"…Наша истинная натура более всего проявляется в том, как и кого мы любим.."
Не знаю, когда именно эта мысль пришла мне в голову. Возможно сейчас, когда я, сидя за последней партой, окидывала взглядом класс, бесцельно скользя им по спинам одноклассников. Волкова на уроке нет, после нашего разговора в раздевалке он словно испарился. На моем месте, рядом с Ритой, теперь сидит Настя и это приводит к четкому пониманию, что мой поступок не остался не замеченным. Они боятся, они удивлены, они изыскивают возможность оградиться от меня посредством парт и стульев. Не удивлюсь, если к концу учебного дня меня нарекут сумасшедшей или буйной, без причинно кидающейся на людей. Странно, но даже это меня ничуть не задевает, словно все происходящее нереальный, удушливый сон, который кончится, как только я проснусь и ничего не изменит в моей жизни.
Очевидно, что моя жизнь уже давно вышла из под контроля.
Теперь мне хорошо виден четкий профиль Макса Вронского, я могу не скрываясь пялится на его темную шевелюру, которая разнится с ослепительно белым воротничком его рубашки. Он напряжен, это заметно потому как часто он меняет позы: то облокачивается локтями на парту, пряча губы в ладонях, то откидывается на спинку стула, то крутит в пальцах ручку, задумчиво ее изучая будто незнакомый предмет. Да, ему нужно о многом подумать и надеюсь, он сможет хоть как-то выправить создавшуюся ситуацию в свою пользу.
"..Внутри Московского государства продолжали существовать уделы, которые выделялись братьями и сыновьями великого князя. Люди назначались на все должности в зависимости от знатности рода…"-монотонный голос учителя, едва не усыпил меня. Последнее время я сплю непростительно мало.
— Снежная Евгения, — услышав свое имя, я подорвалась, — Вы долго отсутствовали, будем рады послушать ваши мысли по поводу устройства Московского государства и его главных принципов.
Я медленно поднялась со стула, возвращаясь в действительность. Выходить к доске не было никакого смысла, я не нашла времени полистать учебник.
— Ну, смелее, не задерживайте класс…
Вздохнув и потупив взгляд, заставляя себя не замечать пятнадцать пар ожидающих глаз, я уже почти открыла рот, что бы промямлить извинения, но не успела.
— Виктор Сергеевич, вы очевидно, забыли. На прошлом уроке вы просили подготовить доклад к семинару. Мы с Евгенией всю неделю работали над ним, в надежде выступить достойно. Это заняло довольно много нашего времени. Обещаем, что после окончания конференции, мы обязательно вернемся к этой теме и изучим ее самостоятельно.
Голос Максима был настолько смелым, что ему поверила бы любая инстанция: четкая дикция, восхитительная неторопливость и уверенность. Я вылупилась на новенького, пытаясь понять, какую игру он затеял. По классу прошелся негромкий шепот, в основе свей вопросительный: "Какого? Что, я не ослышался? Он с ней готовился? Когда это они успели?" Он никогда ни за кого раннее не заступался, неудивительно, что этот поступок изумил присутствующих на уроке учеников.
— Ах да, Максим. — Учитель смягчился. Семинары это то, чем учителя зарабатывают себе достойные баллы. Умение работать с подростками, находить точки соприкосновения, показать себя на всеобщем сборе, это увесистые плюсы к педагогической практике. — Я не знал, что ты взял в пару Евгению. Тогда, конечно, я готов к поблажкам, но поверьте, после семинара я обязательно проверю ваши знания.
— Спасибо, — отозвался Максим и обдав меня вымученным взглядом, с явным намеком на то, что подобное он делает первый и последний раз, отвернулся. Так достойно, без ущерба для себя и окружающих, мог поступить только Макс Вронский.
Ну и как я могла заехать учебником по лицу этому "святому парню"? Что-то явно было не так, но что?
Четыре следующих за историей урока, я провела почти в бессознательном состоянии. Рисовала в тетради, рассматривала линии на своей ладони, потом и вовсе, удобно устроившись на руке, дремала, с надеждой, что обо мне не вспомнят и не потревожат. Домой, шла в одиночестве, неторопливо перебирая ногами.
— Жень! — Я вскинула голову и уставилась на ожидавшую меня у подъезда Риту. Глаза ее лихорадочно блестят и выражение лица немного изумленное. "Нет, не надо никаких вопросов, монстры внутри меня уснули и я уже не чувствую внутри себя уверенности". Пытаюсь пройти мимо и скрыться за дверью.
— Почему ты не сказала мне? Ведь мы подруги!
Я фокусирую свой взгляд, пытаясь осознать, чем именно она так впечатлена. О чем она?
— Что тебе надо?
— Ой, перестань играть эту нудную роль, ты должна была просто все объяснить, ведь знаешь, я всегда на твоей стороне.
Она подхватила меня под локоть и заглянула в лицо.
— Это правда?
Я вырвалась, не понимая, куда она клонит. Может это такая шутка? Но шуток с меня довольно! Возможно она и не знала, за что именно платит ей Влад, но я перестала ей доверять.
— Макс, все конечно объяснил, — продолжала Рита, словно и не заметив моей растерянности, — но представляешь, как я разочарована. Я не думала, что ты станешь это скрывать от меня. Фуух… как мы испугалась. твоего этого…странного поведения сегодня. Все в шоке, и уж чего только не на придумывали.
Мы все еще стоим у подъезда, и я молча таращусь на подругу, пытаясь объяснить самой себе ее непонятное состояние и сотрясание воздуха. Правила этой игры мне не понятны!
— Кстати, тебе идет эта прическа, — она улыбнулась, но тут же спохватилась, осознав, что отошла от темы. — Имей ввиду, я полностью на твоей стороне, я бы ему за это, еще не так врезала. Твой брат тоже ничего об этом не знает? — Она с трепетом всматривается в мои зрачки.
Меня неожиданно начинает выворачивать.
— Уже знает, — загробно, безэмоционально отвечаю я, вдруг ужаснувшись тому факту, что кажется догадываюсь о чем она. Но это просто невозможно.
— Я пойду, — прячу губы в шарф и спихнув ее с пути плечом, спешу к двери.
— Я никому не расскажу, можешь на меня положиться!
— Мне насрать, — шепчу я самой себе и ныряю в нутро подъезда. В лихорадочной спешке взбегаю по лестнице, задыхаюсь, сдерживаюсь, что бы не врезать по бетонной стене кулаком. Зачем он так?! Зачем все решает за меня?! Не хочу быть ему чем-то обязанной!
У двери квартиры торможу и пытаюсь отдышаться. Сбросила с плеча сумку и нащупала в кармане сотовый. Теперь у меня есть его номер. Долгие гудки напрягают.
— Да? — Голос Макса, вызвал во мне массу непонятных чувств, которые мрачным калейдоскопом ворвались в мое сознание и отвлекли от мыслей. Я зажмурилась и неслышно выдохнула.
— Что. Ты. Наплел. О нас. Рите.
Несколько секунд в трубке молчали.
— Вот так прям сразу? Жень, тебя не учили представляться или на крайний случай здороваться? — Не могу уловить в его голосе злорадства и ехидных ноток. Скорее усталость.
— Ну?! — Тороплю я, пропустив его замечание мимо ушей. Пусть произнесет это вслух. Хочется послушать.
— Я сказал ей то, что она хотела услышать. Всему виной я, а не ее лучшая подруга. Бешенство тебе не к лицу.
— Подробнее!
— Ну за что еще, я, мог получить от тихой милой девочки учебником между глаз?
— Тебе стыдно это произнести, да? Ты стыдишься своих собственных слов? Что ты напредумывал там, за моей спиной? — Я делаю несколько шагов по лестничной площадке, не зная за что зацепиться взглядом и через секунду слышу:
— Дословно: ты исчезла почти на месяц из-за меня, — парень замолчал, дав тем самым возможность проникнуться этой фразой. — Веских причин, я правда не смог придумать, просто актуальный набор слов, которые полностью объясняют твое исчезновение, бешенство и злость в мой адрес. Просил прикрыть тебя перед одноклассниками и пообещал платить ей по 100 баксов каждый месяц, до конца учебного года.
Я молчу, переваривая. Это начинает походить на какую то "Санта Барбару". Не привыкла я получать Вронского такими большими порциями и понимаю, что шагаю напрямую к передозу.
Помилуйте, сколько доброты и заботы, — нервно перешагивая, заключаю я, — он похож на фею-крестную из сказки про золушку. Но я то знаю, что бесплатный сыр, бывает только в мышеловках.
— С чего, вдруг, такая забота? Может ты просто прикрываешь задницу своего брата? Судя по поступкам, ты такой же как он, — с легкостью манипулируешь чужим мнением, ни с кем не считаясь.
Макс некоторое время молчит. Влад, в этом случае, обязательно бы вставил фразу "Не разочаровывай меня, Джей". Но Макс не Влад.
— Ты зря делаешь поспешные выводы. Ты меня совсем не знаешь, что бы подобное говорить.
Не знаю. Даже не представляю. На что в самом деле, способен младший из странного дуэта братьев Вронских? Насколько они близки? Насколько один зависим от другого? Со стороны может показаться, словно он пытается меня избавить от косых взглядов и сплетен, но все наши поступки имеют мотивы. И я должна разобраться, ведь слишком дорого заплатила за доверие.
— Ладно, начнем сначала. Зачем тебе выгораживать меня? Хочешь, чтоб я была тебе обязана? — Касаюсь ладонью гладкой, прохладной поверхности стены.
— Ну как же? — Отчетливо слышу в трубке легкий смешок. — Ты ведь теперь, вроде как моя девушка. Мечты сбываются, да, Жень? — Макс на секунду затих, словно ожидая ответа, но я молчала, пытаясь вникнуть в суть последней фразы. — Забыл спросить, какие цветы ты любишь?
"Мечты сбываются, да, Жень?" Умело прикрытый сарказм. Значит все это время он знал, что нравится мне. Какое разочарование. Я прислонилась лбом к стене, чувствуя, как тело вздрогнуло от подкожных "мурашек". Мне показалось прошла целая вечность, прежде, чем я произнесла ответ. Все это время он терпеливо молчал.
— Расслабься, ты мне давно перестал нравиться.
Я отключила связь и долго смотрела в одну точку.
Нет аппетита, нет настроения. Я залезла в ванну с горячей водой, засунула в уши наушники и так лежала долго, пока не остыла вода.
"..И кажется, кажется, кажется, что время над нами куражится,
зашьется- построится- свяжется.
Когда нибудь все уляжется,
и мы рядом уснем, друг друга любя…"
Я теперь и сама не понимаю, что испытывала к Максиму. Не могу объяснить. Чувства мои перемешались и стали какими-то ненужными, чужими, существующими отдельно от меня. Бредила им? Разве? Вы серьезно? Нет… я просто строила иллюзии, прячась от других, по-настоящему глубоких чувств, порочных, грязных, непозволительных. И когда-то этот самообман воспринимался как единственный выход, а теперь превратился в ловушку. Держусь из последних сил. Слабею. Не знаю, куда идти дальше. Жду инструкций, как запрограммированный робот. Словно меня заморозили, без указанной даты разморозки.
Долго стою под теплым душем, спасая тело от холода из-за остывшей в ванне воды.
— Женя! Все в порядке? — Удар в дверное полотно.
Слышу голос брата и торопливо закрываю кран. Почему он так рано? Кутаюсь в полотенце и выхожу из ванной комнаты.
— Что случилось? — Изумилась я. — Почему ты так рано?
Никита стоит в прихожей у зеркала, поправляя шарф, находит мое отражение в зеркале и окидывает удивленным взглядом.
— Что значит рано? Седьмой час, я успел прийти, заварить и выпить кофе.
Не могу поверить! Я просидела в ванной три часа.
— У тебя все в порядке? — Он повернулся в мою сторону. Венка на его лбу вздулась.
— Все в порядке. — Гоню от себя навязчивые мысли, и вдруг замечаю, что он одет. — Ты уходишь?
— Да, — Никита отвечает с задержкой и отводит взгляд, спешно отступив от зеркала к двери, — не стой здесь раздетая, замерзнешь.
Я смотрю, как он проверяет смартфон на наличие пропущенных.
— Куда ты? В магазин?
— Нет, я приду поздно, не жди меня.
Стою, растерянно наблюдая, как он опускает в карман куртки телефон, снимает с крючка сумку. Я чувствую, его напряжение, которое отвергает наличие любых пояснений, по поводу ухода. Что-то внутри меня собирается в трепещущий ком, готовый взорваться. И от этого начинает мутить. Стены прихожки отлетают за пределы радиуса моего зрения, все теряет свой цвет. Он не имеет права уходить.
— Никит, ты куда? Может ответишь?
— Я ответил, — рука его прикасается к ручке двери и та распахивается. Меня обдает холодным сквозняком из подъезда, ноги и мокрые волосы на голове тут же охлаждаются, заставив сжаться. Никита переступил порог и обернувшись, окинул меня взглядом, в котором я заметила едва уловимое сожаление, — у меня важные дела.
Дверь захлопнулась, я осталась в одиночестве, ощущая едва уловимый запах парфюма. На автомате делаю несколько шагов босыми ногами и торможу в проеме его комнаты. Щелкаю выключателем. Замечаю, серую футболку на краю заправленной постели, явно снятую несколько минут назад, и тут же несколько брошенных поверх покрывала свитеров, словно средь них искали, что-то особенное. Внутри зарождается подозрение и расползается по всему телу. "Важные дела? Девушка? Свидание?" Отвратительные картинки-образы, заполняют мое сознание, падают к ногам и расползаются, словно черви по углам нашего дома. Ощущаю себя мелкой песчинкой посреди бескрайней пустыни.
Невыносимо находиться во власти озноба и мучительных мыслей. Отшвыриваю влажное полотенце и облачаюсь в махровый халат. Спешу в постель под теплое мягкое одеяло. Закрываю глаза, пытаюсь заснуть. Хочу исчезнуть, раствориться, что бы избавиться от этого скребущего страха внутри, но все так или иначе возвращает меня к мыслям о нем.
Дребезжит сотовый, оповещая об смсках. Лениво тянусь к нему рукой.
"Я жду у подъезда, спускайся."
"Эй, ты живая?"
Чертыхаясь, сбросила одеяло и спустив ноги на пол, набираю Дениса.
— Алло? Ты где? — Сонно шепчу я. Еще не осознаю своих поступков, но чувствую, необъяснимую радость от общения с ним. Одиночество изматывает.
— Не говори мне, что ты легла спать. Женька, выходи, и побыстрее, пока я не превратился в сосульку, — он на самом деле шмыгает носом, и я чувствую укор совести.
— Не могу, поднимайся, я напою тебя чаем.
— Спасибо, не горю желанием встречаться с твоим братом.
Занимаюсь поиском тапочек в темноте, гоняя в душе обиду.
— Его нет. Поднимайся.
Не собираюсь больше выслушивать его отговорки и отключаюсь.
Шлепаю на кухню, щелкаю чайником. Возвращаюсь в комнату, шарю в нижнем ящике комода, нахожу свои теплые любимые носки со снежинками и натягиваю на ноги. Жду Волкова сидя на теплой батарее в кухне.
Слышу, как он топает на пороге. Ох, какой же он смешной, в этой куртке, с замершим носом и покрасневшими ушами.
— Входи, — тяну его за рукав. Отодвигаю ногой тапочки брата и нахожу на полочке отцовские. — Обувайся. — Все это время он не сводит с меня взгляда. — Проходи на кухню.
Денис устраивается за столом, осматривается, у меня в гостях он впервые.
— Вообще-то, я хотел пригласить тебя прогуляться, планировал устроить посиделки в кафе.
— Ты голоден? — Только сейчас вспоминаю, что сегодня еще не ела, — сейчас сделаю бутерброды.
Спешу к холодильнику, поставив перед другом кружку с горячим чаем.
— Не суетись. Я совсем не это имел в виду.
— Да ладно, я знаю, что ты мастак пожевать. — Натянуто улыбаюсь. Денис не сводит с меня взгляда, и я только теперь замечаю, что не переоделась. Мой ярко-желтый банный халат, делает меня слишком заметной в этом помещении.
— Ты изменилась, — тихо произносит он.
Опускаю голову ниже.
Да, и очень сильно.
— Возможно, немного, — отвечаю я, пытаясь нарезать колбасу ровно. Возникает желание спросить, от чего он пропустил сегодня все уроки, но вовремя торможу. Не нужно вспоминать о случившемся сегодня с нами в школе. Мне вдруг стало немного некомфортно с ним наедине, от осознания, что сейчас посыпятся неудобные вопросы. "Зачем ты вообще пригласила его? Скрасить унылый вечер? Дура."
Я присела на табурет за стол, напротив одноклассника, и наконец подняла на него глаза. Наши взгляды пересеклись. Денис совсем не изменился, такой же самоуверенный и открытый.
— Женька, — он тянет через стол руки, касается прохладными пальцами моих ладоней, — есть хоть что- нибудь, что я должен знать? — В глазах его таится надежда, смешанная с растерянностью.
Я делаю усилие, что бы не убрать рук со столешницы.
— Мы повздорили с братом. Подростковая мнительность и все такое, поэтому ушла из дома, глупость, конечно, — вру я.
— Я так и подумал. Последнее время из-за того гаража, вы не ладили. — Он что-то обдумывает, — а какую роль во всем этом играет Вронский? Зачем ты накинулась на него?
— Никакой! — Слишком поспешно отвечаю я и все таки убираю руки. Нервно одергиваю халат на груди, — это просто месть, за мой нос. Помнишь, тогда в подъезде? Если бы не он…
Нда, красноречивое признание… Только идиот поверит.
Встаю под его тревожным взглядом. Хочу уйти в комнату, бежать от вопросов, но тут же понимаю, как это будет выглядеть. Нелепо. Все нелепо! Замираю в нерешительности, даже не пытаясь привести мысли в порядок. Хмурюсь, когда слышу, как Денис встает из-за стола и пересекает кухню. Подходит так близко, что я предельно ясно ощущаю разницу в росте.
— А мы? Что на счет нас?
Вопрос режет сердце внутри. Я закрываю глаза и сглатываю. Зачем я все это затеяла? Зачем дала ему мнимую надежду? Вопреки всему, пошла против всех правил, использовав в своих гадких целях. Обманывала. Чем в таком случае, я лучше своего личного палача, с красивым именем Влад?
Молчу, моля о волшебном спасении. Так не хочется разбивать его надежды, еще более не хочется быть тем, кто их разобьет.
— Ладно, я все понял, — в голосе его застряла безысходность.
— Денис… — тихо зову я, в очередной раз разбиваясь на части. Я не знаю, что сказать еще.
— Не надо, это уже не смешно. Я переживу.
Он спешно покидает кухню. Слышу как шаркает обувь, шуршит одежда, хлопает дверь. Запускаю пальцы в волосы и начинаю их на себе рвать, причиняя боль, потому что физическую боль легче контролировать. Подлая тварь! Почему же так больно внутри? Прости, прости…
Вздрагиваю. От звонка стационарного телефона. Жду пока он замолкнет, но он словно назло трезвонит не умолкая. Почти на ощупь нахожу трубку в темной комнате брата и подношу к уху:
— Слушаю.
— Добрый вечер, — раздался в трубке незнакомый женский голос, который тут же отзовался во мне неприязнью. Просто уверена, что звонит та самая краля, к которой брат ушмыгнул на свидание. — Будьте добры позвать к телефону Никиту Сергеевича.
Кривлюсь. Никита Сергеевич? Это что еще за ролевые игры?
— Его нет. (И никогда для тебя не будет!)
— Правда? Ох, а как же быть? Его сотовый отключен, а мне необходимо с ним переговорить по поводу…
— Можете говорить, я передам. — (Да, да… никогда не передам..) Хмурюсь от внезапной головной боли.
— Правда? Это было бы здорово, тогда не забудьте ему сообщить важную информацию. Рейс самолета, на котором собирается вылететь леди Митчелл, его мать, перенесен на три часа, из-за неблагоприятных погодных условий. В Нью-Йорке ураганный ветер.
Что?!
На мгновенье слепну. Собираю все силы воедино, что бы адекватно возмутиться.
— Постойте…это ошибка! О чем Вы? Издеваетесь?! — Злюсь, упиваясь шоком. — Наша…его мать умерла!
— Ох нет, извините, никакой ошибки, вы наверно, не в курсе этого вопроса, я говорю о его биологической матери. Я ее куратор, пять дней назад мы имели возможность обсуждать этот вопрос с Никитой в телефонном режиме. Сожалею о вашей утрате, но ведь это такое счастье, вновь обрести родственную..
Слова иголками проникают в мозг. В панике отступаю, выронив трубку.
Нечто неторопливо выходит из тьмы, наступая на меня и я, наконец, могу заглянуть в глубину этого монстра. Монстра, которого долгое время сдерживали моя незыблемая уверенность и глубокий самообман. Монстра, который теперь смотрит открыто и с каждой секундой обретает все более ощутимую силу. Мой самый ярый, стойкий, неизлечимый страх.
Мутно-серое, размытое пятно фобии, постепенно приобретает знакомые очертания: высокую, худощавую фигуру, ровную линию плеч, тугие сплетения мышц, плотный контур аккуратно очерченных губ, скул, бровей в разлет и глубоких, холодных серых глаз. Удивительные, пугающие метаморфозы. В оглушающе мертвой тишине мы стоим напротив друг друга на стыке двух реальностей, и я все никак не могу понять истины. Осознать. Поверить. Не брат и сестра? Удивляюсь своим смелым, но нереальным мыслям, которые кружась вальсом, выжигают жидкий азот в венах. Обрываю все путы. Сбрасываю оковы тлена, рву жесткий кокон, пробираясь на свободу из тесной, тусклой обители. С трепетом и слабой надеждой, с усилием отдираю успевший срастись с моей кожей "пластырь", под толщей которого, в гниющей ране, все это время топила свои порочные чувства — заталкивая, утрамбовывая. Ощущаю невыносимую боль и безграничное упоение одновременно.
Внутри что-то ломается. Под неумолимый, жгучий гул в голове, теряю ориентацию и начинаю падение в неизвестно откуда появившуюся бездну. тьма надо мной смыкается и мое сознание миллионами осколков разлетается во все стороны.
Женя, Женечка! Девочка моя, беги сюда, смотри! Здесь поспела первая земляничка…
Нет! Никита… зачем? Ну что за несносный мальчишка! Раздавил…
конец первой книги
Больше книг на сайте - Knigoed.net