В одном белье дошла до двери, прихрамывая на обе ноги, открыла дверь и увидела Арсения.
— Да ты не Вишня, ты Слива, — скривился друг, — куда намылилась?
— Уколы делать умеешь?
— Нет, но крема втираю мастерски, — подмигнул нахально и уставился на мою грудь. — А это у нас что такое? — наклонился и поддел пальцем бюстгальтер, задирая его наверх.
— Сень, мне больно, — вздохнула в ответ.
— Когда ты успела татушку набить? — изумился, продолжая ее разглядывать. — Я слишком давно тебя не раздевал.
— Сень, мне стоять больно, — повторила понуро.
— Ну и нехер было вставать, — легко пожал плечами в ответ, — топай обратно, сейчас вернусь, — я осторожно развернулась и пошла к кровати, но не успела даже лечь, как он ввалился вместе с Эмиром. — Симпатичной медсестры не было, я привёл медбрата.
— Ты раньше уколы делал? — спросила с сомнением, а Эмир широко улыбнулся в ответил:
— Нет, я самый бесстрашный.
— Отлично, — проворчала недовольно и легла на бок, спиной к нему.
— Ты видел ее татушку? — не унимался Арсений.
— У меня перед глазами ее полуголый зад, не сбивай настрой, — буркнул Эмир и послышался легкий щелчок ампулы.
— Понимаю, — вздохнул Сеня, — но вакантное место занято.
— Уже нет, — хотела порадовать его, но друг нахмурился:
— Неужто окочурился?
— Сеня! — рыкнула и стиснула зубы, почувствовав укол. — Ленка увела.
— Гонишь! — открыл рот Сеня.
— Нет, — хмыкнула, а на душе немного посветлело, — сам увидишь завтра.
— Пустили козла в огород, — проворчал друг и взял тюбик с тумбочки, — моя очередь, медбрат на выход.
— Закажу еды, — хмыкнул Эмир и удалился, прикрыв дверь.
Арсений ловким движением расстегнул мой бюстгальтер, я упала на спину, а он осторожно его снял и для начала как следует рассмотрел татуировку.
— Мне нравится, — вынес вердикт и начал методично мазать синяки, один за одним.
— Они не знали, что я не просто курьер, — сказала, задумавшись, — иначе в этой операции по изъятию готовых документов никакого смысла.
— Согласен, — кивнул Арсений, посерьезнев, — но это и хорошо и плохо. Плохо то, что, когда мы влезем, а, как я понял, мы влезем, никакой тайны не останется.
— Только для того, кто это затеял, — пожала плечами равнодушно, — для остальных все останется по-прежнему. Да и это не обязательно, если вы с Леной не будете светиться. Оскорбление нанесли лично мне, мне и разбираться.
— Тогда, по идее, и к Андрею нельзя обращаться. А ты его уже вызвонила, — я поморщилась и дёрнулась:
— Больно.
— Само собой, — буркнул в ответ, — колени — страх. Завтра вообще не встанешь.
— Без Андрея никак, нужно фото с документов, хотя бы.
— Или фоторобот со слов твоего курьера.
— Вообще не факт, что это одно и то же лицо.
— Игорь сказал — работай с тем, что есть лично у тебя, — я закатила глаза, а он пожал плечами: — Очень настаивал. И я согласен, одно дело спалиться самим, другое — спалить Андрея. Лучше не рисковать.
— Отца твоего тоже нельзя просить, я правильно поняла?
— Сказал, что знать ничего не хочет и что его тут не было.
— И как я буду разбираться, если не знаю даже, документы на ту же девушку, у которой забирали заказ или нет? — скривилась и поморщилась. — Арсений, давай полегче, я ещё живая.
— Да я еле касаюсь! — возмутился друг. — Не нравится — медбрата позову. У него лапища как две мои, сразу все намажет.
Я прыснула и тихо засмеялась, продолжая корчиться от боли, а друг заулыбался и подул на мазь, чтобы подсохла быстрее.
— Есть тут барахло какое-нибудь? Мне б хоть футболку какую, лежу, как оборванка.
— И прикрыть это великолепие? — возмутился, потрогав пальцем синяк. — Переворачивайся. Ленка запустила машинку с сушкой, но, как по мне, твои тряпки проще выкинуть. Они даже на дизайнерские уже не тянут. Завтра привезу что-нибудь.
— Значит, моя курьерская фирмочка сама по себе? — вздохнула в подушку.
— Получается, что так, — ответил Арсений недовольно, — мне это не нравится и я впрягусь, только свистни.
— Понятно хотя бы, что имел ввиду Игорь, когда сказал, что я передумаю, — ответила тихо, пытаясь не заплакать.
Похоже, выбор не велик. Наступить на свои чувства и разобраться с делом, или показать себя слабой девчонкой, которой не место в этом бизнесе, да и в любом другом. Да и поговорить с Панфиловым все равно придётся, как и включить телефон. Но, похоже, уже завтра.
— Что вы мне там вкололи? — проворчала сонно.
— Обезболивающее и чуточку снотворного, — хмыкнул Сеня и поцеловал в плечо, — сладких снов.
Сами по себе
Я проснулась от криков, доносящихся с первого этажа и не сразу сообразила кто орет, с какой стати и сколько вообще времени. За окном опять валил мокрый снег, в комнате было сумрачно, а крики не прекращались. Слабо пошевелившись, я взяла с соседней подушки заготовленную Арсением футболку, откинула одеяло и осторожно села.
— Терпимо, — успокоила сама себя, с трудом оделась и с ещё большим трудом встала и дошла до двери, слабо охая. Открыла ее и услышала гневный рык Павла: