— Вы сегодня сама не своя, — констатировал мистер Сарджент, отложив рукописные листы бумаги в сторону и поправив очки. Из темного угла кабинета из-за пыльной и потемневшей от сырости портьеры послышалось фырчание графини. — Если Вам нужно время, чтобы… осмыслить произошедшее…
— Нет, — резко возразила миссис Смит. — Спасибо за беспокойство, но я в состоянии выполнять свою работу. Прошу, продолжайте, — закончила женщина с натянутой улыбкой и кивнула в сторону рукописи.
— Хм, — Виктор сжал губы и нахмурился. На какое-то время в кабинете повисла неловкая пауза, которую с удовольствием заполнил собой начавшийся за окном дождь. — И все же, я бы сделал перерыв, — наконец произнес писатель, снял очки и потер глаза.
Леди Хельга восприняла его слова с особым энтузиазмом. Пожилая женщина необычайно резво, словно и не было накануне вечером проблем с сердцем, подскочила с места и направилась к звонку, чтобы вызвать дворецкого.
— Сейчас же распоряжусь подать чай со сконами.
— Спасибо, графиня. Было бы чудесно. Чашка чая Вас взбодрит, — понизив голос обратился мистер Сарджент к Юджинии. Та едва заметно кивнула головой и вернулась в печатной машинке, чтобы перепроверить текст.
Ранее миссис Смит солгала. Конечно, она не в порядке. По многим причинам. Смерть мисс Пити безусловно внесла самый весомый вклад, но были и другие. Например, подозрительное поведение викария. Да, подозрительное. Уж больно резкой выглядела его реакция. У женщины сложилось впечатление, что тому есть что скрывать.
Юджиния поежилась. По спине опять пробежал холодок. Она с грустью посмотрела на догорающие дрова в камине. Каббэдж уже дважды разжигал его за то время, что миссис Смит провела тут, но сквозняк слишком хорошо делал свое дело. Трудно было определить, что служило его источником. Казалось, на секретаря дуло со всех сторон. Стоило ли тому удивляться? Женщина перевела взгляд за окно. С того момента, как она пришла в поместье аккурат после завтрака, дождь и ветер только усилились. Мысленно она вознесла мольбы Всевышнему за то, что тот хотя бы позволил ей добраться до Литтл-Пина прежде, чем решил обрушить на деревню кару небесную. Хотя и тот путь через лес не был дорогой из желтого кирпича. Если летом в сухую погоду прогулка средь деревьев и могла принести удовольствие, то в ноябре она грозила оставить путника без сапог. Чего уже говорить о женщине в обычных лоферах. Когда дворецкий увидел ее грязные ноги, его чуть было не разорвало от нахлынувшей смеси омерзения и злорадства. Сейчас от следов грязи не осталось и следа. Как будто бы.
— Чуден деревенский люд, — с заметным пренебрежением произнесла леди Хельга, возвращаясь в свое бордовое кресло с высокой спинкой. — Можно подумать, обнаружить мертвое тело на кладбище что-то из ряда вон выходящее. А всполошились-то как! Бамблби пол-утра не могла с застежками на моем платье справиться. Каббэдж слонялся по коридорам с отсутствующим взглядом, словно приведение. Даже Оукс обычно собранная, вяло мела веником пыль, когда с утра попалась мне на глаза.
— Графиня, Вам ли не знать: Литтл-Пин-Гроув — маленькая община со своими устоявшимися нормами обыденности, — лениво произнес писатель. — Нет ничего необычного в том, что неожиданная смерть кого-либо не в собственной постели повлекла за собой такую реакцию. Она явно выходит за грани привычной нормы.
— Виктор, я высоко ценю Ваш ум, но сейчас вынуждена не согласиться. Дело не в нормах, а в безделье, — брезгливо прокаркала леди Хельга, раскинувшись в кресле. — В мои времена, когда деревенские с утра до ночи были заняты работой, такого не было.
Виктор пожал плечами, но возражать не стал. Юджиния тоже промолчала. Свои мысли ее увлекали больше, чем пустая дискуссия со вздорной старухой. В дверь постучали и на пороге кабинете возник Каббэдж.
— Леди Пинборо, к вам прибыл доктор Шеппард. Куда изволите проводить его.
Графиня недовольно крякнула. Во всяком случае, так показалось миссис Смит.
— Совсем забыла о его визите, — Хельга Оверкаст задумалась, странно уставившись на Юджинию. — Проводи мистер Шеппарда сюда. Виктор, мы же вам не помешаем?
— Ни в коем разе, графиня! Тем более мы сейчас все равно отдыхаем.
Женщина удовлетворенно кивнула.
— Ты слышал Каббэдж. И еще, — произнесла графиня Пинборо, когда дворецкий резко развернулся, спеша выполнить приказ хозяйки, — прикажи Бамблби приготовить чай и подай нам его сюда. Со сконами. Теперь иди.
— Непременно, — ответил дворецкий и скрылся в темноте коридора.
Графиня проводила его взглядом и недовольно поморщилась:
— Ну вот! О чем я и говорила. Каббэдж сам не свой.
— Не знаю, я не заметила отличий, — машинально ответила Юджиния, уткнувшись в записи. Осознание того, что она совершила ошибку, пришло к ней сразу же. А вместе с ним она ощутила и тяжелый взгляд хозяйки поместья, которым та одарила ее со спины.
— А знаете, что заметила я? — прохрипела графиня, сузив глаза. — Вы не менее впечатлительны. Если не более. Что странно. Для вашего возраста. И опыта. У вас же муж умер. Неужели смерть настолько вас пугает?
— Графиня! — возмутился писатель и поджал губы. Нахмурившись, он посмотрел на ту с укором. — Миссис Смит решит, что вы хотите ее обидеть.
Хельга Оверкаст кисло улыбнулась:
— О нет, у меня и в мыслях такого не было. Надеюсь, миссис Смит прекрасно это понимает.
— Разумеется, — Юджиния так же кисло улыбнулась в ответ. — Никаких обид. Мне понятно Ваше удивление, леди Оверкаст, однако, как вы сами вчера заметили за ужином, нам не сравниться с вашим житейским опытом. Возможно, в вашем возрасте смерть и для меня станет привычным делом.
Юджиния еще раз улыбнулась и отвернулась к бумагам, чтобы скрыть румянец щек. Она злилась на себя за проявленную несдержанность, но в то же время не могла не ликовать. Мало кто из ныне живущих мог похвастаться тем, что лицезрел застывшее в немой ярости, перекошенное от возмущения и лишенное крови лицо старой графини Пинборо. Проявленной невоспитанности, казалось, возмутились даже лица на портретах, которыми были увешаны стены кабинета. Как могла судить Юджиния, все они принадлежали к семейству Пинборо. Родственную связь выдавало хмурое выражение лица со смесью брезгливости, надменности и некоторой глупости.
К сожалению, ликование секретаря не продлилось долго. Его смело ощущение надвигающейся грозы. Женщина поймала на себе опасливый взгляд нанимателя. Мистер Сарджент выглядел бледно и разочаровано. Миссис Смит приготовилась выслушать отповедь, но на ее счастье в дверь постучали и гроза, которая грозилась вот-вот разразиться в кабинете резко ослабла.
— Кто там еще? — рявкнула Хельга Оверкаст.
В дверях появился Каббэдж.
— Доктор Шеппард, миледи! — объявил он и отошел в сторону, пропуская внутрь гостя.
Джеймс Шеппард одетый в элегантный темно-синий костюм легкой пружинистой походкой пересек кабинет и остановился возле хозяйки Литтл-Пина.
— Добрый день, леди Хельга. Виктор, миссис Смит, — доктор кивнул головой в знак приветствия.
— Рад видеть вас, Джеймс! — отреагировал писатель, заерзав на диване.
— Добрый день, доктор, — вторила ему Юджиния.
— О, Джеймс, — застонала в своем кресле графиня. — Вы пришли проведать меня?
— Разумеется, — ответил доктор. — Я же обещал. Позвольте вашу руку. Как ваше самочувствие?
— Неважно, — на выдохе произнесла Хельга Оверкаст слабым голосом, и Юджиния поморщилась от такой театральщины. Видел бы ее доктор минуту назад. — Все еще ощущаю слабость. Простите, что встречаю вас в такой обстановке. Виктор был так любезен, что согласился присмотреть за мной в ущерб своей работе. Я так и просидела в этом кресле полдня не шелохнувшись.
Доктор Шеппард кивал в такт каждому сказанному слову, но ни разу не оторвал глаз от часов, с помощью которых отсчитывал пульс пациентки.
— Понимаю, — наконец произнес мужчина, отпуская руку графини. — Пульс в пределах разумного. Возможно, слабость вызвана погодой или настойкой. Вы пили ее с утра?
— Да, конечно, — промямлила графиня. — Бамблби лично отсчитывала капли.
— Хорошо, — доктор улыбнулся. — Очень важно принимать их, если вы хотите и дальше устраивать ужины в честь нашего общего друга. Если понимаете, о чем я.
Графиня что-то ответила, расплывшись в приторной улыбке, а Миссис Смит перевела свой взгляд на нанимателя, поглощенного собственной рукописью. Надув щеки, он карандашом вносил новые пометки. Писатель обладал особым даром переключать внимание.
— Мистер Сарджент, — тихо обратилась к нему секретарь, покосившись на разговаривающих в углу леди Хельгу и доктора Шеппарда, понадеявшись, что те не услышат их разговор.
— Что такое? — писатель сделал очередную пометку и посмотрел на Юджинию своим самым открытым взглядом. Женщина замолкла на полуслове. Что, если она совершает ошибку? Что, если викарий прав? И все же ее мучали сомнения, которыми хотелось поделиться. Быстро и на выдохе она произнесла:
— Мне нужен ваш совет… Кажется, я нашла скелет.
Последующие десять минут миссис Смит потратила на то, чтобы ввести нанимателя в курс дела. Она рассказала ему о том, что ненароком подслушала разговор умершей и теперь его содержание тревожит ее. Юджиния рассказала ему то же, что ранее рассказала викарию, но в отличие от того Виктор Сарджент задумался и посмурнел.
— Ну, что скажите? Мои тревоги беспочвенны?
Писать вздохнул и сомкнул руки в замок.
— Почему же. У ваших опасений есть основание.
Юджиния приободрилась. Наниматель одарил ее грустным взглядом.
— Но, боюсь, нет весомых доказательств, — тут же добавил мужчина. — Предположу, что инспектор скажет вам тоже самое. Однако, Вы вольны поступить с имеющейся информацией как посчитаете нужным. — Виктор Сарджент закрыл глаза. — И все же занятная история. Загадка, которую хочется разгадать. Понимаю.
Мистер Сарджент открыл глаза. Он внимательно посмотрел на своего секретаря и грустно улыбнулся.
— Прошу прощения. Вы просили совета, но у меня его нет.
— Что я слышу, Виктор?! Чтобы у вас и не было совета! — Эти словами доктор Шеппард напомнил о своем присутствии.
Пусть кабинет и был небольшим по своей площади, Юджиния успела позабыть о том, что кроме них с писателем тут находился кто-то еще. Она обернулась на речь доктора, но задержалась на графине. Та по-прежнему сидела в своем кресле и, оперев голову на руку, смотрела на свою гостью особенно задумчивым взглядом. Миссис Смит поежилась и отвернулась. Подобный взгляд она видела прежде: у покупателей в мясных лавках.
— Вас что-то тревожит, миссис Смит? — учтиво продолжил доктор, опершись на спинку дивана. — Если не мистер Сарджент, то, возможно, я смогу чем-нибудь помочь?
Юджиния сдавлено улыбнулась, поправила юбку и выпрямилась.
— Пустяки. Не стоит беспокоиться.
— Ну, если так… — Доктор Шеппард вскинул бровь. Он выглядел обиженным. — Однако, вы зря отказываетесь от моей помощи. Не пустым бахвальством будет заметить, что во всем Литтл-Пин-Гроув не найдется лучшего советчика, чем я. Знаете ли, в свое время мне пришлось поездить по стране и повидать всякого, чтобы набраться необходимого житейского опыта.
— Это так, — согласился писатель. — Джеймс, очень эрудирован в бытовых вопросах. Я сам обращался к нему несколько раз за советом во время написания книг.
Доктор Шеппард усмехнулся:
— Вот уж правда. Вы виртуозно слагаете слова, мой друг. Но по части простых, обыденных вещей, вроде похода к врачу, — полный профан. Мне часто приходилось править целые абзацы и привносить в них правдивость.
Мистер Сарджент стыдливо покраснел, но при этом улыбнулся.
— И я за это очень благодарен. Благословен тот день, когда вы решили перебраться из Квинс-Эббот к нам. Что поделать, — он пожал плечами. — Вся моя жизнь — это литература, а все, что за ее пределами — темный лес. Поэтому я особенно ценю друзей, способных провести меня сквозь него. На вашу помощь я, кстати, тоже надеюсь, миссис Смит.
— Спасибо за доверие, но не думаю, что смогу быть вам полезна чем-то более, чем перепечатыванием рукописи.
Писатель хитро улыбнулся и прищурился.
— Отнюдь. У меня на вас большие планы.
Такое откровение застало Юджинию врасплох. К счастью к углу закряхтела графиня Пинборо, завладев вниманием присутствующих, и ей не пришлось ничего отвечать.
— Где это носит Каббэджа!? — ворчала старая леди. — Быстрее закончится дождь за окном, чем нам принесут чертовы сконы!
— Я могу его поторопить, — с порывом вызвалась миссис Смит. Атмосфера в кабинете становилась все напряженней, и она была бы рада хоть ненадолго, но сменить обстановку. Да и дрова в камине догорели, и стали замерзать руки. Пройтись точно будет не лишним.
— Но вы не знаете, где кухня, — возразил наниматель.
— Я провожу, — вступил в разговор доктор, — заодно помогу принести поднос.
— Спасибо, — ответила Юджиния, вставая. — Очень любезно с вашей стороны, доктор Шеппард.
Мистер Сарджент ничего не ответил, но судя по лицу, как могла понять его секретарь, не одобрил подобного рвения.
Коридоры Литтл-Пина были похожи на узкий мрачный лабиринт. Сюда почти не проникал свет, зато сырость и, как следствие, плесень поселились основательно. Каменные стены украшали гобелены и потемневшие канделябры. Низкие потолки давили, и Юджиния с облегчением выдохнула, когда оказалась в просторном холле. Правда, дальше им снова предстояло преодолеть подобный лабиринт. Джеймс Шеппард прошел вперед, миссис Смит с протяжным вздохом последовала за ним.
— Да уж, грустно видеть, во что превратился Литтл-Пин, — словно почувствовав чувства женщины, произнес доктор. — Конечно, я не видел его в дни рассвета, но мне не составляет труда представить, как это было, — произнес доктор мечтательно и сделал паузу, которую заполнила дробь дождя. — Я слышал, наследники леди Хельги предлагали ей открыть здесь отель. Здравая мысль на мой взгляд. Дом требует ухода. Это очевидный факт. К сожалению, старая графиня считает иначе. Поговаривают, она подняла такой скандал, что в стенах поместья появилась сотня новых трещин, а наследники теперь довольствуются телеграммами на день рождения и рождество.
— Это очень на нее похоже, — ответила Юджиния. — А я ведь знаю ее всего два дня.
— Что я слышу в вашем голосе? Неужели сожаление? — с лукавством произнес доктор Шеппард.
Миссис Смит вскинула бровь и с укором посмотрела на своего спутника, после чего улыбнулась, но ничего не ответила.
— Вы улыбнулись. Так-то лучше, — удовлетворенно продолжил доктор. — Я рад, что помог вам снять напряжение. Хоть чем-то смог быть вам полезен.
Юджиния услышала в голосе укор.
— А вы так просто не сдаетесь, да? — поинтересовалась женщина. — Хорошо. Если Вам так интересно, меня взволновало сегодняшнее происшествие.
Доктор Шеппард остановился и с интересом посмотрел на женщину.
— Вы о найденном на кладбище трупе?
— Да, — миссис Смит тоже остановилась и тихо добавила: — У меня есть основания считать, что смерть той бедняжки не была случайной.
— В самом деле?
Юджиния засомневалась.
— Да, — ответила она, поморщившись собственной неуверенности. — Я поделилась своими опасениями с мистером Сарджентом и спросила стоит ли мне идти с ними к инспектору. Как вам уже известно, мой наниматель не смог мне с этим помочь.
Доктор остановился. Он выглядел задумчивым.
— Любопытно, — наконец, произнес мужчина. — Осмелитесь поделиться ими и со мной?
Юджиния вопросительно посмотрела на своего спутника, а тот лишь усмехнулся и поправил усы:
— Загадки моя слабость.
— Что ж, хорошо, — тихо произнесла миссис Смит, удостоверившись, что их никто не подслушивает. — Начнем с имени. Викарий Нортон сказал, что усопшая представилась Агнес Пити5. Это первая странность, которая тянет за собой вторую: Агнес приходила в церковь на исповедь, — женщина сделала паузу и многозначительно посмотрела на собеседника. — Я верю в Бога, доктор, но не стала бы бежать на исповедь к первому попавшемуся викарию в незнакомой деревне, в которой очутилась неведомым промыслом.
Джеймс Шеппард согласно кивнул.
— Звучит логично.
— Кроме того, накануне вечером вышло так, что я пересеклась с мисс Пити в «Старом лисе». Волей проведения, не иначе, я подслушала ее разговор по телефону с кем-то из деревни.
От услышанного доктор оживился.
— Все страньше и страньше.
— Да, — подтвердила Юджиния. — Как я могла понять, разговор был малоприятным. Мисс Пити покинула кабинку опустошённой и растерянной. Тогда я заметила еще одну странность.
— Какую?
Миссис Смит смутилась:
— Я могу ошибаться, но мне показалось, что на ней был парик. И она никогда ранее не носила очки. Хотя в тот момент они сидели прямо у нее на носу. В общем, это привело меня к мысли, что она сделала это намеренно…
— Чтобы остаться неузнанной. Возможно, даже имя, которым она назвалась, — псевдоним.
Юджиния удовлетворительно кивнула:
— Я тоже об этом подумала. Агнес Пити не была простой туристкой, и в деревне она оказалась неслучайно. Что-то привело ее сюда. Что-то, что заставило замаскироваться, придумать псевдоним и исповедоваться.
— Тайна.
Женщина снова кивнула.
— Которую она хотела раскрыть некой Джейн. Даже угрожала раскрыть. Не знаете, о ком могла идти речь? Викарий сказал, что это слишком распространенное имя для сельской местности.
Доктор скрестил руки на груди и печально покачал головой.
— Боюсь так и есть. Литтл-Пин-Гроув небольшая деревня, но даже здесь найти нужную нам Джейн будет затруднительно. Даже невозможно. Без дополнительной информации, — пояснил доктор.
— Ну, нам и не надо никого искать. На это есть полиция.
Джеймс Шеппард прочистил горло.
— Разумеется.
— Что скажете? Насколько весомы мои подозрения? Викарий над ними посмеялся. Мистер Сарджент не проявил особого интереса. А что же вы? Инспектор не обнаружил на теле следов насильственной смерти. Это меня останавливает. Не хочу показаться фантазеркой.
— Хм, — протянул мужчина, — раз уж спрашиваете, думаю, вам стоит рассказать обо всем инспектору. Или, — он сделал паузу и хитро улыбнулся, — самой заняться этим делом.
Юджиния открыла рот, но раздавшийся женский крик оборвал ее на полуслове.
В данном случае в качестве фамилии используется английское слово pity — сожаление.