чемодан Монтигомо
Ястребиный Коготь. Глаз торопится слезой налиться. Как? чему я рад? - Ястребиный Коготь!
Я ж
твой "Бледнолицый Брат". Где товарищи?
чего таишься? Помнишь,
из-за клумбы стрелами
отравленными
в Кутаисе били
мы
по кораблям Колумба?Цедит
злобно
Коготь Ястребиный, медленно,
как треснувшая крынка: - Нету краснокожих - истребили гачупины с гринго. Ну, а тех из нас,
которых
пульки пощадили,
просвистевши мимо, кабаками
кактусовой "пульке" добивает
по 12-ти сантимов. Заменила
чемоданов куча стрелы,
от которых
никуда не деться...Огрызнулся
и пошел,
сомбреро нахлобуча вместо радуги
из перьев
птицы Кетцаль. Года и столетья!
Как ни косите склоненные головы дней,корявые камни
Мехико-сити прошедшее вышепчут мне. Это
было
так давно,
как будто не было. Бабушки столетних попугаев
не запомнят. Здесь
из зыби озера
вставал Пуабло, дом-коммуна
в десять тысяч комнат. И золото
между озерных зыбей лежало,
аж рыть не надо вам. Чего еще,
живи,
бронзовей, вторая сестра Элладова! Но очень надо
за морем
белым, чего индейцу не надо. Жадна
у белого
Изабелла, жена
короля Фердинанда. Тяжек испанских пушек груз. Сквозь пальмы,
сквозь кактусы лез по этой дороге
из Вера-Круц генерал
Эрнандо Кортес. Пришел.
Вода студеная
хочет вскипеть кипятком
от огня. Дерутся