— Значит, скоро зайдет. Грейса возьми. Что для себя решила?
— Пока ничего. Присмотреться надо к обоим.
— И к Никите?
— И к нему. Я его, оказывается, вообще не знала.
Зашел Александр. И мы пошли гулять. Грейс рядом носится. Саня мне рассказывал веселые истории. Я смеялась. Рассказывает он интересно. С ним стало так весело, как давно не было. Легко на душе. Посреди рассказа он вдруг повернулся ко мне и серьезно предлагает руку и сердце.
— Саша, а я замужем, если ты не заметил.
— Знаю. Я еще тогда в первый раз понял, что влюбился по уши.
— Почему не сказал?
— Ты жена моего друга. Значит, для меня табу.
— Так я и сейчас жена друга. Теперь почему запрет на ухаживания снял?
— Понимаешь, Иришка, я тогда струсил. Понял, что влюбился. Но подумал, что это наваждение пройдет. И не надо мне всего этого. Я не готов был семью иметь, детей заводить. Подумал, что баб на свете много, зачем у друга уводить жену… Думал, уеду и забуду.
— С глаз долой, из сердца вон?
— Точно. Только вот не забыл. Ночами не спал. Маялся. Понял, что пропал. И решился приехать и открыться тебе. Сдаться на милость победителя. И будь что будет.
— А тут еще в откровенном разговоре Никита лоханулся, и ты понял, что путь открыт? Мы разбегаемся, и приз сам падает тебе в руки…
— Что у вас так выйдет, я не ожидал. Но рад, чего скрывать. Тебе теперь легче будет решиться его бросить. Выходи за меня. Я таскаться по бабам не буду. У меня с того времени никого и не было.
— Я подумаю. Я пока замужем.
— Так, это пока. Я подожду…
— Жди…
Мы стали целоваться. И я не считаю, что это плохо. Я мужу все высказала. Мы с ним разводимся. Возвращаться к мужу я не собираюсь. Он наверняка свою лысую скво целовал. А я чем хуже? Почему я такого права не имею? У нас в стране равноправие. Поэтому я себе и позволила. Целовались с ним долго. Упоенно. Делает он это мастерски. Чувствуется опыт.
— Убери свои поганые руки от моей жены!
Пришлось прекратить целоваться. А жаль. Мне понравилось. Я завелась от Сашиных поцелуев. Вот что значит мастер.
— Я не твоя жена. Мы разводимся.
— Ты пока моя жена. И не смей мне рога наставлять.
— Ты мне можешь рога наставлять, а я не смей? Что хочу, то и буду делать.
— Иришка, неужели ты не видишь, что он тобой играется?
— Играется? В каком смысле?
— У него со мной счеты. Я у него как-то девушку увел. Вот он и мстит.
Смотрю на Александра. Жду, что он на это ответит.
— Бредишь? Когда это было?
— В школе!
— Много лет назад? — удивилась я.
— Обалдеть! — отреагировал Саша.
— В школе? А почему не в детсаду? Саша, вы вместе в детсад ходили?
— Да. А что?
— Он у тебя там никакую подружку не уводил? Вот оно и всплывает темное прошлое. Подумать только. С тех лет по девкам таскается…
— Уводил. Точно. Я до сих пор это помню. Я ее полюбил за красную с синим помпоном шапочку. А он ее увел, — Саша стал откровенно насмехаться.
— Ага. Признавайся, прелюбодей Якин, во всех своих прегрешениях.
Я тоже захохотала. Адреналин от поцелуев, кровь от них закипела. Не знаю почему, но я засмеялась. Никита такого издевательского отношения к своей версии не выдержал и кинулся в драку. Я отошла в сторону, чтоб эти два гамадрила меня случайно не зацепили. Пусть два тигра дерутся, а обезьяна посидит на дереве и посмотрит за схваткой. Вот оно, упоение битвой. К слову сказать, дрались они хорошо. Со знанием дела мутузили друг друга. Оба занимались боксом, потом другими боевыми искусствами. Было на что посмотреть.
— А это что за ристалище? — тихо раздалось над ухом. Это наш местный житель Иван Мельников неслышно ко мне подошел.
Тоже, к слову сказать, красивый мужик. А пахнет от него, закачаешься. И улыбка убойная. В общем, еще один самец прибыл на новенького…
— Рубятся за правду. Прошлые обиды вспомнили.
— И кто одерживает победу? Ох, ты! Прям Куликовская битва.
— И кто здесь Пересвет, а кто Челубей?
— Определим по окончанию боя. Кто победит, тот и Пересвет.
— Да я как-то смотреть до конца не хочу. Надоело.
— Тогда, может, уйдем по-английски?
— Давайте тихо слиняем, иначе они никогда не закончат.
— А так зрителей не будет, они и успокоятся.
— Главное, чтоб не поубивали друг друга.