— Похоже, у слова «жесткий» есть новое значение, да? — детектив Энтони Янелли смотрел, как судебные следователи и копы ползали по участку заснеженной земли. Стройка между рельсами и Южным бульваром Колумба была размером с парковку. За грудами земли, окружающими место, он видел ящики, а еще башни и кабеля моста Уолта Уитмена вдали. Два репортера вели эфир у периметра, огражденного желтой лентой.
Его напарник, детектив Эммануэль Джексон, надел черную вязаную шапку на лысую темнокожую голову. Черное шерстяное пальто Джексона висело на его опущенных плечах, и его высокое худое тело было будто в мешке.
Они пошли к хаосу, осторожно шагая. Недельное покрывало снега растаяло и снова замерзло, покрыв землю слоем хрустящей белизны. Они знали, что снег на пустой стройке мог скрывать не только сорняки и мусор. Никто не хотел наступить на использованный презерватив или иглу.
— За выходные тут никого не было? — спросил Джексон. — Не похоже, что тут есть охрана.
— Пока нечего сторожить. Только замерзшая грязь. Землю выкопали пару недель назад. И ничего не делали. Возникли проблемы с документами, — Янелли подул на сжатые кулаки, теплое дыхание было облачками в холодном февральском воздухе. — Я слышал, это странно.
— Ненавижу странности.
— И я, — Янелли потер живот. Они пропустили обед. Он ненавидел пропускать еду, но сегодня был рад, что желудок был пустым.
— Кто судмедэксперт? — спросил Джексон, пряча руки в карманах пальто.
Генератор гудел, и техник включил лампы, симулируя свет дня. Лед сиял как стекло в искусственном освещении.
Янелли разглядывал фигуры, движущиеся по округе. Несмотря на крупные силуэты в куртках, он легко узнал высокого и грозного судмедэксперта.
— Прости. Похоже, Гонзалез.
Доктор Рене Гонзалез была одной из многих людей, которых Джексон успел обидеть за свое время в Южной Филадельфии.
Джексон раздраженно фыркнул, и перед его лицом появилось облачко пара. Янелли не сомневался, что про его напарника всегда отмечали, что он плохо ладит с остальными.
— Чем ты так ее обидел?
— Тут и стараться не надо, — фыркнул Джексон.
Янелли должен был ожидать, что он не ответит, но это все равно раздражало его. Они были напарниками два года. Они с Джексоном неплохо работали вместе, но никто не мог назвать Джексона откровенным. Он был изгоем в отделении. Его перевели из другого округа после случая с копами, выбивающими признания из подозреваемых. Два детектива были обвинены, а нескольких других отчитали. Джексон был вовлечен? Если бы они обвинили его, то уволили бы. То, что его перевели, указывало, что на него не нашли достаточно улик, но они хотели пресечь варианты повторения.
Они остановились расписаться в журнале преступлений. Патрульный протянул листок на планшете Янелли, тот расписали и передал напарнику.
Джексон расписался на следующей строке.
— Кто нашел тела?
— Бездомный парень, — офицер кивнул на патрульную машину. — Мы запели его, но он не против. Может, теплее места у него не было за всю неделю.
Джексон и Янелли пошли дальше. В пятидесяти футах от дороги медэксперт и следователи собрались вокруг полянки грязи в снегу. Янелли и Джексон приблизились, лед хрустел под их ногами. Янелли присоединился к группе, Джексон отошел на пару футов и следил за сценой издалека.
В центре грязи лежали бок о бок два трупа, мужчина и женщина, на узких досках. Их руки были скрещены на животах, как в гробу. Складной нож торчал из замерзшей руки мужчины. Четыре сосульки лежали на животе женщины, образовывая неровную Р. Края деревянных досок были обгоревшими, и запах бензина ощущался в холодном воздухе. Две коробки от пиццы, немного пирожных, две пачки по шесть бутылок пива стояли недалеко от голов жертв.
— Доктор Гонзалез, — приветствие Янелли застыло на губах, пока он смотрел на останки. — На чем они лежат?
Медэксперт, сидя на корточках рядом с чемоданчиком, посмотрела на него.
— Похоже на промышленный поддон.
Края были вырезаны так, что деревянная платформа напоминала удлиненный шестиугольник.
— Коробки от пиццы пустые или полные? — спросил Джексон.
Следователь поднял голову.
— Полные. В одной простая пицца, в другой — пепперони.
Мертвец был юным, лет восемнадцати или двадцати. Его лицо и цвет кожа напоминали испанца. Он был в спортивных шортах, кроссовках и с золотым кулоном на шее, и он был ужасно избит. Женщина была старше, лет тридцати. Ее горло было перерезано, и кровь залила ее тонкий плащ. Она стояла, когда ее убили, и кровь собралась под телом, а не залила ее спереди.
— Есть мысли? — спросил Янелли.
— У нас есть два мертвых тела, неудачная попытка поджечь их, — доктор Гонзалез прикрылась ладонью в перчатке от света.
Янелли было не по себе. Его беспокоила не кровь, и странный вид сцены.
Кивнув, Гонзалез выпрямилась.
— Как видите, мужчина серьезно избит. Он хорошо питался, а развитые мышцы показывают, что он — спортсмен, — она указала на бок головы мужчины, где кровь подсохла на ране. — Некоторые следы оставлены кулаками, но другие, как эта рана, явно от предмета.
— Есть идеи насчет предмета? — спросил Янелли.
Гонзалез осмотрела рану.
— Что — то длинное и тонкое. У следов есть логика. Мы попытаемся понять в морге. Внутренние раны и травма головы, скорее всего, и убили его, — Гонзалез указала на ладони мужчины. — Его костяшки разбиты.
— Он отбивался, — сказал Янелли.
Гонзалез кивнула.
— Есть пятна крови на медальоне на шее, и там могут быть следы.
Отпечатки были мечтой детектива, а отпечаток на крови давал повод привлечь прокурора. Судьи такое любили.
— Понадеемся, что это не отпечаток жертвы, — Янелли посмотрел на женщину. Кроме зияющей раны на горле, она казалась целой.
Гонзалез сверилась с блокнотом.
— У женщины перерезано горло, но нет следов избиений. У нее гнилые зубы, и она плохо питалась.
— Наркоманка, — сказал Янелли. Гнилые зубы указывали на зависимость от метамфетамина.
Ветер поднимал снег над сценой.
— Возможно, — согласилась Гонзалез. — Рана на шее глубокая, пересекает яремную вену и сонную артерию и тянется до задней стенки трахеи, — она указала на желтую отметку в двадцати футах, где снег был красным. — Ее убили, скорее всего, там.
Янелли осмотрел землю. Четких следов не было. Снег слишком сильно замерз. Янелли ощущал холод подошвой.
— У жертв были документы?
— Никаких, — она покачала головой. — Но у парня есть татуировка банды на плече.
— Тогда его отпечатки должны быть в базе, — Янелли посмотрел на синие чернила, три шестерки. — Похоже на Шестерок. Они недавно пытались расширить свои земли. Если женщина наркоманка, то и ее отпечатки могут оказаться в базе. Есть идеи, как давно они мертвы?
Гонзалез подняла руки перед собой, склонила голову и плечом почесала подбородок.
— Внутренние органы еще не достигли температуры окружающей среды. В нормальных условиях труп теряет полтора градуса температуры тела за час, — доктор Гонзалез замолчала, задумчиво поджав губы. — Эти тела остыли гораздо быстрее, — она сверилась с блокнотом на чемоданчике. — Учитывая факторы, думаю, их бросили тут между десятью часами ночи и четырьмя часами этого утра.
Янелли кивнул, хоть его не устроило слово «бросили». Эти тела уложили осторожно.
Доктор Гонзалез сняла виниловые перчатки и сунула в пакет с уликами.
— Вскрытие проведут, когда они оттают, придется подождать день или два. Но мы постараемся получить отпечатки пальцев этой ночью.
Янелли взглянул на Джексона, стоящего в стороне, глядящего на все, ловящего детали. Он мало говорил, но замечал все.
Доктор Гонзалез собрала свои вещи и повернулась к машине. Она смерила Джексона убийственным взглядом, проходя мимо. Она ненавидела его, но за что?
Джексон смотрел на свои потертые ботинки, пока она не ушла. А потом сунул жвачку в рот.
Янелли потер ладони.
— Притащить два тела сюда и организовать все это, — он махнул на сцену. — На это ушло время. И это явно было в темноте, но зачем такие сложности? Почему не бросить их и уйти?
— Потому что для него это важно. Каждая деталь, — морщины собрались у глаз Джексона, пока он смотрел туда. — Огонь привлек бы внимание, и он поджег их и ушел. Он не смотрел, как они горят. А снег растаял и потушил огонь. Если бы наш убийца любил огонь, он остался бы и поджег их снова, — Джексон дождался, пока судмедэксперт уйдет, а потом вытащил перчатки из кармана, подошел к телам и присел. — Огонь не был для него ключевым элементом.
Янелли прошел за ним, оглядываясь через плечо.
— Парень выглядит подтянуто. Убийца был сильным, раз так сильно его избил.
— Может. А, может, и нет. Ему нужно было оружие, — Джексон махнул на пиво и еду. — Что думаешь об этом?
— Сердце болит от этой жути, — Янелли озирался. Он слышал шум машин, но дороги не было видно. Учитывая холод, это место было пустым и темным прошлой ночью. Любые бездомные, которые избегали мест, где их могли прогнать, искали укрытия в заброшенных зданиях. Поддон не уместился бы в багажник. Нужен был грузовик, чтобы привезти это сюда.
Джексон развернулся.
— Зданий не видно. И камер, следящих за машинами тоже.
В этой пустой части города не было офисов, домов или камер наблюдения, никто не увидел убийцу. Янелли и Джексон обошли место преступления по периметру, а потом по спирали вернулись к пятну крови.
Джексон указал на землю.
— Давай посмотрим следы шин.
Янелли присел на корточки.
— Земля замерзла сильно, следов ног нет, но… — он указал на выбоины в снегу, ведущие от следов шин к телам. — Он дотащил поддон от машины туда. Чтобы оставить следы на этом льду, нужен вес.
— Девушку убили тут, — Джексон посмотрел на длину следов. — Может, мужчина был уже мертв.
— Проще бороться с одной жертвой за раз, — Янелли встал со скрипом колен. Ему нужно было немного похудеть.
Джексон указал на почерневший край поддона.
— Что это?
Янелли склонился ближе.
— Царапины?
— Нет, что — то вырезано на дереве, — Джексон вытащил фонарик из кармана и направил на дерево.
— Теперь вижу, — сказал Янелли, появилась картинка. — Но не пойму, что. Дерево обгорело.
— Может, ребята для нас его почистят, — Джексон подозвал техника, чтобы дать поручение.
Тела забрали в черных мешках. Они поговорили с бездомным парнем, который не знал ничего, включая свое имя и который был год. Патрульный потащил его за собой, хоть он кричал, что нарушают его свободу. Вскоре после этого уехали и репортеры. Янелли и Джексон посмотрели еще раз на сцену без жертв.
— Мы можем проверить у отдела, занимающегося бандами. Может, кто знает убитого, — Джексон повернулся к их машине.
— Будет сложно его опознать, лицо избито, — Янелли пошел следом, желая оказаться скорее в машине, где было тепло. Его ладони так замерзли, что пылали от этого. Ледяные кристаллы хрустели под ногами. — Женщина слишком стара, чтобы быть его девушкой.
— Шлюха?
— Зачем такому юноше шлюха? Он может выбрать кого моложе.
— Может, она была на пути. Оказалась не там и не в то время.
Зазвонил телефон Янелли. Взглянув на экран, он узнал номер нового конфиденциального информанта и проигнорировал звонок.
— Не важный? — спросил Джексон.
— Информант, на которого сейчас нет сил, — Янелли сунул руку в карман. Он встречался с ним всего раз, уже жалел, что ввязался в это. Но он не проводил на работе время среди лучших представителей общества. Нет, коп имел дело с отбросами. Он оглянулся на сцену. Это…
Это было ненормальным, и эта жуткая жестокость выходила за рамки того, с чем он сталкивался каждый день. Это было страшно, и волоски на его шее вставали дыбом, и ему хотелось убежать в ближайшую церковь.
Зазвонил телефон Джексона. Он сел в машину, вытащил телефон из кармана и ответил. Разговор был коротким.
— Мы в пути.
— Что? — спросил Янелли.
— Патруль ответил на звонок с площади Риттенхаус. Офицер подозревает, что это связано с этим, — весть о странных трупах быстро разошлась. Джексон кивнул на место преступления. — Угадаешь, чей дом?
— Не знаю, — Янелли повернул ключ. Машина ожила. Он отъехал от обочины и направился на север.
— Уорда Хэнкока.
— Ого, — Янелли вспомнил странную резьбу на поддоне. Луиза Хэнкок уже помогала им опознать символы в прошлом. Если им почистят те символы… — Уорд Хэнкок или его дочь могли бы заинтересоваться странными аспектами этого дела.
Джексон потрясенно посмотрел на него.
— Думаешь, доктор Хэнкок поможет нам после всего горя, что она пережила из — за нас? Мы пытались обвинить в убийстве ее парня.
— Мы считали его виновным. Не угадали, — Янелли отогнал вину, как насекомое с плеча. Он чуть не посадил невинного человека в тюрьму, но он хотел остановить убийцу, ему было некогда нянчиться с подозреваемым. Он постучал большим пальцем по рулю. — Если мы уговорим ее, что она поможет этим остальным, она это сделает. Она такая.
— Какая? Богатая и красивая?
— Ты говоришь о женщине из моих снов, — Янелли прижал ладонь к груди. — Но мы с Луизой Хэнкок из разных миров. И она не умеет готовить, так что нам не быть вместе. Моя жена будет едой поддерживать мою верность. У меня точные приоритеты. Внешний вид портится, но рецепт хорошей лазаньи вечен.
— У тебя уже растет ребенок от еды.
Янелли улыбнулся.
— Прошлой ночью были ньокки. Мм — мм — мм.
Джексон нахмурился.
— Салливан разозлится, если мы вовлечем его леди.
— Все еще не любишь Салливана? Он был невиновен.
— Не важно, нравится ли он мне. Он оказался нормальным, — Джексон фыркнул. — Но я все еще думаю, что Конор Салливан слишком уж хорош. У него должна быть темная сторона.
— Что за предрассудки?
— Просто опыт.
— Ты любишь подозревать, — Янелли думал, что, чем больше совести было у человека, тем подозрительнее он действовал. Джексон считал, что все что — то затевали, и от этого Янелли задумывался, что скрывал его напарник.
— И если Уорд Хэнкок позвонил в полицию, и коп думает, что это связано с этим преступлением, — Янелли повернул на Вашингтон — авеню и поехал к площади Риттенхаус, — то доктор Хэнкок уже с этим связана.