Смятение сменилось раздражением, как только Юджиния уточнила, что случилось.
— Ничего, — ответил наниматель. — Пока ничего. Но вечером графиня устраивает званный ужин. Считаю, вы обязаны на нем присутствовать. Ну, что скажите?
Что могла сказать миссис Смит? Она привалилась к стене и задумалась. Графиня уже показала, что Юджиния нежеланная гостья в ее доме. И провести вечер под глухое шипение леди Хельги — сомнительное удовольствие. С другой стороны, будут и другие гости. Молодой женщине вспомнился совет писателя, который тот дал ей, стоя у дверей Литтл-Пина. Ужин в поместье мог подарить новые знакомства и открытия. Она так давно не выходила в свет… Соблазн был слишком велик.
— На улице ужасная погода, сэр, — наконец, произнесла Юджиния. — Простите, но я не думаю, что смогу предстать перед хозяйкой поместья в надлежащем виде, если пройду путь от деревни до Литтл-Пин-Хауса пешком.
— Если вас волнует только это, то можете не беспокоиться. Я договорился с четой Хук. Они в числе приглашенных и будут на машине. Им не составит труда заехать за вами.
— Есть и другие причины.
— Какие?
— Леди Хельга знает о том, что вы приглашаете меня?
— Разумеется. Как иначе бы я осмелился? — Из трубки донесся смех. — Послушайте, миссис Смит, я привез вас сюда не для того, чтобы вы сидели в гостинице. Не хотел к этому прибегать, но видимо придется. Согласно трудовому договору, вы должны быть рядом, когда я работаю. Ужин — часть моей работы. Так что… Хуки заедут за вами в семь. Будьте готовы.
— Но…
— До встречи! — произнёс писатель и бросил трубку.
— До встречи, мистер Сарджент, — ответила Юджиния.
Миссис Смит вышла в коридор и с тоской посмотрела в сторону паба, откуда доносились аппетитные запахи. Простояв так с минуту, женщина решила, что легкий перекус ей все же не помешает. Одному Богу известно, что подают на ужин в Литтл-Пин-Хаусе.
К назначенному времени Юджиния спустилась в холл, где устроилась в кресле у окна. На ней было черное платье, не новое и не модное, но практичное. В поездку она взяла его случайно.
— Миссис Смит, чудесно выглядите, — с теплотой отозвалась из-за стойки Дороти Синклер. — Куда-то собрались?
— Да. В Литтл-Пин.
Лицо миссис Синклер озарилось.
— Конечно. Могла бы и догадаться. Графиня всегда устраивает званный ужин, когда приезжает мистер Сарджент, — хозяйка «Старого лиса» задумалась и с улыбкой добавила: — Все-таки удивительный он человек этот писатель. Привязался к деревне даже после того, как его обсмеяли тут.
Юджиния отвлеклась от окна.
— Что вы имеете в виду?
— Должно быть вам известно, что по традиции мистер Сарджент зачитывает отрывки своих книг на Маковый день.
Миссис Смит кивнула.
— Так вот самый первый раз окончился конфузом. Мистер Сарджент не из этих мест. На его участии настояла графиня. Мол молодой и талантливый писатель, прошедший ужасы войны, готов поделится своим опытом, переложенным на страницы книги. Как-то так. Знаете, миссис Смит, Литтл-Пин-Гроув ведь не остался в стороне в той войне. Много наших отцов, мужей, братьев и сыновей ушли на фронт. Но не все они вернулись. А те, кто вернулся… Вернулись как будто не полностью. Только тело… Понимаете?
Юджиния сглотнула и вновь кивнула головой.
— Мистер Сарджент же был другим. Оживленным, незлобивым. Вышел на сцену перед нашими ребятами и зачитал какую-то чепуху. Почему я говорю «чепуху»? Да потому что нашим парням не понравилось. Возмутились они. Оскорбились. Мол все не так было. Уж, что там не так было, сейчас и не вспомню. Но стоит отдать должное мистеру Сардженту. Он не обиделся. Сам извинился перед ними и выслушал их претензии. Видать не зря. Ведь «Поля красные от мака» в итоге имели успех. А писатель стал частым гостем в Литтл-Пин-Гроув.
— Удивительная история, — произнесла миссис Смит.
— Вот я и говорю, что мистер Сарджент — удивительный человек, — заметила Дороти, улыбнувшись.
Юджиния улыбнулась в ответ. Как раз в это время перед гостиницей остановилась машина, за рулем котором сидел мужчина в черном костюме, обладатель кустистой бороды. Молодая женщина накинула пальто и поспешила наружу, где из машины с пассажирского сидения ей махала рукой молодая круглолицая блондинка.
— Миссис Юджиния Смит? — звонко прозвучал высокий голос блондинки. — Быстрее садитесь, а то промокните!
— Спасибо, что заехали за мной, мистер и миссис Хук, — произнесла молодая женщина, как только села в машину, которая тут же тронулась с места.
— О, зовите его Энтони. А меня Жаннет, — блондинка протянула руку Юджинии, и та пожала ее. — Будем знакомы.
— С превеликим удовольствием. Ваше имя… Вы француженка?
Юджиния бегло оглядела Жаннет. На той были темные брюки, белая атласная рубашка с открытым воротом и яркий шейный платок. На плечи миссис Кук было накинуто красное пальто из жаккардовой ткани. На крупных локонах светлых волос удобно сидела элегантная шляпка в тон. Собеседница обладала светлой кожей с естественным румянцем на щеках, густыми бровями, вздернутым носом и пухлыми губами. Яркий макияж подчеркивал образ и скрывал возраст. Но миссис Смит решила, что Жаннет должна быть лет на десять младше.
— Что вы! Нет! — ответила миссис Хук, и Юджиния отметила, что собеседница обладала чрезвычайно подвижной мимикой. — Но не отказалась бы, — лукаво добавила она. — Есть в них, знаете ли, Джини, какой-то неуловимый шарм и загадка. Ой, надеюсь, вы не против, что я вас так назвала? Вы мне на столько понравились, что я не удержалась! Со мной всегда так! — Жаннет рассмеялась. — Джини, вы ведь приехали из Лондона? Сразу видно, что живете в большом городе. Утонченная простота! Вот, что я подумала, как только увидела вас. И сразу прониклась теплыми чувствами. Ох, как бы я хотела жить в большом городе… Нет, не поймите меня неправильно. Я люблю Литтл-Пин-Гроув. Однако, нет ничего зазорного в том, чтобы желать чего-то другого. Чего-то большего. Нельзя быть вечно пришпиленной к месту, в котором родился. Наша деревня… Ох, тут смертельно скучно!
Мистер Хук с сочувствие посмотрел на жену.
— Редкие приемы у графини Пинборо являются для нас отдушиной, — мягко произнес он.
— Иногда спасают поездки в Дувр. Там мы посещаем театры, музеи и кинотеатры. О, Джини, какая это магия! Словно, окунутся в новую жизнь. Честное слово, в такие моменты я чувствую себя шпионкой, закинутой на вражескую территорию, — Жаннет сделала глубокий вздох. — Если бы не Лео мы бы давно уехали.
— Лео — это наш сын, — пояснил Энтони Хук. — Ему три. Милый мальчуган.
— Очень непоседливый, — сухо заметила миссис Хук. — Это и смущает. Дорога с ним будет сущим кошмаром.
— Но до Дувра не так далеко, — пришла в замешательство Юджиния.
— Дувр, да. А дальше как? Как доехать с ним до Парижа? А до Стамбула?
— Жаннет мечтает проехаться на Восточном экспрессе, — донесся тихий голос Энтони.
— Очень мечтаю! — просияла Жаннет Хук.
— Уверена, ваша мечта обязательно сбудется. Вы кажетесь целеустремленной девушкой.
— Вы правы. Я добиваюсь всего, чего хочу! Сразу видно, что вы живете в большом городе, Джини. Местные матроны не одобряют моих устремлений и занятий. Они слишком старомодны для этого. Их удел — сплетни о дочке молочника, да собственные болезни. Вы — другое дело.
Юджиния пожала плечами:
— Жизнь научила меня принимать тот факт, что люди свободны в своем выборе.
— Как мудро сказано! Обязательно напишу об этом статью.
— Статью?
— Ничего особенного, — смущенно отмахнулась Жаннет. — Так, информационный листок с деревенскими новостями. Энтони владеет типографией, вот я и пользуюсь. Мне очень повезло с мужем. А какой он отец! Малышу Лео очень повезло. Уж поверьте, мне есть с чем сравнивать. Мой-то был совсем непутевый. Бросил нас с матерью в трудный момент и был таков, — миссис Хук резко замолкла и поджала губы. Юджиния приготовилась к смущающему вопросу. — А мистер Смит остался в Лондоне?
Юджиния грустно улыбнулась.
— Нет. Мистер Смит умер много лет назад.
Жаннет широко распахнула глаза и закрыла рот руками.
— Простите, я не знала! Не хотела вас обидеть.
— Ничего. Вы ведь действительно не знали.
Машина остановилась, оповещая о том, что их путь окончен. Энтони Хук помог своей жене и миссис Смит покинуть салон, и все трое направились к дверям Литтл-Пин-Холла, где их встречал дворецкий. За прошедшие часы его кислый взгляд, которым он всякий раз одаривал Юджинию, казалось, скис еще сильнее. Чету Хуков он приветствовал теплее. Каббэдж принял верхнюю одежду и проводил новоприбывших гостей в просторную гостиную. Ее стены украшали деревянные панели и потускневшие от времени штофные обои зеленого цвета. Широкие вытянутые окна прятались за коричневыми шторами, а на полу лежал потертый ковер. Настенные бра мерцали тусклым светом и были похожи на блуждающие огни, что в старых сказках предвещают смерть. Миссис Смит поежилась. В гостиной было тепло — в камине у дальней стены потрескивали головешки, но Юджиния не могла отделаться от чувства, что по ее спине то и дело гуляет сквозняк. Возможно, так считали и присутствующие здесь гости. Трое мужчин, включая мистера Сарджента, стояли возле камина и о чем-то оживлено беседовали.
— Жаннет! Энтони! — воскликнул писатель, заметив новоприбывших. — Рад новой встречи, друзья!
Виктор Сарджент по-свойски обнял мистера Хука и галантно поцеловал протянутую руку миссис Хук.
— Mon cher ami, вы — солнце, что озаряет эту серую землю, — проворковала Жаннет. — Спасибо, что не забываете о нас и продолжаете радовать своими визитами.
— Поверьте, посещая Литтл-Пин и встречаясь со всеми вами, — писатель окинул взглядом присутствующих, — я испытываю не меньшую радость.
Юджиния заметила, как мужчины почтительно склонили голову. Все, кроме одного. Викарий, как могла понять миссис Смит по одежде, меланхолично наблюдал за происходящим. Высокий, крепко сложенный, с короткими темно-русыми волосами и синими глазами, молодой мужчина обладал приятной наружностью. «Щепетильный», — напомнила сама себе миссис Смит. Почему-то она зацепилась за данное определение.
— Миссис Смит, — Виктор Сарджент своим голосом прервал ее измышления, — позвольте представить вам доктора Джеймса Шеппарда и викария Алекса Нортона.
— Очень приятно, мэм, — доктор Шеппард отреагировал первым. Это был мужчина в возрасте. Высокий и худощавый, с густыми усами. Его объемный низкий голос полностью заполнял собой гостиную.
— Рад знакомству, — сдержанно произнес викарий.
— Взаимно, — коротко ответила Юджиния.
— Я взял на себя смелость и рассказал моим друзьям, на сколько неоценимой оказалась ваша помощь.
Миссис Смит смутилась.
— Вот уж вздор. Надеюсь, вам никто не поверил. В моей работе нет ничего примечательного.
— Не скромничайте! Я терпеть не могу печатать, — фыркнул писатель. — Проще пройти девять кругов ада, чем собственноручно набрать рукопись для издательства! Настолько это для меня невыносимо. А вы спасаете меня от этой незавидной участи. К тому же, так книга быстрее доберется до читателя. В общем, не спорьте, — отмахнулся Виктор Сарджент, — ваш вклад не оценим.
Юджиния снисходительно улыбнулась, но ничего не ответила.
— А где же хозяйка Литтл-Пина? — поинтересовалась Жаннет Хук.
— Чистит перышки, полагаю, — так прокомментировал отсутствие графини доктор Шеппард, чем вызвал легкие заговорщицкие улыбки у половины присутствующих.
— Вы знаете графиню, — пожурил того мистер Сарджент. — Она — человек другой эпохи. Традиции и правила — ее вечные спутники.
— Разумеется, — пошел на попятную доктор, после чего между присутствующими завязался непринуждённый разговор.
Через десять минут в дверях гостиной появился Каббэдж и пригласил всех пройти в столовую, окна которой выходили на заросший задний двор. Стены здесь когда-то имели золотистый блеск, но теперь, как и всё в доме — померкли. Большое зеркало в ажурной оправе напротив окон затянулось патиной и теперь походило на портал в призрачный мир. Расставленные вокруг свечи лишь способствовали этому сходству. Гости заняли места согласно табличкам и стали ждать хозяйку, вдыхая аппетитные ароматы. К счастью для них, леди Пинборо не заставила себя долго ждать. Под восторженные возгласы — не очень искренние, как показалось Юджинии, — она уверенной походной вошла в столовую, облаченная в старомодное черное бархатное платье, декорированное цветочным узором и павлиньими перьями. Мужчины встали и поклонились в знак приветствия.
— Господа, — надменно произнесла Хельга Оверкаст, — рада снова приветствовать вас, всех вместе и каждого по отдельности, в Литтл-Пин-Хаусе! Спасибо, что отозвались на мой зов и прибыли поприветствовать нашего доброго друга, — графиня расплылась в улыбке и указала рукой на писателя, который сидел рядом с ней. Стоит ли говорить, что миссис Смит сидела максимально далеко от своего нанимателя? Ей выделили место с краю, подальше от гостей. Правда, отсюда она могла наблюдать за каждым из них. Вот и сейчас Юджиния видела, как мистер Сарджент смущено улыбнулся, хотя в глазах промелькнуло что-то странное. Как если бы писателю было свойственно испытывать раздражение.
— Но полно разговоров, — продолжила графиня. — Бамблби постаралась на славу. Не стоит игнорировать ее труды. Bon appetit!
Леди Хельга закончила свою речь и Кэббэдж начал подачу блюд, ожидавших своей участи. По тарелкам застучали вилки и ножи, заплескалось вино в бокалах. Столовая стала заполнятся оживленными разговорами. Юджиния не могла не отметить, что кухарка Литтл-Пина большая мастерица.
— Викарий, как продвигается подготовка ко Дню памяти3? — нарочито громко спросила леди Хельга, спустя полчаса пустяковых разговоров. — Может быть, нужна какая-то помощь? Уверена, любой сидящий за этим столом воспримет за честь помочь в таком благом деле.
— Спасибо, — отозвался тот, — но помощь не требуется. Волонтеры вполне справляются. Уже завтра начнут возводить торговые киоски. Миссис Кристи и «Матери Литтл-Пин-Гроув» денно и нощно вышивают маки на платках, полотенцах и прихватках. В общем, подготовка идет по плану.
— Славно. Славно. Но если вдруг… Просто мне хотелось, чтобы послезавтра все прошло по высшему разряду. Вам всем известно, что род Пинборо испокон веков оберегал эти земли… считал своим долгом заботиться о благополучии вверенных ему людей. Так повелось со времен Вильгельма Завоевателя. Вы знали? Мой предок был в его свите. За отличие в бою получил титул и землю. Старый Пинборо, замок, ставший свидетельством королевского доверия, до сих пор, словно страж, возвышается над деревней, оберегая ее. Сакральное место. В нашей семье есть одна легенда… Возможно, вы слышали о ней?
Графиня обвела всех взглядом. Никто из присутствующих, если и слышал уже эту легенду, не выдал своего знания. Хельга Оверкаст удовлетворенно кивнула.
— Так вот, та легенда гласила, что страшные напасти придут в каждый дом Литтл-Пин-Гроув в тот же час, когда последний камень Старого Пинборо упадет на землю. Не знаю, как вы, а я охотно верю в это. С того момент, как мой прапрадед покинул замок и переселился в Литтл-Пин-Хаус, беды стали проникать в деревню. Не пытайтесь со мной спорить! Нет. Нет. Вы слишком молоды, наивны. Вам не хватает мудрости; вы не видели жизнь.
— Простите, графиня, — вмешался викарий. — Вынужден не согласиться. Многие присутствующие за столом видели больше, чем мог задумать для них Всевышний.
— Что, например? — с брезгливым раздражением спросила хозяйка дома. Судя по всему, замечание священнослужителя выходило за рамки слепого преклонения перед хозяйкой, являющимся обязательным атрибутом для всякого переступающего порог поместья.
— Войну.
За столом повисла неловкая тишина, которую разбавлял шум размеренного дождя за окном.
— Мы — Мёртвые, в земле нашли приют. А ведь могли бы жить, как все живут, любить и любоваться на закаты… — мистер Сарджент тихо зачитал строки из стихотворения «На полях Фландрии» Джона Маккрея4. — Преподобный Нортон прав, графиня. Пусть по возрасту мы вам не ровня, но жизнь обучала нас по ускоренной программе.
Леди Пинборо одарила его снисходительной улыбкой. Даже насмешливой, как показалось Юджинии.
— Пусть так.
— Надеюсь, мир извлек урок, — дрожащим голосом произнесла Жаннет. Она отложила столовые приборы в сторону и смотрела, не моргая, на тарелку. — У меня растет сын. Не хочу, чтобы он познал ужасы войны, — осторожно заметила она.
Энтони Хук положил свою руку поверх ее.
— С ним все будет хорошо, — мягко произнес он.
Жаннет подняла глаза на мужа, улыбнулась и погладила его по щеке.
— Боюсь, у него нет твоего везения, милый. Но ты прав — нужно мыслить позитивно. Кто в здравом уме захочет развязать очередную войну в Европе?
— Вы очень наивны, дорогая Жаннет, — отпив из бокала, произнес доктор Шеппард. — Люди убивали друг друга с начала времен. Нет ни единой причины считать, что подобное не повторится. Им даже не нужны весомые причины. Возьмем хотя бы Германию. В местном обществе весьма силен реваншистский дух. Уж поверьте, если он найдет выход наружу, то…
— Джеймс, довольно нагнетания! — Виктор Сарджент с упреком посмотрел на доктора. — Считаю, сейчас не лучшее время для политических экскурсов. Ведь с нами дамы.
Юджиния заметила, как лицо доктора пристыжено залилось краской.
— Действительно. Прошу прощения.
— Доктор Шеппард работал военным доктором, — обратился писатель к миссис Смит, словно только ей требовались разъяснения. Хотя так и было. — От того он такой пессимист.
— Вынуждена не согласиться с вами, сэр. Мне кажется, доктор обладает трезвым взглядом на мир.
— Значит, вы тоже считаете, что новая война неизбежна? — вступил в разговор викарий.
— Я считаю, что люди неидеальны от природы. Не стоит ожидать от них многого. Они порочны и слишком эгоистичны, чтобы ставить чужие интересы превыше своих низменных желаний. Особенно это касается тех, кто волей судьбы наделен силой, — Юджиния сделала паузу, когда заметила с каким интересом на нее посмотрели сидящие за столом гости. — Простите, прозвучало слишком высокопарно и заносчиво.
— Почему же? Мне кажется, вы очень точны в формулировке, — среагировал викарий.
— Все же надеюсь, человечество вынесло ценный урок. Нет ничего ценнее человеческой жизни, — закончила женщина, опустив глаза. Грустные мысли опять наполнили ее голову. А она ведь так хотела отвлечься.
— Джини, вы считаете, все люди плохие априори? — поинтересовалась Жаннет, вернув Юджинию в реальность. Та сморгнула и заметила, как оживился мистер Сарджент. Казалось, его очень интересовал ответ на этот вопрос.
— Нет. Разумеется, нет. Я не моралистка. И тем более не судья.
— Тогда кто же вы, миссис Смит? — прогремел голос графини Пинборо. И так ему где-то далеко прогремел гром.
— Обычная женщина, которой свойственны ошибки, как и всем, — с улыбкой ответила Юджиния. В глубине души, она пожалела, что завела этот разговор. Хельга Оверкаст смерила ее недоверчивым и подозрительным взглядом. Вот уж кто был судьей этим вечером. И, если уж на то пошло, — прокурором.
— Напомните, откуда вы родом? — протянула старуха.
— Бекли, Оксфордшир. А что? Вам знаком кто-то из местных?
— Нет. Разумеется, — графиня расплылась в улыбке.
— Я думала, вы всю жизнь живете в Лондоне, — заметила Жаннет.
Юджиния отрицательно покачала головой.
— В Лондон я переехала после войны.
— Я слышала от Виктора, что ваш муж погиб в битве при Сомме, — прокаркала леди Хельга. Она заняла вальяжную позу, подперев голову одной рукой. — Викарий Нортон участвовал в той битве и ему посчастливилось выжить. Возможно, он имел честь знать мистера Смита, — графиня Пинборо вопросительно, хотя скорее требовательно, посмотрела на викария.
— В самом деле? — оживился тот и перевел взгляд на Юджинию.
— Как его звали? — спросила графиня.
— Джон. Его звали Джон Артур Смит.
Викарий задумался.
— Нет. Такого не припомню. Но удивляться тут нечему. Это было крупное сражение. Сотни тысяч согнали с каждой стороны.
— Джон Смит? — усмехнулась леди Хельга. — Должно быть, у его родителей не было фантазии.
Юджиния решила проигнорировать этот выпад.
— Примите мои соболезнования, — участливо произнес викарий.
— Спасибо.
За окном сверкнула молния.
— Ох! — воскликнула Жаннет. Присутствующие вопросительно посмотрели на нее.
Гром эхом разнесся по столовой.
— Простите, — девушка нервно улыбнулась. — Просто мне показалось… Да нет же, — она встряхнула головой и с улыбкой уверено произнесла: — Я такая впечатлительная. Когда сверкнула молния мне показалось, что за окном кто-то есть. Но думаю дело в игре света и моего воображения. Мы с Энтони недавно были в Дувре и ходили в кино. Показывали Франкенштейна. Вот мне теперь и мерещится всякое.
— Понимаю, — одобряюще произнес писатель. — Я сам частенько страдаю от собственной впечатлительности. Будьте спокойны, никому и в голову не придет в такую погоду прятаться под окнами Литтл-Пина. Правда ведь, леди Хельга?
Ответом послужил звук бьющегося стекла. Все гости разом обратили внимание на его источник — графиню Пинборо. Та откинулась на спинку стула и закинула голову назад, прикрыв глаза тыльной стороной руки. С ее губ слетали сдавленные тяжелые стоны.
— Боже! — воскликнул мистер Сарджент и подскочил со своего места. — Графиня, Вам нехорошо?
— Ничего страшного, Виктор! Просто закружилась голова, — слабым голосом ответила леди Хельга.
— Позвольте мне решать, страшно или нет, — строго произнес доктор Шеппард, подошедший к женщине. — У вас слабое сердце… Позвольте вашу руку.
Хельга Оверкаст протянула доктору руку и тот, достав часы, замерил ей пульс.
— Слегка учащен, — пробубнил доктор себе под нос. — Но не критично.
— Пожалуй, мне лучше прилечь. — Графиня с мольбой во взгляде посмотрела на писателя. — Виктор, проводите меня в комнату?
— Конечно.
— Я пойду с вами, — сказал доктор.
— Право не стоит, — тут же среагировала Хельга Оверкаст. — Виктор вполне справится один.
— И все же, графиня. Мой долг убедиться, что вашему здоровью ничего не угрожает.
Мужчины помогли графине подняться. Юджиния с удивлением обнаружила, что в столовой отсутствовал дворецкий. За разговорами она не заметила, когда тот удалился.
— Прошу меня простить, — обратилась леди Хельга к гостям. — Пожалуйста, не позволяйте этому недоразумению испортить вечер. Оставайтесь, столько сколько нужно. Чувствуйте себя, как дома.
Каббэдж объявился спустя пару минут. Случившиеся с графиней, казалось, не потревожило его невозмутимость. Или он попросту не знал об этом. Развеять сомнения захотелось Жаннете.
— Мистер Каббэдж, — взволнованно произнесла девушка, — леди Хельге стало плохо, и мистер Сарджент с доктором Шеппардом отвели ее в ее покои.
— Я в курсе, миссис Хук, — с заметным беспокойством ответил дворецкий. — Графиня попросила проследить меня, чтобы никто из гостей не испытывал неудобств. Не желаете десерта?
Спустя минут десять вернулся Джеймс Шеппард. Он занял свое место и выпил вина.
— Как графиня? — поинтересовался викарий Нортон.
— Отдыхает, — коротко ответил доктор. — Я дал ей настойку. Мистер Сарджент остался с ней. Она упросила его почитать ей на сон грядущий.
Несмотря на пожелания хозяйки Литтл-Пин-Хауса, вскоре гости засобирались домой. Хуки вызвались довезти Юджинию до гостиницы. Уже уходя, в холле миссис Смит заметила на лестнице, ведущей на второй этаж, мокрые следы, чему немного удивилась. Этот факт показался странный женскому любопытству. Никто из гостей не выходил на улицу, Каббэдж тоже выглядел сухим, тогда как, судя по следам, человек, поднявшейся на вверх, промок на сквозь. Кто бы это мог быть? Усталость и Жаннет Хук, увлекшая ее деревенскими сплетнями, не дали молодой женщине развить мысль, а когда она позже рухнула на кровать в Остролисте, то и вовсе забыла о следах. Сон медленно затягивал Юджинию в свои владения. Был ли тому виной деревенский воздух, или сытный ужин и легкий алкоголь, а, может, это дождь специально убаюкивал ее своим тихим стуком по крыше, чтобы скрыть от гостьи неприглядную правду. Правду о том, что в Литтл-Пин-Гроув живет убийца, и этим вечером он нанес свой смертельный удар.
День памяти павших или Маковый день — памятный день в странах Британского содружества наций, отмечаемый ежегодно 11 ноября и призванный увековечить память всех солдат Британского содружества, погибших в конфликтах с участием Великобритании
Перевод Н. Радченко.