После разговора с Василисой Царь пребывал в бешенстве. Нет, он знал, что такое развитие событий может иметь место. Поэтому и послал на дело лучших. Даже Банши с таким количеством человек не могла справиться в одиночку. Она же не гребаный терминатор! Наблюдающий сообщил ему, что осталось от его людей и кто явился на помощь девчонке. Вот этого он не мог предугадать. Ярость от того, что не смог показать власть и дать понять окружающим, что против Царевых даже тявкать не стоит, душила его. Что ж… Он вернет ее в семью. Чего бы это ему не стоило. И тогда эра Царевых наступит.
Только вот в тот момент Царь не догадывался, что не он один хочет безграничной власти. Не он один хочет в свое полное распоряжение Василису. Не он один хочет свергнуть старые законы и правила и установить свои.
Громкий звонок нарушил тишину кабинета. Царь взял в руки и нахмурился, увидев незнакомый номер телефона.
— Алло, — ответил.
— Добрый вечер, господин Царев, — приятный мужской голос раздался с той стороны.
— С кем имею честь говорить, не представитесь? — грубо отчеканил Царь.
— Ооо… Мы уже знакомы, господин Царев. Только заочно. Вы смогли решить свою небольшую проблему? — иронично поинтересовался голос.
— Письмо.
— Бинго. Думаю, нам нужно увидеться лично.
— Зачем мне это? — съязвил Царь.
— Кто знает… Может мы поможем друг другу.
— Мне не нужна ничья помощь, — отрезал мужчина.
— Даже с Василисой? — хмыкнул голос с той стороны. — Что ж… Тогда…
— Постойте, что с Василисой?
— Думаю, нам будет, о чем поговорить. Буду ожидать вас по адресу… — голос продиктовал место встречи. — Надеюсь, вы будете осмотрительны. Скажем завтра в семь?
— Хорошо, — разговор прервался с той стороны, оставляя лишь раздражающие гудки.
Заинтересовал ли Царя звонок? Скорее вызвал раздражение. А что делать с теми, кто вызывает у него данные эмоции, он знал. Ликвидировать. Хотя… Нужно хотя бы узнать, кого именно нужно устранить. Что ж… Хочешь встречи — будет встреча. И совсем необязательно с положительным исходом.
***
Очнулась ото сна резко, словно на меня вылили ушат ледяной воды. И хоть мои глаза были закрыты, я ощущала, что в постели нахожусь одна. Медленно провела по еще хранившим тепло простыням около меня и вздохнула. Задушила непонятное мне чувство глубоко внутри и распахнула веки.
Новый день. Всего лишь один из многих. Ничем не примечательный. Как и вчерашний. Хотя… Сегодня же вечером выставка экзотических ублюдков, или как его величают — «Бал в честь дня основания Города». И так как по праву крови я имею место в первом ряду, обязана там присутствовать. Скрыть свое отвращение за маской безразличия и сыграть отведенную мне роль. Бал устраивался в одном из самых дорогих ресторанов Города — «Крайт», находящийся во владении семьи Сеитовых. Кому именно — не имела точного понятия, но название говорило само за себя. Меня не особо волновал этот факт.
Не обнаружив телефона рядом, решила все-таки подняться. Поиски по комнате не обвенчались успехом, поэтому я подумала, что будет хорошей идеей привести себя в порядок для начала, а уже затем продолжить. И надо сказать, что в зеркале я выглядела куда лучше, чем себя ощущала. Неторопливо приняла душ, глуша мысли в голове. Обработала ссадины и синяки на коже, немного выйдя из себя, обнаружив размер гематомы на своем бедре. Похоже, короткое платье мне не светит сегодня. А очень хотелось бы! Как раз такое имелось на случай великосветского идиотского раута. Шок-контент всем был бы обеспечен. Но вчерашний мудак испортил мои планы на этот вечер, поэтому оставалось лишь горестно вздохнуть и отложить эту идею на потом. Желудок оповестил меня о том, что неплохо было бы чего-нибудь в него закинуть, поэтому пришлось ускориться в своих сборах. Да и телефон было бы неплохо отыскать. Из белья оставила на себе лишь невесомые жемчужные трусики, поверх которых накинула короткий шелковый халат идентичного цвета. Волосы не стала сушить, просто оставив их распущенными.
Спускаясь по лестнице, уловила чужое присутствие — один из тех навыков, который вырабатывается за долгое время жизни в одиночестве и срабатывает моментально. И тишина, стоящая вокруг, только усиливала восприятие. Активировала незаметную скрытую нишу в стене. Та поддалась с легкостью, являя свое содержимое. Холодная рукоять пистолета легла мне в ладонь, а я подалась навстречу незваным гостям. Комната за комнатой, оказывались пустыми, оставив лишь кухню с обеденным залом. Но войдя в помещение, сразу почувствовала, кто нарушал мое одиночество. За красиво сервированном на двоих обеденном столе лицом ко мне, но скрытом развернутой газетой, сидел широкоплечий мужчина в белоснежной рубашке и идеально скроенных темно-коричневых брюках. Шелест перевернутой страницы и мускулистая рука, обнаженная до предплечья, тянущаяся за чашкой с дымящемся кофе.
Проснувшись в одиночестве, я была уверена, что Амир уехал. Факт одиночества воспринимался моим мозгом куда лучше того факта, что он все еще здесь. Нет, в моей жизни как-то много стало драмы, чего я терпеть не могла. Чувства раздражали. Я не хотела ничего ощущать. А этот мужчина вновь и вновь вытаскивал из меня то, что я априори отвергала. Оставалось лишь поддаться или все оборвать. Амир не позволял мне закончить все, постоянно напоминая о себе, а поддаваться было не у меня в крови. И похоже наша драма не будет иметь счастливый конец. Каждый останется опустошенным, разорванном на клочки, ведь это то, что могут оставить после себя такие чудовища, как мы. Вопрос только в том, чьи потери в итоге будут меньшими.
— Долго будешь стоять и смотреть на меня? — его проникновенный хриплый голос донесся до меня. — Я заждался, Царева, — газета немного сдвинулась, позволяя его бездонным глазам цвета океана обратить на себя внимание.
— Что-то не помню момента, когда приглашала тебя на завтрак.
— Ты всегда такая очаровательная по утрам, или это только для меня? Обожаю ролевые игры, — он выразительно посмотрел на пистолет в моей руке.
— Я все еще не услышала ответа на свой вопрос, — подошла ближе, занимая место за столом.
— Потому что я не буду на него отвечать. Видишь, как все просто? — краем губ улыбнулся мужчина.
— Даже так, — хмыкнула и, сняв с предохранителя, направила на него оружие. — А вот так?
— А вот наставлять на меня пистолет — плохая идея, — он отшвырнул газету в сторону. — Что будешь делать дальше? Ты не сможешь его применить.
— Смотря как, — секунда — и пистолет вновь на предохранителе, а его рукоять летит прямо на мужчину.
— Признаться, не ожидал, — хмыкнул Амир, ловя оружие в воздухе за мгновение до того, как оно проедется по его лицу. — Еще и агрессивная по утрам. Может тебе позавтракать, сладкая?
— Дверь знаешь где, — не обращая внимания на него, взяла в ладони чашку с кофе и отпила. Божественный напиток. Градус моего настроения немного поднялся. Заметив круассаны на столе, попыталась вспомнить откуда они могли тут появиться, но ответ пришел один — это все он. Амир поднялся на ноги и одним движением поднял меня в воздухе, усадив на стол. — Почему ты еще тут? — нахмурилась.
— Хотел послушать твое очаровательное утреннее бурчание, — услышала в ответ.
— Не понимаю, чего ты от меня ждешь. И вообще, я есть хочу.
— Так я покормлю, — хрустящее слоеное тесто с шоколадом и миндалем оказалось в моем рту. Ну вот снова! Его эти штучки с объединением душ через руки. Ну или что там… — Кушай, снежинка. Может растаешь… — одной рукой кормил меня, второй поглаживал кожу бедра под задранным халатом.
— Что за идиотские прозвища ты мне даешь все время… Ай! — он немного сжал мою ногу, попав точно на гематому.
— Что за? — быстро откинув халат и обнажив меня, уперся взглядом в синяк. — Вчера он был намного меньше и не такой…
— Может тебе к окулисту обратиться? Слышала, с возрастом существует вероятность…
— Царева! — сузив глаза, угрожающе рыкнул.
— Да не рычи ты! Болит… — внезапное желание показать себя слабой и нуждающейся в защите всколыхнулось во мне, но и его я задавила, не давая даже возможности показать себя. — Убери руки.
— Знаешь, о чем я себя иногда спрашиваю? — проигнорировав меня, аккуратно поглаживал поврежденную кожу. И продолжил, не ожидая от меня ответ. — Почему так схожу с ума, — приблизился ближе, касаясь носом щеки, — когда вижу тебя? Почему из всех возможных вариантов, вижу только один? Почему никто не интересует меня, кроме тебя? Почему вновь и вновь встречая твое сопротивление, не хочу подавить тебя, как это делаю с другими, а хочу лишь обладать тобой? Почему видя, как ты убиваешь, хочу оградить тебя от этого и убить самому? Почему меня не отталкивает твоя жестокость, а лишь вызывает желание оградить тебя от нее?
— Ты просто больной зверюга, — выдыхаю в его губы, которые так близко оказываются около моих.
— Ты такая же, — хватает меня за нижнюю губу, прикусывая и отпуская.
— Не будет лучшего будущего. Не будет счастливого финала. Не будет «жили долго и счастливо». Потому что мы те, кем являемся на самом деле.
— Знаю.
— Хочешь быть с Банши?
— Хочу быть с Васей.
— Это одно и то же. Мы едины. Желая прикоснуться к Василисе, придется иметь дело с Банши, — Амир зарылся в мои волосы носом и тяжело вздохнул. — Мы одинаковы. Ты каждый раз забываешь об этом, и пытаешься вновь и вновь установить свои правила. Я не животное, которое ты можешь посадить на цепь и отдавать команды. Или мы равны друг другу. Или и дальше будем разрушать друг друга, пытаясь вылепить тех, кем не являемся. Страсть и притяжение между нами прекрасны. Но что останется, если они исчезнут? И ты забываешь, что я все еще собственность Совета. Что будет, если кто-то решит воспользоваться привилегией карт, и один из близких тебе людей падет от моей руки? Что будет, если я направлю дуло пистолета в твою сторону и выстрелю? Мы не безгрешны.
— Будучи свободной, ты бы имела другое мнение? — холодным, как льды Арктики, голосом спросил Амир.
— Не знаю, — честно ответила. — Но такой вариант имеет место быть.
— Знаешь, что? — зло выплюнул и резко впился в мои губы. Властно, непреклонно и сводя с ума. Руки распахнули мой халат и начали остервенело сжимать оголенную кожу в грубых ласках. Амир злился, и у него было на это полное право. — Я подожду, — оторвавшись от меня, процедил сквозь стиснутые зубы. — Пока ты перестанешь играть в трусиху и взглянешь правде в глаза. Мне плевать, что будет потом. Мне плевать, кто ты. И если мы навсегда застрянем в противостоянии, то значит так тому и быть. Мне плевать даже, если мы как звери растерзаем друг друга. Ты права, мы и вправду чудовища. Тем интереснее, не находишь? — губы мужчины переместились на уровень изгиба моей шеи и начали оставлять на ней жалящие укусы. — Мне плевать, что будет потом и будет ли. То, что ты во мне вызываешь, непередаваемо. И я готов заплатить за это цену. Поэтому Василисааа, — его бархатистый шепот туманил разум, — рискни. Мы и так давно безнадежно безумны, так почему бы не сходить с ума вместе?
— Я… — мысли путались по мере того, как движения его рук становились более напористыми и дерзкими. — Прекрати сейчас же… Это не честно… Амир… — его губы спускались все ниже, зубами задевая соски, оставляя горячие поцелуи на чувствительной коже. Моя ладонь скользнула в его густую шевелюру и, с силой сжав, откинула голову назад, позволив встретиться с его мрачным взглядом. — Прекрати, — уже более грубо повторила, не сводя с него глаз.
— У тебя есть время до вечера, — не обращая внимания на стянутые моей рукой волосы, пододвинулся ко мне вплотную.
— А говорил подождешь, — иронично подметила я.
— Ну я же зверюга, — саркастично выделил последнее слово. В телефоне моем похоже копался, зараза. — Поэтому и действую согласно инстинктам.
— Даже так…
— Либо ты решишься, либо я помогу тебе это сделать. Я не просто так ношу свое прозвище. Даже на тебя найдется рычаг. А их находить я умею, — он скинул с себя мою руку и отстранился. — Если чего-то хочу, я это получаю. И моя удача в том, милая Василиса, что мои желания с твоими совпадают. Поэтому сделать все будет куда приятнее и быстрее.
— Хочешь бессмысленных отношений? — спросила, смотря на то, как он завязывает пояс моего халата.
— Хочу тебя. И если ты не видишь в этом смысла, то я с радостью покажу тебе его.
— И ты готов пойти на все? На любые жертвы? — хмуро улыбнулась.
— Важна лишь ты.
— Что ж, — соскользнула с поверхности стола и, ухватив его за галстук, притянула к себе. — Я обдумаю твое предложение. И знаешь… Ты прав, возможно это будет весьма интересный опыт, — резко отпустила, скрестив руки на груди. — Кажется, ты позавтракал и тебе пора.
— Как скажешь, дорогая, — он хищно улыбнулся и, подхватив пиджак, скрылся из моего вида.
Заняв место за столом, я принялась дожевывать несчастный круассан.
— Вкусный, зараза, — пробормотала с набитым ртом.
После ухода из отчего дома — если конечно его можно было так назвать — я полностью контролировала каждый свой вздох. Исключение составляли карточные задания, но их я воспринимала, как очередные шаги к своей свободе. Мозг отключался, а руки делали свою работу. Амир старался войти в мой мир, пытаясь устанавливать в нем свои правила. Установить тотальный контроль.
Можно ли контролировать монстра? Полагаю, что вряд ли. Я отчаянно не хотела принимать ни его заботу, ни его власть над собой, ни его нежность, ни его грубость.
Мне ничего не нужно от тебя, Амир. Если желаешь войти в мой мир, то придется играть по моим правилам или не играть вовсе.
Из размышлений меня вывел звонок айфона. Как оказалось, он все это время лежал на столе.
— Доброго дня, госпожа Царева, — раздался приятный мужской голос.
— Доброго. С кем имею честь разговаривать?
— С Вами связывался мой помощник, Тимур. По поводу продажи Ваших прекрасных лошадей.
— Ах, да, — меня приятно удивил звонок покупателя. — Прошу прощения, что не смогла появиться вчера на встрече. Меня задержали, и увы. Не думала, что Вы все же решите со мной связаться.
— Почему же… В жизни всякое бывает. Сможем ли мы вновь назначить встречу?
— Да, с радостью. Как насчет обеда? Скажем послезавтра в час?
— Было бы замечательно. Только давайте изменим место встречи. К прошлому ресторану добираться весьма проблематично.
— Я не против, — услышав название ресторана, добавила, — до встречи!
— До встречи, госпожа Царева, — отключила телефон, будучи весьма довольной, что сделку не упустила.
Мысли переместились совсем в другое русло, избавив от всего остального. Впереди меня ожидал весьма насыщенный остаток дня, в который нужно было всунуть еще и сборы на грядущее мероприятие. С этими мыслями принялась убирать со стола, с удивлением обнаружив на его поверхности темно-синюю квадратную коробку.
— Ох, Амир… — внутри нее меня ожидали очаровательное ожерелье и серьги, инкрустированные драгоценными камнями цвета его глаз. — Даже тут умудрился о себе напомнить, хитрый зверюга, — улыбнулась, смотря на сверкающие сапфиры.