— Будто сейчас есть кому… — обиженно бросил я и положил на стол свой револьвер и ключи от кабинета полицмейстера.
Накинув на себя шинель, я молча оставил Чудновского в одиночестве.
***
Я растерянно стоял возле двери своей квартиры. У меня не было понимания, как действовать дальше. Ни одной важной зацепки, ни одного весомого свидетеля, а теперь у меня нет даже законного права вести расследование. Завтра весь участок начнет шушукаться за моей спиной и издевательски хихикать над позорным понижением в должности. Не знаю, какую новую работу придумает мне Чудновский, но выше штатного писаря в ближайшие пару лет мне подняться не суждено. Да и жалование заметно упадет, дай Бог, чтобы на аренду жилья хватало. Ну и пусть. Признаться честно, не так страшно. Благодаря своему интеллекту и упорству я смогу покорить нужные карьерные высоты, хоть и потеряю перед этим пару лет. Самым важным оставалось не растерять уверенность в себе, разорванную в клочья губернатором и неудачным ходом следствия.
Тяжело выдохнув, я засунул руку в карман мундира. Пальцы, как слепые котята, упорно ищущие материнские сосцы, бродили по карману в поисках ключа от двери, безуспешно купаясь в мятых бумажках. Я засунул руку в другой карман мундира, но и там ключа не оказалось. Призадумавшись, я вдруг вспомнил, что всегда носил ключ в брюках. Рассеянность, честно сказать, мне была не присуща, но под давлением произошедшего за последние несколько дней и немудрено, что я позабыл элементарные детали своей повседневности.
— Странно, — пробормотал я, не обнаружив заветный ключ в карманах брюк. — Куда ты подевался? Был же всегда при мне. Так, думай, Стас!
Я начал вспоминать, как перед выходом на трамвайную остановку, мы с Чудновским переодевались в участке. Ключи, вероятно, лежали в брюках. Кабинет полицмейстера всегда закрыт, когда его или меня там нет. Значит, выпали где-то там. Хотя я не мог припомнить, чтобы зубчики ключа, как это обычно бывало, покалывали мне ногу, пробиваясь через ткань.
Я неожиданно прозрел. В памяти всплыл день, когда мы с полицмейстером ходили к Миколе. После неприятной стычки с Цыганом я вышел из шатра позвать Чудновского и достаточно сильно врезался в его спину. Возможно, пока я пытался устоять на ногах, ключ и выпал из кармана брюк.
Вновь идти к циркачам у меня не было никакого желания, и с тяжелым душевным грузом я направился в сторону участка, всем своим нутром желая, чтобы ключ оказался в кабинете Чудновского. Но, прибыв в полупустой участок, выяснилось, что полицмейстер давно отправился домой. Без надобности пару раз дернув ручку двери, я развернулся и, покрывая проклятиями всех и вся, отправился в цирк.
Когда я подошел к шатру Миколы, сумрак уже овладел окружающим миром. В темноте нагромождение шатров напоминало непроходимые темные горы, а едва слышимые голоса людей и животных, доносившиеся из разных концов развернувшегося цирка, невзначай убаюкивали. Искать ключ в темноте оказалось непростым занятием. Встав на колени, я ползал по холодной земле, сметая тонкую порошу голыми руками. Конечно, я мог попросить Миколу вынести лампу или помочь в поисках, но заявлять о своем присутствии не было никакого желания. Хотелось сделать все тихо и незаметно уйти. Поглаживая землю раскрасневшейся от холода рукой, я, немало удивившись, нащупал долгожданную находку. Закинув ключ в карман мундира, я поднялся с земли. И тут до моего слуха донеслись отголоски фраз, выскальзывающие из небольшой щели штор шатра Миколы.
— Затягивайся сильнее, — хрипел незнакомый мне голос. — Так эффект лучше. Дает прямо в голову!
Я понимал, что стоило уйти, не копошась в неудобных секретах Цыганского цирка, но любопытство настолько сильно взыграло во мне, что, подавив всякие сомнения, я аккуратно отодвинул шторку и заглянул внутрь шатра. Внутри оказалось пусто, тем не менее, расслабленные голоса продолжали звучать. Моя рука медленно потянулась к поясу в поисках кобуры. Тут же вспомнив, что мой револьвер мирно лежит в кабинете Чудновского, я разочарованно ругнулся и не спеша вошел в шатер. Как и при первом моем посещении, убранство в нем не изменилось: все тот же маленький стол, засыпанный бумагами и кривой табурет. Сверху, не доставая до синего тента пяти сантиметров, на ржавом крючке одиноко покачивался керосиновый фонарь, освещая тусклым пламенем помещение. Но покой мне не давали голоса, доносившиеся где-то слева. Взглянув на тент, я не мог вразумить, откуда они доносятся. В поисках ключа я прополз вокруг шатра раза два, и кроме пустоты и безмолвия мне никто не встретился. Соответственно, звуки доносились изнутри, но откуда именно, понять я так и не смог. Немного подумав, я решил потушить фонарь, висевший над головой, и поискать в темноте лучи света, которые, возможно, могли проскользнуть из тайной комнаты, если таковая имела место быть в этом месте. Встав на табурет, я приоткрыл засов фонаря и затушил храбрый огонек. И в ту же секунду угол левой стены разрезала едва видимая желтая полоса.
Значит, мои сомнения в загадочной конструкции шатра, сильно различающегося по размерам снаружи и внутри, оправдались. Все будто встало на свои места. Искривленное пространство помещения оказалось не таким уж и искривленным, и неожиданное появление карлицы с подносом, которая в тот раз, как помнится, материализовалась будто из ниоткуда за моей спиной, теперь не выглядели сверхъестественными.
Подойдя к желтой полосе света, я аккуратно отодвинул плотный тент, заглянув в тайную комнату Миколы. Перед моим взором развернулась удивительная картина: пространство комнаты оказалось в два раза больше “главного зала”, в котором мы встречались с Миколой; в центре стоял красный диван, на котором развалился неизвестный мне человек, на чьем лице болтался клоунский нос. Этот человек то ли спал, то ли лежал без сознания, но мне в глаза бросился сдувшийся воздушный шар, зажатый между его пальцами. Вокруг дивана плясало три человека. Двое здоровых громил и тощий человек, стоявший ко мне спиной (то ли юноша, то ли девушка, я так до конца не разобрался), весело напевали цирковые частушки и в перерывах между куплетами вожделенно засасывали в себя воздух из пойманных воздушных шариков, невинно плавающих вокруг них.
— Смотри, чего могу! — вдруг крикнул один из танцующих, положил воздушный шар на пол и подпрыгнув, плюхнулся на него своим задом.
Раздался оглушительный хлопок, заставив меня прикрыть тент и выждать некоторое время, пока бдительность гуляк вновь не уснет.
— Ты чего делаешь, балбесина! — послышался, уже знакомый, хриплый голос. — Не трать попусту газ!
“Газ? — подумал я. — Неужели тот самый газ, который…” Завершать собственную мысль не потребовалось. В воздухе повеяло знакомым запахом флатуса. Я не мог в это поверить! Они придумали новый вид распространения, да еще и какой! Накачали этим противным газом обычные, я бы сказал, невинные воздушные шарики, что во много раз упрощало распространение наркотика. Возбужденный внезапным открытием, я вновь отодвинул тент и, набравшись смелости, высунул голову. Понимаю, что это было безрассудно и появились большие риски, что меня заметят, но переполняющие меня тогда эмоции мешали думать рационально.
Тощий продолжал плясать вокруг дивана, тогда как двое громил, облокотившись друг на друга, ласково за ним наблюдали. Когда тощий развернулся в профиль, оказалось, что это миловидной наружности девушка. Выхватив плавающий в воздухе шарик, она ловко развязала тонкую ленту и засунула резиновый хвостик себе в рот, вдохнув весь газ из шарика. Тут же ее ноги подкосились и она, опьяненная дурманом, начала ходить вразвалочку по комнате, пока вдруг, выпучив глаза, не уставилась на меня.
— Ты кто такой? — взволнованно спросила девушка, неуклюже отойдя назад.
— Никому не двигаться, — не менее взволнованного крикнул я и вошел в комнату. Стараясь выглядеть устрашающе, я выпрямил спину и раздвинул плечи. — Работает Люберская полиция!
Трое синхронно захлопали глазами. Ситуация оказалась непроста. Я, отстраненный от дел, без табельного оружия, должен был провести немедленное задержание, да еще и сопроводить людей под дурманом в полицейский участок. Конечно, очевидной выгодой для меня было бы, если бы они решили послушаться и отправиться со мной, но проблема заключалась как раз в обратном. Несмотря на явную растерянность, циркачи не торопились слушаться. Они продолжали глазеть на меня, застыв на месте. В моей голове скользнул еще один неприятный исход: наркоманы могли просто меня поколотить, несмотря на свое состояние. Если бы со спящим клоуном и миловидной девушкой я бы справился, то другие два здоровяка явно доставили бы проблем.
Я решил действовать осторожно. Сделав шаг навстречу циркачам, пришлось убеждать их, что оружия при мне не имеется и лучше мирно проследовать в участок. Трое исступленно глядели на меня, как вдруг, почти одновременно, их мутные взоры перекинулись куда-то вдаль, за мое правое плечо. Настороженно, дабы не упустить их из виду, я повернул голову назад и увидел за своей спиной знакомого двухметрового громилу. Тут стоило бы выдохнуть, решив, что в шатер явился Микола. Его появление могло существенно упростить арест циркачей, но, как было сказано ранее, судьба любила ставить мне палки в колеса, и нависший надо мной глухой здоровяк был тому подтверждением.
— Ты, значит… — расстроенно обратился я к глухому громиле. — А мы тебя искали…
Тяжелый кулак рухнул на мою голову, погрузив сознание в темную пустоту.
Глава 9
Придя в себя из-за частых ударов по голове, я почувствовал, что связан. Тугие веревки были затянуты на щиколотках ног и кистях рук. Задрав мои ноги вверх, глухой громила крепко зажал их подмышкой, волоча мое тело по неровной земле. Слегка приподняв голову, я увидел, что меня тащат через огромный манеж. Зрительские места, издалека напоминающие бесконечные ряды спичечных коробков, опоясывали арену, создавая иллюзию замкнутого пространства, ибо выход — который, возможно, находился позади меня, — я разглядеть не смог.
— Может, отдадим его Миколе? Он точно подскажет, как правильно с ним поступить?
Женский голос раздался где-то позади меня. Попытавшись закинуть голову назад и разглядеть говорившую, я больно ушибся темечком о землю, но, как оказалось, это было бесполезное действие. Девушка подбежала к глухому громиле и заглядывая тому в глаза, вновь повторила вопрос:
— Давай отдадим его Миколе? Да, он будет ругаться и, может быть, замнет все это? Подвязки в полиции у него имеются. А за себя не переживай! Он тебя не знает и мы скажем, что сами поймали этого парня! И все будет хорошо! Договорились?
Но громила невозмутимо продолжал тащить меня через арену, никоим образом не реагируя на слова девушки.
— Ну и хрен с тобой! — обозлено произнесла девушка и, отойдя на пару шагов назад, бросила на меня взгляд. Как оказалось, то была та миловидная особа из тайной комнаты Миколы, которая меня раньше всех заприметила.
Я гневно затряс онемевшими ногами, на что тут же получил ответ от глухого верзилы в виде сильного удара по ступням ног.
— Куда вы меня тащите? — обратился я к девушке.
— Ну… послушайте, я вообще не при делах! — нервно начала оправдываться она. — Да, мы нарушили закон, затягивая газовуху… и тому подобное, но потом появился Евгений, ударил Вас и, как я понимаю, хочет убить. А такие методы не для нас! Микола не из таких людей, да и мы тоже! А когда он узнает… Боже, что же будет?
— Убить?! — истерично спросил я и немного подумав, решил пригрозить: — Он понимает, что убийство полицейского влечет неминуемый расстрел?
— Боже мой! — завопила девушка. — Если все узнают, что мы причастны к Вашему убийству, то и нас тоже…Ой, мамочки! Микола будет очень зол!
— Отставить истерики, — не менее беспокойно ответил я. — Что он хочет со мной сделать?
— По моему разумению, сейчас мы направляемся к клетке с тигром, — девушка нервно осмотрелась и, утвердительно кивнув, добавила: — Определенно! Он хочет скормить вас тигру!
— Останови же его! — надрывно крикнул я, явно теряя самообладание. — Вас всех же тоже под дуло поставят! И тебя, и дружков твоих, и Миколу! Ты этого хочешь?
— Нет, господин полицейский, — голос девушки задрожал и, казалось, она была готова разреветься на месте. — Я пыталась все объяснить Евгению, но он глухой, а читать по губам избегает! А если и читает, то игнорирует любые просьбы!
— Останови его, сказано тебе! — грозно рявкнул я.
От неожиданности девушка слегка подскочила, но тут же, послушно кивнув головой, встала на пути у громилы, выставив вперед руки. Евгений молча, не поднимая головы, оттолкнул ее в сторону, продолжая свой путь.
— Не выходит, — потирая плечо, ответила девушка. — Сами видели, что я для него, как пушинка.
— Хорошо, — произнес я, стараясь придать своему голосу больше спокойствия. — Развяжи мне руки, и обещаю, тебя не привлекут. Я тебя… отмажу.
— Вы не врете? — глаза девушки заблестели легкой надеждой.
— Не вру.
Взглянув на Евгения, она достала из своего сапога самодельную заточку и вложила в мою руку. Для чего миловидная особа носит в своей обуви холодное оружие, осталось для меня загадкой. Много неизвестного таит в себе Цыганский цирк.
Вновь кротко кивнув головой, девушка пошла рядом с глухим верзилой.