— А вы сходились?
— Еще чего не хватало. Идиот этот, представь себе, мне фото в голом виде прислал.
— Сохранилось?
— Где-то в старом компе вроде есть. Сейчас поищу. От меня же родители только потому и отстали, что я им показала, какие фотки он мне шлет и какие послания пишет. Не знаю, что они его отцу сказали, но он от меня отстал. Побоялся своему отцу перечить.
— Почему?
— Тот жесткий человек. Перекроет ему финансирование. И амба кролику. Шкурку на шапку, а мясо на вертел.
— Жестоко.
— А ты как думала? Его знаешь, сколько людей ненавидело. Уйма. Сдохнет его папаша. И настанет копец кутенку.
Все это она рассказывала, а сама достала старенький ноутбук и стала в нем что-то искать. Наверное, ту самую фотку.
— Спросить хочу. А ты зачем ее сохранила?
— Не знаю. Хотя нет. Думала, что пригодится. Мало ли как дела в жизни повернутся. Это сейчас мои предки в силе. А случись что с родоками, так его конкуренты и «друзья» по мне проедутся. Раздавят и имени не спросят. И сердце не будет болеть. Плевать им будет, что меня с пеленок знают. И что я на коленях у них маленькая сидела…
— Были примеры?
— Да ты оглянись. Кстати, эти Корнеевы первыми по мне слонов пустят. Грабить примчатся. Если его сынок сдох, то туда ему и дорога. Нашла!
Она пододвинула ко мне свой ноутбук. Там молодой парень снял себя во всей красе. Фаберже свои отснял и в профиль, и в анфас. Все в мельчайших подробностях. И в полный рост, и в полной боевой готовности себя запечатлел. И даже в состоянии нестояния, как говорится.
— И как тебе такая фотосессия?
— Я думала, он одну фотку прислал. А он все показал в деталях. Не оставил места для фантазий. Ты оценила по достоинству?
— Оценила и по достоинству ответила.
— Прямой наводкой?
— А ты как догадалась?
— Долго он на полусогнутых перед тобой прыгал?
— Долго. Не бойся. Мой ответ его заставил задуматься о жизни.
— Скачай мне.
— Куда?
— Да хоть на телефон. Потом скину, куда захочу.
— Не боишься, что муж обнаружит? Потом греха не оберешься. Подумает, что любовник.
— Мы разводимся.
— А что так? Надоел?
— Вроде того.
— Ты, смотрю, молодая да ранняя. Я еще не вышла замуж, а ты уже разводишься. Хотя не бери в голову. Другого найдешь.
— Угу. Слушай, в какой квартире живет дама с собакой. Крупный шотландец с облезлым хвостом.
— Тебе зачем?
— Хочу с собакой помочь. Жалко пса. Облысеет же…
— В пятьдесят третьей. Запомнишь?
— Запомню.
Мы еще с Марго немного поговорили. Интересная собеседница. Звала в гости приходить. Подруг ее раскидало по жизни, и Марго даже пожаловаться некому на жизнь свою. А порой так хочется. Пообещали прийти, как сможем…
Ехали мы домой довольные. И дело сделали, и насмеялись от души. Теперь осталось передать фотки следователю и эксперту. Хорошо бы еще и видеоархив найти. И подсобрать побольше доказательств.
— Это надо же снимать своих девушек на видео! — возмутилась Мара.
— Может я не права. Но мне кажется это каким-то извращением. Снимать свои кувыркания.
— Я не ханжа. Но мне бы тоже не понравилось, что меня снимают во время любовной акробатики.
— Да еще без согласия. Любые действия без согласия партнера — это насилие. А он втихушку снимал и еще другим показывал. Странно, что его раньше не убили. У него с головой ку-ку…
— Иришка, а что ты завтра делать будешь?
— Пока не знаю. Мне надо посмотреть все, что мне Макс прислал. А у меня с работой в кафе руки не доходят.
— Завтра кого-то надо будет допрашивать?
— Война план покажет. Мы и так сегодня сделали двойную норму. Всех троих опросили. Я устала. Почему-то стала не высыпаться.
— Это потому, что мужика не стало. Так бы он тебя измотал, и ты спала бы мертвым сном до самого утра. Вон как мой. Правда, он меня иногда так бесит, что я готова ему в рожу вцепиться.
— За что?
— Да не за что. Просто так. Бесит…
— Бывает.
— У тебя с твоим также было?