вперед, чтоб брюки
трещали
в шагу. В садах коммуны
вспомнят о барде какие
птицы
зальются им? Что
будет
с веток
товарищ Вардин рассвистывать
свои резолюции?! За глотку возьмем.
"Теперь поори, несбитая быта морда!" И вижу,
зависть
зажглась и горит в глазах
моего натюрморта. И каплет
с Верлена
в стакан слеза. Он весь
как зуб на сверле. Тут
к нам
подходит
Поль Сезан: "Я так
напишу вас, Верлен". Он пишет.
Смотрю,
как краска свежа. Monsieur,
простите вы меня, у нас
старикам,
как под хвост вожжа, бывало
от вашего имени. Бывало
сезон,
наш бог - Ван-Гог, другой сезон
Сезан. Теперь
ушли от искусства
вбок не краску любят,
а сан. Птенцы
у них
молоко на губах,а с детства
к смирению падки. Большущее имя взяли
АХРР, а чешут
ответственным
пятки. Небось
не напишут
мой портрет,не трут
понапрасну
кисти. Ведь то же
лицо как будто,
ан нет, рисуют
кто поцекистей. Сезан
остановился на линии, и весь
размерсился - тронутый. Париж,
фиолетовый,