Необходимые прозаические комментарии
Уважаемый господин редактор!
Минувшим летом меня занесло в одно памятное место. Я собирал материалы для современного раздела моей хроники «Кривая Империя» и жарким полуднем 22 июня оказался на Горе, где в честь Шестидесятилетия Нападения бодро маршировали ветераны и сутулились призывники, не преуспевшие на ниве пацифизма. И все было, как всегда, только лица у окружающих казались не вполне человеческими. И предчувствие нависало, что парадом нынче дело не кончится, а придется участникам шествия топать далее, до вокзала. И ехать куда-то на Юг, где стреляют не понарошку.
Марш, который гремел из геликонов военного оркестра, поразил меня не менее, чем «Марсельеза» сентиментального парижанина в конце позапрошлого века. Я записал слова. Предлагаю их Вашему изданию. Воистину, в них нет ничего предосудительного, и мне не понятно, почему некий авангардистский журнал, с удовольствием публикующий мои рассказы и графические опусы, вежливо уклонился от предания гласности столь полезного текста.
Надо отметить, что содержание «Марша» пронизано некими характерными особенностями и внутренними противоречиями. Я насчитал их несколько: 1. При первых же словах «Мобильный хлев» я настроился на сатирическое восприятие армейской жизни, но оказалось, что речь действительно идет о хлеве. 2. Создатели и исполнители произведения явно не знакомы со вкусом тушенки, с трудом ориентируются в технологии переработки мясной продукции, не чувствуют двусмысленности названия Вегетарианского полка. 3. Они также наивно полагают, что их скотный двор — это и есть тот самый харизматический, легендарный Арбатский двор, в реальность которого теперь верят лишь поэты-шестидесятники да специалисты по кельтской культуре. 4. Певцы демонстрируют удивительную неосведомленность не только в собственных судьбах, но и в исторических событиях, произошедших с их «дедами». Блаженно их недоумение по поводу шашлычно-колбасного запаха нашей Родины! 5. Особенно умилил меня хор поросят, выводивших коду марша по нотным тетрадкам. Эти дети разделились на две неравные группы. Первая, меньшая капелла, состояла сплошь из «мальчиков», которых в хоровых заведениях обычно кастрируют для предотвращения «ломки голоса». Этих кастрировать к празднику не успели, и они выкрикивали слова «всякий сущий здесь урод» с глумливыми интонациями и скабрезными гримасками. Имя Руководителя они пропели с маленькой буквы и в ругательном наклонении. Вторая группа — сплошь из «девочек» — напротив, вполне понимала древнеславянский смысл упомянутых слов — «всякий существующий (проживающий, присутствующий) здесь уроженец». Имя Главнокомандующего они тоже пели правильно: «Дэ Билл», понимая его дворянское происхождение. В тетрадках некоторых певиц я даже заметил, что заглавные буквы славного имени обведены красным карандашом или губной помадой-
Надеюсь, господин редактор, что Вы и Ваши читатели, разделят то возвышенное настроение, которое охватывает каждого патриота при соприкосновении с настоящим произведением искусства, каковым несомненно является сия народная песнь!
С уважением, Сергей Кравченко,
Новочеркасск, Россия, 2001 г.
enc@novoch.ru