— Почему всегда я?
— Потому что Стью больше нет с нами, а ты есть. Перестань ныть. Ты же умеешь управляться с лодкой?
Брэд повернулся и ушел, даже не ответив ему, а Адель рассмеялась.
— Ты всегда с ним так суров?
— Нет, но он имеет обыкновение раздражать меня до смерти своим бесчувственным характером, а сейчас еще слишком рано для этого. Уже тепло. Если мы не сможем добраться до тела в ближайшее время, оно начнет вонять еще хуже, чем сейчас, а я точно не поеду в лодке.
Он подмигнул Адель, которая снова засмеялась.
— Нет, я не хочу. Может, мне позвонить в службу защиты животных на всякий случай?
— Надо бы. Нам придется закрыть парк. Здесь слишком много входов, и можно запросто увидеть кровавую бойню. Я не хочу потерять ни одной улики или чтобы семьи приходили сюда покормить уток, а их встречал лебедь, залитый кровью, и тело под мостом. У нас есть свидетели?
Адель указала на худощавого мужчину лет пятидесяти, сидевшего на скамейке с полупустой бутылкой «Ламбрини» между ног.
— Знакомься, это мистер Иэн Гиббс — лучший друг жертвы, некоего Билли Маркса. Очевидно, они поссорились из-за какой-то женщины вчера вечером, и он оставил Билли здесь одного около девяти часов. Вернувшись около шести утра, чтобы извиниться и разделить с ним бутылку «Ламбрини», Иэн обнаружил тело Билли и злобного лебедя. Он продолжает бормотать о странном клоуне, которого видел, когда выходил из парка у входа на Эбби-роуд.
Уилл посмотрел на него. Гиббс не выглядел заляпанным засохшей кровью, но он мог зайти куда-нибудь переодеться, а потом вернуться с чувством вины. Уже второй раз Уилл слышал упоминание о клоуне. Ему нужно это проверить.
— Тогда давай его пригласим.
Уилл махнул рукой одному из офицеров, который пытался отогнать птиц от места происшествия.
— Поскольку мистер Гиббс видел жертву последним, я хочу, чтобы его доставили на допрос. Не окажете ли нам такую честь?
Офицер посмотрел на вонючего, грязного, пьяного Гиббса и скорчил гримасу.
— Да, сэр.
— Все, что нужно сделать, это доставить его в участок. Он еще не в том состоянии, чтобы его допрашивать. Мы дадим ему выспаться, потом он сможет принять душ и поесть. Один из нас вернется вовремя, чтобы сделать все остальное.
— Без проблем.
— Спасибо.
Со стороны озера донесся громкий всплеск и кваканье, и Уилл вовремя обернулся, чтобы увидеть Брэда, который стоял в лодке и махал веслом на лебедя. Он слишком сильно наклонился на одну сторону и накренил старую деревянную весельную лодку. Все происходило как в замедленной съемке, когда Брэд изо всех сил пытался удержать равновесие и потерпел поразительную неудачу. Адель ахнула, а Уилл усмехнулся, когда Брэд с размаху плюхнулся в воду и закричал:
— Чертова ублюдочная птица!
Уиллу пришлось отвернуться. Все офицеры, оппэшники и люди, которым разрешено находиться в этом районе, теперь наблюдали за Брэдом и смеялись над ним. Брэд сидел в не очень глубоком озере, покрытый слизью, водорослями и птичьим дерьмом. Именно в этот момент фотограф, которого Уилл страстно не любил, сумел сделать снимок века. В ближайшие двадцать четыре часа эта фотография украсит местную газету и национальные издания. Уилл уткнулся головой в руки.
— Я не верю в это. Такое просто невозможно подстроить.
Он крикнул ближайшему офицеру:
— Уберите отсюда этого чертова фотографа, немедленно!
Лебедь, который наконец оставил свой пост, поплыл в сторону дальнего берега озера, и Уилл посчитал, что лебедь, должно быть, понял, что если Брэд его догонит, то свернет ему шею и не задумается, оттого плыл довольно быстро.
***
Уолтер проснулся и пошевелил головой, чтобы проверить, не кажется ли ему, что она вот-вот взорвется. Она болела, но не так, как раньше. Он встал и обнаружил, что может ходить без головокружения, и впервые за сегодня почувствовал голод. Открыв дверцу холодильника, вспомнил, что до сих пор не ходил за покупками, и захлопнул ее.
Он полез в ящик в своей спальне и достал носок, в котором спрятал свою заначку в двадцать фунтов. Вытащив ее, он сунул банкноту в карман. Этого будет достаточно, чтобы купить немного нездоровой пищи в магазине на углу и продержаться до завтра. Уолли натянул куртку, провел пальцами по волосам и вышел.
Удивительно, насколько лучше он чувствовал себя теперь, когда на него не давил этот дурацкий костюм клоуна. Все воспринималось как сон. Ничего из произошедшего не казалось реальным. Запах последнего кулинарного шедевра миссис Батты наполнил его ноздри, и желудок застонал, когда Уолли прошел через общий вход. Он подумал, каково это — войти в ее квартиру, сесть и поесть нормальной домашней еды. Как давно это было.
Он дошел до магазина на углу, где было полно детей, покупающих пакеты со сладостями и банки с газировкой. Парочку из них прогнал из магазина несчастный мужчина, который им управлял, и Уолтеру пришлось спрятать улыбку, услышав, как они на улице обзывают его старым пердуном. Он взял корзину, наполнил ее чипсами, шоколадными батончиками и банками колы. Изучил упаковку бекона, но мысль, что его нужно готовить, удержала Уолли от покупки. На полке лежала упаковка сосисок для микроволновки с ярко-желтой уменьшенной наклейкой, и он положил ее к остальным товарам. Можно ли на самом деле приготовить сосиски в микроволновке? Впрочем, плевать. За фунт стерлингов он бы попробовал.
Уолли взял буханку хлеба и четыре банки «Стеллы» и отнес корзину к прилавку. Ворчливый мужчина проверил его товары и протянул руку за деньгами, не сказав ни «пожалуйста», ни «спасибо», что очень разозлило Уолли. Он терпеть не мог грубых людей; ведь не так уж много нужно, чтобы сказать «пожалуйста»? Он передал ему деньги, затем протянул руку за сдачей, все время хмурясь. Когда вышел на улицу, к нему подошли те двое мальчишек, которых прогнали.
— Эй, мистер, не могли бы вы купить нам сигарет, пожалуйста?
Уолли посмотрел на них. Сколько им лет? Восемь, двенадцать?
— Я не думаю, что вы достаточно взрослые, чтобы курить.
— Неа, но какая вам разница, если мы сами себя убьем?
Уолли пожал плечами. Никакой, он полагал. Он протянул руку за деньгами, и они передали пятифунтовую купюру, вот так просто. Господи, да ему в их возрасте пришлось бы целый месяц развозить газеты, чтобы получить такую сумму.
— Пачку «Ламберт и Батлер», дружище.
Уолли не знал, хватит ли ему этих денег, но зашел внутрь и попросил сигареты. Хозяин дал ему пачку и совсем немного сдачи. Уолли вышел и отдал их.
— Спасибо, мистер, я умираю от желания покурить.
Он уставился на парня.
— Не за что.
Затем он повернулся и пошел прочь. Возможно, они вели себя нахально и были слишком молоды, но, по крайней мере, у них хватало манер, чего не скажешь о владельце магазина. Уолли улыбнулся, переходя дорогу и двигаясь мимо входа в парк, огороженного сине-белой полицейской лентой. Там стояла сотрудница полиции, охранявшая вход, и он почувствовал, что его сердце учащенно забилось. Что, если она узнает, что это сделал он? Уолли почувствовал, что его кожа покрывается мурашками, а голова снова начала пульсировать.
Дежурившая женщина-полицейский посмотрела на него, и Уолли кивнул улыбаясь. Она улыбнулась в ответ, и Уолли продолжил идти. Ему нужно вернуться домой, потому что там он будет в безопасности. Кроме того, необходимо что-то делать с его сокрушительной паранойей.
Когда он наконец достиг входной двери в квартиру, то облегченно вздохнул. Зайдя в квартиру, он закрыл за собой дверь.
Повернувшись, Уолли увидел, что костюм клоуна висит на вешалке с обратной стороны двери, где он обычно его хранил. Он уронил пакет с покупками. Открыв рот от шока, он огляделся вокруг. Это же не могло быть реальностью? Как, черт возьми, он сюда попал? Должно быть, кто-то следил за ним, когда он отнес пакет с костюмом в парк. Они, должно быть, смотрели, как он выбросил пакет, а потом ждали, пока Уолли уйдет, чтобы положить его обратно.
«В этом сценарии есть только одна проблема, Уолтер: как они попали внутрь? Ты закрыл дверь за собой. Ты вернулся за ним и даже не заметил, точно так же, как убил человека в парке. Ты ведь понятия не имеешь, почему ты убиваешь незнакомцев?» Уолли покачал головой и побежал проверять окна спальни и ванной. Нет, должно быть, кто-то проник в дом через открытое окно. Оба окна оказались закрыты, и мало того, плотно заперты на маленький ключ.
Сердце бешено колотилось, а кровь стучала в голове, и он вернулся в гостиную. Может быть, у него просто галлюцинации, и костюма там вовсе нет. Уолли вошел и почувствовал, что пол уходит у него из-под ног. Там во всей своей окровавленной красе висел костюм клоуна. Он висел так, словно принадлежал ему и никогда не покидал комнату. Уолли не знал, что делать и что происходит, но не мог оторвать глаз от костюма.
Лето 1950 года.