Хмурый мужчина в деловом темно-сером костюме на заднем сидении серебристого Lexus LS раздраженного водил пальцем по экрану планшета, просматривая новости. Проблемы, кругом одни проблемы! Ему сейчас совсем не хотелось ехать туда, вместо этого он занялся бы куда более приятными вещами. Час назад отец просто вытянул его из довольно веселой вечеринки и призвал к себе. И все почему? Вася. Он силой отбросил несчастный планшет, как будто он что-то ему сделал. Тот с грохотом ударился о твердую поверхность нижней части автомобиля и так и остался лежать там.
Она его бесила с той самой минуты, когда отец сказал, что в их семье намечается пополнение. Эта оборванка вошла в его жизнь, и он уже никогда больше не чувствовал себя в центре внимания. Ревновал, завидовал, радовался, когда ей доставалось по первое число, с наслаждением рассматривая каждый синяк и ссадину на открытых частях ее тела. Когда она покинула семью, его злость на нее возросла стократно.
Никто не смеет отворачиваться от Царевых! Даже тот, кто сам является Царевым. Из их семьи можно было выйти только вперед ногами, но и тут эта сука умудрилась выйти из положения, чтоб ее! Хотя надо отдать должное ее острому уму — умная зараза оказалась. Другая на ее месте уже бы подохла. Одно «но» все же оставалось — при всей его нелюбви к ней, она всегда была щитом для всех. На нее можно было повесить всю грязную работу, и она все решала — быстро, четко и без лишних слов. Ее уход, хоть и злил его, но так уж сильно огорчил его в итоге, а вот отца… Царев-старший злился, негодовал и не упускал момента вернуть блудную дочь обратно. Как-то ругаясь с папашей, он произнес такую фразу:
— Ты сам вырастил монстра, вот и пожинай теперь плоды. Нужно было одевать ошейник покрепче!
После чего, его, родного сына, отметелили так, что, если бы его мамаша жива была, не узнала бы точно. С тех пор ему приходилось молча сносить все и выполнять приказы, а также в тайне надеяться, что Царев-старший наконец-таки откинет концы. Около месяца назад отец приказал проникнуть на ее территорию и поставить прослушку. Лично. Как думаете, вышло? Ага, сейчас же! Скажите это его простреленной ноге. Стерва сделала вид, что не узнала кто это, и выстрелила. Так сказать, за вторжение на частную территорию. Она — и не узнала. Ну да, как же. Хотя папашка потом все же насолил ей через ее же человека, что несомненно грело его душонку.
И вот что мы имеем в итоге — вместо шумной вечеринки очередной приказ Царя. Он с раздражением вернулся в отчую обитель и приготовился слушать очередную порцию ненужных ему слов.
— Сегодня со мной связались. Удаленно. Ты в последний раз когда виделся с Греком? — спросил у сына, сидя за столом в своем кабинете.
— Ну, хрен его знает! Давно. Ты же знаешь, что у него в одном месте играет вечно, — буркнул ему в ответ Дима. — Что случилось?
— Он пропал. Испарился, словно и не существовал, прихватив с собой еще ворох своих людей. И все бы ничего — мне до жопы было его существование… Однако мне пришли по почте фото, — он кинул перед своим отпрыском кучу разбросанных фотографий.
И кто же на них оказался? Бинго. Чертова Василиса.
— Чего это она так вырядилась? — задумчиво произнес, а потом пришло осознание. — Его заказали.
— Не зря я в твою учебу столько бабок ввалил, — съязвил Царь. — Переверни центральную, — Дима развернул фотографию двух обнимающихся людей, и перед его глазами появилась надпись.
«Важен не заказ, а причина. И она весьма неважная. Всего лишь очередная девка. Арсений Греков не важен, важен статус семьи. Весьма иронично то, что очередная шлюха оказалась важнее отношений между семьями. Красивый плевок в твою сторону, Царь, не находишь? Тебе повезло, что я весьма любопытный наблюдатель. Тебе ведь не терпится показать всем, что с Царевыми так нельзя? О, да… Я это чувствую. Девчонку еще не представили семействам. Вероника Белоозерова. Дерзай! До скорой встречи…»
— Что это за бредятина? — выдал Дима.
— Не тупи, сын. Грек — часть семьи. Если там была Василиса, то скорее всего были задействованы карты. И номинально — все по правилам. Но никто не смеет так поступать с Царевыми! И черт-с два я покажу Совету свою слабость и снесу все!
— И что ты предлагаешь? — спросил Дима, рассматривая фото миловидной девушки в обнимку с Тагаевым-младшим. — Я не хочу лезть в заварушку с Шаманом. Еще Сеитов нагрянет и проблем не оберешься. Да и вообще… Тебя не смущает отправитель конверта?
— Кто отправитель — сейчас не важно. Если бы не он, мы бы так и находились в неведении, пока за нашими спинами шушукался Совет. Девка еще не представлена. А это значит, что она в свободном доступе. Ее жизнь не стоит ничего, и правилами не обременена. Поэтому, — Царь выдал жутковатую улыбку, от которой у Димы прошел мороз по коже, — шлюху убрать. Чем раньше, тем лучше.
— Ты предлагаешь это сделать мне? Пусть с грязной работой разбирается тот, кому она положена, — вспылил Дима, не совсем осознавая, что вступает на тонкий лед.
Лицо Царева-старшего исказилось в отвращении, и он неожиданно швырнул в сына золотистый поднос с двумя хрустальными бокалами для виски на нем. Тот, не ожидав от отца такого, не успел увернуться. Поднос рассек ему правую бровь, а один из бокалов краем задел его глаз.
— Выродок! Маникюр свой сраный не хочешь портить? Как я мог такого соплежуя вырастить?! — Царь выплевывал слова, брызжа слюной. — Грязной работы испугался, щенок? Знал бы, что ТАКОЕ вырастет… Вот Василиса…
— Понял, — хмуро перебил Дима, вытирая струйку крови, сбежавшую из рассеченной брови. — Сделаю.
— И не лезь на рожон…
— Сам разберусь, куда и когда мне лезть, отец! Посмотри, кто рядом с тобой. И где твоя чертова Василиса.
— Закрой рот, Дима! — кулаки с грохотом ударились о поверхность стола. — Она — не твоя проблема. Реши все. И не показывайся на глаза, пока не исполнишь. Не успеешь — сполна продемонстрирую, что такое грязная работа, — голос принял угрожающие нотки, и Дима вышел из кабинета, громко хлопнув за собой дверью.
На улицу вылетел, кипя от злости. Снова, мать ее! Чертова Василиса! Дима со злостью отпихнул водилу, протянувшего руку, чтобы открыть для него дверь автомобиля. Не обратил внимание на силу, которую приложил, как и глухой звук падения человеческого тела на асфальт.
Была у Димы одна черта. Самая отвратительная из всех отвратительных. Ведомость. И совсем не важно, что именно или кто именно ведет. И это не про гибкость и доверие. Это про слепую отдачу внешним факторам. Не думая головой, а поддаваясь негативным эмоциям, которые руководили мужчиной в тот момент, приказал своему уже немного потрепанному и испуганному водителю везти его в клуб Сеитова. Он знал, что сучка там. Спал периодически с одной из танцовщиц, дуреха отправила накануне видео ее выступления — на заднем плане на баре уловил знакомую фигуру. Поворот головы — узнавание. Тогда эта информация была ему ни к чему, а вот сейчас… Пришлась как никак кстати.
Дима-Дима… Иногда стоит просто закрыть глаза и дышать животом. И не бросаться на врага, не имея козырей у себя на руках. Но жизнь-же умеет учить, не так ли? Может и Дима когда-нибудь из двоечника превратится в отличника. Если прежде не окажется в четырехугольнике, заброшенный землей.
***
Кощей зашел в кабинет Амира, пребывая в некоторой задумчивости. Не обращая внимания на друзей, что уже ожидали его там, он приблизился к бару, плеснул виски в граненый стакан и залпом выпил.
— Не рано ли? — иронично спросил Амир, со скучающим видом оперевшись щекой на одну руку. — Может дела порешаем для начала?
— Может, — нахмурившись, Богдан плюхнулся на одно из кресел. — Порешаем…
— Че он застыл? — обратился к Амиру Шаман. — Ау! Вылезай из фантазий, принцесса, и обрати внимание на нас.
— Как бы вы поступили с тем, кто нанес бы урон вашим капиталам, ну и в придачу еще и некоторый физический вред вашему здоровью? — не отвечая другу, спросил у присутствующих Захаров.
— Какие вопросы пошли, — удивился Шаман. — Жизненные… С сеанса что ли пришел? По управлению и контролю за гневом.
— Иди ты! — буркнул Богдан. — Ну?
— Мда… — протянул Амир. — Похоже, пока не ответим, важными делами заниматься не будем. Про себя говорить не буду, ты и так знаешь. Смотря какой урон…
— Дипломатом заделался? — заржал Шаман. — Зверь, он и в Африке зверь. Называй вещи своими именами. Отделал бы по первое число. А потом еще бы и стребовал возмещение вреда.
— Ну можно и так, — уголок губ Амира дернулся.
— Про меня можешь не спрашивать — я человек несдержанный, — ответил другу Шаман. — К чему вопросы?
— Сегодня позвонила Царева с необычным предложением — поучаствовать в одном представлении, в котором фигурируют сын мэра и дочь главного прокурора. Я конечно же не отказался. Интересно было, капец как! Не совсем понял, в чем дело, но похоже я поприсутствовал на воспитательном мероприятии. И сейчас пребываю мягко сказать в шоке. Девушки куда более изобретательнее и изощрённее нас, мужчин.
— Блин, Кощей, не тяни кота за яйца. Ближе к теме, мне сейчас нужно быть с Никой, а не слушать про Цареву, — рыкнул Шаман.
— Что случилось? — а вот Амир посерьезнел сразу. Он уже знал, что случилось в ее владениях — про пожар доложили спустя полчаса. Услышав, что обошлось без жертв, и все потушили, он успокоился, решив не тревожить девушку. Знал, что в тот момент, кроме ее раздражения не получил бы ничего в ответ. Поэтому решил наведаться к ней вечером.
— К шести мы приехали на встречу в «Сумрак», — продолжил Кощей. — Из нее я вынес следующее — месть иногда бывает красивой.
— Что ты блин несешь? — недоумевал Данила.
— Да блин, не перебивай! Как я понял, Светка подожгла конюшню Царевой, наследила там и ожидала, что не будет последствий. Но где Василиса и где последствия. К тому же, похоже она что-то себе повредила, хотя по ней хрен поймешь, если честно. Что-что, а держать себя умеет, надо отдать ей должное.
— Что? — тут уже повысил голос Амир. Про травмы ему никто не доложил — а Вася-то права. Пора менять людей.
— Не знаю толком. И что самое интересное… С главным прокурором у них точно что-то было… Возраст его видали? Вот-вот… Он ее так обнял и смотрел на нее… Так смотрят только на того, кого безумно любят. Но она просто поцеловала его в щеку и ушла. Представляете? Кремень, — восхищенно произнес Кощей. — У чертовки-то столько тайн! — он на секунду задумался, потом продолжил. — Так вот, о чем это я. Светка. Как думаете, что она с ней сделала?
— Что?
— Хотя, о чем это я? В випках же камеры есть? — обратился к Амиру. — Я бы на такое еще раз посмотрел.
— Во всех, кроме центровой.
— Ну так чего мы ждем? Загружай. Жаль, попкорна нет, — с шутливой досадой проговорил Богдан.
По мере просмотра видео лица мужчин вытягивались — такое наказание еще не каждый придумает. Только тот, у кого полностью холодный разум, не затуманенный эмоциями. Воспитание? Пожалуй, это слово было применимо к ситуации. Ничего не ускользнуло от их глаз — объятия и поцелуй в дверях в том числе.
— Это все очень интересно, — протянул задумчиво Данила. — Есть вопрос. Крыса у Царевой в доме?
— Если ее это взволновало, то она не подала виду, — сказал Амир. — Светке не идет.
— Да, я тоже приметил, — хохотнул Кощей. — Как там говорят? Стрижка не к лицу?
— Злорадствуешь? — поддел друга Шаман.
— Терпеть не могу взбалмошных и ревнивых баб. И видеть, как таких ставят на место, да еще так красиво… Одно удовольствие, — ответил Захаров. — Кстати, Амир. У нее что, твой Мазератти? — лицо Данилы от этих слов вытянулось — все знали, как Амир относится к своей собственности. Посягнешь на то, что принадлежит ему — одной рукой станет меньше. В лучшем случае.
— Ага. И пресекая все дальнейшие расспросы — ответов не будет.
— Вот блин. Ты как обычно, — наигранно обиженно буркнул Кощей.
— Так, все. Повеселились и хватит. Теперь к делу, — Амир вмиг посерьезнел. — Как там девушка твоя, Дань?
— С отцом оставил. Поживем пока у него. Не знаю, что делать. Она так отдалилась… Либо молчит, либо говорит так, словно мы чужие. Отец сказал… — он на миг замялся, но все же продолжил, — он считает, что ей поможет только тот, кто не будет ее жалеть и поставит ее мозги на место. И выдвинул кандидатуру Царевой.
— Иногда у меня складывается впечатление, что твой папаша знает куда больше, чем говорит, — заметил Кощей.
— Вот и у меня тоже, — кивнул Данила. — Думаете поможет?
— Она уже помогла, не так ли? — произнес Амир. — Просто так. Напрашивается только одно — дело в самой Веронике. Не попробуешь, не узнаешь. Когда представишь семьям?
— Так я бы уже завтра, но она не хочет.
— Пускай захочет. Царь скоро просечет что к чему. Его эго не позволит ему сидеть на месте. Хоть Грек и не важен для него, но все же является членом семьи. А пока она не часть твоей семьи — идеальная мишень для него. Тебе он ничего сделать не сможет, а вот через нее урон будет ощутимый. Не только я понимаю, как много она для тебя значит, — Амир вздохнул и откинулся на спинку кресла. — А пока… Тыл в виде Василисы — идеальное решение, как ни крути. Скоро будет прием в честь дня города — по-моему отличный вариант.
— Она еще здесь, — вставил Кощей. — Реши вопрос, не отходя от кассы, так сказать. Можем прошерстить по камерам, где и попросить, чтобы ее позвали.
— Лучше сам, — отрезал Амир. — Так будет правильнее. Сейчас посмотрим, — он вновь придвинулся к монитору и начал листать записи видеокамер. — Что за черт? — мужчины обогнули стол и присоединились к другу.
На их глазах одиноко сидящую девушку в вечернем платье и скучающе теребящую соломинку в бокале своего коктейля окружили трое высоких мужчин в костюмах. Один из них наклонился к ее уху, что-то произнес и отстранился. Девушка неторопливо допила свой напиток, протянув бармену купюру, и встала. Наклонила голову набок, губы тронула леденящая улыбка.
— Мда… Игривостью от нее и не пахнет. Кто это? — спросил Кощей.
Амир, не ответив, поднес айфон к уху и рявкнул:
— Олежа! — голос собеседника не был слышен. — Откуда ряженные в зале? Царев приехал? Где? Наших пришли, пускай ждут поблизости, — сбросил звонок. — Сынок Царя приперся. Только вот вопрос зачем. Они спустились в випку в цокольном, к борцам.
— Ну… Они ж родня как никак, — произнес Данила. — Дела семейные?
— Недавно вы сами видели, какие там семейные дела.
— Верно, — кивнул Шаман.
— Вперед, я перекрою все выходы. Чтоб как крысы не разбежались в случае чего. И присоединюсь, — все трое покинули кабинет. На танцполе разделились — Кощей и Шаман направились в сторону цокольного этажа, а Амир к своим людям.
Очень быстро оказались внутри зала с клеткой, предварительно узнав у администратора, где расположилось семейство Царевых. Сегодня было жарко — в воздухе стоял запах пота, алкоголя и крови. Смотрящие подбадривали бойцов, и те активно набивали друг другу морды. Поднялись по ступеням наверх и вскоре уже стояли перед нужной дверью. Шаман нажал на дверь, и та отъехала в сторону. То, что предстало перед их глазами, в первую очередь насторожило.
Трое амбалов, увиденных ими на записях, лежали лицами в пол. А в центре всего этого — Василиса верхом на Цареве-младшем. Ее прическа растрепалась, платье местами было разорвано, одной рукой она вцепилась в волосы мужчины, правая нога, согнутая в колене, сдавливала горло мужчины, другой рукой держала ствол, прижатый к его ширинке. Тот в свою очередь пытался скинуть ее с себя, махал руками, отбиваясь. Девушка перенесла вес своего тела на ногу, усиливая захват. Подняла глаза на звук открывающейся двери. Ее взгляд поразил. Замораживал все внутри, заставлял содрогаться. Они так и застыли, смотря на нее. Ее губы исказила грубая ухмылка.
Никто не знал, что случилось между ними. Но одно было известно — никакого применения оружия на территории Сеитовых. Выстрелит — и наказание не заставит себя ждать. И не имеет никакого значение, как они к ней относятся, и кто она для Совета. Правила — против них не попрешь.
Иногда нужно отключить голову и просто следовать своей интуиции. В тот момент, когда глаза Васи и Шамана встретились, в нем что-то перевернулось. Кто знает, что было бы, поступи он в тот вечер иначе. Но мужчина поступил так, как посчитал нужным. Сделал шаг вперед и произнес, извлекая карту из внутреннего кармана на свет:
— Банши. Девятка жезлов твоя, — сзади послышался удивленный вздох Кощея.
— Что он сделал, просящий? — говоря, она словно была не собой. Улыбка стала шире, а глаза холоднее. Дима стал яростнее сопротивляться, испугавшись. Похоже понял, что дело пахнет керосином.
— Обидел того, кто мне дорог.
— Кого?
— Тебя.
— И чего же ты хочешь, просящий?
— Сделай так, чтобы он навсегда запомнил этот день, — он скрестил руки на груди в ожидании.
— Как скажешь, — она перевела взгляд на барахтающегося Диму. — Кажется, тебе не хватает симметрии? А, Димон?
Звук выстрела, приглушенный глушителем, раздался в комнате. Отдача, словно и не затронула девушку — она неподвижно сидела, смотря в глаза Цареву-младшему. Мужчина сдавленно захрипел, порываясь закричать, а Василиса, отпустив его волосы, поднялась на ноги. Дима подхватил простреленную ноги и заорал:
— Сука! Я тебя уничтожу, тварь!
— Я тебя тоже люблю, Димон. Но в следующий раз это будут твои яйца. Твое счастье, что это заказ, а не свидание со мной. Я твоего папашу предупредила, — тихо произнесла, не выпуская ствол из рук.
— Ненавижу! — наверное его ор надоел Василисе, поэтому она резко метнулась в его сторону и каблуком наступила на рану, направив ствол ему в голову.
— Тише, Дмитрий. Мы же не одни, — цокнула. — Будешь орать — сделаю больнее, — каблук увяз в ране, а мужчина сдавленно всхлипнул. — Ой, что ж я такая неловкая… — убрала ногу и пошла навстречу мужчинам.
Послышался шум — и в дверях показался Амир. Хмуро обвел взглядом комнату, и оружие в руках девушки, и хотел было сказать, но был остановлен голосом Данилы:
— Я вызвал Банши, Зверь. И это не против правил. Картам подчиняются все, не так ли?
— Так, — выдал Амир и махнул своим людям позади себя. Те оперативно окружили Диму и его людей.
Василиса медленно подошла к Шаману и протянула ствол. Забрала карту из его рук и приблизилась вплотную к нему, остановившись около его уха.
— Я стану ее тылом, — ее тихий голос пронесся около него.
— Что? — не понимающе произнес Данила.
— Охота началась, Дань. Я стану ее тылом. И, — она прикрыла глаза на мгновение, — спасибо, — двинулась вперед, минуя застывшего Кощея и оказавшись перед Амиром. — Мазерати у входа. Спасибо за транспорт, господин Амир. Всего хорошего, — она обогнула его и вышла из комнаты, оставив их одних.
— Что она сказала, Шаман? — спросил задумчиво Амир.
— Что охота началась.