ЧУДЕСА
Как днище бочки,
правильным диском стояла
луна
над дворцом Ливадийским. Взошла над землей
и пошла заливать ее, и льется на море,
на мир,
на Ливадию. В царевых дворцах
мужики-санаторники. Луна, как дура,
почти в исступлении, глядят
глаза
блинорожия плоского в афишу на стенах дворца:
"Во вторник выступление товарища Маяковского". Сам самодержец,
здесь же,
рядом, гонял по залам
и по биллиардам. И вот,
где Романов
дулся с маркерами, шары
ложа
под свитское ржание, читаю я
крестьянам
о форме стихов
и о содержании. Звонок.
Луна
отодвинулась тусклая, и я,
в электричестве,
стою на эстраде. Сидят предо мною
рязанские,
тульские, почесывают бороды русские, ерошат пальцами
русые пряди. Их лица ясны,
яснее, чем блюдце, где надо - хмуреют,
где надо
смеются. Пусть тот,
кто Советам
не знает цену, со мною станет
от радости пьяным: где можно
еще
читать во дворце что?
Стихи!
Кому?
Крестьянам! Такую страну
и сравнивать не с чем,где еще
мыслимы
подобные вещи?! И думаю я
обо всем,
как о чуде. Такое настало,
а что еще будет! Вижу:
выходят
после лекции два мужика