Старая сказка. Стихотворения - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 7
ПЕРЕКРЕСТКИ
«Со всех сторон протянуты к нам руки!..»
Со всех сторон протянуты к нам руки!Со всех сторон слышна жестокая мольба,И на кресте извечном страстной мукиРаспять нас могут все, как римляне – раба!Все правы, все! взглянуть в глаза – и грезы,Желанием своим коснуться душ – и тел…Что можем мы, надломленные розы?Быть распинаемой – позорный наш удел.Но, против воли, мы, клонясь, как стебель гибкий,На каждый знойный зов бросаем отзыв свой.И всем мы отдаем лобзанья и улыбки,Не в силах устоять пред жаждою – чужой…О, если бы порвать кошмар наш упоенный,Отдаться лишь любви, как нежащей волне!И бросить ваше «нет!» желаний тьме бездонной,И бросить наше «да!» лазурной вышине.«Минувшие дни в моем сердце, как розы завялые…»
Минувшие дни в моем сердце, как розы завялые,Как нежные розы, помятые ранней грозой.Но чужды мне новые розы — цветы запоздалые:Я рву их небрежно, холодной, жестокой рукой.Я рву их безжалостно… Мщу ли я снам неразгаданным,Себе ли я мщу, обрывая, топча лепестки,—Но жадно дышу я их запахом — мертвенным ладаном,Ложащимся нежно над днями любви и тоски.Пусть кружатся в запахе душном мечты опьяневшие —В бреду моем чуждого имени не назову.И, в сердце тая прежних роз лепестки облетевшие,Я новые розы зачем-то безжалостно рву.«Сверканье люстр хрустальных…»
Сверканье люстр хрустальных,Назойливых, как день,И женских глаз печальныхЛаскающая лень.И глаз мужских улыбки,Дрожанье голосов,И нежный, томный, зыбкий,Как волны — скрипок зов.И плач их утомленный…И, как прибои впотьмах,Шаг страсти окрыленныйПо розам на столах.И кто-то близко, рядом,Склонившийся ко мне.Под чьим-то знойным взглядомЯ грежу в полусне.Дрожат слова влюблённо,Как бред, горят цветы…А сердце исступленноСтучит: «не ты! не ты!»«У тебя в петлице белая ромашка…»
У тебя в петлице белая ромашка.У меня букетик пламенных гвоздик…– Помнишь скат пологий сонного овражка,Где поет прозрачно плещущий родник?Нынче день весенний… Солнце нежно ярко…Будь со мной, как прежде, в этот зыбкий миг!– Помнишь сон тревожный сумрачного парка,Где к моим губам ты в первый раз приник!Как тогда нежданно — вдруг — весна настала!Помнишь в дымке вишен задремавшей сад?– А потом, внезапно, шум и гул вокзала,Из окна вагона мой прощальный взгляд…Нет! не надо помнить. Помнить слишком больно.Почему ты бледен? Почему молчишь?– Не для нас смеется, ласково и вольно,
Предвесенней тайной веющая тишь…Не для нас… Не надо… Грустные, несмело,Входим мы в ревущий уличный поток.– У меня гвоздика ярче заалела,У тебя в петлице, словно снег, цветок.«…Не только пред тобою – и предо мной оне…»
Вот они – скорбные, гордые тени…
В. Брюсов
Не только пред тобою – и предо мной оне:Их взоры я ловлю,Их шаг замедленный в тревожной тишине,Их голос слышу я, когда, склонясь ко мне,Ты говоришь «люблю».Оне всегда с тобой, поникшие в борьбе…Всех вижу их – чужих!..Я знаю столько губ, склонявшихся к тебе,И столько страстных слов, не отданных судьбеИ вкованных в твой стих!И если близко ты, иглу бесцельных мукВонзает кто-то в грудь:«Как! Столько было снов – и все забылись вдруг?»«Нет! – слышу я во мгле чьего-то смеха звук. –Он наш – не позабудь!»О, не забуду я твоих забытых снов,Твоих погасших дней…В словах томительных – лишь отзвук прежних слов,И в зове тающем – мне слышен скорбный зовТоскующих теней.Навеки мы с тобой в их сомкнутом кольце!Мне их – не победить.В сияньи прошлого, в немеркнущем венцеОне скользят вокруг, с усмешкой на лице,И не дадут любить.«И оба — с крыльями! А я лететь не смею!..»
Но оба – с крыльями…
Пушкин
И оба — с крыльями! А я лететь не смею!Боюсь ли бездны я? Иль неба я боюсь?Каких миров мечты задумчиво лелею?Зачем, бессильная, томительно немею,Как будто не решив еще—пред кем склонюсь?Но не склониться мне! Звучать слова запрета —Неведомой Судьбы таинственный завет:На грани вечной тьмы с волной лазурной света,В их яростной борьба — я зритель без ответа.И нет спасенья мне, как им — победы нет!На грани двух миров я прохожу ступени…Напрасно рвется в даль мечта, мой вечный враг.В полумраке иду, впивая вздохи, пени,И — оба с крыльями — два призрака, две тени,Покорно стерегут мой каждый робкий шаг.СЕКСТИНЫ
Так странно вспоминать пережитое…Так странно видеть столько смутных лиц,Ушедших в невозвратное, иное,И, может быть, во мгле поникших ниц…Так странно знать, что нас уже не двое,Что я одна у сумрачных границ.Не страшно мне раскрывшихся границ…Но как принять, что всё пережитое,Где на святом костре горело двое,Закрылось сонмом новых, чуждых лиц?Что пред иным склоняюся я ниц,И что святым мне кажется — иное?..Не то, чего ждала я: нет, иноеСквозит в чертах непройденных границ.Иной алтарь зовет склониться ниц,Сжигая перед ним пережитое,И лишь оттенки этих чуждых лицТвердят о сне, что видели мы — двое.И странным кажется мне бред, где двоеМечтали зреть нездешнее, иноеВ улыбке сближенных, безвольных лиц.Где страсть стонала: «нет для вас границ!Лишь мной святится все пережитое,Лишь предо мною склонитесь вы ниц!»Зачем же радостно склонялись ницОдним огнем прожженные, мы — двое,Когда все прошлое, вдвоем пережитое,Манившее в бездонное, иное,Закрылось хаосом иных границИ очертаньями безвестных лиц?Ужель затем, чтоб в вихре этих лицУзреть одно, склоняющее ниц,Ведущее опять вдоль всех границ,Твердящее, что снова будут двое,И что двоим, сквозь все пережитое,Навек сверкнет нездешнее, иное?..