Он жаждет чувств чужих, как рыбарь-клева; Он выглядит "вполне под Гумилева", Что попадает в глаз, минуя бровь...
1926. Valaste
Инбер
Влюбилась как-то Роза в Соловья: Не в птицу роза - девушка в портного, И вот в давно обычном что-то ново, Какая-то остринка в нем своя...
Мы в некотором роде кумовья: Крестили вместе мальчика льняногоЕго зовут Капризом. В нем родногоДля вас достаточно, сказал бы я.
В писательнице четко сочетались Легчайший юмор, вдумчивый анализ, Кокетливость, печаль и острый ум.
И грация вплелась в талант игриво. Вот женщина, в которой сердце живо И опьяняет вкрадчиво, как "мумм".
1927 Кузмин
И утонченных до плоскости стихахКак бы хроническая инфлуэнца. В лице нес очертанья вырожденца. Страсть к отрокам взлелеяна в мечтах.
Запутавшись в астетности сетях, Не без удач выкидывал коленца, А у него была душа младенца, Что в глиняных зачахла голубках.
Он жалобен, он жалостлив и жалок. Но отчего от всех его фиалок II пошлых роз волнует аромат?
Не оттого ль, что у него, позера, Грустят глаза - осенние озера,Что он,-и блудный,-все же божий брат?..
1926
Маяковский
Саженным - в нем посаженным - стихам Сбыт находя в бродяжьем околотке, Где делает бездарь из них колодки, В господском смысле он, конечно, хам.
Поет он гимны всем семи грехам, Непревзойденный в митинговой глотки. Историков о нем тоскуют плетки Пройтись по всем стихозопотрохам...
В иных условиях и сам, пожалуй, Он стал иным, детина этот шалый, Кощунник, шут и пресненский апаш.
В нем слишком много удали и мощи, Какой полны издревле наши рощи, Уж слишком он весь русский, слишком наш!
1926 Одоевцева
Все у нее прелестно - даже "ну" Извозчичье, с чем несовместна прелесть.., Нежданнее, чем листопад в апреле, Стих, в ней открывший жуткую жену...
Серпом небрежности я не сожну Посевов, что взошли на акварели... Смущают иронические трели Насторожившуюся вышину.
Прелестна дружба с жуткими котами,Что изредка к лицу неглупой даме,Кому в самом раю разрешено
Прогуливаться запросто, в побывку Свою в раю вносящей тонкий привкус Острот, каких адему не дано...
1926 Пастернак
Когда в поэты тщится Пастернак, Разумничает Недоразуменье. Мое о нем ему нелестно мненье: Не отношусь к нему совсем никак.
Им восторгаются-плачевный знак. Но я не прихожу в недоуменье: Чем бестолковее стихотворенье. Тем глубже смысл находит в нем простак.
Безглавых тщательноголовый пастырь Усердно подновляет гниль и застарь И бестолочь выделывает. Глядь,
Состряпанное потною бездарью Пронзает в мозг Ивана или Марью, За гения принявших заурядь.
1928. 29-III
Романов
В нем есть от Гамсуна, и нежный весь такой он: Любивший женщину привык ценить тщету. В нем тяга к сонному осеннему листу, В своих тревожностях он ласково спокоен.
Как мудро и печально он настроен! В нем то прелестное, что я всем сердцем чту. Он обречен улавливать мечту. В мгновенных промельках, и тем он ближе вдвое.
"Здесь имя царское воистину звучит По-царски. От него идут лучи Такие мягкие, такие золотые.
Наипленительнейший он из молодых, И драгоценнейший. О, милая Россия, Ты все еще жива в писателях своих!
1927 Игорь Северянин
Он тем хорош, что он совсем не то, Что думает о нем толпа пустая, Стихов принципиально не читая, Раз нет в них ананасов и авто,
Фокстрот, кинематограф, и лото Вот, вот куда людская мчится стая! А между тем душа его простая, Как день весны. Но это знает кто?
Благословляя мир, проклятье войнам Он шлет в стихе, признания достойном, Слегка скорбя, подчас слегка шутя
Над вечно первенствующей планетой... Он-в каждой песне, им от сердца спетой,Иронизирующее дитя.
1926
Сологуб
Неумолимо солнце, как дракон. Животворящие лучи смертельны. Что ж, что поля ржаны и коростельны? Снег выпадет. Вот солнечный закон.
Поэт постиг его, и знает он, Что наши дни до ужаса предельны, Что нежностью мучительною хмельны Земная радость краткая и стон.
Как дряхлый триолет им омоложен! Как мягко вынут из глубоких ножен Узором яда затканный клинок!
И не трагично ль утомленным векам Смежиться перед хамствующим веком, Что мелким бесом вертится у ног?..
1926 Алексей Н. Толстой
В своих привычках барин, рыболов, Друг, семьянин, хозяин хлебосольный, Он любит жить в Москве первопрестольной, Вникая в речь ее колоколов.
Без голосистых чувств, без чутких слов Своей злодольной родины раздольной, В самом своем кощунстве богомольной, Ни душ, ни рыб не мил ему улов...
Измученный в хождениях по мукам, Предел обретший беженским докукам, Не очень забираясь в облака,