23 марта 2025
Если игра выпадала на праздничный день или воскресенье, то начиналась она обычно после обеда, вот как сегодня, в 14.00, пока еще светло и относительно тепло, а зрители все равно сидят дома и на работу им не надо. В будни же — всегда вечером.
Освобождались мы в пять. Чтобы день не пропадал даром, я собирался решить один важный вопрос: после игры наведаться к Кардиналу. Да, он недавно откинулся и еще, наверное, празднует освобождение, но я поступил с ним по-человечески, когда мог бы сдать ментам или БР после того, как он меня послал, потому рассчитывал на снисхождение.
Рине нужно было на работу к девяти, в то время как все наши собирались в десять, потому мы на новенькой машине, уже оформленной на меня, стартовали в полдевятого, и перед разминкой я получил порцию массажа от Дарины. Надо отдать должное, тренировки не прошли даром, и сила в руках хрупкой на вид девушки была колоссальная, при этом никакой боли. Наверное, потому что на мне Рина училась распределять силу, игралась с мышцами, расслабляя их, растягивая связки. В общем, после массажа мне хотелось взлететь.
Команда полностью перебралась на стадион «Торпедо», переименованный в «Титан-1», а на Северном обосновался Матвеич, который собирал дубль, и ему приходилось ох как непросто, потому что нормальной школы футбола в Михайловске не было. А в том спорткомплексе не было реабилитолога, потому с Матвеичем, который все не мог восстановиться после травмы, мы столкнулись у выхода. Пожали друг другу руки.
— Ну, как дела? — спросил его я.
Он махнул рукой — что голову кому-то отрубил.
— Полный отстой. Еле десять человек нашел, из них только двое играют, но им по шестнадцать лет.
— Так Щенникова, Потупчика, Котова и Синяка забери, пусть учат молодняк. Они пообтесались, на общем фоне еще и смотреться будут.
— Ага, — буркнул он. — Остальным-то до двадцати. И назовем команду «Отцы и дети». — Матвеич криво усмехнулся. — Нам не с дубля надо начинать, а с молодежки. Даже не так, нам нужен детский тренер, чтобы растить смену вот с такого. — Он опустил руку чуть ли не до самой земли.
Я направился в раздевалку, а Матвеич, прихрамывая, — к Рине.
Когда жили в трешке, мы с парнями обсуждали все дома, сейчас же все новости несли в раздевалку. Там уже был Микроб, приехавший на байке и захвативший Клыка, который наотрез отказывался садиться за руль и обзаводиться личным транспортом.
— О, Саня! — воскликнул Федор. — Ты видел, что пишут эксперты?
— Опять нас дерьмом поливают? — предположил я.
— Нет! Прикинь! Пророчат нам победу! А я все думаю, откуда свист.
— Откуда? — не понял Клык.
— Рак на горе свистит! — улыбнулся Микроб.
— Это настораживает, учитывая способность экспертов ошибаться, когда дело касается нас, — сказал я.
— Нам бакинцы на один зуб, — констатировал факт Клыков.
— На один клык еще скажи, — скаламбурил Микроб, а я посоветовал:
— Вы при Саныче это не ляпните…
В коридоре затопали, дверь распахнулась, и в раздевалку ввалился Сэм, поднял пятерню.
— Привет, пацаны! — И ломанулся к своему шкафу, аж пол затрясся.
Следом за ним вошли Круминьш и Борода, вскоре подтянулись и остальные. Все были воодушевлены легкой добычей. Так и хотелось казать, что Баку это вам не Сан-Марино, у которых если выиграл со счетом, меньшим чем 5:0, то ты лошара.
В общем, размялись на поле, чуть покатали мяч, причем каждый старался показать класс, только у Сэма получалось кривенько, но он в другом был силен. Он у нас — торпеда, штурмовая группа в одном лице.
Когда снова собрались, Димидко свистнул, привлекая внимание, и вызверился:
— Мужики, а не рано вы расслабились?
Все запереглядывались, пожимая плечами: а мы че, а мы ниче.
— Просто настроение хорошее! — объяснил Левашов и покосился на мрачного Гусака, которого, видимо, ночью одолевали видения.
— Объясни, Саня, — попросил тренер. — Капитан ты или где⁈
Я понимал, что надо бы наших на землю спустить. Но как объяснить? Мы были сильны. Мы были мощны. Вон как играли со всеми! «Арарат» просто уничтожили, а теперь нам предстоит легковесная команда, которая с трудом сохраняла место в высшей лиге. Мы же смотрели, как они играли!
И все, что говорил Димидко — это как разговор не с нами. Потому что все и так все знали. Осталось только дождаться двух часов дня и показать, кто в поле хозяин.
И дождались. Выходили под восторженный вой и аплодисменты болельщиков, будто танцуя, махали трибунам, предвкушавшим красивый футбол.
Легкая команда? Вот и у нас вышли с самого начала «легковесные» нападающие, Ведьмак с Цыбой. И мне было понятно зачем: сначала, как раньше, загонять защиту, а потом на замену выйдут высокие тяжеловесы и просто передавят, пережмут соперника.
Матч так и начался — красиво и быстр обводили друг друга, убегали вперед… То есть пытались убегать. Все же получалась ярка игра с темпераментным соперником, бакинцы сопротивлялись отчаянно.
Правда, мяч летал в основном в середине поля. Как будто только полузащитники друг с другом играли, и кто из них сильнее, тот и победит. Зато Клык, Лабич и Жека наконец проявили себя. Вот только засада, их соперники оказались равными. У Бакинцев прихрамывала защита, нападалы тоже нашим уступали, вся их сила — в полузащите, потому возникла толкучка в центре поля. Уперлись лоб в лоб, встали, толкаются…
Я прокричал своим защитникам, жестами отправляя их в центр:
— Мужики, вперед! Давай большинство создавать! Мы же дома!
Кажется, именно это — дома — подкосило команду.
Ну как — подкосило… Просто появилась вальяжность в движениях, расслабленность. Бегают? Ничего! Мы сейчас… Вот сейчас-сейчас… Ну совсем сейчас-сейчас догоним и выиграем.
И вот этот комплекс своего поля, который должен вызывать ощущение победителя, чувство «убийцы» — приводил к боданию в центре поля.
Сколько раз потерян мяч? Сколько обрезов?
Вот только не надо говорить, что у них этого же было больше!
В общем, после свистка наши побежали давить и забивать. А им не дали. Совсем не дали. Нефтяники оказались чуть ли не братом-близнецом с такой же тактикой и с таким же набором игроков. Примерно то же мы наблюдали в игре с «Зенитом», и тогда счет был равным.
Вот понеслась стандартная атака слева… И уперлась. Вот справа пошли… И встали. Вот — по центру.
А заканчивалось все плотным ударом по нашим воротам и мячом в моих руках. И опять и снова я выбирал, откуда наступать, но снова и опять все попытки прорыва утыкались в солидную плотную оборону. А потом потеря мяча — и лови в свои ворота!
Отличная футбольная погода: не холодно, небо проглядывает в разрывах туч и никакого дождя. Поляна — только и бегай по ней!
Но не идет игра.
Димидко, вон, мечется туда-сюда раненым тигром, кулаком грозит, орет, но без толку! Он все объяснил, показал, обо всем предупредил. И было именно так, как он говорил. Но ощущение, как будто все решили: да мы мастера уже! Мы кого угодно затопчем на своем поле! Мы навтыкаем…
Ага, навтыкаем! А они бьют и бьют. И ощущение такое, что по ударам в створ ворот у команд примерное равенство. Уже и трибуны начали посвистывать, грозовой тучей повисло их недовольство.
Не знаю, как там в поле, а если отсюда, из ворот смотреть, то складывалось ощущение, как будто не мы — нас давят. Волна за волной, атака за атакой.
Но все же…
Все же наигранные комбинации решают многое. Я послал мяч Микробу, тот понесся по левому краю, пока не уперся в защиту бакинцев. В обыгрыш он идти не стал, а просто послал мяч к центру, к границе штрафной площади. А там наши легкачи перехватили и устроили перепас, после чего каким-то невероятным образом Ведьмак вылез совершенно один на ворота.
А вот вам! Он просто безо всяких финтов ударил над плечом вратаря в ворота. Сильный удар вблизи… Ну, не знаю — только удача может помочь. Или я, да. А вышло, что удача на нашей стороне.
Есть! Гол! Радостно взвыли трибуны. Ждали, ждали, уже отчаиваться начали — и дождались.
Один — ноль!
А чуть погодя прозвучал свисток, и все поняли, что это был не просто так гол, а «гол в раздевалку». И это не просто хорошо, а замечательно!
Но в раздевалку все шли, пропустив Димидко вперед и поджав хвосты — уже понимали, что огребут, только мне бояться было нечего.
О, Саныч рвал и метал, от него чуть ли не искры летели. Подождав, пока все соберутся, он как заорал:
— Вы не охренели, товарищи⁈ Что вы мне за подиум устроили? Где, б***ь, игра? Звездами себя почувствовали? Не рановато ли? Только Видманюк и Хотеев пашут, а остальные что? Воропай — на скамейку. Клыков — тоже сел бы, если бы было, кем заменить.
Дальше пошел разбор полетов. Досталось всем, кроме Микроба и Ведьмака. Но и меня, конечно, это не касалось. Вообще, вратари — отдельная каста, и когда нападение ругают или полузащиту и защиту — какое, казалось, бы дело вратарю? Но так бывает лишь до пропущенного гола.
Казалось бы, все хорошо, мы выигрываем, но Димидко чуть ли не в отчаянии. Он пытался докричаться до каждого, достучаться…
Но его не слышали и не понимали, подмигивали друг другу — типа чего он загоняется? Все же прекрасно, а он икру мечет. А потому, что этот счет — не выигрыш! Матч идет до финального свистка!
Начался второй тайм.
Под аплодисменты трибун снова и снова наши накатывались на чужие ворота. Угловой за угловым шли в ту сторону, но что-то было не так, и я понял что. Кажется, парни загоняются! Какой смысл навешивать, когда там наших длинных нет, а сплошь мелкота?
Димидко будто мысли мои услышал и поменял линию нападения, вперед пошли мощные Рябов с Сэмом. Задавили, прижали, стали принимать дальние верховые мячи…
И что?
Толк-то — где? Ничего не изменилось, шла та же мутная игра. А ведь тренер все знал, но не достучался, не докричался.
И вот нефтяники лавиной понеслись на мои ворота. И нет ясности, кто и кого держит, кто и под кого ложится. И как будто все забыли, дальние удары держим или фланги и прострелы. Все забыли!
А с той стороны — пас от ворот. Наши перехватили, понятно. И побежали веером, расходясь в стороны. Левашов сделал передачу Микробу, но вперед вырвался вражеский защитник и передал пас на правый фланг. Их краек, пронеся мяч почти до лицевой, уперся в Думченко, катнул круглого чуть назад, а набегающий полузащитник не стал водиться и финтить, а просто отправил мяч на другой фланг… А там, приняв его, левый краек сделал прострел вдоль ворот. А тут откуда ни возьмись — бакинский полузащитник вытянул ногу, и в противоход… Я дернулся, но было поздно: мяч в сетке. Гол.
И понятно, что не сделать ничего, ведь я в ворота скачу в ту сторону, где мяч. А если мяч в противоход — ну как я предвижу опасный момент?
И вообще — это же практически наша комбинация! Наша! Блин, тренер у них толковый! Команда так себе, а тренер — гений, «Нефтчи» нас зеркалит, мы будто с собственным отражением играем, и к этому оказался не готов даже Сан Саныч.
Ничья. И время утекало, как наши ни бились, и трибуны начали подсвистывать. Им, зрителям, наплевать, что это высшая лига, где бьются лучшие из лучших. Они болеют за своих. И свои должны… Обязаны выиграть! А не выходит.
И опять пошла игра от одних ворот до других. Защита стала осторожнее и опасливее, и убегали все четверо-пятеро, включая Левашова с Лабичем, обратно к штрафной, становясь барьером на пути бакинцев.
Стоило нашим завладеть мячом, как бакинцы начинали так же строить защиту, как мы, и даже Сэм продавить ее не мог. Он, конечно, попытался, но затоптал защитника и получил «горчичник», после чего стал осторожничать.
Как будто на братьев по тактике натолкнулись. И сет — на табло. Удары издали?
Ну, тут все решает мастерство бьющего и умение вратаря. А вратари оказались хорошие. Да, и я был хорошим вратарем. Удары издали приняты, взяты — перенаправлены. И с моей стороны, и со стороны «Нефтчи». И что? И поровну, четко и определенно. Все моменты — в пользу защищающейся стороны.
Замены пролетели, ничего не решив — и у нас, и у них.
Счет сиял ровными палками на табло, а наши просто не могли переломить ситуацию. Сан Саныч нас распнет, и меня в том числе.
Это еще в какие годы Лобановский вывел систему, что обязателен выигрыш дома и ничья в гостях? Когда еще! Но вот мы дома, а выигрышем не пахнет.
Более того, к концу матча наши подсели, встали у линии штрафной, стали играть на отбив, и некому уже убежать, наказать, добить, только Сэм и Микроб периодически вырывались вперед, рассчитывая на пас, но на них тотчас висло по два, а то и по три защитника.
Свисток об окончании матча я принял, как кружку пива в жаркий день. Мрачный Сан Саныч, никого не дожидаясь, ушел под трибуны готовить розги. И мы потянулись туда же, предвкушая экзекуцию.
Сейчас прольется чья-то кровь.
Забавно было наблюдать, как здоровенные лбы заходили в раздевалку на цыпочках, особенно — Самат. Был бы хвост — поджал бы. И ведь на носках крадется, а все равно — бум-бум-бум. Но кровопускания не последовало. Димидко окинул нас взглядом и просто сказал:
— Герои, да? Суперпрофессионалы? Ну-ну. — И вышел вон, хлопнув дверью.
Воцарилось молчание. Каждый чувствовал свою вину, в том числе я. Устрой Димидко разбор полетов, ткни каждого мордой в ошибку, это не произвело бы такого эффекта. Даже Левашов потух, молча прошлепал в душ. Можно ли сказать, что урок усвоен? С огромной вероятностью — да. И на общий настрой результат никак не повлияет: сами себя закопали, никто не виноват.
А мне, помимо этого, сегодня предстояло еще одно большое дело: я собирался наведаться в гости к Кардиналу. Правда, информации о контактах погибших у меня еще не было, но вдруг он меня пошлет, и зря я на него рассчитываю?
Вот и проверим. Ну а вдруг повезет?
Приняв душ, я сел в машину, домой не поехал, провернул ключ в замке зажигания и забил в навигаторе адрес Кардинала.