— Нет. Пока нет.
— Но есть с кем?
— Да вроде. У меня ощущение, что они меня душат.
— Кто они?
— Она и мать ее. Как в тисках зажали — не вздохнуть.
— А я тебе помогу, милый, — не вытерпела я и вошла в кухню.
Ладно, он мне кости мыл. Но маме моей за что прилетело? За все добро отблагодарил?
— Ирка, ты же у мамы, — муж растерян и даже напуган.
Понимаю. Не для моих ушей были эти мужские откровения. А тут я взяла и нарисовалась нежданно-негаданно. Не сотрешь…
— Как видишь, уже пришла. И хочу тебе помочь скинуть кандалы и вырваться из тисков. Не зверь же я, в самом деле. Ты муж, а не раб. Вот твое кольцо. Я ухожу от тебя. Будь добр, милый муж, определись с датой, когда понесем заявление в загс на развод.
— Ты все не так поняла.
— Все я так поняла. Я уже не Иришка. Я теперь у тебя Ирка.
— Иришка… Послушай.
— И девице твоей лысой передавай привет.
— Почему лысой? — это уже его друг задал свой вопрос.
— А она приверженка правильного питания. Веганка. Довыпендривалась с диетами. На макушке лысина. Она ее шиньоном камуфлирует.
— Обалдеть. Она из этих, которые мясо не едят?
— Ага.
— Свезло тебе, Никитос, жену из-за дуры чокнутой потерять, — не удержался Саня от комментария. Грубо, но в яблочко…
— Желаю счастья в личной жизни! — это я уже пожелала мужу.
И все это говорю нормальным голосом. Без истерик и обвинений.
Никита удивлен. Он ожидал скандалов. Что за него цепляться будут и даже рыдать. А тут все так просто оказалось. Буднично. Сказал-услышала-ушла. Удивила. Просто сказала, что разводимся и все тут.
Я вошла в свою комнату. Стала собирать все свои вещи. Влетел в комнату Никита. Стал что-то говорить, изворачиваться, оправдываться. Ничего не отвечала ему на его слова. Зачем? Все уже и так сказано. И сделано.
Перенесла все свои вещи в машину. Много у меня накопилось барахла. Я, оказывается, невеста с богатым приданым. Куда столько? Но увозить все шмотки надо разом, чтоб больше уже сюда не возвращаться. Загрузила все в машину и поехала жить к маме. Навсегда…
Дома, перетаскивая вещи в свою комнату, все рассказала маме. Она мои действия одобрила. Решили с ней, что надо разводиться. Потаскун мой муж оказался. А от таких надо сразу бежать, куда глаза глядят. Изменять будет всю жизнь. Я буду переживать. Не жизнь будет, а мука. И зачем мне такой сдался? Выберу приличного и верного, чтоб меня любил. На мой век мужиков хватит. Выбор большой…
А тем временем в доме у Никиты разгорались страсти. Брошенный муж, а он счел себя почему-то брошенным, стал просто рвать и метать. В гневе он оказался страшен. Таким его Саня еще не видел.
Сначала Никита раздолбал вазы. Потом посуду. Затем пришла очередь телевизора. Телек, кстати, большой. Дорогой, зараза. Телевизор жалко. Потом расколошматил в гневе зеркало. Себя же в нем увидел и разбил кулаком. Кровь, осколки. Но боли не чувствует. Псих одиночка…
Дошло до него наконец, что я ушла. Не угрожала, как делали другие. Не закатывала истерики и не затапливала его дом горючими слезами, как многие. Просто ушла. Развернулась и адью… Гуд бай, май лав, гуд бай…
Друг его на все это посмотрел. И задал единственно правильный вопрос.
— А чего ты ожидал?
— Не знаю. Но не такого.
— Думал, она за тобой ходить будет и уговаривать?
— Думал. Они все так делают.
— Они это кто?
— Женщины.
— Ты еще не понял, что она у тебя не как все? Ну ты и дурак.
— Дурак. Это точно. Какой же я дурак…
— Поздно пить Боржоми…
— Ничего не поздно. Я ей развод не дам.
— Ты же сам говорил, что зря женился.
— Говорил.
— Так с чего теперь так переживать? Хорошо, что ушла. Туда ей и дорога. Гуляй. Дай ей развод и все. Ты свободен. Многие о таком мечтают, чтоб жена сама ушла.
Ничего Никита ему не ответил. Но что-то для себя уже, видимо, решил. Встал с пола, где сидел. Пошел обрабатывать руку. Потом стал убирать дело рук своих. Помыл полы. Убрал стекло в ванной. Заказал доставку нового телевизора в спальню. Еще большего по размерам и еще дороже. Зеркало заказал. И сидит, в одну точку смотрит. Думает.
На следующий день я пошла рано утром в магазин с Петькой. Грейс, как и положено порядочной собаке, идет рядом и несет в зубах свой поводок. Смотрю, у магазина толпа бабулек. Магазин еще не открылся, а их здесь собралось со всего поселка. Что, интересно, обсуждают?
— Зря ты так с ним, дочка! — тетя Нюра подала голос первой.
— Смотри, пробросаешься так! — это уже вступила в игру на нервах Мария Ивановна.
— Такого хорошего парня до чего довела! — заголосили они на разные лады.
Я молча развернулась и пошла домой. Петька семенил рядом. Только пес поводок выпустил из пасти и громко залаял на бабок. Вроде заступился за хозяйку. И то хлеб…
Я подобрала поводок, и мы пошли домой.