— Обработай нас, или у тебя будет третья дыра между ног, Офи.
— Отпустите меня!
Глава девятнадцатая.
— Эй, козлина, проваливай отсюда!
Я проснулась от яростного вопля Морган. Снаружи темнел вечер. Стоило выбрать комнату подальше. Я нацепила любезно дарованные Раэной вещи: слащаво изысканное платье из шелка цвета шампанского и неясный кардиган на пять размеров больше моего.
— Что случилось? — хрипло спросила я. — Морган! Ты где?
— В прихожей!
Я плотнее укуталась в шерсть кардигана и прошла к причине моей бессонницы. В дверях широко улыбался Цефей с бутылкой виски в руках, позади него — недовольный Трой.
— Та-ак, и что делаете? — спросила я.
— Пытаюсь послать в жопу этих засранцев, — свирепо рыкнула Морган. — Они нажрались и решили нас напоить. Бесчестные козлы! Еще и в постель уложить, наверное, удумали!
— Только если малышку Оф, — подмигнул Леви. — Тебя не буду.
Трой неясно поморщился и ткнул Леви под ребра.
— То есть я страшная?! — шокированно воскликнула Морган. — Да пошел ты! — так же быстро она разрыдалась и умчалась в недра квартиры.
— Цефей, ты придурок, — покачал головой Трой. Он вошел внутрь и снял пальто. Строго отнял бутыль со спиртным и молча ушел.
— Я же имел в виду другое! — цокнул Леви. — Оф, помоги мне лечь, а. Я упаду нахуй.
— Пошли, что с тобой делать..
Я уложила Цефея в ближайшую комнату и поспешила лечь спать. Закрыв дверь на ключ, я сняла платье вместе с нижним бельем и налила воды из графина. Ледяная, что по плечам ударило током.
Я уже настроилась вернуться в тот кошмар, что истязал меня полчаса назад, но подпрыгнула на месте. В моей постели кто-то лежал. Как одна черная тень.
Не знаю, на сколько меня парализовало. Но когда тени наскучило смотреть на мое искаженное ужасом лицо, она встала и прошла к открытому окну. Это не был один из группы — кто-то другой. Черная маска не позволила идентифицировать гостя. Когда пришло осознание, я вскрикнула и кинулась к двери. Удивительно, но я открыла ее без задержек, и бросилась по коридору. Ковыляла, как умирающий дикий зверь с пулевым ранением в ноге. Гипс глухо постукивал по мрамору.
Обернулась, ища обезличенного преследователя, что медленной поступью брел за мной. Я ускорилась.
И бежала до тех пор, пока ладони не уперлись в центральную дверь. Я ударила по ней кулаком и в суматохе кинула взгляд назад. Он шел. В руке блестнул нож.
Слишком опасной стала моя жизнь. Я уже дважды попадала под косу смерти в плаще. Дважды она резала мою убегающую спину вместо положенной головы. Декапитация мой удел.
Хлопок двери, в которую я так зверски стучала, и тяжелая ладонь Троя дернула меня в спасительные объятия. Он направил пистолет на тень.
— Ты что, не знаешь, куда попал? — спросил Трой хрипло.
— И куда же? — явно с ухмылкой спросила тень с мужским голосом.
— Идиот, — покачал головой Стрелок.
И выстрелил.
Глушитель убавил звук.
А после Трой молча вволок меня внутрь и подтолкнул к кровати.
— Со мной спать будешь.
— Нет, — возмутилась я, вскочив на пол. — Какого черта произошло? — я нагло толкнула парня в грудь.
— Как вы мне надоели, противные и визгливые девушки! — выдохнул он. А после закинул меня на плечо и насильно завалил в кровать. Прижал запястья над головой и продолжил: — Не бери пример с Морган. Тебе не идет повышать тон.
Я открыла рот, чтобы нагрубить, но осеклась. Лишь стукнула зубами.
От его тяжелого взгляда я засуетилась, принявшись дергать руками и ногами.
Колено. Его колено подперло меня между ног, я чисто ощутила ткань дорогих брюк на его ногах.
Слишком ясным было чувство.
Я лежала обнаженная под ним. Нечестная игра, ведь сам он был в белой рубашке и черных брюках. О, как бы я хотела, чтобы на его месте был Дамьян. Чтобы его платиновые волосы щекотали мне ключицы, а колено в белых брюках упиралось в лонное сочленение. Он бы не сделал так же, как Трой, столь бесстыдно и нагло. Он бы не взял меня, даже если бы я была пьяна.
— Извини, — Трой отстанился. Встал и вышел из комнаты.
Наверное, если я выбежала нагая за ним, это значило, что я готова? Отдаться, как отдалась бы Яну, чтобы не быть столь одинокой без него? Но я не хотела Троя, — лишь Дамьяна.
— Трой! Вернись!..
Они как две противоположности. Черный и белый. Холодный и эмоциональный. Любимый и нелюбимый.
Трой поцеловал меня в шею. Холодные пальцы скользнули меж бедер и задели залитый смазкой клитор. Я схватилась за его рубашку.
Трой пах порошком. И бычьей силой в сексе.
Я не знала его, не чувствовала и сотой доли влюбленности, мне не были приятны его касания или сладки поцелуи. Он был тенью в начале, ей и остался. Кем-то чужим и ледяным.
Я осознала это, когда его рубашка, мокрая от пота, полетела на пол. Когда он стянул кожаный ремень, и из-под трусов свет луны выхватил силуэт налитого кровью члена. Он дернулся вверх, когда Трой полностью избавился от одежды.
Смазанный поцелуй в распухшие губы и головка несильно уперлась в живот. Я чувствовала, как клитор пульсирует и свербит. Я горела и замерзала, дышала и задыхалась.
Он бы лишил меня целомудрия, — той тонкой плевы как дверь в болезненное наслаждение — если бы я не закрыла глаза и не увидела в темноте лицо Яна.
— Стой, не надо… — прошептала я.
— Все нормально?
— Да. — Я покачала головой. — Нет. Не знаю, но не ты должен быть сейчас здесь.
— Я понял. — Трой снова поднялся и принялся одеваться.
Я видела, как красиво его рельефное тело, будто литое из платины. Мышцы перекатывались от спокойных движений, играли со светом и тенью. Последняя пуговица застегнулась, и Трой ушел.
А после я расплакалась. Не знаю, почему. Наверное, мне было одиноко и тоскливо. Хотелось сбежать. Куда?
К Яну.
Я ведь была не права. Монстров нет, есть неправильное общество. Мой милый Дамьян, ты для меня солнце.
От скребущего чувства вины я зарыдала интенсивнее, так, что натянулись мышцы шеи. Мне было плохо среди этих чужаков, и пугало будущее, в котором я сгорю. Пугали их глаза, мучили минуты ожидания выстрела в спину. Мне не угрожали, но я была птицей в клетке. Такой тесной, что я циклично задыхалась и умирала, чтобы воскреснуть и умирать вновь.
Я не хотела этих перемен.
— Офелия, — донесся тихий голос Троя. — На полу под дверью неудобно.
— Ложись рядом, — просипела я.
Снова он разделся и снова рухнул рядом. Под тканью трусов тот же крепкий стояк. Трой лег на спину, закинув руки за голову.
— О ком плачешь? — спросил он не поворачиваясь.
— Мне плохо одной.
— Ты не одна.
— Одна. Среди незнакомых людей. — Я судорожно сглотнула, вспомнив одну деталь: — Убийц.
Трой молчал.
— Мой отец всю жизнь лупил меня, а недавно психанул и чуть не убил. Ян… Он бы не допустил этого. Он бы защитил меня. Я не была бы одна среди вас. Мне горько без него.
— Любишь его?
— Не знаю.
Трой повернул ко мне лицо. Спросил:
— Ему хранишь себя?
— Нет. — Я отвернулась. — Просто я тебя не знаю. Ты слишком… быстро полез в трусы. Я так не хочу.
— Прости меня. — Он вздохнул виновато. — Я идиот. Как себя держать в узде, если под твоим телом красивая голая девушка?
— Красивая? — смутилась я, натягивая робко одеяло по самый нос. Глазами улыбчиво уставилась на его профиль.
Как ребенок я заулыбалась под тканью.
Трой глянул на меня.
— Ну да. Ты чего прячешься? — он аккуратно стянул с лица одеяло. — Я что-то не то сказал?
— Нет, наоборот, мне очень приятно. — Я нелепо рассмеялась перед ним. Дамьян бы заревновал мой смех. — Спасибо, Трой. — Не знаю, зачем, но я обняла его. Щекой уперлась в его волосы. — Наверное, я уже бы валялась мертвая, если бы ты не открыл дверь.
Он промолчал. Лишь обнял грубыми ладонями, стараясь не задевать повязку на ребрах. Он дышал мне в ключицы, пока моя грудь покоилась на его груди. Мы дышали в унисон в тех складках шелка. Я уже привыкла быть голой рядом с ним. Хотя бы в темноте.
Жаль, что Яну не удалось поменяться с ним местами. Что от трусости я не позволила большего.
Не знаю, что щелкнуло во мне. Наверное, отец. Или тот прыжок. Как последняя попытка выжить. Нестрашно показать тело, когда видел зверя в лице родителя. Уже вообще ничего не страшно. Я будто избавилась от оков.
— «Ну да, после полета из окна все равно на многое. Нет комплексов, нет ничего, что напугало бы больше смерти. Суицид чтобы выжить. Смешно», — подумала я. — «Стала шлюхой. Как грязно».
— О чем задумалась? — спросил Трой.
— Что я девственная проститутка.
— Девственная?
— У меня не было мужчины.
— Похвально. Это очень достойно, Офелия. Прости меня еще раз, — он обнял меня чуть крепче. — Я должен был уважать тебя, а не лезть руками между ног.
— Сама хороша, — вздохнула я. — Давай забудем? Я не хочу вспоминать об этом.
— Не обещаю.
Я кивнула. Немного поерзала, спускаясь ниже, и легла на его грудь. Он снова обнял меня.
— Трой?
— Да?
— Где Дамьян?
— Не знаю. Он может быть где угодно.
— Но у «Ковчега» же есть штаб? Или что оно там.
— Да, есть.
— Где?
Он нахмурился, хоть я и не видела.
— Зачем тебе?
— Я хочу его увидеть.
— Тебя убьют.
— Плевать.
— Тогда я точно не скажу.
— Я же не пойду одна! — я врала. — Морган и Леви согласны идти вместе со мной.
— И почему они сами тебе не сказали?
— Морган собиралась, но потом ей позвонили… и… после я забыла уточнить.
— Я же не дурак.
— Тогда пошли вместе! Только я хочу знать, что там и куда идти!
— Хорошо. Но пообещай, что мы идем вместе.
— Обещаю.
— Заброшенный ЦКЗ у Темзы. Они там сутками сидят.
— Окей, значит, ЦКЗ… — кивнула я. — Когда пойдем?
— Когда Немезида даст согласие.
— А она даст?
— Не уверен.
— Отлично. Но почему?
— Тебе опасно там появляться. Ты не воин.
— Почему же?
— Убивать не умеешь. Так бы сама уложила ночного гостя.
Я молча согласилась. А после задумалась и не заметила, как уснула.
Проснулась ночью. Рука Троя спала на моей груди, как и он сам позади. Я тяжело высвободилась и мышью выскочила из комнаты. На полу холодом веял коченеющий труп, и крупный нож мрачно сверкал в его крови.
— «Так просто валяется», — удивилась я. — «Как фантик на полу».
Я подхватила нож и вернулась в свою спальню, где нашла теплые вещи. Да, я сбегала из клетки, в которую пришла добровольно.
На улице воздух был свежий, я впервые так обрадовалась ему. Поймала такси и рванула к ЦКЗ у Темзы. Денег у меня не было, я это поняла, когда водитель доставил меня до мрачного здания огромных размеров. Оно пугало меня уже в машине. Именно про такие места говорят "кровь застыла в жилах"; именно в таких местах прячут трупы; именно в таких местах молятся Сатане сектанты.
Водитель раздраженно потребовал деньги. Я посмотрела на нож в руке.
Да, денег у меня не было.
Но был нож.
Я крепче взялась за деревянную рукоять и несмело поднесла орудие к шее мужчины. А после резко схватила его за куртку и воткнула нож под челюсть. Не знаю, куда я попала, но нож застял в чем-то твердом, и я засуетилась.
Водитель попытался оттолкнуть меня, но я сильнее надавила на нож, и та твердость с треском поддалась. С таким звуком, будто прорезал хрящ. А после нож напоролся уже на кость — я не смогла его протолкнуть глубже. Рука вибрировала, когда протыкала слои мышц. Совсем как говядину.
Нож нужно было вытащить, чтобы рана открылась и рванула кровь. Так я и сделала.
Если бы я не обошлась так с Яном, если бы не осудила его, то не было бы трупа. Я бы заплатила теми деньгами, за которые прогнала его. Цена жизни этого мужчины — поездка в семь долларов.
— Простите..
Я вышла. Надо мной нависал завод, как вымышленный монстр из фильмов и книг. Хтонически ужасный, огромный и покрытый чернотой. Мне было боязно туда идти.
Но я пошла. Не знаю, когда стала такой безрассудной и равнодушной к себе.
Нет, я всегда была такой.
Я с дрожью в горле сделала мучительно тяжелый шаг во тьму заброшенного завода. Входом была брешь в бетонной стене, в которую я и проникла, вслушиваясь в тишину. Брела бездумно до тех пор, пока не услышала музыку с обратной стороны здания. Я выглянула в разбитое окно.
Там, в подобии дворика для перекуров, сидела компания. Девушка жарила на костре зефир, кто-то подтягивался на перекладинах и балках, а некоторые пили пиво и болтали. Я принялась искать Яна. Как же верещало нутро, как оно извивалось змеями, как ныло в предвкушении. Я почти заплакала от волнения.
Хруст битого стекла позади. Я замерла.
А после толчок, и я оказалась впечатана грудью в стену. Сзади на меня навалилось чужое тело и в ухо горячо выдохнули. В пояснице защекотало.
— И кого ты тут выглядываешь?
— Я… я ищу Дам… Айзека Берковица.
Некто меня развернул.
Я вспомнила, как выглядел мой белый ангел. Он напомнил мне, появившись перед глазами. Это был Ян. Его белая одежда, серые волосы в высоком хвосте, желтые глаза.
— Мила? — болезненно спросил он с грустной улыбкой.
— Ян! — Я схватила его за ворот пальто. — Ангел мой, я нашла тебя! — И поцеловала.
Его горячие руки укутали меня в пучину долгожданных объятий. Таких невиданных, сказочных, даже ветхозаветных. Такие одичалые пляски тел описывались в Библии, именовались похотью, зародились в Содоме и Гоморре.
Только его пальцы могли греть, только его руки были теплыми. Он усадил меня на подоконник и сорвал с плеч куртку. Ладони скользнули под свитер и сжали меня за талию. Не грели меня те куртки и кардиганы, как согрели его касания.
— Ян, — выдохнула я ему в губы. Колючее облако пара вырвалось изо рта. — Я люблю тебя.
— И я люблю тебя, — прошептал он.
И сжал зубы на моей шее. Он стягивал с себя белые джоггеры, пока на коже выступала вереница укусов. С ран показывался кровавый бисер, а я молча вскидывала голову.
Дамьян снова прижал меня к стене, рванув брюки вниз; мокрые пальцы скользнули меж ягодиц и половых губ. Головка туго уперлась в плеву. Болезненное давление сменилось прорывом, как взрывом. Рассыпались искры.
И вбивающий в стену толчок, такой, что член погрузился под корень.
Второй. Больно. Я закричала, пока он водил тазом и впускал себя глубже.
Ян прогнул меня в пояснице и навалился поверх, пустив руку по животу и ниже. Клитор ударил током, когда пальцы закрутили его в спираль.
Я задрожала, когда Дамьян удвоил темп. Он брал меня, как шлюху, и помогал мастурбировать. Такая истома, такое исступление и пустота в мыслях. Наверное, такое чувствуют после косяка?
Дамьян вдруг негромко простонал и прижался ко мне сильнее. Горячая сперма стрельнула внутрь, а я почти кончила от его протяжного стона.
— Не останавливайся, — умоляла я, направляя его пальцы по кругу у клитора.
Ян улыбнулся мне и выпрямил вдоль стены, где его вторая рука сжала меня за горло. Пальцы ускорились. Мои ноги невольно дернулись, а мышцы влагалища принялись соктащаться и зудеть.
Перед пиком он вновь вставил в меня член и остервенело впечатал лицом в бетонную стену.
Я уронила голову и обмякла. Ян подхватил меня на руки, и я оглядела его лицо.
Но лицо это было отцовское.
Я дернулась и упала на битое стекло.
Отец довольно улыбался, держась за член. Он хмыкнул и направил на меня струю мочи.
— Ублюдок! Где Ян?! — закричала я, закрывая лицо руками.
А когда открыла глаза, то увидела спящего Троя. Он придерживал на мне одеяло и тихо сопел.
За окном квартиры Морган шел дождь.
— «Проклятый сон!» — поняла я.
На глаза навернулись слезы. Дамьян. Он был рядом, совсем как по-настоящему. Я чувствовала его запах и родной взгляд из темноты.
Ян. Где ты?