Как на закате купола,
горят скорлупки золотые!..
Такой наив, такой интим,
такая мирная планида!..
В своих скорлупках мы сидим
и не показываем вида.
Нас тьмы и тьмы. Нам нет числа.
Да мы и не вникаем в числа,
не зная ни добра, ни зла,
ни политического смысла.
Мы сон вкушаем наяву
и пьем денатурат без меры,
но уж когда спалим Москву
во имя родины и веры,
тогда как треснет скорлупа,
ужо друг дружку позабавим:
кишкой последнего попа
последнего царя удавим
и понастроим лагерей,
и проведем газопроводы
в раю без окон без дверей,
где все рабы своей свободы.
...Посередине жития,
один как перст себе подобный,
все чаще ощущаю я
животный страх, но смех утробный
небрежный плод мужских забав,
бессонниц, легких вдохновений
пикантней всех других приправ.
На помощь, мой веселый гений!
Люблю тотальное добро!
И что есть силы, что есть мочи
люблю влагалища метро,
открытые до часу ночи!..
И я жуирую с толпой,
как политрук с Прекрасной Дамой,
и скрещиваю взгляд слепой
с международной панорамой.
Так, незадачливый жуир,
который о любви воркует,
я открываю третий мир,
который сам с собой воюет.
Очередной иллюзион.
Апостол Петр стреляет в папу.
Царь Петр клеймит его в ООН
и поднимается по трапу.
Аплодисменты. Все о'кэй!
Парад-алле антиутопий.
И продолжается хоккей