— Ну, тогда даже не знаю, чем тебе помочь! — бросила я ему в спину.
— Так уж и не знаешь? — тонко улыбнулся Чарльз, проходя мимо. — Поторопись, времени осталось немного, а вид у тебя и правда неживой.
Упомянутая Чарльзом вечеринка намечалась в ирландской резиденции одного бразильского оригинала, разбогатевшего на изобретении какой-то замысловатой программы для обеспечения… чего-то. Именно во время пространной «лекции» Чарльза об этом изобретении я заснула, убаюканная его голосом и покачиванием машины. Но, кроме изобретений, у оригинала была и другая страсть: икусство. И, так случилось, что в его коллекцию, в которую он скупал всё без разбора, попала одна статуэтка из загадочного Мохенджо-Даро. Национальный музей Ирландии даже попросил её у хозяина на время выставки экспонатов древних культур, которая скоро будет проходить в музее. Элиаш Соуза согласился на время расстаться с сокровищем, но, будучи оригиналом, решил отметить это, а заодно и свой отлёт в Бразилию великолепным банкетом. Статуэтка будет выставлена на всеобщее обозрение, чтобы гости могли вдоволь налюбоваться ею «в обрамлении» особняка, прежде чем она украсит собой витрину музея. Цена статуэтки баснословна, но не все желающие обладать ею готовы платить полную стоимость. Легче нанять команду профессионалов, которые достанут её за сравнительно умеренную плату…
— На самом деле не думал, что тебе это удастся!
От зеркала, в котором критически рассматривала свой макияж, добавляя последние штрихи, я перевела взгляд на возникшего на пороге Джеймса и вскинула брови.
— Придать себе «живой вид»? Никогда не сомневайся в женщине, умеющей наносить макияж.
— Этому учат в специальной школе для дочерей дипломатов?
— Да. Говорят, это помогает найти хорошего мужа. А где обучаются искатели приключений и аферисты?
В глазах Джеймса мелькнул насмешливый огонёк.
— Их учат другие искатели приключений и аферисты.
— Чтобы цепочка никогда не прерывалась?
Джеймс едва заметно улыбнулся, направился было ко мне, но тут послышался голос Чарльза:
— Сурэйя, Джеймс, вы готовы? Спускайтесь в гостиную.
Увидев нас, он одобрительно кивнул. На мне было тёмно-красное облегающее платье до пола с открытой спиной и длинным разрезом, сквозь который проглядывали чёрные с серебром кружева. На Джеймсе — смокинг, который очень ему шёл.
— Красивая пара! Даже жаль, что отправитесь на банкет порознь и весь вечер будете делать вид, что друг друга не знаете.
— Издержки профессии, — дёрнула я плечом. — Будут ещё инструкции?
— Только те, что уже обсудили.
Кивнув, я направилась к двери, Чарльз — следом. Этим вечером он исполнял роль шофёра, который доставит меня к особняку Соузы. Через какое-то время туда же прибудет Джеймс, на другой машине, а потом… начнётся «шоу».
— Мне не нравится, как ты выглядишь, Сурэйя, — оторвавшись от дороги, Чарльз скосил глаза в зеркальце заднего вида.
— Только что говорил, Джеймс и я — красивая пара. Или без него и я не смотрюсь?
— Ты же понимаешь, что я имел в виду. Что-то случилось во время твоего отпуска в Азии?
— Нет, — я отвернулась к окну. — Всё хорошо.
Чарльз помолчал несколько секунд и наконец произнёс:
— Я никогда не вмешиваюсь в жизнь моих подопечных, Сурэйя. Но эта операция очень важна для нашего клиента. Она не должна сорваться.
— Она и не сорвётся, — заверила я. — Не волнуйся.
Качнув шофёрской фуражкой, Чарльз снова устремил взгляд на дорогу, а я подавила вздох. Вечеринка, пустые улыбки, не менее пустые разговоры, а больше всего сейчас хочется… тишины. И поговорить с Изабеллой. Подруга так и не отозвалась, и я начала не на шутку за неё беспокоиться. Даже позвонила Энрике — кузену, с которым она надеялась нас свести и дала его номер. Но Энрике тоже не ответил…
— На месте, — выскочив из машины, Чарльз открыл передо мною дверцу. — Хотя бы улыбнись…
— Встретимся в доме лепреконов, как договаривались, — проигнорировала я его реплику и поплыла ко входу.
Подъезжающие и отъезжающие машины, выходящие из них гости… Чем-то напоминает вечер в особняке Тео… но тут же себя одёрнула — никаких посторонних мыслей. Я здесь — по делу.
— Ваше имя, мэм?
Я перевела взгляд на задавшего вопрос охранника, но ответить не успела.
— Мисс Сурэйя Шейх, — произнесли за моей спиной.
И, с удивлением обернувшись, я увидела американского миллионера, партнёра Эндрю, с которым познакомилась на том памятном ужине, когда пыталась устроить скандал и уличила в невежестве миссис Транс.
— Мистер… — я запнулась.
— Люк, прошу вас! — махнул он рукой.
Точно, Люк Уильямс — не видела его после того ужина и имени уже не помнила. Но как он помнит моё?
— Прошу, — он галантно махнул рукой, и я вошла в зал.
Миллионер был не один, рядом дефилировала очень высокая и очень худая девушка с ярким макияжем и волной волос карамельного оттенка.
— Это — Пéтрушка, — представил её американец.
Девица что-то жеманно пропищала.
— А это — Сурэйя, подруга одного из самых ценимых мною партнёров, — он огляделся. — Кстати, где Эндрю?
— У него дела, — улыбнулась я. — Рада встрече, Люк, было приятно повидаться.
Хотела побыстрее от него отделаться, но американец оказался назойливым.
— Ну, конечно — ты знакома с Элиашем, поэтому здесь, — он махнул рукой, будто поражаясь собственной недогадливости. — Мир искусства не так уж велик, а его почитатели — одна большая семья, не так ли?
— Нет, — возразила я. — И с сеньором Соуза я не знакома.
— А это уже упущение, — «посетовал» американец. — Которое должно быть немедленно исправлено!
Подхватив девицу с именем огородной травы за несуществующую талию, он двинулся в глубь зала, поманив за собой и меня.
— Мы с Элиашем — хорошие друзья, и мне крайне приятно представить ему не просто ценительницу искусства, а владелицу одной из самых изысканных галерей Лондона! И должен сказать, прости мою дерзость, ты выглядишь просто умопомрачительно, Сурэйя!
Слово больно кольнуло — именно его использовал Льюис в ночь «улётной вечеринки» на яхте. Но я лишь вежливо улыбнулась: