Сейчас
Эбби
— Пойдем, Сара. — Я стояла у нашей входной двери с бутылкой охлажденного белого вина в руке. Нэйт всегда говорил, что людям нравится шардоне. Я надеялась, что он прав. Сара спускалась по лестнице в своих новых ботинках с леденящей душу скоростью, прежде чем бросить на меня неодобрительный взгляд.
— Почему я должна идти?
Я подавила очередной вздох.
— Это вежливо.
Она посмотрела на бутылку.
— А если они не пьют?
— Я уверена, что все будет в порядке.
— Ты не пьешь.
Мои глаза непроизвольно переместились на фотографию Тома.
— Нет, не пью, — огрызнулась я, затем глубоко вздохнула. Сара не имела никакого отношения к аварии — она даже не родилась.
— Но что, если они выздоравливающие алкоголики? — вздохнула она и приложила руку ко рту в нарочито драматическом жесте. — Или мусульмане? Или амиши?
— Не умничай, Сара.
— Вот это да, мама. Я могу быть умной, даже не пытаясь.
Я мысленно досчитала до десяти. Медленно. Я точно знала, что она делает. Сара надеялась, что если будет меня раздражать, то я выйду из себя и велю ей оставаться дома. К сожалению, для нее, я играла в точно такую же игру со своей матерью. На этот раз я опередила ее на полшага.
Я улыбнулась ей.
— Да, ты можешь быть такой. Давай. Пора идти.
Она надулась, натягивая куртку, а я постаралась сохранить нейтральное выражение лица, чтобы избежать новой вражды. Через минуту мы подошли к соседскому дому и позвонили в дверь.
Дверь открыл подросток, выглядевший так, будто его растянули, как резинку.
— Чем могу помочь? — Его голос звучал глубоко, гулко и немного хрипловато.
— Привет. — Я улыбнулась. — Думаю, мой муж все еще у вас.
Он бросил пустой взгляд, затем взъерошил свои шоколадно-коричневые волосы с золотым отливом.
— Нэйт из соседнего дома, — добавила я и приложила руку к груди. — Я Эбби. Это Сара.
Он улыбнулся. Ну, вроде того.
— О, да. Заходите, — произнес он монотонно, затем повернулся и крикнул: — Мама, это соседи.
Женский голос раздался из глубины дома.
— Отлично. Пригласи их, Зак.
— Проходите. — Зак сделал жест рукой.
Я вошла в коридор с эксцентричными обоями, который всегда напоминали мне «Волшебный автобус» группы The Who. Барбара любила яркие цвета и цветы, и почти каждая комната была оклеена обоями с разным рисунком. Она говорила, это означает, что в ее доме вечная весна. Мы всегда считали, что в семидесятые годы она съела слишком много волшебных грибов.
Когда мы шли по коридору, в воздухе витал сладкий аромат яблок и корицы, теплый и манящий. Зак исчез на лестнице, а мы с Сарой прошли на кухню. Свеча — одна из тех ароматических — горела в центре стола, заваленном стопками тарелок, стаканов и столовых приборов.
Нэйт прислонился к холодильнику, скрестив руки и держа в одной руке наполовину пустую бутылку «Хайнекена».
— Привет. — Он улыбнулся.
Женщина с длинными, вьющимися каштановыми волосами в неряшливом хвосте сделала два шага к нам. Когда она улыбнулась, ее лицо засветилось, подобно очень нарядной ярмарке.
— Привет. — Она бросила тряпку на стойку и вытерла руки о джинсы, а затем протянула одну ко мне.
— Это Эбби. — Нэйт подмигнул мне. — Эбби, это Нэнси.
— Приятно познакомиться. — Нэнси пожала мне руку, и я заметила, какая теплая и шелковистая у нее кожа. — Нэйт уже так много рассказал нам о тебе. И о вашей дочери. — Она посмотрела мимо меня. — Ты, должно быть, Сара. Мне очень приятно, правда, очень. — Я не знала Нэнси, но она казалась очень взволнованной, почти отчаянно желающей произвести хорошее впечатление.
— Здравствуйте, — пробормотала Сара в ответ. Она все еще смущалась, когда ее представляли незнакомым людям. Иногда меня это беспокоило, особенно если она хотела следовать своей мечте и стать журналистом. Нэйт всегда говорил, что у нее все будет хорошо, она сама выберет свой путь. Я беспокоилась, что она никогда не найдет его с самого начала.
— Лиам — это мой муж — пошел за пивом. — Нэнси засмеялась. — У нас в доме оказалось только две бутылки. Этого недостаточно, чтобы избавиться от боли после подъема всех этих коробок.
— Я же говорил, что у нас есть немного. — Нэйт ухмыльнулся Нэнси. Он использовал эту свою чарующую улыбку, чтобы обезоружить людей, заставить их чувствовать себя комфортно. Клянусь, он никогда не замечал, насколько она эффективна. Иногда мне казалось, что он не осознает, что делает это.
— Ни в коем случае. — Нэнси помахала пальцем. — Ты уже так много помог. Мы не можем взять и твое пиво. Это убольшило бы твои страдания, или как там это звучит.
— Усугубило ситуацию. — Я поймала взгляд Нэйта. Я часто так делала. Поправляла людей, даже когда это казалось неуместным. Плохая привычка. Я нацепила на лицо улыбку и пробормотала Нэйту: — Извини. — Я помахала бутылкой вина в воздухе. — Я принесла вино. Надеюсь, ты любишь шардоне.
— Конечно, люблю. — Нэнси взяла у меня бутылку и поставила ее на стол. — Это так мило с твоей стороны. И спасибо, что одолжила нам своего муженька. — Нэнси указала на Нэйта. — Он герой, знаешь ли. Помог нам занести тяжелые вещи в дом и даже починил протекающий туалет наверху. — Она снова засмеялась. Это был теплый смех, возможно, нервный, но добрый и искренний. У меня сложилось впечатление, что мне бы и ее муж понравился, если у него такой же характер, как у Нэнси. Она щелкнула языком. — Лиаму понадобилось бы шесть месяцев, чтобы справиться с этим. Но Нэйт? Он засучил рукава и вуаля.
Когда Сара запела мелодию из мультфильма «Боб-Строитель», ткнула ее в ребра, и она зашипела, как будто я сдула ее, как воздушный шарик.
Открылась входная дверь.
— Я вернулся, — объявил мужчина. — Кто хочет выпить?
Дрожь пробежала по моему позвоночнику. Этот голос. Этот неподражаемый голос. Глубокий и шелковистый. Сексуальный. Такой голос никогда не забывается. Не тогда, когда воспоминания о произнесенных словах, даже спустя столько времени, все еще заставляют мои колени подгибаться. Я старалась не задохнуться и прикусила язык, когда в голове промелькнули образы, о которых изо всех сил старалась не думать, находясь в постели с Нэйтом. Переплетенные руки и ноги. Задыхающиеся, стонущие, потные спины и мои крики: «Трахай меня, Лиам. Жестче. Сильнее».
Ничего подобного я никогда не говорила Нэйту. Он бы, наверное, покраснел.
Шаги приближались по коридору, уже почти дошли до кухни.
И мне некуда деваться.
Некуда бежать.
Негде спрятаться.