медногорлой сиреной в тумане мещанья,
у бурь в кипенье. Поэт
всегда
должник вселенной, платящий
на горе
проценты
и пени. Я в долгу
перед Бродвейской лампионией, перед вами,
багдадские небеса, перед Красной Армией,
перед вишнями Японии перед всем,
про что
не успел написать. А зачем
вообще
эта шапка Сене? Чтобы - целься рифмой
и ритмом ярись? Слово поэта
ваше воскресение, ваше бессмертие,
гражданин канцелярист. Через столетья
в бумажной раме возьми строку
и время верни! И встанет
день этот
с фининспекторами, с блеском чудес
и с вонью чернил. Сегодняшних дней убежденный житель, выправьте
в энкапеэс
на бессмертье билет и, высчитав
действие стихов,
разложите заработок мой
на триста лет! Но сила поэта
не только в этом, что, вас
вспоминая,
в грядущем икнут. Нет!
И сегодня
рифма поэта ласка
и лозунг,
и штык,
и кнут. Гражданин фининспектор,
я выплачу пять, все
нули
у цифры скрестя! Я по праву
требую пядь в ряду
беднейших
рабочих и крестьян. А если
вам кажется,
что всего делов это пользоваться
чужими словесами, то вот вам,
товарищи,
мое стило, и можете
писать
сами! 1926
ПЕРЕДОВАЯ ПЕРЕДОВОГО