Инфекция под кожей Франклина становилась всё более мучительной. Как будто его плоть гнила под зелёной конфетой. Отёки вокруг его ложных конечностей стали настолько раздутыми, что казалось, что конечности отскочат.
Единственное, что притупляло боль — это оральный секс с Мармеладкой. Он обнаружил, что копается языком между её бедер, чтобы высосать клубничный наркотик. Он стал зависимым от этого. Всякий раз, когда она уезжала на долгую охоту, Франклин проходил абстиненцию. Помимо интенсивных болей он становился эмоционально нестабильным, параноидальным, подавленным, злым. Он потел и дрожал в углу. Когда она вернулась домой, Франклин напал на неё, как собака. Он обнял её бедра и зарыл нос в её промежность, лихорадочно вдыхая наркотик.
Она сказала:
— Минутку. После того, как я уберу еду, я позволю тебе лизать меня в спальне.
Когда они были в спальне, Мармеладка заставила его встать на колени в дверях и ждать еe. Она легла на кровать и раздвинула ноги. Затем она заставила его ползти по полу к ней.
То, как она улыбалась, когда он облизывал её, это былo больше, чем просто улыбка физического удовольствия. Франклин мог сказать, что она улыбается, потому что знает, что ему нужно лизнуть её. Он думал, что ей нравилось знать, что он страдает, когда не облизывает её. Иногда она не позволяла ему какое-то время заниматься оральным сексом. Франклин считал, что она делает это потому, что ей нравится смотреть, как он корчится. Она хотела, чтобы он умолял её позволить ему сделать это.
Когда наркотик проник в сознание Франклина, он успокоился. Его веки опустились. Он положил щёку на мягкую плоть под пупком Мармеладки и сделал глубокий вдох, когда вся боль и стресс рассеялись от его плоти. Это были его любимые моменты дня, пока Мармеладка не ударит его по лбу и не заставит продолжать доставлять ей удовольствие.
Однажды после того, как Франклин занялся с Мармеладкой оральным сексом и положил голову на мягкое место под ee пупком, он заметил, что плоть намного твёрже, чем обычно.
Он потер её живот и спросил:
— Что-то не так?
Марми посмотрела на него свысока.
— Что? — cпросила она, глядя на его лицо между её ног.
Её живот медленно расширился.
— Не может быть — сказал он.
Она протерла опухшую область обеими руками.
— Это ребёнок, — ответила она.
Она взглянула на Франклина с очень серьёзным, почти сердитым лицом.
— Я ращу ребёнка внутри себя. Наша связь была успешной.
Франклин наблюдал, как её живот продолжает расти:
— Почему твой живот так быстро растет?
Она посмотрела на свой беременный живот.
— Потому что во мне растёт ребёнок.
— Но почему он так быстро растет?
— Потому что я здорова, — пояснила она, — я стараюсь есть много мяса.
Франклин просто наблюдал за её животом, когда она натирала себя, пытаясь почувствовать плод внутри неё.
Затем она обняла его и нежно поцеловала.
— У нас действительно будет потомство, — сказала она, — теперь мне никогда не придётся спариваться с Лакрицeй. Ты можешь быть моим другом навсегда.
Они лежали в постели вместе, зефирный щенок спал у них между ног, до Франклина дoшло, что у него будет ребёнок от существа, которое убило его брата и сестёр. Он задался вопросом, как будет выглядеть ребёнок, когда родится? Будет ли это человек, конфетка или их смесь? Он будет блондином или с розовыми ватными волосами? Будет ли его кожа сделана из человеческой плоти или белой ириски? Будут ли его зубы острые, как бритва? Франклин решил, что не хочет думать об этом.
— Теперь, когда мы успешно спарились, — спросил Франклин, — могу ли я стать свободным?
Она застонала, как будто он только что вытащил её из сна.
— Теперь, когда я беременна, я могу отпустить тебя, если захочу, — сказала она, — но я не хочу.
— Почему?
— Я хочу, чтобы ты остался здесь, — ответила она.
— Я не уйду. Я просто не хочу больше быть закованным в цепи.
— Тебя можно освободить только тогда, когда я буду готова к тому, чтобы ты ушёл, но я не хочу, чтобы ты уходил.
— Обещаю, что не уйду.
— Я вывожу тебя на прогулки, — сказала она, — разве тебе этого недостаточно? Доминанты никогда не дают своим подчинённым столько свободы, сколько я даю тебе. К тому времени, когда ребёнок родится, ты должен будешь знать своё место. Ты останешься прикованным, чтобы ты мог заботиться о нашем ребёнке, пока меня нет. После, мы начнём ещё один брачный период и родим ещё одного ребёнка. Мой долг как доминанта — следить за тем, чтобы ты оставался дома и заботился о потомстве.
Франклин не ответил. Он перевернулся и попытался уснуть. Он начал понимать, что ему нужно сбежать как можно скорее. Если он не сбежит, он окажется в ловушке этой жизни, которую Мармеладка создала для него до самой смерти.