— Кира, кончай лозунги толкать.
— Ладно. Потом речь толкну, какие мы умные и красивые.
— Ирка, а твои бабульки нас камнями не закидают у подъезда?
— Нет. Они про операцию знают. И ждут от нас звонка. Мы с ними тоже разучили, что они должны делать.
— Так у тебя тут целая шайка-лейка организовалась.
— И никакая не шайка, зачем оскорбляешь? У нее здесь банда. Старушек…
— С ребятней…
— Девки. Если вы не перестанете, то я начну хохотать, и придется по новой краситься. А на это уйдет много времени…
— Ладно-ладно. Мы что? Мы ничего. Просто поднять настроение. Петруха, веди нас в бой, коль уж мы товарища Сухова где-то потеряли…
— Мара, как ты с учениками общаешься?
— Вот так и общаюсь. Иначе с ними с ума сойдешь…
— На уроках не учитесь, а ржете?
— Ой, кто бы говорил. Ты их научила учиться смеясь.
— Я-то тут при чем?
— Именно ты, и не отпирайся. А я просто расхлебываю твои новшества. Знаешь, какие они у меня стали? Ого-го. По-английски чешут только так.
В общем, пока дошли до этого кооператива, переговорили обо всем. На подходе повторили свои роли. Петька стоял на страховке. Мы подошли, и Кира стала пинать в ворота. Получилось громко.
— Открывайте, сволочи! А то сейчас ментов вызову. Открывайте! — и так в этом ключе минут пять. Только уже применялись матерки и прилагаемые к ним дополнения. Красочные, сочные, как говорится от души.
Матерные слова Кира применять умеет. Речь ее в этом плане бесподобна. Вот вроде и материт она кого-то. Но человек от такого мастерства сначала замирает, а потом внимательно слушает. А некоторые люди стараются запомнить или даже записать. Настолько красочные и сочные у нее выражения. Вот и по ту сторону забора кто-то замер и слушает. Пополняет знания…
Кира повторила свою просьбу уже более громко.
— Да чего орать. Давай ментов вызовем, пусть они здесь их мордами в пол положат, — это вступила в игру я со своим визгливым голосом. Получилось натурально. Жизненно.
— Вызывайте ментов, тетенька. Там ваша тачка, — крикнул кто-то из пацанов из кустов. Вот охальники. Говорила же им, чтоб кроме Петьки никто не шел. Хотя молодцы. Вовремя подыграли.
— Если с моей ласточкой что-то сделали, я вам хозяйство оторву и в жопу вставлю.
И опять минут на пять старая пластинка, но уже с другими, более забавными вариациями. Вот феноменальный талантище! Все-таки талантливый человек талантлив во всем. А матерки Кирюхи — это песня…
— Меня вся эта хренотень задолбала. Я ментов вызываю, — это уже Мара высказалась. И сделала вид, что звонит. Вот тут-то и распахнулись врата в рай. За ними стоял щуплый азиат.
— Ты, гном нерусский. Мне сказали, что мою тачку сюда загнали. Отдайте по-хорошему. Иначе ментов натравлю.
Он против Киры натуральный гном. Он ей по пояс.
Из гаражей вышел мужик побольше. Тоже азиат. Стоит и смотрит в упор. Нас рассматривает и оценивает. Интересно, что они задумали?
— Тебе что, гад, переводчик нужен? Тачку верните! — завизжала уже я. Голос у меня громкий, но визжать по-бабски я еще не пробовала. Видимо, голос непереносимый получается. Азиатов как ветром сдуло. Куда исчезли, нам непонятно. Дверей поблизости нет. Не сквозь землю же они провалились…
Вышел третий. Еще больше первых двух. Тоже азиат.
— Вы там по размерам выходить будете? Ты, …… тачку мою верните.
— Какую? — заговорил этот мужичок.
— Мини Купер. И не ври мне, что ее тут нет. Ее к вам загнали в гараж.
— Где наша тачка? — опять завизжала я. Получилось вообще убойно.
Этот азиат тоже, не слова ни говоря, убежал назад. Правда, не сквозь землю, а туда, откуда и вышел.
— Ирка. Ты как-то на них не так действуешь. Почему они от твоего крика убегают? — подруги не меньше моего удивлены.
— А хрен их знает. Может, попридержать язык? Или перестать визжать? У них почему-то паника в глазах. Может, сбавить обороты?
— Нет уж. Действуй, как было. Они от твоего крика быстрее шевелиться будут, лишь бы ты заткнулась. Ну-ка покричи, роднулька.
— Вы, ……… Вы когда…………… На кой…………… — и так минут пять кричу. Вошла в раж. Еще больше децибелов добавила. Выскочили уже пятеро азиатов. Наверное, на меня поглядеть и себя показать. Вот мы, мол, какие, по росту строиться умеем. Правда, опять спрятались. Теперь вышел какой-то русский мужик. И что интересного он нам поведает? Идет к нам не торопясь. Вышагивает, гаденыш. Ну ничего. Сейчас я тебе устрою…
— Слышь, мужик. Вы нам тачку нашу отдайте, мы уйдем, — начала Мара.
— Не заставляйте меня быть плохой, — опять заголосила я. Теперь еще громкости включила. И получаю удовольствие от того, что он закрыл руками уши. Так тебе. Слушай вопль оскорбленной женщины.
— Хорошо. Вы одна можете пройти и посмотреть машину. Только она точно не ваша. У нее другой хозяин. Она не в угоне, — предложил он Кире.
— Еще чего не хватало. Они тебя там убьют. Давай ментов вызовем. Пусть они им все показывают, — заорала опять я. Все это на одной ноте. И так прям художественно. Мужик глаза закатил. Главное, чтоб он в обморок не упал. Наверное я, перестаралась. Он стоит красный и пот со лба капает. И это зимой. Проняло хороняку…
— Вы не могли бы попросить свою подругу помолчать.
— Почему?
— Это же не голос. Это какое-то оружие массового поражения. Мы вам всем все покажем. Заходите.
— Только учтите, что если через двадцать минут мы отсюда не выйдем, то полиция к вам тут же приедет. Тут участок рядом. И нас ждут…
— Я понял. С такими женщинами мы шутить не будем.
— Это кого ты женщиной назвал? — опять возмущенно заголосила я.
Бедный мужик. Он и так отважился к нам выйти. Остальные-то зассали. Так этого храбреца я пытаю своим голосом. Впрочем, поделом ему.