— Ой, Дашка, видела бы ты его… — вздыхает Маша. — Сидел пропащий, голову свесил, в руках банка с пивом, пятна на брюках… Боже мой! Я к нему подсела, он даже не среагировал. Будто в какой-то параллельной реальности был. Я легонько его толкнула в плечо: "Кири-илл?" Он мой голос услышал, повернулся и… расцвёл. Я серьёзно тебе говорю! Когда он меня увидел, его лицо просветлело! Глаза заблестели, на щеках румянец проступил! Дашка, увидев меня, он ожил, понимаешь?!
Маша рассказывает и сама вся светится, ей-богу.
— Он прошептал одними губами: "Любимая…" и сгрёб меня в свои объятия… — взахлёб продолжает она. — Я слова сказать не успела! Кирилл прижал меня к себе, как родную, и шепчет в висок: "А я думал, ты никогда ко мне не вернёшься… А ты пришла, любимая… Я так ждал тебя… Прости меня, солнышко…" Ну и всё в таком духе. Шепчет, горячо дышит и держит так, что не вырвешься! Да меня даже Стас никогда так крепко не обнимал! Дашка, ты понимаешь? Кирилл подумал, что ты вернулась к нему, и от этого был счастлив! Когда он опять посмотрел на меня, его глаза светились! Я не шучу! Вечер был пасмурный, но в его глазах я увидела солнце!
— Ну, ну… И дальше что? — поторапливаю я, не желая застревать в этой части её рассказа.
Слушать, как твой бывший парень шепчет нежности другой девушке, кем бы она тебе не приходилась, — такое себе удовольствие.
— В тот вечер я не смогла сказать ему правду, — признаётся Маша. — Ты же понимаешь, наша с тобой история не во всякой трезвой голове уместится. А мозгу, пропитанному алкоголем, с ней точно не справиться. Кирилл был пьян и едва не плакал от счастья. Я подумала: "Пусть он насладится немного этой иллюзией. Пусть успокоится. Пусть протрезвеет, в конце концов. И тогда я всё ему расскажу."
— И что ты сделала? — спрашиваю я.
— Я позволила Кириллу задушить меня одеколоном и перегаром, позволила обнять несколько раз, позволила держать за руку, — отвечает Маша. — Но когда он потянулся к моим губам, я уклонилась: "Не надо…" Он не настаивал. Ему было достаточно того, что я… кх-м, то есть ты, просто рядом.
— И что, Кирилл никак не отреагировал на твои обесцвеченные кудри? — это сарказм, кудрей у Маши нет. — Не заметил татуировок?.. Да мы вообще разные, если как следует приглядеться!
— Говорю же, в тот вечер в его организме плескалось пиво и счастье! — парирует Маша. — Думаешь, стал бы он обращать внимание на такие мелочи!
— Ладно… И что было потом? — спрашиваю я.
— Я уговорила Кирилла пойти домой, принять душ и как следует выспаться, — продолжает Маша. — Он противился, конечно. Ему было мало проведённых вместе минут. Но я обещала, что мы обязательно увидимся утром. И тогда Кирилл меня отпустил. Я проводила его до подъезда, дала ему время добраться до квартиры и потихоньку вернулась к себе.
— На следующий день вы увиделись? — спрашиваю я.
— Да, утром, как обещала, я позвонила в его дверь. Кирилл встретил меня при параде. В новых брюках, в отглаженной рубашке. На голове — причёска, на лице — улыбка… За те несколько дней, что я наблюдала за ним, он впервые улыбался, представляешь?
Я киваю в ответ хоть и не разделяю того восторга, с которым Маша сейчас говорит.
— Он предложил мне поехать в город, — продолжает она. — Ну… Прогуляться по Набережной, зайти в какую-нибудь кафешку…
— И ты согласилась? — перебиваю я.
— Да, а что, это преступление? — Маша хлопает глазами, будто и впрям не видит в этом ничего особенного.
Я взрываюсь:
— Ты же собиралась всё ему рассказать! А сама фактически отправилась с ним на свидание!
— Тише, тише, не кипятись! — успокаивает меня сестра. — Это было не свидание! Я просто дала Кириллу шанс самому заметить, что перед ним не его Даша, а другой человек. Мне показалось, будет проще, если он первым начнёт задавать вопросы.
— И что, теперь он обратил внимание на твои обесцвеченные кудри? — снова сарказм.
— Да, обратил… — отвечает Маша. — Но заговорил об этом только ближе к вечеру, когда мы уже вернулись обратно на Садовую. Он весь день будто нарочно не касался этой темы. Мы болтались по городу, говорили о разном. Вернее, Кирилл говорил, а я слушала. Он вспоминал ваши прошлые свидания: "Помнишь, мы туда-то ходили… Помнишь, мы там-то были…" А я, конечно, не могу этого помнить. Иду, поддакиваю, а сама думаю: "Ну, когда же, когда же он заметит, что я не та, за кого себя выдаю…" И, наконец, вечером Кирилл сказал мне: "Даша, ты изменилась. Почти не разговариваешь и вообще… Ты стала другой…" Он провёл рукой по моим волосам и будто случайно задел сердечко на ключице. Я подумала: "Вот он, тот самый момент, когда я могу во всём ему признаться!" Я вдохнула поглубже: "Кирилл, это потому что я…" А он не дал мне закончить. Приложил указательный палец к моим губам и произнёс: "Тс… Ничего не объясняй! Я понимаю, это твой способ справиться со стрессом. После пережитого потрясения тебе нужно было что-то изменить в себе. Я читал про такое… Мне очень нравятся твои волосы и эти татуировки… Правда, нравятся. Тебе очень идёт. Я люблю тебя, Даша, всё в тебе люблю…"
Маша замолкает, погрузившись в свои мысли. И мне приходится "разбудить" её:
— Ты так и не сказала ему правды…
Сестра возвращается в реальность:
— Нет, не смогла… Это были такие нежные мгновения, что я побоялась их спугнуть. Полянский никогда таким не был. Я думала, что знаю, что такое любовь. Но, оказалось, нет. Оказалось, что всё познаётся в сравнении. Кирилл показал мне, как на самом деле ведёт себя мужчина, который искренне любит свою женщину. И мне захотелось ещё немного почувствовать себя любимой. Когда Кирилл снова потянулся к моим губам, когда легко коснулся их, я не возражала. Я мысленно повторяла себе: "Это всего лишь игра. Это временно. Я всё расскажу ему завтра. Или послезавтра…" А потом его поцелуй разбудил в моём теле миллиарды крошечных клеточек, которым так не доставало теплоты и внимания… Думаешь, я сейчас играюсь красивыми словечками из какой-нибудь сопливой книжки? Нет! Так и было на самом деле! Когда твой Кирилл меня поцеловал, во мне будто зажглись крошечные лампочки! И я… я… В общем, в тот вечер я потеряла голову…
— А на утро вы проснулись в одной постели… — подхватываю я.
С моей стороны это только предположение. Можно сказать, шутка. Но Маша виновато отводит глаза:
— Прости, я не удержалась… Понимаю, глупо рассчитывать сейчас на твоё понимание…
Я никогда не произнесу этого вслух, но на самом деле я понимаю Машу. В Кирилла невозможно не влюбиться. Я сама это проходила…
— И когда же ты собиралась признаться ему во всём? — спрашиваю я строго, по-учительски. — После второго секса? После третьего? Каким был твой план?
— Не было у меня никакого плана, — вздыхает Маша. — Я просто плыла по течению. Жила одним днём и всё. Я была уверена, что рано или поздно правда сама вскроется. Или я невзначай что-нибудь ляпну, или мать Кирилла не выдержит и всё ему расскажет. Никогда не забуду её лицо, когда она впервые увидела нас вместе. Вся позеленела, попятилась, поднос чуть не выронила. Наталья едва не произнесла моё настоящее имя, но вовремя прикусила язык. "Как? Как же так? Почему ты с ним?" — кричали её глаза. А я выбрала удобный момент, подошла к ней и потихоньку сказала: "Молчи о моей тайне! Тогда и я о твоей тайне молчать буду!" И Наталья по сей день молчит. Пьёт как не в себя, но молчит. Потому что не хочет потерять сына. Ты сама подумай, какой будет реакция Кирилла, если он узнает, что когда-то его украли у родной матери…
Мне вспомнается недавняя встреча с Натальей.
"Не нужно тебе появляться здесь! Я каждый раз боюсь, что вы с Кириллом столкнётесь!.." — сказала она, но беспокоилась вовсе не обо мне, а о своей собственной тайне.
А другие её слова теперь кажутся просто смешными.
"Но ещё хуже будет, если она тебя здесь увидит!.. — сказала Наталья, имея в виду мою сестру. — Ты не понимаешь, насколько она опасна! Не понимаешь, на что она способна!.."
Да уж… Притворяться другим человеком и жить его жизнью — так себе суперспособность!
А Маша между тем продолжает:
— В том, что Наталья будет молчать, я не сомневалась. Но здесь в любой момент могла появиться твоя бабка или ты, или твоя пустоголовая подружка… Ты, кстати, не сердись на Светку. Мы познакомились с ней до всего этого. Я ещё жила в Пригороде и написала ей просто от скуки. Я тогда вообще не знала о твоём существовании и болтала с ней просто так, без какого-либо злого умысла. Потом, когда Наталья сказала мне твой номер телефона и адрес, я вспомнила, что уже видела эти цифры в переписке с девочкой под ником Лиска. И мне оставалось только поразиться, как невероятно тесен наш мир и сколько в нём случайных совпадений. Так, о чём я говорила… Ах, да… В общем, я понимала, насколько ненадёжна моя реальность, выстроенная на лжи… Ведь стоило вам с Кириллом случайно где-нибудь столкнуться, мой мир схлопнулся бы как мыльный пузырь."Ну и ладно, — утешала я себя. — Даже если Кирилл узнает правду и прогонит меня, в моей памяти навсегда останутся эти пять, десять или пятьдесят незабываемых идеальных дней, которые мы провели вместе…" А потом у меня вылез живот. Кирилл очень обрадовался моей беременности и даже огорчился, что я долго её скрывала от него. И я поняла, что обратного пути нет. Всё зашло слишком далеко. Я уже не смогу вернуться к прежней жизни. Отныне носить твоё имя и оставаться с Кириллом стало моей главной целью и смыслом моего существования. Теперь я контролирую каждое слово, чтобы не сболтнуть лишнего. Если Кирилл вспоминает что-то из вашей с ним прошлой жизни, я глупо улыбаюсь и поддакиваю ему. Ну, например…
— Можешь не объяснять, — перебиваю я. — Как-то раз я стала свидетелем подобного диалога!
И я рассказываю Маше, как совсем недавно шла за ними по зимней аллее и слушала их разговор о посиделках в "Котейке".
— Да, точно… — подхватывает Маша. — Было такое. Он спрашивает меня, какое я выбрала мороженое, а я не знаю, что отвечать. Ляпаю наугад.
— Кстати, ты не угадала… — вымученно улыбаюсь я.
Маша тоже улыбается, и на мгновение мне кажется, что всё хорошо. Будто мы как закадычные подружки сидим тут, болтаем… Но потом я вспоминаю, что на самом деле всё не так радужно, и моя улыбка гаснет. И Маша тоже это замечает.
— Ты считаешь меня сволочью? — спрашивает она. — Да, ты вправе так думать. Пришла, заняла твоё место, хожу тут… беременная. Но взгляни на это с другой стороны. Кириллу было без тебя очень плохо. Он мучился, страдал. А ты не спешила к нему возвращаться. И никогда не вернулась бы, верно? И кто знает, что стало бы с этим парнем сегодня, не появись в его жизни я, твоя качественная копия… — смеётся. — Я спасла его, Даша, понимаешь? Да, согласна, я сама заварила всю эту кашу. Но я же попробовала всё исправить, правда? Ты можешь хотя бы за это смягчить мне приговор?
А я молчу. Что мне ей ответить?
"Молодец! Пришла, нагадила и решила немного прибраться… Продолжай в том же духе!"
Или:
"Да ладно, проехали… Я тебя прощаю…"
Или послать на хрен, встать и уйти?
Я не знаю, что мне ей сказать. Я просто молчу и не смотрю на неё.
И чтобы завладеть моим вниманием, Маша переключается на другую волнующую меня тему.
— Ладно, про Кирилла я тебе рассказала… Теперь давай расскажу, как я познакомилась с Карасёвым… Тебе интересно?..