Ксавьер
С последней улыбкой я притягиваю Тею ближе к себе, обнимаю и целую макушку ее диких, вьющихся волос. — Пойдем. Они, наверное, ждут нас, — говорю я ей.
Хотя у меня есть мысль затащить ее в какую-нибудь закусочную или ресторан, чтобы поесть, потому что я отчетливо слышу урчание ее желудка. Мне было бы все равно, если бы им пришлось начинать работу самим. Однако, как только делаю шаг назад, я вижу, что Офелия стоит у входной двери и смотрит на нас расширенными глазами.
Она знает.
Мне всегда было интересно, рассказывала ли Тея раньше Офелии о нас. Она говорила, что нет, но, поскольку она не умеет мне лгать, я сомневался в этом. Они лучшие подруги. Тея доверяет ей, и я знаю, что она борется с тем, что мы пара. Это лежит тяжелым грузом на ее сердце, поэтому я удивлен, что она не сказала об этом. Теперь я знаю, что на самом деле она говорила правду. Реакция Офелии не оставила ничего без ответа. Она никогда не думала о нас с Теей вместе. Это точно.
Я делаю вид, что мне все равно, и когда мы поднимаемся по лестнице, чтобы встретиться с ней, я приветствую ее небольшой улыбкой и взмахом руки, прежде чем войти внутрь и оставить их наедине. Я уверен, что Тее сейчас нужно многое объяснить, и это займет время.
Здесь довольно пусто, так как сегодня пятница, и обычно студентам нужно перевести дух. Мне бы тоже хотелось, но, похоже, сегодня этого не произойдет. Вместо этого я поворачиваю направо, иду прямо к лестнице южного крыла и поднимаюсь на третий этаж, где находится Комната Содружества. Это одно из лучших помещений в университете для групповых занятий.
Только один стол занят ребятами. Уилл, Элиас и Сэмюэль уже там. Двое разговаривают, и, вероятно, не об учебе, а Уилл играет со своим ножом-бабочкой, крутя его между пальцами. Сэмюэль сидит, положив голову на руку, и что-то ищет на своем iPad. Хотя его глаза, кажется, не следят за текстом. Он выглядит почти усталым и сонным. И от одного его вида мне хочется разбить его голову о стену, честное слово. Каждый раз, когда я вижу его, я думаю о том, как он мучает Тею, и сколько бы самоконтроля у меня ни было, я постепенно теряю его в его присутствии.
Я подхожу к ним, кладу руку на руку Уилла в знак приветствия. Почти как будто я не видел его всего два часа назад на контрольной по праву компании, которую мы проводили вместе с двумя другими студентами третьего курса.
Сзади я слышу женские хриплые голоса. Думаю, Тея не очень-то хочет сегодня углубляться в истоки наших отношений. Я не могу ее винить. Чтобы объяснить все это, понадобилось бы несколько рюмок и половина ночи. У меня бы не хватило терпения делать это самому для кого-то. Не то чтобы я даже потрудился объясниться с другим человеком. Моя жизнь, мои отношения — это только, блядь, мое.
Но Тея другая. Она не сможет выбраться из этой ситуации, не высказавшись, и уж точно не сможет солгать.
Офелия смотрит на меня, когда ставит свою сумку на один из стульев, и я вижу, что она недовольна. Еще один человек, который собирается натравить Тею на меня. Возможно, она не слышала ни слова из того, что Сэмюэль сказал ей раньше, к сожалению, я не уверен в Офелии.
Я прочищаю горло.
— Где, черт возьми, вы были, ребята? Не хочу провести всю ночь в библиотеке в пятницу, — говорит Уилл, не сводя с меня глаз. Я знаю, что в основном он спрашивает меня об этом.
— Холли остановила меня по дороге сюда, — говорю я, думая о девушке. Возможно, это был самый последний раз, когда она подошла ко мне, потому что, вопреки тому, что я сказал Тее, я действительно трачу свое дыхание на тех, кто не оставляет меня в покое. То, что она поцеловала меня в щеку так, как она это сделала, когда увидела, что я даже не один, и ей было все равно, хочу я этого или нет, было тем, что я называю опасным шагом. Я его не ценю, поэтому мои слова в ее адрес были оскорбительными, но необходимыми.
Я сажусь рядом с Теей.
— Ааа, теперь я понял, — усмехается Уилл, качая головой.
Я вижу, как Тея покусывает внутреннюю сторону щеки, но ничего не говорит. Лучше бы я не упоминал Холли.
— Она хороша? — продолжает он.
Разве поднятие среднего пальца вверх только для того, чтобы не отвечать на вопрос, эффективно?
Тея делает себя маленькой и, вероятно, мечтает, чтобы прямо сейчас земля поглотила ее целиком. Мы только что снова избавились от ее навязчивой ревности к другим девушкам, и тут слышу, что я все порчу, потому что не могу заткнуться.
Элиас смеется. — Я слышал, что она была одержима Ксавьером с того момента, как приехала в Кембридж, так что наконец-то она воплощает свои мечты в жизнь.
Напряжение становится почти осязаемым, чем дольше я молчу, потому что понимаю, что парни хотят от меня услышать, и я отказываюсь заставлять Тею чувствовать себя еще хуже, чем она уже чувствует. Что бы я ни сказал, это будет плохо.
Услышав хмурый голос с другого конца стола, я замечаю, что Сэмюэль наконец-то поднял взгляд от своего iPad. Отвращение на его лице вызывает у меня желание стереть его с лица одним сильным ударом.
Я закатываю глаза, игнорируя его. Хотя он считает своей миссией высказывать свое мнение.
— Мы закончили с программой мыльных опер и можем, наконец, начать работать? — спрашивает он. — Мне надоело слушать о твоих сексуальных предпочтениях и о том, как ты тратишь свое время. Ты когда-нибудь пытался сосредоточиться на учебе? Или деньги твоих родителей делают за тебя всю тяжелую работу?
По моему телу разливается теплая волна. Я ухмыляюсь над замечанием Сэмюэля, не обращая внимания.
Он подначивает меня, прекрасно зная, что последние два года я занимаю верхние строчки в каждом рейтинге, и это раздражает его почти так же, как и Тею. Но по двум разным причинам.
— Мои сексуальные предпочтения — это часто. А то, что я уделяю внимание учебе, тебя не касается. Большое спасибо.
Я ухмыляюсь. Моя рука дергается к бедру Теи, но останавливается на полпути, когда взгляд Уилла останавливается на мне.
— Да, и, наверное, неважно, что засунуто в твою задницу, — хмыкает Сэмюэль. — Будь то Уилл, которого ты наёбываешь, или одна из этих глупых, бесполезных девчонок. — Его голова движется в направлении Теи и Офелии. Губы Элиаса истончаются. — Прости, Элиас. Я не хотел опускать тебя в этом, — добавляет он.
На этот раз я не сохраняю спокойствие. Я встаю, обхожу стол, быстрым движением хватаю Сэмюэля за воротник рубашки и притягиваю его к книжному шкафу. — Назови меня так еще раз, и ты обнаружишь, что что-то засунуто в неудобное место. И поверь мне, тебе это ни капельки не понравится.
— Ты никого не уважаешь.
Я чувствую алкоголь в его дыхании, и это показывает, насколько он пьян. Не настолько, чтобы споткнуться, но достаточно, чтобы высказать свои мысли.
— Уважение — это минимум, который ты должен мне показать. На меньшее я не согласен
Он задыхается, когда я крепче сжимаю его горло.
О, как бы я хотел разбить его и покончить с этим.
Такие люди, как он, не заслуживают того воздуха, которым они дышат. Только потому, что он ботаник, попавший сюда на стипендию за победу в каком-то международном конкурсе, он думает, что он лучше. И при этом он еще более заносчив, чем тот, кто поступил в Кембридж из-за наследства или денег.
Офелия визжит, подбегая к нам. — Прекратите, ради всего святого. Мы в библиотеке, а не в зоопарке. Не ведите себя как животные.
Я отпускаю его, и в этот момент он выдыхает, и я чувствую запах алкоголя на его губах.
— Послушай свою подругу, Ксавьер. В конце концов, она знает, что я говорю о ней и что я говорю правду. Просто ей нравятся мужчины постарше, помолвленные, но кого это волнует, верно?
Уилл и Элиас вскакивают со стульев, готовые помочь мне. Но я поднимаю руку и останавливаю их. К сожалению, нам еще есть над чем работать. То, что Сэмюэль облажался и его язык развязался, не означает, что я хочу провалить задание, которое определенно будет большой частью итоговой оценки.
Полагаю, это показывает, что я сосредоточен на учебе, верно?
— Моя голова меня убивает. Мы можем просто закончить это? Я хочу пойти домой и поспать, — говорит Тея, прерывая нас. В этот момент ей было абсолютно наплевать на то, что говорит Сэмюэль.
Вот что она получает за то, что редко думает об отдыхе. С тех пор как я ее знаю, она постоянно прячется у себя дома, в кафе или в библиотеке, читает и учится.
Она массирует виски.
— Честно говоря, тебе нужно успокоиться и отдышаться, Тея. Ты сведешь себя в могилу всей той работой, которую постоянно выполняешь, — говорю я ей шепотом.
Другие сосредотачиваются на подведении итогов того, что мы установили до этого момента, так что никто не обращает на нас внимания. Даже Офелия. Полагаю, ее отпустил первобытный шок от того, что она узнала о нас. По крайней мере, на данный момент.
Я лезу в задний карман джинсов, достаю пластиковый пакет с несколькими синими таблетками и протягиваю ей.
— Для чего это?
— Чтобы ты пережила этот вечер и чувствовала себя лучше. Но после того, как мы закончим, ты будешь отдыхать. Сейчас тебе не пойдет на пользу дальнейшее обучение. Ты истощена. Понимаешь?
Она открывает рот, несомненно, чтобы отчитать меня, но я останавливаю ее. — Это был не вопрос. Это была просьба, милая.
— Хорошо.
Она подносит таблетку к губам и проглатывает ее.
Возможно, мы пробудем здесь не так уж долго.
***
Что ж, приятно было думать об этом, пока это продолжалось.
Если я когда-либо считал, что могу контролировать себя, то этот вечер показал мне, что это не так. Мы не делали никакой работы, потому что всякий раз, когда кто-то из нас что-то говорил, Сэмюэль язвительно комментировал, и он шел по опасной линии — для всех нас.
Я внимательно наблюдаю за ним с каждым его словом. Я вижу, что складки у его глаз становятся более заметными, когда говорит Офелия. Затем Элиас высказывает свое мнение, и ноздри Сэмюэля раздуваются. В его выражении лица проскальзывает раздражение. Уилл смеется над моей шуткой, а Сэмюэль фыркает под нос, прикусив губу.
— Мы должны завалить присяжных статистикой о том, кто вероятнее всего совершил преступление. В конце концов, у нас есть два разных подозреваемых. Только один подходит под профиль, и это точно не наш клиент.
Тея предлагает другую идею, и… Сэмюэль с громким треском откладывает iPad. Как будто ее голос — это спусковой крючок, который ломает его сопротивление сказать что-то резкое.
Он встает, отпихивая стул. — Неужели ты настолько глупа, что думаешь, что это сработает? Присяжные услышат, как ты обвиняешь проклятого свидетеля вместо того, чтобы защищать своего клиента.
Я согласен с ним в том, что это ужасная идея, но его слова заставляют меня насторожиться.
Я отталкиваюсь от стены, Офелия замечает мое движение, лежа на полу. Мы уже не сидим за столом, когда на часах показывает полночь. Никто из нас не думал, что мы пробудем здесь так долго, но учитывая, как трудно заставить всех нас согласиться на что-то без жалоб, я не удивлен.
Закрыв книгу по криминалистике, я сжимаю ее в руке.
Уилл зевает, совершенно не заинтересованный в разговоре в данный момент, пока Элиас набирает на ноутбуке идеи, которые у нас есть, чтобы потом сделать из всего этого и общий, собранный воедино план для инсценированного испытания.
Сэмюэль наклоняет голову, глядя на Тею. А она смотрит на него в ответ.
— Прости? Кто ты такой, чтобы говорить что-то подобное?
— Например? Правду? Новость, принцесса, ты слишком глупа, чтобы стать адвокатом по уголовным делам. По крайней мере, хорошим адвокатом. Родительские деньги могут помочь тебе пройти через Кембридж, но когда ты станешь самостоятельной и чья-то жизнь будет в твоих руках, ты все основательно испортишь.
В этот момент Уилл отталкивается и закрывает пространство между собой и Сэмюэлем. Я чувствую его ярость в каждом движении и наблюдаю за тем, как он толкает его к стене. Раздается громкий шлепок, а затем треск костей. Мне не нужно проверять, чтобы понять, что это была спина Сэмюэля. Однако из-за дымки в глазах он совершенно не замечает всего этого. Он ухмыляется и хихикает.
Тея делает несколько шагов в сторону брата, но я успеваю схватить ее прежде, чем она это делает. Она не должна останавливать его, и как бы я ни видел боль в ее глазах, я знаю, что она сделает это. И мы не можем допустить, чтобы она это сделала.
Элиас шепчет Уиллу и оттаскивает его от Сэмюэля.
Это не может закончиться вот так.