Цирковой Арахис принес шоколадный шарик. Франклин кинул шарик в следующую комнату. Цирковой Арахис снова погнался за ним.
Франклин обнаружил, что его зуд терпим, когда он занят чем-либо, поэтому он играл в мяч с зефирным щенком. Он полюбил Циркового Арахиса. Несмотря на то, что он был странным существом, похожим на живого героя мультфильма, он считал собаку милой. Щенок утешал и отвлекал его немного от мыслей по Крабкейку. Франклин чувствовал себя лучше, когда был рядом с животными.
Когда прибыла Мармеладка с одной сумкой шоколада и другой сумкой мёртвых детей, на её лице появилось обеспокоенное выражение. Если бы это было пару дней назад, Франклин проигнорировал бы её, но теперь ему нужно установить с ней хорошие отношения, чтобы он мог завоевать её доверие.
— Что случилось? — cпросил Франклин, притворяясь обеспокоенным.
Мармеладка уронила сумки на стол, поломав одну из шоколадных вафельных досок. Она застонала раздражённым тоном. Её ватные волосы вились в разном направлении.
— Лакрица подошёл ко мне в парке, — сказала она, — он всё ещё хочет прекратить нашу связь.
— Что он может сделать?
— Закон запрещает браки, если мы не производим потомство, — ответила она, — если мы не будем размножаться, он сможет претендовать на меня, как на своего друга.
— Что мы будем делать? — cпросил он.
— Мы собираемся спариться, — сказала она.
— Но ты сказала, что люди не могут размножаться с вашим видом?
— Мы должны попробовать, — сказала она, — спариваться с людьми противозаконно, поэтому я никогда не слышала об этом раньше. Это может быть возможно. Мы должны попробовать.
— Но мы не можем спариваться, — возразил Франклин, — если ребёнок выйдет наполовину человеком, они узнают.
— Мы всё же должны попробовать, — проговорила она, — в противном случае ты будешь убит, и Лакрица прикуёт меня цепью к своему столбу. Я предпочла бы спариваться, как доминирующая над человеком, чем как покорная с таким ужасным конфетником.
Франклин разорвал зрительный контакт с ней. Он внезапно понял, что это значит. Он собирается заняться сексом с конфетной женщиной. Мало того, она хотела детей. Франклин никогда не хотел иметь детей. Ему не нравилась идея иметь детей. Теперь у него будет ребёнок с существом из его ночных кошмаров. Он даже не знал, как сладкие люди могут заниматься сексом, поскольку у них нет половых органов.
— Мы должны начать спариваться в ближайшее время, — сообщила она, посасывая палец маленького мальчика.
— Я не буду тебя целовать, — сказал Франклин.
Они сидели на кровати вместе. Франклин сидел, скрестив ноги. Мармеладка сидела с раздвинутыми коленями, как лягушка. Они оба не были уверены, с чего начать. Франклин всегда был неловок в сексуальных ситуациях, и Мармеладка призналась, что никогда не спаривалась раньше. Конфетные люди занимались сексом только во время связующего периода.
— Почему бы и нет? — произнесла Мармеладка, надувая на него свои липкие губы.
Франклин не забыл, что он пытался втереться в доверие Мармеладки. Он знал, что это хорошая возможность заставить её полюбить его. Он собирался стать её любовником. Это, безусловно, поможет завоевать её доверие. Но мысль о поцелуе её кровавой прогорклой пасти беспокоила его.
Больше книг на сайте — Knigoed.net
— Извини, — сказал он, неловко гладя её по плечу, — я просто не хочу пробовать мёртвых детей на вкус.
— Я могу промыть рот арбузной содой, — предложила она.
— Я всё ещё думаю, что предпочёл бы не делать этого, — сказал он.
Она сердито посмотрела на него, и её голос стал твердым:
— Я доминирующая. И меня не волнует, понравится ли тебе мой вкус.
Франклин кивнул головой. Он нервно потер свою протезную конфетную ногу и посмотрел на её промежность. Он заметил, что у неё нет влагалища. Её промежность покрыта красной карамелью, словно на ней клубничные трусики яркого цвета. Но трусики — это не одежда, это часть её кожи. Мужчины их разновидностей также покрыты там леденцом. Он не понимал, как они могли заниматься сексом. На дне трусиков есть небольшая дырочка для туалета, но он сомневался, что можно использовать её для секса.
— Как вы делаете это? — cпросил Франклин, — у тебя нет влагалища.
Она широко раскрыла колени и посмотрела на свою промежность.
— Это потому что я девственница, — сказала она, — только те, кто спаривался в прошлом, имеют ярко выраженные гениталии.
— Я до сих пор не понимаю, — сказал Франклин.
— В первый раз спаривания, — пояснила она, — партнёры удаляют конфеты друг у друга с гениталий. Мне не нужно удалять твои, потому что твои гениталии уже открыты, но ты должен удалить мои.
— Как? — спросил Франклин, — я должен разломать их?
— Нет, — ответила Марми, — это было бы больно и вызвало бы у меня кровотечение.
— Тогда как?
— Используй свой язык, — ответила Мармеладка. Она открыла свой кровавый рот и облизнулась своим длинным змеиным языком. — Ты слизываешь конфету, пока половые органы не будут обнажены.
— Они под твоей конфетой?
Мармеладка кивнула головой. Франклин посмотрел на её гладкую красную промежность. Она немного раздвинула колени. Франклин теперь понял, что она сидела в таком положении, чтобы у него был лёгкий доступ для лизания. Франклин не двигался и ничего не говорил несколько неловких секунд.
— Это вкусно, — сказала Мармеладка, — это клубника. Не такой грубый аромат, как у Чёрной Лакрицы.
Франклин взглянул в её розовые глаза, а затем нарушил зрительный контакт. Хотя его разум всё ещё был немного затуманен и опьянён, время от времени у него появлялся момент ясности, и он понимал, что это действительно произойдет. И он собирался заниматься сексом с этим монстром.
— Требуется время, чтобы слизать всё это, — сказала она, — ты должен начать прямо сейчас.
Франклин кивнул головой. Поскольку он наклонился ближе к ней, он мог сказать, что она выпускает намного больше своего опьяняющего земляничного аромата, чем обычно. Аромат исходил между её ног.
— От твоего запаха у меня кружится голова, — произнес он.
Она улыбнулась.
— Тебе нравится?
Франклин вяло кивнул.
— Что это?
— Это привлекает партнёра, — ответила она, — он наиболее силён при спаривании.
Разум Франклина стал более одурманенным, чем когда он впервые встретил Мармеладку. Он забыл, что она монстр. Теперь она выглядит, как обычная девушка, которая носит какой-то клоунский костюм на Хэллоуин. Она действительно привлекала его. Это напомнило ему о том времени, когда он учился в колледже и спал с девушкой с избыточным весом, когда был пьян. В состоянии алкогольного опьянения он увидел невероятно привлекательную девушку, скрывающуюся под всеми килограммами жира, и он захотел заняться сексом с этой скрытой девушкой. Рассматривая Мармеладку в его пьяном состоянии, он видел невероятно привлекательную женщину, прячущуюся под Хэллоуиновский костюм из конфет. Он хотел заняться сексом с этой скрытой женщиной.
Устав от ожидания, Мармеладка направила его лицо между своих ног. Когда он прижал язык к её конфетной раковине, Мармеладка задрожала. Франклин лизал её промежность вверх-вниз. Он понял, что она не только со вкусом клубники, но и со вкусом киви. Он также понял, что её клубничные феромоны очень концентрированы.
Когда он лизал, он чувствoвал, как розовые глаза конфетницы смотрят на него сверху вниз. Он чувствовал, как её рот расширяется, обнажая её заострённые зубы. Чем больше он её вылизывал, тем тяжелее становилось дыхание Мармеладки. Она задрожала сильнее от нервозности и предвкушения. Франклин мог сказать, что она нервничала, потому что она царапала трещины на его кислой яблочной оболочке. Она делала это всякий раз, когда напрягалась.
После того, как вся конфетка была слизана, Франклин мог сказать, что у неё не было нормального человеческого влагалища. Кожа под конфетой была белая, как бумага. Её влагалищные губы были пухлые и безволосые. Текстура была мягкая, но крепкая, как смесь зефира, сахарной пудры и человеческой плоти. Когда конфетка была слизана, Франклин обнаружил, что уже делает женщине оральный секс. Его язык проник сквозь складки зефира, когда она вцепилась когтями в его затылок. Жидкости внутри были густые, как клубничное желе.
— Тебе нравится мой вкус? — cпросила она.
Франклин кивнул головой между её ног.
Мармеладка обхватила ладонью обнажённый мозг Франклина, и потянула его от влагалища ко рту. Она засосала его язык своими пухлыми липкими вишнёвыми губами. Затем она потянула его за цепь, потянула за воротник, чтобы заставить его упасть на кровать. Когда его член вошел в её зефирное влагалище, Франклин поразился, насколько мягким и пушистым он себя чувствовал внутри неё.
Они занимались сексом несколько раз в день в течение следующих нескольких дней. Мармеладка всё ещё заставляла его лизать её промежность до того, как они начинали заниматься сексом, хотя её влагалище не имело защитной оболочки из конфет.
— Мне всё равно, что конфеты уже нет, — сказала она Франклину, — ты всё равно должен лизать.
Франклин закрывал глаза, когда трахался с ней. Он не мог справиться с видом её лица, смотрящего на него с широко открытым ртом. Вес её твёрдого конфетного тела, ударяющегося о него, создавал синяки под его яблочной кожей. Ему становилось всё более и более болезненно заниматься сексом. Помимо синяков, раны под его конфетной оболочкой становились всё более и более инфицированными. Зуд стал жгучим. Поражённые участки набухли так сильно, что его конфетное покрытие начало трескаться.
Когда Мармеладка отправлялась на охоту, Франклин пытался немного поспать. Худшая часть дня Франклина — после того, как они занялись любовью, Мармеладка заставляла его обниматься с ней. Она оборачивала своё тело вокруг него. Его лицо сильно прижималось к её леденцовой поверхности, липкой от пота. Это время, когда она чувствовала себя ближе к нему, так что это лучшее время для него, чтобы завоевать её доверие.
— Я хотел бы иметь возможность покидать дом, — сказал ей Франклин.
Её голубая рука обвила его шею.
— Ты прикован к кровати, — сказала она, — ты не можешь никуда идти.
— Я хочу видеть больше, чем просто твой дом, — ответил он, — человеку трудно постоянно проводить время в одной комнате.
— Быть пойманным в ловушку в доме — это жизнь покорного, — возразила она.
— Я хотел бы узнать больше о вашем народе и его культуре. Если я останусь здесь на всю оставшуюся жизнь, мне придётся вписаться.
Мармеладка крепче обхватила его шею.
— Тебе не нужно вписываться. Тебе просто нужно остаться здесь, в моём доме.
— Я действительно хочу увидеть больше вашего мира, — сказал Франклин.
— Нет, — сказала Мармеладка, сжимая не только его шею крепче своей рукой, но и крепко сжимая свои ноги вокруг его туловища, — я доминирующая. Ты должен быть послушным и делать то, что я говорю. Не говори со мной сейчас.
— Но я просто думаю…
— Не говори, — перебила она, — просто делай, что я говорю.
Франклин открыл рот, чтобы возразить, но решил хранить молчание. Если он продолжит дело дальше, он встанет на её сторону. Он просто лежал на кровати и слушал, как она дышит. Через несколько мгновений она ослабила хватку, а затем опустила лицо в изгиб его шеи. Её ватные волосы щекотали его нос и губы, когда она глубоко заснула.