Сейчас
Эбби
— Они переезжают сегодня? — Камилла вытерла руки, покрытые мукой, о фартук. — Получается продажа много времени не заняла?
Я кивнула и посмотрела мимо нее на лестницу, желая, чтобы Сара поторопилась. Теперь, когда мы с Камиллой обе работали в «Стерлинг Инжиниринг», видеть ее по выходным становилось, ну, немного чересчур. Она много сплетничала и каким-то образом заставляла людей говорить больше, чем следовало, даже меня, если я теряла бдительность.
— Дом пустовал всего несколько недель, — заметила я. — Неудивительно, учитывая цену, которую попросили. Я слышала хихиканье Сары и Клэр наверху и представляла, как они говорят тихим шепотом о мальчиках, музыке и ее исполнителях. Они объявили себя лучшими подругами в первый день в школе, но Нэйт обычно говорил, что сейчас они больше похожи на сросшихся близнецов.
— Сара, пойдем, — позвала я, — Нам лучше поторопиться, если ты хочешь получить эти ботинки.
Сара ответила небрежным: «Да, иду», и я представила, как она закатывает глаза, а Клэр закрывает рот рукой — возможно, и моей дочери тоже, — подавляя очередной приступ смеха.
— Так кто же новые соседи? — Камилла подняла брови. — Какой-нибудь горячий парень, который может подстричь для тебя газон?
Я скривила лицо.
— Вряд ли. Нэйт просто сказал, что они выглядят нормально. И он стрижет траву.
Камилла рассмеялась.
— Ну, если по соседству поселится здоровый парень, ты, возможно, захочешь переосмыслить это. Но, — добавила она, — хватит моих фантазий. В любом случае они не могут быть хуже Барбары, верно?
Я прекрасно понимала, к чему она ведет разговор. Камилла всегда хотела знать все о последних выходках нашей соседки, и в последние месяцы ей хватало поводов для развлечения.
— Держу пари, ты рада, что ее отвезли в дом престарелых, — продолжала она, — и…
— Это не совсем справедливо. Она ведь была не здорова, понимаешь? Нам всем нужно…
— Я знаю, знаю. — Камилла пожала плечами. — Ты скажешь мне проявлять больше сострадания. Когда-нибудь я стану старой и дряхлой и буду рада, что люди терпеливы ко мне. — Она рассмеялась. — Но даже ты должна признать, что Барбара была просто кошмар. Сара сказала, что уже много лет отказывалась подходить к этой старой летучей мыши. Ты никогда не говорила мне, что все так плохо.
Я открыла рот в знак протеста, потом снова закрыла. В конце концов, я вряд ли могла отрицать, что Барбара Бейкер действительно была кошмаром. Она жила по соседству с тех пор, как мы купили дом в Броумли почти семнадцать лет назад. Сначала она была очаровательной и красноречивой, приносила нам сочные пироги с фаршем на Рождество и согревающий душу куриный суп с лапшой, когда мы с Нэйтом болели гриппом. Она сидела с Сарой, когда мы отчаянно нуждались в ночном отдыхе, и даже когда не нуждались. Идеальная соседка. Вот только с годами, когда Барбара постепенно потеряла всех своих кошек и большую часть своих мозгов от старости, она постепенно превратилась в визжащую банши. Она носила одну и ту же белую фланелевую ночнушку, которая под мышками приобрела отчетливый желтый оттенок. Грустно, очень грустно, и мы помогали ей так часто, как она позволяла, хотя в последнее время — почти никогда.
Камилла наклонилась и лишь слегка понизила голос.
— Неужели она серьезно крикнула вам перед уходом «Отвалите и сдохните, говнюки»? — Ее глаза расширились, предвкушая последнюю порцию сплетен.
Я кивнула.
— Мы считали дни до ее отъезда в дом престарелых. — Зачем я это сказала? Теперь Камилла расскажет всем, что мы ненавидели нашу старую соседку.
Камилла рассмеялась.
— Ты имеешь в виду забытое богом место, откуда ты потом выходишь более жестким, чем тот ящик, в который тебя запихивают, разве не так Барбара всегда его называла? И Сара сказала, что она еще и выплеснула содержимое лотка через забор? Боже. — Когда Камилла остановилась, чтобы перевести дух, ее лицо раскраснелось, и я не разобрала, то ли это информационная перегрузка, то ли связано с климаксом.
— Да, так и есть. — Мне придется снова обучать Сару утраченному искусству благоразумия, хотя я и не слишком-то хороший пример для подражания. Я прочистила горло. — Но Барбара не совсем здорова, бедняжка.
— Так печально, — проговорила Камилла, положив руку в муке на бедра, ее голос стал серьезным. — Старость — никому не друг.
— Совершенно верно, — согласилась я, решив сменить тему. — Как там Джош?
Камилла щелкнула языком.
— О, отлично. Снова гуляет со своей лигой боулинга. Какой-то турнир или что-то в этом роде. Не могу отследить, где именно.
Я улыбнулась.
— Разве не здорово, когда у вас есть свои интересы? И вам не приходится вариться в одном котле?
Глаза Камиллы сузились.
— Да. Фантастика. Так ты по-прежнему много занимаешься спортом?
— Да. — Чувствуя приближающийся допрос, я воскликнула: — Сара, забудь о магазине. Погода все равно ужасная. Мы пойдем домой.
Моя дочь немедленно появилась на вершине лестницы, с сумкой в руках.
— Не-а, — пробурчала она, откидывая светлые волосы с лица. — Я иду. Я хочу эти ботинки.
Она обняла Клэр, затем поцеловала ее в щеку с большим звуком «чмок», накрашенным губами.
— Пока, спасибо за все. — Сара спустилась по лестнице, похлопала Камиллу по руке, прошла мимо меня и открыла дверь. — Ну давай, мам. Долго тебя ждать?
Я не поддалась на провокацию, попрощалась и вышла вслед за дочерью на улицу, задаваясь вопросом, как мы проживем этот день без желания убить друг друга.