— Что происходит?
Глава двадцать восьмая.
— Боже, Офелия! — заверещала Морган, когда я вошла в штаб. — Ребята, она жива! — Столь крепких объятий от миниатюрной девушки я не ожидала. Подбитые рёбра заныли, и я простонала. — Оф, что с тобой случилось? Ты вся избитая!
— Ковчег прижал, — ответила я, проходя в штаб, где на меня остервенело накинулся Цефей. За ним — удивленная Эсфирь.
— Малышка, мы уж думали, что тебя похоронили! — обнял меня Леви, закрутив в пируэт. Я поцеловала его в щеку.
— Оф, ты… — начала обрывисто Немезида. — Ты должна объяснить, где ты была. — Она оглядела мое покорёженное тело и вернулась в кресло, где сидела до моего возвращения.
— Меня выкрал Ковчег, — сказала я. — Месяц насилия и пыток. Я была для них живой секс-игрушкой.
— А как ты сбежала? — удивилась Раэна.
— Я убила охранников и сбежала по кустам.
И на том я пустилась в душераздирающий рассказ о небывалых пытках, о побоях и оргиях, что со мной устраивал Ковчег. Как я желала смерти, как молила о помощи и уверовала в бога, пока меня брали сзади. Леви и Раэна часто норовились обнять меня, утешить те искусственные слёзы, что я роняла для убедительности. Цефей грозился убить всех, а Морган под конец вовсе принялась обрабатывать мои раны.
— Понятно, — задумчиво кивнула она. — Ладно, ты вернулась. Мы рады. Леви, что с Троем? Ты дозвонился?
— Не-а, надо до него ехать.
— А что с Троем? — нахмурилась я.
— Не можем дозвониться битый час, — ответила Морган. — Мы вчера чуть-чуть поругались, и он уехал куда-то.
— Он уже делал так?
— Нет. Но Трой… немного не в себе. Как бы сказать… С ума сходит. В прямом смысле.
— Это как?
— Он запил.
— Запил? — я недовольно обвела всех взглядом. — Как «запил» может объяснять «сходит с ума» всего за месяц? Он что, бензин пьёт?
— Есть подозрения, что он начал нюхать, — виновато пролепетала Морган. — Или колоться.
Я проницательно обвела всех взглядом. Наткнулась на хищные глаза Немезиды. Несколько мгновений мы угнетающе смотрели друг на друга. Ее лицо мне не понравилось.
— Ты проверяла? — вернулась я к Морган.
— Он не давал даже подходить к нему, про осмотр молчу.
— Когда это началось?
— Офелия, мне кажется, ты забываешь свое место, — важно вклинилась Эсфирь. Ее подбитым эго разило ясно и четко.
— Надо же кому-то брать ответственность за проблему, — ответила я, отвращенно зыркнув.
— Это не твоя обязанность.
— Если твоя, то какого черта твой подчиненный неизвестно где? Какого хера мне пришлось выбираться из пекла самой? Почему Трой в состоянии «сходит с ума, в прямом смысле»?
Лидер прикусила язык.
— Морган, что он принимал?
— Что-то тяжелое. Похоже на многие из наркотиков, так и не скажешь.
— Есть его ДНК? Кровь для анализа? Моча?
— Если бы было, я бы давно знала, что с ним происходит.
— Да он драться начал, в последний раз отлупил кассира в алкомаркете. Тот его тоже по еблу хорошо так вдарил. Там ведь кровь должна остаться, на полу-то, — предположил Цефей.
— Точно! — кивнула Морган. — Леви, свози меня туда.
— Окей, погнали. Оф, а ты?
— А я поеду домой. Я не спала сутки.
— Э… — замешкалась Раэна. — Тут такое дело… Твою квартиру сожгли.
— Что? Как сожгли? Кто?
— Ковчег, кто ещё-то, — хмыкнул Цефей. — Эс, а ты куда?
— Плакать из-за яйца, которое учит курицу.
— Смотри, чтобы макияж не смылся, — ответила я. — Леви, я пустая. Подкинь пару долларов, пожалуйста.
— Оф, так ты езжай ко мне домой, там в сейфе есть деньги, — предложила Морган. — Пин-код смс-кой скину, чтобы Леви уши не грел. Давай, — она поцеловала меня и упорхала к машине.
— И что потом? Что тебе даст анализ? — сморщилась лидер, скрестив руки. — Ты знаешь, что после такого мы вряд ли будем подружками?
— Да ебала я таких подружек, — хмыкнула я и пошла прочь.
—..не идёт новое амплуа! — крикнула она мне в спину. — Посмешище!
Я прыгнула в такси и набрала Нейтана:
— Дельта вызывает Альфу, приём, миссия «зелёный», — сказала я в трубку.
Фауст посмеялся.
— Привет, мышь, я так понял, все «зелено»?
— Да, я нагнала Эс, как собаку. Не такая она уж и жуткая.
— Да ну-у, Оф, Немезида хороший человек. Просто чтобы быть лидером нужно быть гнидой, сечешь?
— Не нравится она мне.
— По ней вообще голяк. Нет доказательств.
— А по остальным есть?
— Ну… — он явно неловко улыбнулся. — Морган — медик, могла из-за влюбленности в члена Ковчега отравить вас всех по-тихой, чтобы помочь своему Ромео. А Цефей… Цефей мог отравить вас всех из-за мести. Он на самом деле очень озлобленный внутри, злопамятный. Почему он мог сделать это с тобой и с Троем?
— Не знаю. Ну… Я шлюха.
— Нет.
— С чего?
— Со мной же ты не спала.
— Ещё раз так скажешь, и я восприму это, как намёк, — сконфузилась я.
— Окей, понял. Так и почему ты шлюха?
— Потому что я девушка Дамьяна, а брал меня Трой. Леви видел нас, слышал. Потом он был недоволен этим. Мол, ты, Оф, проститутка, а Трой баран.
— Вряд ли Леви захотел бы вас убить после этого. Он, может, и козел, но в чужие трусы не лезет.
— Тогда больше нет причин.
— Ты ведь имеешь репутацию «дурочки, которая лезет не туда»? Ну, не слушаешь приказов и делаешь все по-своему, так?
— Есть такое.
— Тебя, возможно, хотят тихо устранить, чтобы ты не подрывала группу своеволием. Тогда зачем травить Стрелка? — Нейт вздохнул. — Знал бы я точный мотив, то точно бы понял, кто это. Ладно, как дела в группе?
— Морган поехала искать ДНК Троя, чтобы пробить, что за наркотик. Думаю, вряд ли там оставили его кровь. Смыли уже давно. Думаю подбросить ей пару капель. Леви сказал, что Трой стал буянить: избил кассира в магазине. Они с Ран поехали туда, а я к ней домой.
— Зачем?
— Мне нужны деньги.
— Зачем два точка ноль?
— Я хочу снять дом в аренду. Твоя халупа просто отстой.
— Зато безопасно. Стоп! Ты хочешь, чтобы мы поселились в другом доме?
— Йеп, мозговитый ты наш мозг.
— Исключено! Это же то же самое, что просто прийти прямо на собрание и сказать: «эй, всем привет!».
— Перестань, Нейтан! Дом за Лондоном. Никто не будет вас там искать.
— Погоди-ка, а ты где?
— В такси. А что случилось?
— Черт! Ну Оф, блин, уши! Тебе надо было бы тачку в аренду лучше взять, вместо дома. Вдруг он посыльный? Придётся убрать таксиста. Нам лишние люди не нужны.
— Предлагаешь..
— Да, убей его.
— Но я не могу!
— Надо. Через не могу.
Я обречённо вздохнула, взглянув на водителя, что зыркнул на меня через зеркало.
— Я ещё не сошла с ума, Нейтан. Не могу просто взять… и сделать это!
— Как думаешь, будет очень круто, если в итоге все будут знать, что Натаниэль Фауст живой, держит в подполье Троя Кирка и в сговоре с Офелией Црнянской?
— Ладно, я поняла. В восемнадцать ноль-ноль в «Бочке пивовара».
— Зачем?
— Не тупи, Нейт! Вырубай Троя, бери его в охапку и едем из города.
— Засранка ты! Все, отбой.
Я бросила трубку, достала из телефона сим-карту и выбросила ее в окно. Вставила новую. Водителя попросила остановить в темном безлюдном углу далеко от городских джунглей. Когда протягивала ему деньги, то сильнее сжала пистолет на уровне его груди, готовясь к выстрелу.
Щелчок. Выстрел сквозь кресло, и он обмяк.
А там я вышла, прихватив заодно и всю его наличность. Села в автобус до центра и воткнула в уши недавно купленные наушники. По окну забарабанил дождь. Я так давно его не видела, этот грустный дождь.
Так изменились события и наши характеры, так нещадно стёрлись воспоминания обо мне прошлой, такой слабой и наивной, все жалеющей себя и ненавидящей. Ныне я приняла себя отродьем, которого взрастила в гневе и стремлении бежать. Я перестала замечать друга-Лондона и плаксивый серо-чёрный небосвод, забыла, что такое печаль одиночества. Забыла о драматичности чувств и рефлексий. Стала машиной с целью, которую должна была достичь любой ценой.
А чужие жизни… Я перестала считать их бесценными. Наплевала о семьях и голодных детях, задушила жалость и эмпатию. Теперь люди — труха, которую мне более не было жаль топтать.
Всего лишь месяц, прошедший, как сон, будто вовсе иллюзия или фантом, но ныне я стала тем, кого посмела презирать. Я стала Дамьяном.
Я ехала среди массы живых людей и удивлялась тому, как изменился мир вокруг.
— «Нет, это изменилось мое естество», — поняла я, переключив песню. Заиграл «Корн». — «Раньше так много драмы, так много самокопаний и глупых слез… А сейчас я сижу в кресле, смотрю, как снаружи льет, и не чувствую ничего, кроме желания рвать до конца. Сижу, а вокруг меня аура смерти и опасности. Как клеймо. Поэтому со мной никто не сел рядом? Подсознательно они чувствуют мое уродство?» — Я взглянула на пустое кресло рядом. — «Все такое другое».
Или я изменилась раньше? Когда застрелила врагов в чужом штабе? Когда убила Рут? Или когда перенесла ту убивающую ломку? Может, не месяц, проведённый у Нейтана, перекроил мою суть? Я терялась в теориях и гипотезах.
Мне было жаль вспоминать прошлую себя. Обычная поездка в общественном транспорте, но напомнившая мне себя в юности. Ту зажатую и избитую малышку, так вожделеющую счастье и мир. Она была столь мечтательна и мягка, когда бродила неспешно по переплетениям лондонских улочек; так любила дождь и тихо плакать у окна отцовского жилья.
Но ныне все было серым и бессмысленным, чужим и ненужным. Только пылали алым пожарищем гнев и желание сбежать далеко и навсегда. Детская мечта о счастье претерпела метаморфозы, став искаженной и извращённой, но все же осталась в сердце до сих пор. Я все ещё хотела счастья, но готова была убить за него. И убивала.
Не будь тех обстоятельств и кошмарных знакомств, того страшного окружения, то я бы выбрала иной путь. А, может, убила бы себя, отчаявшись и исчерпав силы.
В последний раз я была чистой, была собой, когда прилетела в Лондон. Так сильно я была очарована и разбита неясной мне тоской. Была собой, которую не осуждала, с которой была знакома с рождения. А теперь я не знала, кем была и как могла вернуться.
Слишком далеко я ступила за грань. Слишком сильно что-то сломалось и заржавело. Я поняла, что боюсь. Того, что я пропала в себе бесследно, что не смогу быть собой, когда все закончится.
— «Неужели я так и останусь чудовищем? Когда буду жить с Яном у моря, то буду такой же неправильной?».
Я оплатила проезд и вышла у дома Морган, где взяла из сейфа весьма крупную сумму, а после встретилась с мужчиной, что сдавал дом за городом, и оплатила месяц проживания. Мы недолго поболтали о весне и о том двухэтажном доме с огромным гаражом, мило попрощались и я набрала Морган:
— Как дела? — спросила я.
— Голяк. Ещё Эс устроила ревностный скандал.
— Как?
— Приехала к нам в магазин и начала орать, что мы предатели, и что она разочарована.
— Ясно. Ничего не нашли в итоге? Вообще?
— Да каво, нас из магазина поперли с благим матом.
— Не переживай, я была у Троя дома. Нашла платок с его кровью. В двадцать ноль-ноль в «Клеопатре».
— Окей. Оф, ты молодец! Целую!
— Вы куда?
— Мы с Леви пока перекусить зашли.
— Окей, до встречи, ребята. Приятного.
— Ага, давай.
***
— Нет хвоста? — снова спросил Нейтан, озираясь по сторонам. Бар «Бочка пивовара» был наполнен людьми и ароматом жареного мяса, залитого темным элем. Здесь был потрясающий маринад из спиртного и красного перца.
— Нет. Я заказала крылья. Умираю с голоду. Будешь?
— Да я сам щас сдохну. Конечно, буду. — Он сел напротив. — И что ты хочешь мне сказать?
— На, — я сунула ему ключи, — координаты в смс. Новая берлога в разы лучше того клоповника. Как он?
— Честно? Хуево. Его рвёт кровью и желчью. Он не ест и не пьёт. Только орет, как черт.
— Есть способ ему помочь?
— Да, дать дозу.
— Иди к черту, Нейтан. — Я чуть наклонилась к нему через грязный стол. — Принёс?
— Куда я денусь? На, — он придвинул ко мне клетчатый платок с кровью Троя. — И что, скажешь, что нашла в его хате? Ты хоть знаешь, где он живет?
— Частично.
— Круто. И какой план? Тебя не заподозрили?
— Как меня заподозрят, если я вся избитая, как груша для битья?
— Ну извиняй, было бы странно, если бы ты пришла свежая и здоровая к ним в штаб.
— Ты козлина, Нейт. — Я покачала неодобрительно головой, чуть приподнимая свитер. Фауст рассмотрел огромный синяк на рёбрах. — Ты перегнул. На кой черт браться за биту?
— Ты сама просила отлупить тебя так, чтобы было правдоподобно. Я и отлупил.
— Ты чуть не убил меня.
— Не убил же.
— И на том спасибо.
Нам принесли две порции куриных крыльев и пива. Мы накинулись на тот жир с превеликим удовольствием, пачкая щеки и носы. Глотнув светлого пива, я начала:
— Всё в группе так переменилось… Все стали злыми. Такой хаос творится, ты бы видел.
— Представляю. Что там у Морган?
— Сидят с Цефеем где-то в кафе. Не ревнуешь?
— Нет. Я чувствовал, что что-то должно случиться со мной, потому попросил его заботиться о ней. Он ведь заботился?
— Да, даже больше, чем нужно. В смысле… он как отец с ней. Или старший брат. Морган могла напиться где-то и уснуть, а Леви приходилось объезжать весь Лондон, чтобы найти ее.
— Я так скучаю по ним, — он перестал есть, — хочу скорее закончить это затянувшееся дело, Оф. И хочу помочь тебе. Просто хочу жить.
— Я тоже. Нейтан, мы справимся. Верь в нас.
— Ладно, — он неловко отмахнулся от того болезненного разговора. — Если это Раэна или Леви, то почему они так подставляются, бегая за ДНК Троя? Да и вообще, что ты задумала? Ну узнаешь, что за наркота. А дальше?
— А дальше я пробью всех дилеров. А заодно посмотрю, кто будет мешать поискам. Наш таинственный «друг» несильно обрадуется, если я наступлю на его хвост. А ещё мне нужно узнать, чем в итоге качают Ковчег. Эс ставила нам задачу узнать, но сейчас тишина. Если и ковчеговцев травят тем же, то это значит, что Иуда работает на них. Только зачем они это делают?
— Думаешь, есть связь между Антихристами и Ковчегом?
— Ты сам говорил, что при твоей подставе они что-то говорили про нашу группу. Что был уговор и так далее.
— Хорошо, допустим. Узнаешь, что они в сговоре. А как узнать, кто именно?
— А вот для этого мне нужен ты. Мы поймаем их лидера.
— Смешно.
— Я серьезно. Выпытаем информацию.
— Думаешь, он легко выдаст все на блюдечке?
— Просто отрежем ему хер.
— И что ты надеешься узнать?
— Прямо: кто шавка. Если не выдаст, то хотя бы чем обкалывают, где берут, под кем работают. Ты знаешь их агента?
— Нет. Я нашего-то не видел ни разу. Знаю, что зовут Рицемара фон Героль.
— Негусто. Ладно, просто будем добывать все, что сможем. Езжай за город и следи за Троем. Спаси его, пока я буду искать.
— Ты возмужала.
— Неужели?
— Я помню тебя в первый день у Антихристов. Совсем мышка. А сейчас ты в одиночку собралась уложить всех на лопатки. Что тобой движет?
— Желание жить счастливо далеко от всего этого.
— ХОСТЕЛ «КЛЕОПАТРА», 20:00 —
Я ждала Морган и Цефея, сидя в комнате прямо над вестибюлем. Здесь не было люстры, а стена зияла вмятинами от чьих-то ударов. Убогое место для убогих людей. За унитазом валялись улики героиновых наркоманов, уже пыльные от времени их упокоения за сантехникой. Здесь явно не убирались надлежащим образом: под раковиной в пол впитались чьи-то капли крови, уже чёрные, как уголь. Место для самоповреждения, для объятий с депрессией и ломкой от наркоты.
В комнату вошли ребята — злые и уставшие.
— Пиздец блять, я ебал эту хуйню в пизду, — рычал Цефей, падая в койку.
— Хватит, Леви. Я за день ни одного нормального слова не услышала, — нахмурилась Морган.
— Та-ак, что случилось? — скрестила руки я.
— Да все подряд, блять! Похмелье ебучее, Немезида хуйню творит, Трой проебался!
— Леви, пиво будешь? — я достала из минибара банку. Цефей заметно расслабился и воодушевился. Я кинула ему пиво и села на соседнюю кровать. — Что творится в группе?
— Мутно все стало, — вздохнула уставше Раэна. — Ты пропала на месяц, Трой, видимо, сторчался и нас на бухло подсадил. Ни миссий, ни работы, мы просто забили на все и запили втроём в штабе. Эс иногда приходила и взрывалась на нас, но мы как-то не обращали внимания, и она перестала часто приходить.
— Ага, типа разлад. Мы все думали, что ты мертва. Вот и пустились во все тяжкие. Мы, конечно, не прям друганы с тобой, но мысли о том, что все мы скоро погибнем… Не знаю. Тяжело было. Хотелось просто бухать. Если уж наш Троян стал таким, то и мы решили забить хуй.
— Морган, кстати, держи, — я протянула платок с кровью Троя. — Есть мысли о том, почему он начал торчать?
— Вообще голяк, — покачал головой Леви. — Я не видел, чтобы он нюхал, кололся или курил. Морган травку все покупала, да, но Трой… Он будто из воздуха брал.
— А питались вы где?
— В штабе. Ну, как питались, скорее голодали. Только пили. А алкашку в магазине брали. Я лично, Морган. Стой, ты типа намекаешь, что нам подсыпали? Тогда почему только Трой с ума сходил, а не все мы?
— Я просто пытаюсь понять, что происходит. Если ты не видел, что он принимает, то его насильно качали. Только кто?
— Ковчег, наверное, — задумалась Морган. — Трой наш друг, даже брат. Ни я, ни Леви, ни Эс не могли этого сделать. Тебя вообще не было. Тогда кто и как?
— Не знаю. Но Эс самая недовольная. Может, она? — предположила я, ожидая реакции. Оба они с удивлением взглянули на меня, потом — друг на друга.
— Ты шутишь? — вскинула брови Раэна. — Она была с нами всего пару раз, и то всегда била наши бутылки, орала и уходила. Она была права, что мы бестолочи и ни черта не делаем. Эс пыталась нас растолкать, а не убить. Она переживала о твоей пропаже и постоянно напоминала нам, что мы должны взять себя в руки идти искать тебя.
— Солидарен, — кивнул Леви. — Она то и делала, что ебала нам мозг.
— Тогда кто?
— Может, он сам?
— И вы верите в это? Что, Трой такой?
Они оба замолчали.
— Значит так, ребята: Морган, сделай анализ. Леви, собери весь алкоголь, который пил именно Трой.
— Не могу. Все, что он пил давно высохло на полу штаба. Эс все разбила.
— Принеси стекло. Что-то же должно остаться!
— Ты знаешь, да… — вспомнила Морган. — Леви, помнишь его заначку под обблеванным матрасом? Он там спрятал бутылку виски, которую ты пытался у него отобрать, чтобы вылить. Он тогда ещё никак не хотел ложиться спать, все присасывался к этому несчастному виски.
— Разве Эс ее не разбила?
— Нет, она не знала про заначку.
— Отлично, — улыбнулась я. — Леви, ты знаешь, что делать.
— Оу, Оф, а ты стала улыбчивее, — заметила Морган.
— Просто радуюсь, что свободна, — соврала я. — Ребят, а вы не хотите сбежать из группы?
Они настороженно переглянулись. Леви грустно вздохнул и повесил голову.
— Хотим уже давно, — признался он. — Но это анрил, Оф. Из группы нельзя уйти.
— Но если уйдут все, то некому будет ловить, так?
— Если бы, — горько усмехнулась Морган. — У агента есть своя «свита»: убийцы очень высокого уровня, которые служат ей палачами, советчиками и лучшими друзьями. Это высококвалифицированные члены организации «Искупление». Их всего четверо, насколько я знаю.
— «Насколько ты знаешь»? — недоуменно воскликнул Леви. — Я даже о том, что есть какая-то там «свита» не знал! Какого черта, Раэна?
— Леви, не гунди только! Я же ассасин в группе, понятное дело, что я буду подслушивать и шпионить. Это моя работа. Слышала я, в общем, переговоры агента и лидера. Они прям хорошие подруги. Последний раз обсуждали вечеринку в поместье Рицемары. Там я и услышала, что «Искупление» тоже приглашены. Эсфирь обрадовалась. Я так поняла, что ей симпатичен какой-то «Архангел». А ещё… — Морган виновато спрятала глаза. — Слышала, что Дамьяна должны отправить на инициацию в ту свиту. Он нравится агенту за свои способности в бою.
— В свиту нашего агента? — не поняла я. — Так они же враги, нет?
— Я не знаю, не знаю, — звизгнула Раэна, будто боялась кары за рассекречивание важной информации. Она неловко подползла к Леви и залезла в его объятия. Он погладил ее по голове и убаюкивающе начал покачивать.
— «Да, Нейтан, он бережет ее», — улыбнулась я, глядя на их тёплые отношения.
— Ребят, что случилось с Фаустом? — я решила палить в открытую.
— Ты знаешь, что с ним случилось, — грустно ответил Леви.
— Нет, я не о шаблоне в духе «погиб во время исполнения миссии». Что думаете вы?
— А что думать? Агент дала нам миссию по убийству одной шишки, Эс спланировала стратегию: я с гранатами на выходе, Морган в тени как страховка, Трой и Эс с огнестрелом на устранение, а Нейтан в качестве шухера в другом крыле здания, чтобы предупредить о подмоге. Но подмоги быть не должно было, мы все проверили перед выходом. Плохо проверили, блять! — Леви ударил перекладину кровати. Затем болезненно сжал пальцами переносицу и закрыл глаза. — Лучше бы меня туда отправили, сука! Он же мне как брат был!
Морган ласково обняла его за шею и поцеловала в затылок.
— Кто ещё мог знать, что именно Дракула будет в том крыле?
— Мы и Рицемара. Дракула? — удивился Леви. — Мы не говорили тебе, что называли Нейта Дракулой.
Я осеклась. Ребята посмотрели на меня с подозрением.
— Не вы, Трой называл его так.
— А, ну, окей.
— Что-то смущает меня эта Рицемара, — нахмурилась я.
— Фауст в последние дни был очень подозрительный, — вспомнила Морган, поглаживая Леви по голове. — Он хотел нам что-то сказать, но не решался, а потом его убили.
— «Да, хотел сказать, что кто-то в группе предатель, но не мог вам доверить это знание», — ответила я мысленно.
— Он тоже был будто не в себе, — продолжала Раэна. — Паранойя. Он боялся пить и есть, питался только тем, что покупал сам. Иногда он приходил вовсе никакой. Весь серый, неряшливый.
— Как похоже на Троя, — усмехнулась я.
Оба они шокировано посмотрели на меня, догадавшись и соотнеся состояния Троя и Фауста.
— Так и что вы думаете о смерти Фауста теперь?
— Подстава, — в унисон ответили они.
— Та-ак, теперь вспоминайте, кто был среди вас тогда, кто носил еду и кто к ней прикасался?
— Старик Ромеро! Старый уебок! — воскликнул Цефей. — Он постоянно заставлял Нейтана пить какие-то «витамины для иммунитета»! Нейт заработал пулю в живот, и его штопал наш знакомый хирург, Ромеро! Сукин сын!
— А Троя последний месяц тоже осматривал этот Ромеро?
— Был однажды, да! Я же его голову оторву к чертовой матери! — ругался Цефей.
— Надо поговорить с Немезидой, — сказала тревожно Морган. — Нужно сообщить ей, что Рицемара мутит воду с Ковчегом, а Ромеро травит нас! Только почему? За что Трой заслужил это?
Я прикусила губу, яро желая рассказать всю правду. Но я понимала чувства Нейтана, когда тот хотел поделиться с товарищами о своих подозрениях, но не мог им доверять. Я тоже не могла, потому осталась молчать. Сказала лишь, уходя прочь:
— Делайте, что я сказала, ребята. Мы узнаем, что происходит. Никому, даже Эсфирь, не вздумайте рассказывать. Леви, держи Морган. Ты же понимаешь, что это важно?
Он кивнул мне, когда я закрыла за собой дверь.