спустя три года
от земли до неба, из воды в огонь
черное как утро в первый день земли
белое как капля сумрачной воды
красное как пламя мертвого огня
вечное как воздух, прозрачное как смерть
вот мы и встретились, Намо
что мне осталось? только зависть, тоска и страх
пустых горизонтов могильные плиты любви
упавшие наземь в жажде испить эту воду и обратить ее в прах
столько белых лет! столько пепла дней - достаточный срок
для крика в глухой пустоте
а вдруг все это сказки? Намо, но кто же тогда из нас лжет
кому же из нас так нужны эти зависть, тоска и страх
ведь кто-то, а ты знаешь - кто, в начале времен уже выколол
Арде глаза
так кто ж виноват в том, что он тоже ослеп
кто виноват в том, что я не умею верить ослепшим
но совершенное зло предусмотрело такое падение мира - что же
им видеть еще
Намо, ну что же им видеть еще
трехкрылою тенью над темной тюрьмою, над морем чудовищных книг
бессилье, о чем же любить, коль воистину книги горят
во имя их истин их книги горят - так пусть же сгорит еще одна
ослепшая книга
слишком много добра, слишком много жестого гнева, железных слез
удивительный мир, бесполезный ответ на извечно бесстыдный вопрос
непростительный стыд, непрощающий мир, не способный свой свет
защитить
Намо, ну разве можно зная, что смертен - кого-то любить
зная, что книги - лдишь пепел, слезы да кровь
зная, что надо ведь все-таки как-то дожить
до того, что: что-то потом назовут они словом "любовь"
Астэ, так что ж они знали о счастье своем
участь ли вечных, тьма или свет, или что-то иное
что уже не способно убить
эти зависть, тоску и страх
эти звезды в пустых небесах
Намо, прости, не получился у нас разговор
неудивительно, впрочем последняя сказка мне стоила жизни
Намо, так может быть все это жизнь
Намо, а вдруг мы уже не умрем, - никогда, никогда
к чему же тогда эта боль
зачем мы бессмертны, за что я прощаю тебя
мне страшно
вдруг мы никогда не вернемся
и не успеем, Намо, даже уже умереть
Намо, мне было больно
зато я знаю теперь откуда берется боль