ничего не стал отвечать и о чем-то думал. Я поняла, что мне стало легче. Легче от того что я смогла поделиться тем, что меня поедом ело эти годы. Я первые призналась, почему боюсь находиться в закрытых машинах и что чувствовала в тот момент.
Уже закончив свой рассказ я заметила, что Стас, так же как и Никита играется моими волосами. Я бросила на него взгляд и мне даже показалось, что они чем-то похожи.
— Я больше не буду закрывать тебя в машине, — прошептал Стас, — я не хочу седеть раньше времени с тобой.
— Спасибо, — в ответ прошептала ему я, — только можно тебя еще кое о чем попросить?
Стас вопросительно посмотрел на меня, а я продолжила:
— Я умру от голода. Давай пожрем, а?