В «Старом лисе» было оживленно и многолюдно. Играло радио, но очень часто его заглушал смех посетителей. Собравшиеся ждали выступления столичного гостя, который вносил последние правки в текст, уединившись в комнате миссис Смит.
Сама же Юджиния в это время внизу пыталась протиснуться между двух крупных мужчин с пинтами пива, чтобы добраться до доктора Шеппарда, который с необычайным самозабвением вел беседу со статной седовласой дамой в строгом темно-синем платье с бумажным маком на груди.
— Не устану повторять: сегодняшняя речь преподобного Нортона была восхитительной, — доверительно произнес доктор. — Викарий превзошел самого себя. А как умело он провел параллели между трагедией прошлого и трагедией настоящего! Поверьте мне, услышь графиня его речь лично — аплодировала бы стоя.
Собеседница со скорбным видом методично кивала головой.
— Бедная, бедная леди Оверкаст, — со вздохом произнесла она. — Ее смерть больно ударит по нашей общине. Вынуждена признать, приход Святого Андрея весьма сильно зависел от ее пожертвований. Викарий Нортон умелый управленец, но не волшебник. Многое из того, что он задумал, придется отложить до лучших времен. Как жаль.
— Вот уж не подумал бы, что графиня была на столько религиозна.
Собеседница усмехнулась:
— О, не вводите себя в заблуждение, доктор. Дело отнюдь не в крепкой вере. Просто Хельга Оверкаст чтила славные традиции предков и исполняла их до последнего вздоха. Она считала, что забота о деревне (в весьма условном смысле, но все же) — ее святая обязанность, и, но это только между нами, лично мы в «Матерях Литтл-Пин-Гроув» без зазрений совести пользовались этим, — закончила женщина, отпила из бокала с вином и тяжело вздохнула: — Успокой Господь ее душу.
— Да успокоится ее душа с миром, — скорбно произнес Джеймс Шеппард, поднял свой бокал и сделал глоток.
— Добрый день, — поприветствовала беседующих Юджиния. — Простите, что отвлекаю, но, доктор, могу я переговорить с вами с глазу на глаз?
— Миссис Смит! — воскликнул Джеймс. — Какая встреча! Конечно, конечно! Я всегда готов уделить вам время, но прежде позвольте представить вас моей собеседнице, — произнес мужчина и развернулся таким образом, что женщины оказались по обе стороны от него. — Миссис Мюриэл Кристи, глава благотворительного общества «Матери Литтл-Пин-Гроув».
Седовласая дама сдержано улыбнулась и протянула руку:
— Рада знакомства.
Юджиния последовала ее примеру.
— Юджиния Смит, секретарь мистера Сарджента.
— Так вот кто наделал столько шума, — произнесла миссис Кристи, с любопытством рассматривая свою новую знакомую. Юджиния невольно поежилась, но вида не подала. — Понимаю. Что ж, оставлю вас. Пойду, проверю своих товарок. Боюсь, перенос ярмарки в холл гостиницы из-за непогоды был плохой идеей. Я уже видела, как миссис Эпплбаум кралась по стенке, чтобы быть поближе к сцене. И это вместо того, чтобы продавать скатерти да ухватки! — миссис Кристи снисходительно улыбнулась. — Надеюсь, мы еще встретимся, дорогуша.
— Вы продолжаете завоевывать сердца, миссис Смит, — с нескрываемым лукавством произнес доктор, как только миссис Кристи скрылась за широкими спинами деревенских мужчин.
— Вы, правда, так считаете?
— А как иначе? Вы настоящая находка для этих мест!
Юджиния устало выдохнула.
— Мне остается только поверить на слово.
Доктор Шеппард улыбнулся и сделал еще один глоток вина.
— Ну, так, о чем вы хотели поговорить?
— У меня есть несколько вопросов. Но давайте отойдем к окну? Тут очень шумно.
Миссис Смит двинулась сквозь толпу, и доктор потянулся за ней.
— Вы умелица создать интригу! — без злобы воскликнул Джеймс Шеппард, когда Юджиния остановилась у окна рядом с деревянным бочонком, в котором рос куст китайской розы. — Ну, не томите же! О чем хотели спросить? Постараюсь ответить максимально честно!
— Очень на это надеюсь, — миссис Смит опасливо посмотрела по сторонам, невольно поморщившись. У окна было тише, но рядом за столом сидела мисс Бауэрс в компании своих подруг. Те не подали виду, но на какое-то мгновение Юджинии показалось, что сама мисс Бауэрс задержала на подошедших полный любопытства взгляд. — Для начала ответьте, что случилось с Мариной Оукс. Я слышала, ей стало плохо в Литтл-Пине и вы рекомендовали отвезти ее в больницу Фолкстона. Я бы спросила об этом у Дороти, но та еще не вернулась.
— Ну, с этим просто. Да, все так, девушке стало плохо, но уверяю вас — не стоит волноваться. Недомогание миссис Оукс вызвано вполне себе обыденной причиной.
— Доктор, — миссис Смит нахмурилась, — простите, но я не очень пон…
— Миссис Оукс беременна! — Просияв, перебил ее доктор Шеппард. — Вот о чем я хочу сказать. Видите ли, как врач общей практики я не вполне компетентен в вопросах родовспоможения. Поэтому и рекомендовал им отправиться в больницу Фолкстона. Лишним не будет. Марина хотела оставить свою беременность в тайне, но… — мужчина пожал плечами. — Вы и сами помните, что ей стало плохо вчера. И еще был один раз до этого. Но повторюсь, уверен — причин для беспокойства нет.
— Ох… Что ж… — открывшиеся подробности несколько смутили Юджинию. Однако принесли и облегчение. После череды смертей, новости о зарождении новой жизни определенно воодушевляли. — Я рада за миссис Оукс.
Доктор Шеппард допил последнее и энергично закивал головой, облокотившись на подоконник.
— Итак, следующий вопрос!
— Прошу, говорите тише, — миссис Смит вновь покосилась на сидящих в стороне почтенных дам. Те были как будто увлечены своим разговором.
— Конечно, конечно, — стыдливо прошептал доктор, прикрывая рот рукой.
— Вы лечили леди Хельгу. Чем она была больна?
Доктор задумался, но быстро ответил:
— Она болела тем, от чего пока не придумали лекарство.
Юджиния вопросительно посмотрела на него, и он поспешил пояснить, мягко улыбнувшись:
— Я про старость. Хельга Оверкаст была стара и болела всем понемногу.
— Возможно дело в мимолетности нашего знакомства, но ни секунды из тех, что я потратила на общение с ней, графиня не казалась мне больной.
Доктор вновь закивал головой.
— Понимаю, но доверьтесь моему профессиональному мнению. К сожалению, большего сказать не могу. Врачебная этика. Сами понимаете.
— Ну да, — задумавшись, произнесла Юджиния. Она отвела взгляд к окну, за которым виднелось небо, затянутое чернильным полотном туч. Женщина провела здесь несколько дней, а уже заскучала по редкому лондонскому солнцу. Внутри все сжималось и болело. Давило ли на нее это небо, или предчувствие скорой развязки? Хотела бы Юджиния знать наверняка.
Джеймс Шеппард посмотрел на часы.
— Однако, — тихо произнес он. — Мистер Сарджент задерживается. Уж не вздумает ли он отменить выступление, как считаете?
Миссис Смит перевела взгляд на доктора:
— Когда я последний раз его видела — он был полон решимости выступить.
— Рад это слышать. Сейчас как никогда нам всем нужно отвлечься, — доктор Шеппард с грустью посмотрел на импровизированную сцену у дальней стены. — Я и представить не могу, каково ему сейчас. Бедняга. Смерть графини, должно быть, стала для него сильным ударом.
Юджиния помедлила с ответом. Слова доктора пробудили в ней мысль. Но та, словно комета, пронеслась перед глазами, оставив за собой хвост из газа и пыли.
— Да, так и есть, — наконец, согласилась она.
Доктор поджал губы и надул щеки. Его пальцы стали выбивать дробь по подоконнику. Видимо, разговор ему наскучил.
— Могу еще чем-нибудь вам помочь?
— Вообще-то да, можете. В своей практике вы часто используете наперстянку?
Юджиния отметила, что заданный вопрос удивил доктора, но не застал врасплох. Он выпрямился и как-то посерьезнел.
— Разумеется. Настойка из экстракта наперстянки прекрасно зарекомендовала себя в лечении заболеваний сердца, бессонницы, головной боли и прочих других болезней. Весь секрет в грамотной дозировке. Что говорить, даже самые безвредные лекарства могут оказаться смертельными в большом количестве.
— Графиня тоже ее принимала?
Доктор хотел было кивнуть головой, но замер и округлил глаза.
— Уж не хотите ли вы обвинить меня…
— Конечно же, нет, — запротестовала Юджиния.
— Хотя такое возможно, если она перепутала дозы… — запричитал мужчина.
— Джеймс, — с нажимом произнесла миссис Смит, — никто не думает винить вас в смерти леди Оверкаст. Возьмите себя в руки.
— Правда?
— Правда, — выдохнула молодая женщина.
— Тогда, почему вы спрашиваете об этом? — протянул доктор и тут же раскрыл рот от посетившего его озарения: — Ну конечно! Ее отравили дигиталисом!
Юджинии пришлось шикнуть на собеседника, однако ситуацию это не спасло. Дамы за столом дружно повернули головы в их стороны.
— Кажется, нам не избежать сплетен, — пробормотал доктор. — Прошу прощение дамы, — обратился мужчина к женщинам за столом. — Не воспринимайте мои слова всерьез. Мы всего лишь обсуждаем книгу.
Тише он добавил:
— Могу заверить — я тут не причем. Наперстянку я использовал лишь однажды, когда готовил лекарство для графини. Даже для того, чтобы приготовить новое мне потребуется время. Но теперь, когда она умерла…
Юджиния покосилась на затихших деревенских матрон и добавила: — Нам лучше найти другое место для беседы.
— Можем выйти на улицу, — произнес Джеймс, выглянув в окно. — Дождь, кажется, прекратился.
— Да, идемте, — согласилась молодая женщина, ощущая на себя косые взгляды деревенских кумушек, и направилась на выход из паба.
Уже у дверей ее окликнул наниматель. Он стоял в проходе, ведущим в холл гостиницы, вместе с Эндрю Оуксом и выглядел встревоженно-раздраженным. Мистер Оукс, заприметив Юджинию с доктором, коротко кивнул головой в знак приветствия и поспешил уйти.
— Куда-то собрались? — спросил мистер Сарджент, переводя взгляд со своего секретаря на доктора, когда они подошли ближе. — Добрый день, Джеймс.
— Добрый день, Виктор. Примите мои соболезнования. Мне так жаль. Смерть графини пало тенью на каждого из нас.
— Конечно, конечно, спасибо, — несколько нервно произнес писатель даже, не взглянув на врача. Юджиния предположила, что все эти соболезнования его порядком допекли.
— Просто выйдем на улицу поговорить, — ответила она на ранее заданный вопрос. — Тут очень шумно.
Доктор кивнул, подтверждая ее слова.
— Смотрю, Эндрю вернулся из больницы. Он случайно не рассказал, как чувствует себя Марина?
— Рассказал, — с безразличием ответил мистер Сарджент. — С ней все в порядке, но врачи оставили ее на ночь для наблюдения. Дороти осталась с ней… Представляете, он станет отцом.
— Это же хорошие новости. Разве нет?
— Вот уж несказанная радость, — проворчал наниматель и протянул Юджинии ключ. — Вот, держите.
— Спасибо.
Миссис Смит взялась за него, но писатель не спешил выпускать его из своих рук. Пристально посмотрев на своего секретаря, он тихо произнес:
— Заканчивали бы вы свои игры в детектива, миссис Смит.
Юджиния замялась:
— Я не веду никаких игр.
— Ну-ну, — ответил мистер Сарджент, вздохнув, и выпустил ключ из своих рук.
На улице было сыро и ветрено. Юджиния, не успевшая надеть пальто внутри, стала делать это впопыхах, едва сойдя со ступенек паба. При очередном порыве ветра, она оступилась на мокром булыжнике и едва не упала, но была подхвачена под руки. Как и накануне вечером спасителем оказался преподобный Нортон.
— Осторожнее, я могу войти во вкус, — произнес он, пряча улыбку.
Щеки Юджинии вспыхнули, и она поспешила отвести взгляд.
— Спасибо, что спасли меня. Снова.
— Такова моя работа. — Викарий помог миссис Смит уверенно встать на ноги и только потом отпустил руки. Приметив доктора за ее спиной, он кивнул ему в знак приветствия. — Джеймс. Рад видеть вас.
— И я, мой друг. И я, — ответил доктор Шеппард, выходя вперед.
— Что-то случилось? — Викарий с интересом посмотрел на них.
— К счастью, нет, — усмехнулся доктор Шеппард.
— Внутри слишком шумно, — ответила миссис Смит, — а нам нужно кое-что обсудить.
— Что-то связанное с вашим расследованием? — спросил викарий.
Юджиния опешила.
— И вовсе это не мое расследование.
Мужчина вскинул бровь и лукаво улыбнулся.
— Но, да, вы правы.
— Тогда позволите и мне подключиться к обсуждению?
— Если хотите, — ответила миссис Смит, поднимая воротник из-за сильного ветра. Идея выйти на улицу уже не казалась ей такой уж хорошей.
— Да, хочу. Кроме того, мне есть, что вам рассказать. Кажется, я не только узнал, кто такой Артур Пит, но и кто та самая Джейн, что вы ищете.