Осень, словно нарочно, неистовствовала промозглой сыростью и дождем.
Мелкой моросью повисала в воздухе, путалась в волосах и, пропитав всю одежду, льнула к озябшему телу…
Джека трясло…
Но не от холода даже — от мыслей в собственной голове.
Они были много хуже привычной ему непогоды, от них не укрыться под крышей или зонтом.
Они прямо здесь, под черепною коробкой… бьются, ворочаются тектоническими плитами.
И душу выворачивают.
Так что дышится через раз…
И вообще… тошно.
Тошно до ужаса.
— Гадостная погодка.
Констебль прошел в двух шагах, кутаясь в плащ и ворча себе под нос. Джек даже обмер, страшась, что узнают и схватят — нет, не узнали и не схватили, даже вниманием беглым не одарили.
Он ускорил шаги. Может быть, все разрешится… Как-нибудь разрешится. Словно по волшебству… Он никогда в такое не верил, но сейчас захотелось… поверить. Принять. И чтобы как в сказке…
Только вся его жизнь — вовсе не сказка. Нечего и надеяться!
«Ах, Мара, Мара, где же ты? Как получилось, что твой злополучный кинжал оказался в груди этого франта?»
Он не верил, что она сделала это, только не Мара со всеми ее пусть и мнимыми разговорами о готовности сделать нечто подобное. Постоять за себя, если придется…
Все ведь только слова, слова и не больше…
Он вспомнил, как пришел к ней впервые: она провела его через кухню коридором для слуг. Держала за руку горячими пальцами и тащила вперед…
— Ты только внимания не обращай на все это, — сказала ему, кивком головы указав на закрытые двери. — Я уж привыкла, а ты как… бывал в подобных местах?
За каждой запертой дверью трудилась одна их девиц миссис Коллинз, и звуки слышались соответствующие, недвусмысленные.
Джек смутился.
— Я… э… может, не стоило мне приходить? — спросил, страстно желая оказаться подальше.
— Да ладно тебе, — девушка потащила его дальше по коридору, — мамка и не заметит сейчас. Клиентов встречает… А комната только моя, и звать я могу, кого захочу.
Она отперла ключиком дверь в конце коридора и снова заперла ее на замок, стоило им оказаться внутри… Запалила свечу, и Джек рассмотрел хлипкую маленькую кровать, платяной шкаф и тумбу для умывания. Занавеску бледно-розовую в цветочек, занавешивающую окно… Именно занавеска ему и запомнилась больше всего. Она мало вязалась с его представлением о характере Мары, и он долго пялился на нее, не решаясь двинуться с места.
В конце концов, девушка первой уселась на край кровати и указала ему на место рядом с собой. Казалась такой уверенной, смелой… Вот только теребила яркую ленту на платье и тем самым выдавала себя.
Волновалась.
Его тоже потряхивало от нервов.
Девушек Джек понимал меньше некоторых преступников и робел перед ними соответственно больше.
— О чем ты думаешь? — спросила вдруг Мара, глядя на носки туфель, выглядывающих из-под платья.
О том, что не стоило ему приходить…
— Да так, ни о чем.
— И все же?
— У тебя красивая комната.
— В самом деле? Я ее ненавижу. Мамка скупится, не тратится на меня… Хочет, чтоб я скорее легла под какого-нибудь богача… из простого желания иметь что-то получше вот этого. — Мара ударила по покрывалу. — Я, однако, не уступаю, и она становится всё жаднее.
Рука девушки оказалась рядом с пальцами Джека — через минуту их пальцы сплелись между собой. А потом они целовались… Он не помнил, как это случилось, но ощущение было приятным… И Мара, вот это он тоже запомнил, познакомила его с Терри, пауком, что сплел паутину в углу ее комнаты, он был ее другом.
Можно ли убить человека, заботясь о каком-то простом паучке?
Наверное, можно, но он все равно продолжал выгораживать Мару. Каким-то краешком сердца он все-таки, но любил эту девушку… Пусть и не так, как хотелось бы ей и ему.
«Мара, глупая Мара, где же ты? Неужели в Бристоле, готовишься сесть на корабль?»
Он желал ей спасения и страшился этого одновременно…
Он различил знакомую дверь и, оглядевшись, тронул дверной молоток.
Дверь открылась уже через минуту — Джек узнал миссис Вилсон.
— Что вам будет угодно? — спросила она, поправляя очки. И вдруг руками всплеснула: — Джек, ты ли это, негодный мальчишка?! Входи поскорее, не мокни напрасно.
Она втянула его в дом за рукав и захлопнула дверь. С парня, должно быть, текло прямо на пол, но она не обратила внимание, только глядела на него… с восхищением?
Ему стало тошно.
— Ты так изменился, — подтвердила его догадку старая экономка, — так возмужал. Я с трудом узнала тебя… Стал еще выше и будто красивше. Кто бы подумал, что тощий мальчишка в грязной одежде может настолько преобразиться! А что в этом взгляде… Ты, вроде как, поумнел! — поддела она парня с улыбкой.
Джек мотнул головой с вымокшей челкой.
— Мы порядком не виделись, миссис Вилсон, — ответил он в явном смущении. И спросил: — Я могу видеть инспектора Ридли? Это важно.
Женщина пожала плечами.
— Извини, но инспектор вторую неделю как в Дареме, разбирается с делом мистера Киркейда. Об этом в газетах писали, ты не читал?
Джек мотнул головой.
— Читал. Просто не знал, что инспектор…
— Ну да, вызвали Скотланд-Ярд, сами никак не справлялись.
— Не знаете, когда он вернется?
Миссис Вилсон лишь руками развела.
— Прости, Джек, не знаю. А что, дело важное? — И так заботливо поглядела, с такой теплотой и вниманием, что он едва удержался от желания задержаться в этом доме подольше. Хотя бы на чай…
— Нет, дело терпит. Рад был повидаться!
— Может, хотя бы чай с нами выпьешь? Абигейл, более, чем уверена, от твоей компании не откажется.
Джек мотнул головой.
— Простите, как-нибудь в другой раз. Передавайте ей привет от меня! И Ридли… скажите инспектору, что я заходил… Или лучше не говорите. Нет… — он взялся за ручку, потянул ее на себя, — нет, лучше не говорите.
— Джек? — В голосе миссис Вилсон явственно проступило волнение. — Что-то случилось?
Он обернулся с порога и вымученно ей улыбнулся.
— Все хорошо, миссис Вилсон, вам не о чем волноваться. Берегите себя! Всего доброго.
И, спустившись, снова побрел под дождем. Тот усилился, стал колючим и вязким…
Джека решительно затошнило.
Он подумал, что дело не в голоде или дожде — тошнило от острого, неизбывного разочарования вкупе с отчаянием.
Что же делать?
Может, тоже сбежать, как и Маре? Уехать в Бристоль и сесть на корабль, он может даже успеть на то самый… Уплыть, оставив этот кошмар позади.
Вместе с Марой…
Джек не заметил, как оказался в районе Белгравии: ряд богатых домов тянулся по обе стороны от него. Окна мягко светились… Стемнело как-то почти в одночасье.
Он замер, не зная, что делает здесь…
Или думая, что не знает.
В одном из этих домов обитала… Аманда.
Аманда Блэкни, недосягаемая миссис Уорд, его вечные радость и боль.
Глупость сплошная…
И сантименты.
Он почти пожалел, что здесь оказался, хотел развернуться, уйти, но сил не хватило…
Всего лишь простится с ней, скажет, что это неправда — никого они с Марой не убивали — а после уйдет… и уедет.
И вообще…
Он прошел к нужному дому и спустился ко входу для слуг.
Аманда сидела в библиотеке и в задумчивости перебирала страницы лежащей на коленях книги…
Не читала, именно перебирала.
Мыслями она была далеко и едва ли могла вникать в текст: всё думала и думала о случившемся днем. О миссис Коупленд и ее невольных убийцах, а ещё, конечно, о Джеке… О том, что могла потерять его навсегда.
И мысль эта, жуткая и мучительная, каждый раз отзывалась уколом в самое сердце.
Она вздрогнула, когда в дверь постучали…
— Войдите, — отозвалась она, и молоденькая служанка сделала быстрый книксен.
— Мэм, там какой-то констебль… Вас спрашивают.
— Констебль?
Вопрос против воли прозвучал слишком живо — Аманда с трудом уняла как-то враз заклокотавшее сердце.
Констебль — не значит, обязательно Джек.
Успокойся…
Возьми себя в руки!
— Что ему нужно? — спросила она.
— Видеть вас, мэм. Он спрашивает миссис Уорд!
— Пусть войдет, проводи его в библиотеку.
Служанка вышла за дверь, а Аманда бросилась к зеркалу: сама не своя от нахлынувшего волнения поправила волосы, пощипала и без того горящие щеки…
Это не Джек, шептала себе, конечно не Джек.
Он сейчас с Марой…
Он…
— Констебль Огден, мэм.
Аманду кипятком окатило от самой макушки до пят. Ей казалось, упрямое сердце заглушает все звуки вокруг…
— Спасибо, Люси. И будь добра, принести нам с мистером Огденом чая! Уверена, он не откажется.
— Будет сделано, мэм.
Вот бы и сердце было столь же послушно распоряжениям…
Нет же, не унимается, только клокочет у самого горла.
— Джек, ты совсем вымок. Что с тобой приключилось? — Она подошла совсем близко, протянула руку к плащу… — Снимай и садись скорее к огню. — Тут же отпрянула, кидая в камин очередное полено. Вернулась…
Джек все молчал, а она, взвинченная сверх меры, хотела лишь одного…
Просто коснуться.
Хотя бы смахнуть каплю дождя с вымокшей кожи… И унять уже эту пытку.
— Джек, что случилось?
— Меня обвиняют в убийстве.
— Это шутка? — Она даже выдохнула, не веря в услышанное. — Но как?
Джек выглядел жутко, казался больным и несчастным. Быть может, от яда… Но при чем здесь убийство?
— В борделе убит какой-то мужчина… в комнате Мары… она ведь, ты, верно не знаешь, живет там… Она… — он никак не мог связать фразы, может быть, просто стыдился говорить о таком, — миссис Коллинз обвинила меня. Просто из мести, я полагаю… И я сбежал…
— Джек, — Аманда коснулась его холодной руки и заглянула в глаза, — успокойся, уверена, это просто ошибка. Давай раздевайся! — И плащ с него потянула. Подтолкнула к камину и усадила на стул. — Возможно, все уже разрешилось… Ты точно уверен, что это не просто ошибка?
Он усмехнулся.
— Она казалась весьма убедительной, обвиняя меня в преступлении. И кричала на всю Карнаби-стрит, чтобы меня задержали! Я ей поверил… И другие поверят.
— Но зачем бы ей делать такое?
— Затем, что Мара мечтала о чем-то другом для себя, понимаешь? И миссис Коллинз считала, что я виной этим фантазиям. Никогда не любила меня… — признался, отводя от лица мокрые волосы.
И Аманда стиснула руки.
— А Мара… где она? — спросила с усилием воли.
— Я полагаю, на поезде до Бристоля. Стремится к своей новой жизни…
— А ты?
Они поглядели друг другу в глаза, и Джек первым отвел взгляд.
Опустил низко голову…
— Мы вместе хотели уехать, но я опоздал… не явился на встречу. Все из-за этой истории…
Аманда вскочила на ноги и метнулась по комнате в явном волнении.
Джек едва не уехал…
Джек едва…
— То есть ты не хотел даже проститься? — с укором спросила она. — Просто уехал бы и…
Джек тоже поднялся.
— Так нам обоим было бы легче.
— Почем тебе знать? — спросила она и, подойдя совсем близко, схватила его за рукав. — Джек, обещай, что просто так не исчезнешь… что всегда скажешь мне, если только решишься…
— Я решился. — Он очень хотел бы накрыть ее пальцы ладонью, заставить их успокоиться и не мять его форму в безумном остервенении, только нельзя. Он уже однажды пытался… — Я решился, и я уезжаю. Прямо сейчас… Просто хотел попрощаться.
Аманда как-то враз сделалась меньше и пошатнулась, он придержал ее прямо за плечи.
— А как же убийство? — спросила она. — Ты не можешь позволить им думать, что виноват… Не можешь предать доверие мистера Ридли: он верил в тебя… Он хлопотал за тебя. И я… как же я…
«…Буду совсем без тебя», хотела добавить она, но голос пресекся.
— Попроси его на меня не сердиться, — произнес Джек совсем тихо. — Скажи, что я очень ему благодарен, но…
— Джек! — Аманда вцепилась в его рукава, и голос ее надломился, когда она оборвала его, не в силах слышать эти слова. Прощальные. Полные грусти. — Не уезжай, умоляю. Мы вместе сумеем справиться с этим… Я помогу. Я…
— Вряд ли это понравится твоему мужу.
— Он все поймет.
Она бы сделала все что угодно, только бы удержать его, только бы он не уехал… Только бы был где-то рядом…
И знала, что это эгоистично, а сдержать себя не могла.
Она вообще еле сдерживалась…
Потянулась рукой и коснулась вымокшей пряди.
Джек глядел исподлобья, какой-то насупленный, мрачный…
Она провела по его щеке пальцем.
Он, казалось, застыл, превратился в холодную статую, только глаза и глядели ей в душу.
И вдруг, словно толчок, сотрясение или что-то не менее сокрушительное, толкнуло обоих друг к другу, заставило слиться губами, соприкоснуться телами и разделить один вздох на двоих.
Он потонул в громком стуке сердец, трепетно-нежном касании пальцев и первом неистовом поцелуе, который был скорее как боль, нежели удовольствие.
В дверь постучали…
И оба отпрянули друг от друга.
— Миледи, простите, что прерываю, но там полицейские… спрашивают о вас.
Та же служанка с большими перепуганными глазами застыла в ожидании на пороге.
Аманда, все еще с бешено бьющимся сердцем и вкусом неистового поцелуя на губах, поглядела на Джека, он — на нее.
У них не было и секунду, чтобы осознать происшедшее: реальность, грубо ворвавшись, смела все ощущения.
Кроме страха.
— Они ищут меня, — сказал Джек.
— Ты должен бежать! — в унисон ему отозвалась Аманда. И служанке: — Скажи, что я скоро буду! — А сама схватила Джека за руку: — Беги и спрячься где-нибудь в городе. Все равно где, главное, чтобы тебя не схватили. А потом возвращайся… Мы придумаем, как разобраться с это бедой. Обещаю! Мы придумаем… вместе.
Джек не двигался с места, казалось, не знал, как ему поступить, на что конкретно решиться, и Аманда подтолкнула его к двери.
— Уходи через кухню, дорогу ты знаешь. Как только они окажутся в доме, беги… Умоляю тебя! — Она всунула ему в руки вымокший плащ, и Джек, наконец, вышел из библиотеки. Все еще слишком растерянный, сбитый с толку происходящим, побежал в сторону кухни… Аманда до последнего провожала парня глазами, а после оправила платье и прикрыла на секунду глаза, чтобы унять порывистое дыхание.
И пошла к входной двери.
— Доброго вечера, миссис Уорд, — поприветствовал ее голос, ставший знакомым за этот день. — Надеюсь, мы не сильно вас потревожили? Дело важное.
— И о чем, собственно, речь?
Инспектор Харпер, а был это именно он, улыбнулся с едва скрытой насмешкой.
— Мы ищем убийцу, миледи. Джека Огдена, он знаком вам, как я понимаю?
— Да, мы знакомы, — подтвердила Аманда. — Но не настолько, чтобы вы посчитали необходимым искать его в этом доме…
— То есть вы, правильно ли я понимаю, не видели его этим вечером?
— Вы понимаете верно.
Девушка вздернула подбородок, изображаю неприступное высокомерие. Улыбка Харпера была почти оскорбительной, и ей хотелось бы сбить с него спесь…
А тот протянул:
— Позвольте мне усомниться. — И замер, как будто дожидаясь чего-то.
И, верно, не без причины: послышались крики, возня.
— Сэр, мы взяли его! — прозвучал голос снаружи.
И сердце девушки оборвалось: двое констеблей вели кого-то под руки.
Джека.
С рассеченной губой, разорванным воротом полицейского кителя, он буквально висел на державших его руках.
— Что вы себе позволяете? — возмутилась Аманда. — Вы не смеете его трогать.
И лицо Харпера расцвело откровенной издевкой:
— Отчего же, миледи? В нашем праве защищать… добрых граждан от мерзавцев, вроде него. — Он кивнул в сторону Джека. — Он убийца и… совратитель молоденьких женщин, падких на внешнюю красоту. — Харпер окинул Аманду многозначительным взглядом. — Полагаю, не только мисс Коллинз пала жертвой его обаяния…
У Аманды горело лицо, буквально шло пятнами от абсурдности этих слов и оскорбительности намеков.
— Мистер Огден никакой не убийца, — отчеканила она твердым, решительным голосом. — А мисс Коллинз… любила его…
Харпер вскинул кустистые брови.
— Что ж, вам, должно быть, виднее, миледи — вы с ним, я так понимаю, друзья, — почти выплюнул он последнее слово, — только вот есть показания очевидцев. И они недвусмысленны, очень конкретны… В экипаж его! — отдал он резкий приказ, повернувшись к констеблям, державшим Джека. — Суд разберется, кто из нас прав. — И снова Аманде: — Передавайте нижайший поклон вашему мужу, миледи. Благодарю за содействие правосудию!
Он издевался так явно, что хотелось ответить пощечиной — жаль, она не могла себе это позволить.
Сжала холодные пальцы и поглядела на Джека: его как раз заталкивали в нанятый экипаж.
— Я не позволю сделать это с тобой, — прошептала она совсем тихо, обращаясь только к себе. — Я тебе помогу, так же как ты помог мне когда-то. Клянусь тебе, Джек, я сделаю всё, что смогу, но ты будешь снова свободен!
А потом с решительным видом захлопнула дверь.
Аманда провела беспокойную ночь, передумала сотни, тысячи мыслей, и утром нового дня стояла у дверей заведения миссис Коллинз с занесенной для стука рукой.
Было страшно, но и волнительно одновременно.
Дверь ей открыла заспанная служанка.
— Да, мэм… чего желаете, мэм? — пропищала она испуганным голоском, должно быть, опешив при виде богатой леди за дверью.
— Могу я видеть хозяйку? — спросила Аманда. — Миссис Коллинз. Она сейчас дома?
— Да, мэм, конечно. Я позову ее! — И впустила девушку внутрь.
Аманда вошла и окинула помещение взглядом: она никогда не бывала в подобных местах, о них предпочитали не говорить в светских салонах. Предполагалось, что женщины вовсе не сведущи в подобных вопросах и даже понятия не имеют, где джентльмены проводят те вечера, в которые отсутствуют в своих клубах…
И вот она здесь: в «вертепе порока» — настоящем борделе.
Кричащие краски багрянца и вылинявшей позолоты буквально выедали глаза и заставляли скривиться от явной безвкусицы в интерьере. Пепел сигар в хрустальных, еще переполненных пепельницах и пустые фужеры… В этом месте работают допоздна и спят до полудня.
— Доброе утро, мисс.
Миссис Коллинз в наспех накинутом пеньюаре спустилась по лестнице и несколько оробела перед красивой молодой леди в дорогом платье и шляпке со страусовым пером. Аманда намеренно оделась именно так: хотела произвести впечатление.
И ей удалось: хозяйка борделя решила, что это супруга одного из ее постоянных клиентов. Пришла устроить скандал… Такое бывало нечасто, но как-то очень давно ей пришлось понаддать знатной леди.
— Доброе утро. Простите, что разбудила! — откликнулась знатная гостья.
Сказано это было вполне дружелюбно, и миссис Коллинз осмелилась подойти ближе.
— Чем могу быть полезна? — спросила она и сильнее запахнулась в халат.
— Говорят, у вас случилось убийство… — начала Аманда такими словами. — Страшное преступление.
Миссис Коллинз кивнула.
— Правильно говорят. Бедолаге всадили нож в самое сердце!
— Вы его видели?
— Мертвяка-то?
— Убийцу.
Оживившееся было кровавым рассказом лицо миссис Коллинз вдруг разом увяло и даже насупилось.
— Вам-то какое до этого дело? — спросила она, сдвинув брови.
Аманда стиснула руки в перчатках.
— Вы обвинили в убийстве молодого констебля, — сказала она. — Мне любопытно узнать: вы, действительно, видели преступление своими глазами или всего лишь предположили, что он его совершил?
Женщина сверкнула глазами, всякая робость перед Амандой исчезла как ни бывало, и она почти прошипела:
— Кто вы такая? Журналистка из какой-нибудь газетенки или… — она прищурила оба глаза, — подружка этого мерзостного мальчишки?
— Почему вы так ненавидите мистера Огдена? — вступилась за возлюбленного Аманда. — Разве он чем-то вам насолил? Может быть, потому вы на него указали, — окинула она женщину подозрительным взглядом, — просто из мести. — И позволила себе небольшую улыбку.
Та далась нелегко: ее изрядно потряхивало от нервов. Не каждый день приходилось ей препираться с хозяйкой довольно посредственного борделя в поношенном пеньюаре посреди раннего утра…
— Убирайтесь из моего дома! — Женщина указала пальцем на дверь.
— Я уйду, но вам стоит подумать о том, что вы сделали, — сказала Аманда, — обвинили невиновного человека и взяли грех на душу.
Миссис Коллинз мотнула не чесанной головой, усмехнулась:
— О своих грехах беспокойтесь, юная леди, — сказала она, — а свои я как-нибудь сама замолю, коли надобность будет. Впрочем, их накопилось так много, что одним больше… — подумаешь, незадача. А Огден, — продолжила она не без злости, — заслужил то, что имеет. И виселицы для таких, как он, будет мало! Уходите, я вам сказала, — повторила она. — Иначе придется применить силу…
Женщина сжала огромные кулаки, такие, что впору боксеру, а не хозяйке борделя, и девушка благоразумно направилась к выходу.
Остановилась только в дверях и сказала:
— И все-таки вы могли бы сказать полиции правду. Я вам… заплачу. Я могу… Сколько вам надо?
Миссис Коллинз как будто задумалась на мгновенье, алчный огонек вспыхнул в глубине ее глаз, и Аманда похвалила было себя за вовремя пришедшую мысль, но вдруг…
— Мне не нужны ваши деньги. Убирайтесь уже из этого дома! — прозвучало в ответ.
И девушка, проглотив горькое разочарование, вышла за дверь, вздернув подбородок повыше.
Город продолжал жить своей жизнью: шумел, торопился и тёк, и Аманде вдруг показалось, что она просто застыла посреди этой стремительной суеты.
Замерла… сбилась с привычного ритма… Перестала быть ее частью?
Тяжело, словно старуха, она побрела в переулок, где ее дожидалась карета.
Почему эта Коллинз отказалась от денег?
Что Аманда сказала не так?
А ведь она могла бы продать свои кольца или пару браслетов… колье… Муж вряд ли заметил бы это, он часто дарил украшения.
— Мисс… Мисс, постойте! — Аманда как раз вошла в переулок, когда услышала окрик. Остановилась и поглядела назад… К ней спешила юная девушка, вряд ли больше шестнадцати, хрупкая, как одуванчик, она куталась в теплую шаль, накинутую на голые плечи.
— Мисс, я подслушала ваш разговор с миссис Коллинз, — сказала она. — Вы хотите помочь мистеру Огдену… Джеку…
— Ты что-то знаешь?
Девчушка замялась в смущении.
— Мы с Марой были подругами, — сказала она. — Многим делились друг с другом… Она… была влюблена в Джека и много о нем говорила… Не думаю, что он стал бы кого-нибудь убивать! Особенно из-за ревности, как сказала хозяйка тем полицейским.
— Ты видела, кто убил того человека?
— Я тогда уходила на рынок, вернулась, когда все случилось. Миссис Коллиз и старшие девушки вели себя странно… Мне кажется, они знают, просто… молчат…
— Почему?
— Этого я не знаю. — Девочка обхватила плечи руками, зубы ее клацнули друг о друга. — Возможно, из-за того человека… — робко присовокупила она. — Из-за мистера Би, как его у нас называют. Он часто захаживает в бордель, берет только Тину и платит немалые деньги… А еще я подслушала как-то его разговор с миссис Коллинз: он хотел купить Мару для какой-то забавы. Что-то вроде светского вечера…
— Мара знала об этом?
— Я ей рассказала, и она испугалась.
— Почему?
Девчушка снова замялась.
— Ходят слухи, что девушки мистера Би не всегда возвращаются… Одни говорят, он помогает им начать новую жизнь, другие — не верят в добрый исход.
— Полагаешь, что он… что-то делает с ними?
— Я не знаю, но Мара очень боялась, умоляла мать не отправлять ее к мистеру Би, та, конечно, не стала и слушать: мол, он не из тех, кто способен навредить девушке. Да и деньги большие платил! Потому Мара и хотела уехать как можно скорее…
— Джек знал об этом?
Девчушка головой помотала.
— Она не хотела ему говорить.
И Аманда, полная неожиданных сведений, вдруг спросила:
— Могло ли быть так, что за Марой пришел человек мистера Би, и она его просто убила? Убила и сбежала из Лондона, как давно и мечтала…
— Мы с Марой простились еще до того, как я ушла за покупками, — ответила девочка, — и она собиралась отправиться следом, сбежав с чемоданом через окно. Я уверена, что она ушла прежде, чем совершилось это убийство…
— Ты говорила об этом мистере Би полицейским?
— Я побоялась. К тому же усатый инспектор сказал, что Джек, верно, застал Мару в комнате с этим мужчиной, приревновал и, схватив Марин кинжал, заколол его в сердце.
Аманда прикрыла глаза…
«Усатый инспектор» мог быть только Харпером. И она давно догадалась, что любви к молодому сотруднику он не испытывал…
— Как мне найти этого мистера Би? — спросила она. — Знаешь ли ты его настоящее имя?
Девочка сильно продрогла и, мотнув головой, снова клацнула зубами.
— Никому не известно его настоящее имя, — сказала она, — но я могу сообщить вам, когда он снова появится…
— Сделай это.
И Аманда назвала свой адрес, скрепив договор несколькими монетами.
Мальчишка с запиской от Лоры, девушки из борделя, прибежал тем же вечером около девяти. Давно стемнело, и леди Уорд, сидя у себя в спальне, готовилась лечь… День выдался нервный, она утомилась.
После разговора с хозяйкой борделя она безуспешно пыталась воззвать к благоразумию инспектора Харпера и упросить его рассмотреть версию с неким «мистером Би», часто бывавшим в заведении миссис Коллинз и вызывавшим у девушек опасения.
Слушать ее, конечно, не стали, лишь посмеялись в усы. С Джеком ей тоже увидеться не удалось… Инспектор Харпер позаботился и об этом.
И вот эта записка…
Что ж, ей придется выяснить правду самой — ради Джека она еще и не на такое способна.
И очень удобно, что мужа нет дома: уехал в очередной раз по делам, а значит, упростил ей задачу.
«Мистер Би пришел около получаса назад, — значилось в этой записке, — обычно он задерживается надолго, но сегодня сказал, что уйдет сразу после одиннадцати. У него есть дела… Если хотите увидеть его, будьте на Карнаби-стрит в это время, я выйду и укажу вам на этого джентльмена».
И Аманда велела служанке опять уложить ее волосы. А около десяти вышла из дома и наняла экипаж…
Ее мать хватил бы удар, узнай она только, чем занимается ее дочь: одна ходит в ночи близ борделей для джентльменов. Но мысль эта вызвала только улыбку: идти поперек маменькиным наказам стало для девушки чем-то вроде привычки.
Наверное, она просто была плохой дочерью или… через чур отдавалась тому, что любила.
А Джека она любила всем сердцем, стоило это признать, и скрывать свои чувства становилось сложнее день ото дня.
Вот и не скрыла…
Их поцелуй снова всплыл в ее голове, заставил дернуться сердце и замереть: он был самым лучшим воспоминанием за последнее время.
Он вообще был самым лучшим…
И поцелуй этот, и Джек.
В нем она ни секунды не сомневалась. Так же, как не сомневаешься в наступлении дня или ночи, в морских приливах и звездах на небе…
Джейкоб был неплохим, ее муж, она осознавала и это, и полюбить его было б несложно, не будь ее сердце занято Джеком, а так… Муж мирился с невозможностью стать для нее кем-то большим, она мирилась со своей новой жизнью.
— Мисс, мы на месте, — предупредил ее кэбмен.
И Аманда откликнулась:
— Просто постойте напротив этого дома. Я заплачу!
— Да, мэм.
Кэбмен, должно быть, решил, что она обманутая жена, выслеживающая супруга, — неприятно, но она переживет.
Вот и тоненькая фигурка выскользнула из подворотни и, пробежав через дорогу, шепнула:
— Мисс, это вы? — Аманда открыла ей дверцу, и девочка скользнула на сиденье напротив. — Он скоро выйдет. Такой в шляпе и длинном плаще, а еще с тростью… Он с ней редко, когда расстается.
— Спасибо, что помогаешь, — с благодарностью откликнулась Аманда. — Для меня это важно.
— Джек всегда был добр ко мне, — смутилась девчушка, — однажды подарил целый кулек карамели. — И призналась, шокировав собеседницу: — Я бы ему за бесплатно дала, но он не просил никогда… Да и Мару, по-моему, тоже. А ей очень хотелось… чтобы мамке назло… Да и просто… влюбленности ради. Он всегда был чуточку странный… Не такой, как другие.
Теперь смутилась Аманда, прижала руки к горящим щекам и порадовалась относительной темноте, скрывавшей ее от девчушки, так просто беседующей на запретную тему.
В их среде говорить о супружеском долге не полагалось, его принимали как наказание… Она вспомнила первую брачную ночь. Шок, который тогда испытала, и невольно прониклась глубокой жалостью к собеседнице: все эти чужие мужчины с масляными глазами и пошлыми ласками…
— Вот он, мисс, посмотрите.
Девчушка отодвинула занавеску, и в свете желтого фонаря над входом в бордель Аманда увидела трех мужчин. Один из них поигрывал тростью — она не встречалась с ним прежде — и улыбался довольной улыбкой.
Должно быть, это и есть, так называемый, мистер Би…
— Тот, что с тростью? — уточнила она, и девушка молча кивнула.
Аманда, не отводя от троицы глаз, одарила Лору еще несколькими монетами и простилась с ней.
Мужчины наняли кэб, и Аманда приказала вознице:
— Поезжайте за ними, да только не шибко привлекайте внимание. Заплачу целый фунт, если будете осторожны…
Возница стегнул лошаденку, и кэб дернулся с места. Аманду отбросило на сиденье, и, поправив съехавшую шляпку, она снова припала к окну… Ехали они долго — или ей так только казалось — у Кенсингтонских ворот все трое вышли и, расплатившись, направились по Ленбери-стрит. Аманда не знала, что делать: надеялась узнать адрес, а вышло вот как… Не может она упустить этого «мистера Би».
А значит…
— Спасибо за помощь.
Она тоже расплатилась с возницей и направилась за мужчинами… Слабо сеял колючий осенний дождь — у нее не было даже зонта — а мужчины, постояв под уличным фонарем, свернули в проулок.
Аманда поежилась…
На нее напал беспричинный, панический страх.
Но она взяла себя в руки и тоже… направилась следом.
Здесь ее и прижали к холодной стене.
— Вот и наша милая птичка, — произнес тот, что с тростью. — Какая приятная неожиданность!
Девушка и понять ничего не успела: два шага в кромешную темноту — и вот она схвачена, полностью в чужой власти. Помощи ждать неоткуда…
— Отпустите меня, — приказала она, с трудом сдерживая рвущееся дыхание. — Я — леди.
— И очень премиленькая, — осклабился тот, что держал ее слева.
— К тому же сама нарывающаяся на неприятности… — поддакнул другой.
А мистер Би продолжал улыбаться, опираясь на трость.
— Расскажите нам, милая птичка, к чему юной благовоспитанной леди бродить по ночам, преследуя добропорядочных джентльменов? — осведомился он, явно потешаясь над ней. И к своим спутникам: — Отпустите нашу милую птичку, уверен, она обещает не улетать. Обещаете? — спросил он Аманду.
Та молча кивнула, одарив его гневным взглядом.
Е выпустили из рук…
— Итак, вы следили за нами… — повторил Брэдфорд. — Зачем?
— Хотела узнать, что вам известно об убийстве в борделе на Карнаби-стрит, — сказала она.
Мистер Би казался по-настоящему удивленным, когда произнес:
— Какое вам до этого дело? И вообще, почему вы решили, что мне должно быть что-то известно об этом?
— Интуиция подсказала, — в тон ему отозвалась Аманда. И решив, что терять больше нечего, присовокупила как можно уверенней: — Вы хотели купить у хозяйки мисс Коллинз для неких тайных забав в своем загородном поместье. Девушка, однако, сбежала, и вы, я уверена, понятия не имеете, где она … — И добавила не без сарказма: — И вот труп в комнате убежавшей уже не кажется столь подозрительным. Разве не так… мистер Би? — спросила она.
Тот не переменился в лице, только мелькнуло в нем что-то еще…
Любопытство?
Вспыхнувшая внезапно идея?
— Назовите мне свое имя, — почти потребовал он.
И Аманда назвалась…
— То есть вы новая миссис Уорд. Я знаком с вашим мужем! Какое милое совпадение.
— Хотя бы из вежливости назовитесь и вы, — предложила Аманда.
Мужчина изобразил почти театральный поклон и представился:
— Сэр Хэральд Брэдфорд к вашим услугам, милая птичка. И я не только представлюсь, — добавил он тише, многозначительней, — я приглашу вас к себе на уикенд… в свое загородное поместье. Согласитесь?
— Муж отсутствует по делам.
— А я приглашаю лишь вас. Мне как раз нужен кто-то способный на роль хозяйки званого вечера… Сам я, увы, не женат. И, нет-нет, не пугайтесь, — поспешил он уверить Аманду, — общество будет исключительно избранным и… способным держать язык за зубами. Уверяю вас, миссис Уорд, вам понравится…
— Не уверена.
Мистер Би или Брэдфорд, как теперь знала Аманда, взмахнул тростью и плечами пожал.
— В таком случае мне очень жаль, только нам больше не о чем говорить. И убийство в борделе, каким бы образом оно вас не касалось, останется на том самом мальчике… Кажется, неком констебле. А он, между тем, не виноват… — Еще один взмах холеной руки. — Прощайте, миссис Уорд, приятно было поговорить.
Аманда знала, что он с ней играет, потешается, выпуская из лап и снова приманивая назад…
И все же спросила:
— Откуда вам это известно?
— Что именно?
— Что констебль не виновен в убийстве.
Брэдфорд подался вперед, так близко, что девушка даже отпрянула.
— Ваша интуиция бесподобна, миссис Уорд, — прошептал он почти ей на ухо, — я доподлинно знаю, кто виноват в преступлении.
— Кто?
Тот пыл, с которым она это спросила, позабавил ее собеседника.
— Я скажу, если только посетите мой светский прием, — ответил он, отстранившись. — Сыграете роль хозяйки… без каких-либо обязательств. Замените юную девочку Коллинз, не сумевшую оценить оказанное ей доверие. И тем самым заслужите правду…
Соглашаться было нельзя…
— Как я узнаю, что вы не обманываете меня?
— Не узнаете, если не испытаете…
И Аманда, понимая, что играет с огнем, согласилась.
Выбора не было…
Вернувшись домой, она все еще ощущала озноб, ее потряхивало от нервов, и уснуть этой ночью Аманда вряд ли смогла бы. А потому она думала…
Обо всем, что случилось.
И понимала одно: ехать опасно. Слова Лоры поселили недоброе в ней предчувствие, знакомство же с Брэдфордом лишь усилило ощущения…
Он был неприятен ей во всех смыслах, однако… выбора не было.
Как по-другому узнать, кто убийца?
Как еще помочь Джеку?
Она не простит себе, если упустит эту возможность…
А потому сразу с утра Аманда поехала на Монтегю-стрит, где застала Дэвида Коупленда в постели. Он спустился в халате с озабоченным видом…
Спросил от порога гостиной:
— Что случилось, Аманда?
— Что ты знаешь о Хэрольде Брэдфорде? — отозвалась она ответным вопросом.
— Хэрольд Брэдфорд? — Тот призадумался. — Я редко бывал в лондонском обществе, ты ведь знаешь, но о Брэдфорде все-таки слышал…
— Что-то плохое?
— Это как посмотреть. — Молодой человек прошел к креслу и, присев в него, продолжал: — Говорят, он заядлый игрок. В «Блайдс» он ставит на кон и, в зависимости от удачи, спускает или приобретает огромные суммы… Любит женщин, вино и… неожиданные забавы.
— Какие, к примеру?
Дэвид Коупленд только плечами пожал.
— Сложно сказать, никто так и не сумел уточнить. Но… его загородные приемы весьма интригуют светское общество. Многие страстно желали бы там побывать, но они что-то вроде закрытого клуба: по сути, никому доподлинно не известно, кто в него входит и чем они там занимаются.
Аманда вскочила с дивана и, метнувшись к камину, протянула руки к огню.
Пальцы казались холодными до онемения.
— В этот уикенд меня пригласили на прием в Блай, — призналась она, глядя на пламя. — Я поеду… так или иначе.
— Ты едешь в Блай? — искренне удивился Коупленд. — Как это вышло?
— Случайно. Я познакомилась с Брэдфордом… и он меня пригласил.
— Невероятно! — Молодой человек поерзал на месте. — Научи и меня, как быть случайно приглашенным туда, куда почти никому нет входа.
И Аманда к нему обернулась. Лицо у нее было несчастным, ей очень хотелось хоть с кем-то поделиться происходящим.
— Я не уверена, что хочу туда ехать, — призналась она, — скорее уверена, что не хочу, но Брэдфорд… ты этого не поймешь… может мне спасти важного для меня человека. Помнишь молодого констебля, что помог разобраться в гибели твоей матери?
Времени прошло совсем мало, и Дэвид, конечно же, помнил.
Он кивнул.
— Ты, кажется, с ним дружна…
Аманда почувствовала, что краснеет. Буквально заливается краской, а это было не к месту и вообще…
— Да, Джек мой… друг, — сказала она, — и его обвинили в убийстве, которого он, конечно, не совершал, и только Брэдфорд способен помочь мне спасти его.
После этого она рассказала про разговор с миссис Коллинз и слова Лоры, про то, как следила за «мистером Би» от борделя и была поймана, что говорится, с поличным.
Молодой человек выглядел пораженным сверх всякой меры.
— Я долгое время прожил в среде парижской богемы, Аманда, но даже тогда не встречал столь отчаянных юных леди, как ты, — признался он по заключении и достал сигарету. — Не против, если я закурю? В нарушение светских правил…
— Я никому не скажу, — улыбнулась она одними губами. И продолжила другим тоном: — Просто хочу, чтобы кто-нибудь знал, где я буду… Просто на всякий случай.
— Я должен поехать с тобой — мне не нравится это дело.
— Ты не можешь: приглашена только я.
— И ты сунешься в Блай в одиночестве?! После слов этой шлюш… девчонки и этого странного предложения?
— Я должна… ради Джека.
Молодой человек покачал головой и произнес, констатируя факт:
— Аманда, ты играешь с огнем. И всё почему? Из-за любви… — Он поглядел девушке прямо в глаза и спросил: — Что особенного в этом мальчишке, что ради него ты готова пожертвовать всем? Даже своими честью и жизнью.
Джек был один в целом свете…
— Уверена, все не так плохо, — возразила она. — Я не просто какая-то… девочка миссис Коллинз, я все-таки леди. Брэдфорд не посмеет тронуть меня! К тому же все может оказаться вполне безобидным… Сам говоришь, он любит эпатировать свет, пусть даже раздутыми тайнами. Я готова рискнуть…
— А если узнает твой муж?
— С Джейкобом я смогу объясниться, а вот с инспектором Харпером нет. Ему нужны доказательства, верные факты, и я их добуду!
— Ты ненормальная, — хмыкнул Коупленд сквозь клубы табачного дыма. — Ненормальная на всю голову, ты знаешь об этом? — И приложил руку к груди. — Нет бы влюбилась в меня, я бы понял такое, но какой-то безродный мальчишка… Ты напрасно рвешь себе сердце.
— Это сильнее меня, — она впервые призналась кому-то об этом.
И Коупленд посоветовал:
— Так сделай его любовником, и дело с концом. Сбей оскомину… Дай парню денег.
Аманда головой замотала: так она не хотела… и Джек бы не стал. Ни за что, он просто возненавидел б ее.
— Я люблю его, — сказала она. — И дело здесь не в желании обладать… я… хотела бы быть с ним всегда, понимаешь?
— Понимаю, — Дэвид затушил сигарету и разогнал дым рукою, — но пойми и ты, моя девочка: это никак нвозможно.
Аманда стиснула зубы, стояла, не в силах пошевелиться, а глупое сердце тяжелым комком ворочалось в грудной клетке и, казалось, до боли скреблось о самые ребра…
— Я спасу его, — произнесла она через силу, — все остальное второстепенно.
В тот же день она отыскала фотографическую студию Кори Фостера и сказала, что хотела бы сделать снимок. Тодд, который знал ее, должно быть, по Хартберну, так удивился при виде Аманды, что растерял половину своей расторопности. За что был сурово отчитан…
— Усади леди на стул и закрепи ее голову, — велел ему Фостер с видимым недовольством. Должно быть, хотел этим выслужиться перед богатой клиенткой… — И в ее сторону: — Не бойтесь, юная леди, эти копфгальтеры безопасны, как небесные ангелы, вам только нужны не шевелиться и смотреть прямо сюда, — он указал в центр черной коробки, установленной на треноге посреди комнаты. — И осведомился: — Какой фон предпочитаете? Может быть, горы, пустыня или… что-нибудь менее экзотичное: например, сад?
Аманда выбрала наугад.
— Пусть будет сад, — сказала она.
И когда Тодд подошел закрепить ее голову, едва слышно шепнула:
— Джек в опасности, Тодд, он нуждается в нашей помощи.
Тот уронил штатив на пол и снова получил нагоняй.
Двадцать минут невозможности двигаться дались девушке нелегко: она была слишком взвинчена, чтобы спокойно сидеть. А от яркого света слезились глаза… К счастью, вскоре это закончилось, и когда Кори Фостер пожелал узнать ее адрес, чтобы доставить снимок домой, назвала его, глянув на Тодда.
И шепнула на выходе:
— Если хочешь помочь своему другу, ты знаешь, где меня отыскать.
И вышла, надеясь, что Тодд именно так и поступит.
Вот и Блай…
Отступать было поздно.
Построенный из светлого камня, трехэтажный, с большими, от потолка до пола, окнами в тонких переплетах, он выглядел весьма элегантно и даже воздушно. Аманда подумала, что хотела бы жить в этом доме… Правда, избавиться от розария, разбитого здесь же с удивительным совершенством.
Заменить розы другими цветами…
И тут же самой себе и напомнила, что не розы привели ее за город с одним кучером на облучке — ей предстояло пережить уикенд хозяйкой этого места, играя одному Брэдфорду ведомую для нее роль.
Или не только ему?
Экипаж как раз проехал по кругу и замер на подъездной дорожке у самого дома, кучер распахнул дверцу и опустил складную ступеньку…
Ливрея Уордов была Тодду к лицу.
Аманда поблагодарила парня кивком и поглядела на вторую карету, подъехавшую, как ей показалось, минутою раньше, из нее как раз вышла девушка тех же лет, что она. Быть может, лишь несколько старше… Она оправила платье и заметила ее взгляд.
— Как приятно видеть новые лица, — сказала она, — особенно столь приятные. — Девушка по-мужски протянула ей руку. — Надеюсь, вы простите мне эту скромную вольность: наш хозяин несколько занят и не может нас друг другу представить.
Хэрольд Брэдфорд действительно занимался разгрузкой большого деревянного ящика. Он буквально дышал в спины двум грумам, посекундно умоляя их быть осторожнее и нести этот ящик с великою осторожностью.
— Часы, — пояснила ей девушка. — Очередные часы! Брэдфорд с ума по ним сходит. — И представилась: — Дайана Бишоп. Будем знакомы!
— Аманда Уорд.
Рукопожатие у новой знакомой оказалось неожиданно крепким, хотя сама она в целом была девушкой хрупкой, довольно миниатюрной. Аманде понравилось, как она улыбалась: открытой улыбкой не зацикленного на условностях человека.
— Значит, ты новая гостья? — спросила она. — Брэдфорд не говорил о тебе.
— Он пригласил меня в самый последний момент…
— В самом деле? На него не похоже… Он обычно планирует все наперед.
— А в это раз отступил от собственных правил, — вмешался в их беседу хозяин, как раз выходя из дверей дома, куда уходил вслед за грумами с ящиком. — Миссис Уорд сыграет хозяйку намечающегося приема.
Он подхватил руку Аманды и запечатлел на ней быстрый приветственный поцелуй.
Дайана Бишоп вскинула тонкие бровки:
— Хозяйку? Как неожиданно.
Аманде вдруг показалось, что улыбка ее на мгновенье притухла, как будто тень на лицо набежала. Правда, она снова заулыбалась, заметив нового гостя:
— А вот и наш Томас. Давно не виделись! — И протянула молодому человеку руку для поцелуя.
Томас Картер, повеса со стажем и прожигатель отцовского состояния, припал к ее ручке и держал дольше, чем требовали приличия, правда, никто, казалось, этого не заметил.
Лишь Брэдфорд сказал:
— Позволь представить тебе очаровательную миссис Уорд. Она была так добра, что согласилась составить мне пару на этом приеме, сыграть роль хозяйки!
— Рад познакомиться, миссис Уорд! — ответствовал тот, переключаясь на целование Амандиных рук. Но опять же как-то поспешно, словно силясь скрыть удивление, вызванное словами хозяина дома. — Вы с миссис Бишоп — воистину украшение нашего общества!
Дайана головой покачала.
— Уж не о том ли самом ты говорил в наш прошлый раз Энджелине, мой юный прохвост? — спросила она, подхватывая Брэдфорда под руку. — Ты забываешься!
— Всего лишь вношу коррективы, — отозвался молодой человек, ничуть не смутившись. И — Аманде: — Вы точно прекраснее Энджелины, и я не мог не признать этого. Позвольте быть вашим спутником!
— Благодарю.
Молодой человек подхватил Аманду под руку, и так, двумя парами, они и вошли в Блай, негромко переговариваясь. В холле их встретил высокий мужчина со стаканом виски в руке, он неторопливо гонял янтарную жидкость по стенкам и улыбнулся обеим гостьям как давним знакомым.
— Миссис Бишоп… Миссис Уорд, если не ошибаюсь?
— Все верно, — подтвердила Аманда.
— Хэрольд сказал мне о вас…
И Брэдфорд представил мужчину:
— Мой друг, Реджинальд Бойд, возможно, вы однажды встречались.
— Простите, ваше лицо не кажется мне знакомым…
— Зато ваше не так просто забыть, — произнес мистер Бойд, чем заставил Аманду смутиться. И подсказал: — Мы виделись на приеме у миссис Ленсон в позапрошлом году. В Нортумберленде…
Другими словами, в изгнании…
— Не смущай нашу гостью, — поспешил одернуть приятеля Брэдфорд. — Лучше скажи, когда прибудут Бенсон и Холт?
— Полагаю, что скоро. До ужина целый час… Они не стали бы его пропускать.
— Не стали бы… — Брэдфорд слегка улыбнулся. — Дадим им время. — И обратился к Аманде с Дайаной: — Вас проводят в отведенные комнаты наверху. Приводите себя в порядок и отдохните с дороги!
Предложение было уместным, и девушки с радостью откликнулись на него. Когда служанка повела их по лестнице, Бойд, Аманда видела это, залпом влил в себя бренди и даже не сморщился. Казалось, его что-то тревожило…
Только что?
Возможно, она чрезмерно взвинчена и подозрительна…
Гости казались такими обычными.
— Ты действительно леди? — обратилась к ней спутница, стоило им подняться по лестнице. — Мы никогда не виделись в обществе. Это странно…
— Я лишь недавно вернулась в столицу, — отозвалась Аманда. — Жила у тетки в Нортумберленде, как верно подметил мистер Бойд ранее, да и сейчас выезжаю немного. Муж часто отсутствует!
— Предприниматель? — Аманда кивнула. — Мой тоже. У него стекольный завод… Даже сегодня я здесь одна. Такова, видимо, наша женская доля… — вздохнула она.
— Ваша комната, мэм. — Служанка распахнула перед Амандой одну из дверей.
— Изумрудная спальня, — улыбнулась Дайана, заглянув одним глазком в комнату. — Очень помпезная, как по мне, но красивая. — И махнула рукой. — Встретимся перед ужином. Я постучу, спустимся вместе.
— Хорошо.
Аманда прикрыла за собой дверь и выдохнула полной грудью. Не заметила даже, что была столь напряженный… Скинула туфли и в чулках прошлась по ковру. Ворс был глубоким, приятным на ощупь — она поглядела в окно.
День догорал… И за воротами Блая черной точкой мелькал экипаж. Кажется, торопились припозднившиеся гости! Аманда глядела в окно до тех пор, пока карета не въехала на подъездную аллею и не остановилась у самых дверей… Из нее вышла женщина. Старше Аманды, с красиво уложенными волосами. Она вдруг вскинула голову и посмотрела прямиком на нее…
Даже не улыбнулась, только слегка махнула рукой.
Аманда отпрянула от окна и прижала руки к горящим щекам. Словно ее застали за недозволенным…
В этот момент в двери комнаты постучали. Неужели пора спускаться к ужину?
— Не поможешь с застежкой на платье? — спросила Дайана, стоя за дверью. — Отсутствие камеристки — весьма неудобная штука. — Аманда согласно кивнула, и девушка вошла внутрь. — Ты еще не готова? — спросила она. — Тебе лучше бы поторопиться.
— Я видела, как приехала женщина… — отозвалась Аманда, помогая ей с платьем. — Энджелина, так, кажется, вы ее называли.
— Энджелина Бенсон, — кивнула Дайана. — Вдова. Ее муж занимался угледобычей, и она продолжила его дело. Цепкая дамочка! С ней держи ухо востро.
— А Бойд… он близкий друг Брэдфорда? — поинтересовалась Аманда.
— Что-то вроде правой руки. Хотя, как по мне, Брэдфорд ни с кем особенно близко не сходится. Сам себе на уме, если ты понимаешь, о чем я…
Она понимала…
Хозяин поместья не казался задушевным товарищем: такие, как он, вообще не умели дружить.
Разве что подчинять…
И Аманда сказала:
— Я немного волнуюсь за весь этот вечер… не знаю, что меня ждет… Все так туманно. Может быть, ты меня просветишь? Хоть чуть-чуть… — Она замялась, изображая смущение. Впрочем, она действительно была смущена собственной неосведомленностью, но в большей мере напугана, о чем новой знакомой знать вовсе не стоило.
— Брэдфорд тебе ничего не сказал? — спросила Дайана. — Я думала, ты его протеже или что-то вроде того.
— Точно нет, — улыбнулась Аманда. — На самом деле у нас что-то вроде договоренности: важная для меня информация взамен присутствия на этом приеме.
Девушка глянула на нее как-то по-новому, с особенным интересом…
— Так ты действительно совершенно не в курсе происходящего? — уточнила она.
— Мне стоит знать что-то конкретное?
В дверь постучали, теперь это оказалась служанка.
— Мистер Брэдфорд ждет вас внизу, — сообщила она.
И Дайана, как будто воспользовавшись моментом, выпорхнула из комнаты, уйдя таким образом от ответа:
— Я только заскочу в свою комнату носик припудрить, а ты пока собирайся. Вернусь через минуту!
Вернулась она через десять, и они вместе с Амандой поспешили спуститься в библиотеку, где вся компания коротала время до ужина за беседами у камина.
В библиотеке Аманду представили миссис Бенсон и мистеру Коди Холту, мужчине едва заметному на фоне других, настолько он казался невзрачным и тихим. Сидел в самом темном углу и молча вслушивался в беседу…
Говорили о новом приобретении хозяина дома: напольных часах, занявших одно из почетнейших мест в его кабинете. Брэдфорд восхищался талантом мастера, их создавшего, и расписывал удивительную работу часовых шестеренок, работающих столь точно и слаженно, что это было похоже скорее на чудо, нежели на простую механику.
Бойд, выслушивая его пламенную тираду, с тонкой улыбкой заметил:
— Пожалуй, будь женщина также понятна и идеально налажена, как эти часы, ты наконец-то женился бы, друг мой!
— Ты прав, понять механизм часов много проще, чем женское сердце, — в тон ему отозвался хозяин поместья и, как бы прося извинение за эти слова, одарил каждую женщину в комнате взглядом.
Те улыбнулись в ответ, однако ответила за всех миссис Бенсон:
— На самом деле, женщины много проще часов, друг мой Брэдфорд, — сказала она, — просто мужчинам недосуг докопаться до сути. Им легче тешить себя идеей о том, что мы загадочны, словно сфинксы… Это не так! — взмахнула она кистью руки.
Молодой Томас Картер решил отбить этот мяч:
— Поверьте, милая Энджелина, я знавал многих женщин, — со значением произнес он, — но всё ещё блуждаю в потемках…
И женщина чуть усмехнулась:
— Вы не там ищете, Картер, — сказала она. — Познать тело — не есть познать душу… Повзрослейте уже.
Аманда прежде не слышала таких разговоров, и они ее удивили.
Брэдфорд, должно быть, это заметил, так как спросил ее вдруг:
— А что скажете вы, миссис Уорд, так ли просто понять женское сердце, как уверяет в том миссис Бенсон?
— Полагаю, что… да.
Брэдфорд насмешливо улыбался, явно вкладывая в слова больше смысла, чем могло показаться.
— Значит, мистер Уорд сумел понять «механизм»? — опять спросил он. — Он разгадал вас… Аманда? Пожалуй, нам стоит у него поучиться.
Картер и Бойд тоже растянули губы в улыбках. Снисходительных к женскому мнению…
К счастью, пришло время садиться за стол, и Брэдфорд подал Аманде руку. Та приняла ее без желания… Он так явно потешался над ней в разговоре, что чувствовать расположение было сложно.
Дайана шла с Картером, миссис Бенсон — с Холтом. Бойд замыкал шествие в одиночестве…
К вящему неудовольствию девушки, усадили ее не на противоположном конце стола, как она бы мечтала, а по правую руку от хозяина дома.
— Я хочу насладиться вашим обществом в полноте, — сказал он Аманде, пододвигая ей стул. — Не так часто хозяйкой этого дома оказывается столь утонченная леди…
И Аманда не удержалась:
— Обычно ими бывают кокетки из лондонского борделя?
— Вы удивительно прозорливы, — даже не стал отпираться мужчина. — Мне нравятся юные лица за этим столом. Пусть даже и купленные… как вы. — Аманда дернулась, словно получила под дых, а Брэдфорд закончил: — Не за деньги, но все же…
Они расселись, и слуги принялись обносить их едой.
Когда они, наконец, удались, Брэдфорд, разрезая сочный бифштекс, подался слегка в ее сторону и произнес:
— Не удовлетворите ли вы мое любопытство, юная миссис Уорд: кто для вас этот мальчишка… Огден, если я верно запомнил? — Он отвел взгляд от тарелки и посмотрел на нее. — Вы, столь блистательная юная леди, и этот… констебль… Ничтожество, если подумать.
Аманда стиснула пальцы на вилке с ножом, зажатых в руке, впервые за свои двадцать лет ей захотелось применить их иначе, чем полагалось…
К примеру, всадить пять острых зубцов в холеную белую руку, невозмутимо кромсающую бифштекс.
Стереть через боль ухмылку на лице собеседника…
Заставить его замолчать.
— Он — мой друг, — сказала она. — Он помог мне в трудное время, теперь я хочу отплатить ему тем же.
— Как благородно, миссис Уорд… Я восхищаюсь подобным самопожертвованием! — Собеседник положил в рот кусочек отрезанного мяса и, пережевывая его, продолжал глядеть на нее. — Уверен, мистер Уорд тоже… восхищается вами. Не каждая девушка вашего положения станет жертвовать всем… ради отребья.
Аманда видела: он испытывает ее, нарочно говорит эти слова, чтобы увидеть реакцию. Подловить проблеск тайных эмоций, завладеть ими…
Мерзавец!
А она, увы, не могла скрыть, как много Джек для нее значит. Сердце дергалось каждый раз, как он оскорблял его… До боли хотелось выкрикнуть: «Замолчи! Ты и в подметки ему не годишься».
— Вам не о чем волноваться, Аманда, — ладонь Брэдфорда неожиданно накрыла ее правую руку, — здесь вы можете быть собой, независимо от наклонностей и пристрастий. Здесь вы можете… иметь «другом» кого захотите… Никто из нас вас не осудит! Мы знаем, что значит ходить по самому краю. Играть с огнем… обжигающим пальцы.
Аманда отдернула руку, ей показалось, она словно кролик перед удавом, введена в транс, дезориентирована.
— Я не играю с огнем, — с трудом прошептала она.
— Вы уверены? — отозвался мужчина.
И улыбка его была по-отечески доброй.
Аманду от нее замутило…
— Выпейте немного вина, вы побледнели. — Он заботливо подлил ей вина и только тогда переключился на разговор, который вели Бойд и Картер на другой половине стола.
Аманда сделала только глоток — на большее не было сил — и ощутила себя такой донельзя одинокой, что захотелось заплакать. Уткнуться в колени и выплеснуть всё напряжение этого и всех бывших до него дней…
Но плакать было нельзя.
— Чем вы сегодня нас удивите? — раздался голос Томаса Картера. — У вас всегда что-нибудь припасено. Мы в нетерпении!
Брэдфорд хлопнул в ладони, и в столовую ввезли столик с румяным, пряно пахнущим травами пирогом. Мужчина в пекарском колпаке подал хозяину нож и показал, как нужно резать… Надрезать сбоку по самому краю.
Брэдфорд улыбнулся гостям…
— Что ж, звучит весьма интригующе! — произнес, поигрывая ножом.
А потом принялся резать…
Разговоры за столом разом умолкли, все замерли в ожидании обещанного сюрприза.
И вдруг… стоило Брэдфорду поднять корку… из пирога вспорхнули несколько голубей.
Живых, кипенно-белых…
Дайана вскрикнула от неожиданности, вскочила со стула и даже в ладоши захлопала. Казалось бы, более сдержанная миссис Бенсон и та глядела на птиц, бьющихся под потолком, с нескрываемым восхищением…
— Распахните окно, — сказала она, — пусть летят, бедные птички.
Картер первым бросился выполнить ее просьбу: распахнул створку окна и отступил.
Птицы кружились под потолком, бились о стекла, не замечая распахнутого окна, и Аманда подумала, что она как эти голуби: бьется в надежде отыскать призрачный выход.
Но будет ли он, понятия не имеет.
— Вот они и свободны!
Птиц, наконец-то, выпустили на волю, и гости, растревоженные удивительным зрелищем, продолжали его обсуждать, заглядывали в пирог, гадали, как удалось такое устроить.
В конце концов все потянулись в библиотеку, где женщин ждал чай, мужчин — крепкий виски.
Дайана ничуть не смущаясь флиртовала с молодым Картером, строила ему глазки, и это казалось, мало кого интересовало.
Энджелина Бенсон лишь заметила вскользь:
— И он считает, что познал женщин… Мальчишка! — Потом обратилась к Аманде: — Как получилось, что вы оказались хозяйкой приема? Такая милая девочка… аристократка… Мне не хотелось бы…
Голос хозяина дома прервал ее речь:
— Дамы и господа, полагаю, пришло время для главного события нашего вечера! Готовы?
Миссис Бенсон пожала плечами, Холт как будто бы стал еще меньше, а Дайана и Картер как-то натянуто улыбнулись… Один Бойд казался довольным.
— Готовы, — ответил он за всех разом.
И Брэдфорд дернул сонетку.
Вошедший слуга — после Аманда узнала, что это камердинер хозяина — внес в комнату две инкрустированные слоновой костью шкатулки. Поставил обе на стол и удалился без единого слова…
— Ваш выход, моя дорогая, — обратился Брэдфорд к Аманде.
Подал ей руку и вывел к столу…
Вот он, подумалось девушке, тот самый момент…
Дэвид был прав: в Блае происходит что-то особенное.
И ей предстоит узнать, что…
— На правах хозяйки нашего маленького, почти семейного празднества, дорогая, — произнес Брэдфорд, откидывая крышку первой шкатулки, — вам выпала честь тянуть первый лот.
— Не понимаю…
В шкатулке находились сложенные квадраты бумаги: абсолютно одинаковые на вид, они казались совсем безобидными.
В чем же подвох?
— Просто выберите одну из этих записок, — не стал вдаваться в подробности ее оппонент. — Полагаю, это не сложно? — И мягко подтолкнул Аманду к столу, коснувшись холодными пальцами поясницы.
Она вытянула одну из записок.
— Хозяйка сделала первый выбор, — провозгласил Брэдфорд, забирая бумагу и помещая ее под стеклянный колпак на подносе. — Время сделать второй.
— Еще раз?
— Из шкатулки под номером два, — ответил мужчина. — Но в этот раз тянуть будут все… — И приказным тоном: — Возьмите шкатулку, миссис Уорд, и подойдите к каждому из присутствующих.
Аманда нехотя подчинилась: подняла шкатулку и направилась к миссис Бенсон, она сидела ближе всего. Лицо у нее было сосредоточенным… на шкатулке… или на выборе… Сложно сказать. Только руку в нее она опустила не сразу, как будто про себя читала молитву.
В конце концов, зажала клочок бумаги в своем кулаке…
И Аманда направилась к Томасу Картеру.
Тот в силу характера взял записку с улыбкой, наигранной или естественной — не разобрать.
А вот Дайана ее удивила: губы ее неожиданно задрожали, она с мольбой поглядела на Брэдфорла, словно просила не заставлять ее делать выбор, но все-таки вытащила одну из записок.
Бойд и тихоня сделали выбор бесстрастно, словно всего лишь купили новые запонки.
Брэдфорд не выбирал…
Аманда вернула шкатулку на стол, хозяин опустил обе крышки и снова потянул за сонетку — тот же слуга забрал их в то же мгновенье.
В библиотеке повисло мрачное напряжение… Оно мурашками пробегало по коже, и плечи в вечернем платье зябли, несмотря на близость камина.
— Шампанского? — спросила Дайана, прерывая повисшую тишину.
Казалось, привела общество в чувства… Люди вдруг ожили и закивали.
— Шампанское — именно то, что нам нужно, — поддакнул девушке Картер. И поглядел на хозяина: — Уверен, вы нам не откажете.
— Как можно, — живо откликнулся тот. — Я как раз приобрел чудесную партию из Кентербери, да не было повода, чтобы опробовать.
Он снова потянул за сонетку и отдал распоряжение появившемуся слуге.
Аманда, ровным счетом не понимая, что происходит, присела возле Дайаны.
— Скажи, что это было? — спросила она как можно тише, имея в виду записки в обоих шкатулках.
Но девушка ей улыбнулась:
— О чем ты, глупышка? Сейчас выпьем шампанского и — танцевать. Как же хочется танцевать! — Она подхватилась с дивана и потянула Картера за руку. — Потанцуй со мной, — почти потребовала она, опуская руки на его плечи.
Молодой человек не заставил просить себя дважды: обвил ее талию руками, притянул к себе ближе дозволенного и закружил по центру библиотеки.
— В гостиной танцевать будет удобней, — сказал Брэдфорд, глядя на обоих с улыбкой. — Там есть рояль, и Кори мог бы сыграть нам, как и обычно.
Кори Холт и здесь отозвался всего лишь кивком, подтверждая, что мог бы.
Вернулся слуга с фужерами и шампанским… Дайана осушила свой почти залпом, запыхавшаяся после беззвучного вальса, она все еще льнула к своему кавалеру, и тот подлил ей вина из бутылки.
Она выпила и его.
А после все потянулись в гостиную… Грянула музыка. Бойд пригласил Аманду на танец… Она кружилась по залу, словно в каком-то фантасмагорическом сне. Краски смешивались и плыли… Вместе с ними таяла и реальность.
Когда сотни часов этого странного дома пробили полночь на разные голоса, люди вдруг замерли, как-то разом все смолкли… А после заторопились по своим комнатам.
Аманда захлопнула дверь гостевой спальни и без сил рухнула на кровать.
Лежала, обдумывая события вечера, пыталась докопаться до сути… И встала, когда, как ей показалось, всё в доме затихло.
Ей нужно встретиться с Тоддом, выяснить, не узнал ли он что-то о событиях в доме. Что за странная лотерея происходила в библиотеке?
Аманда выскользнула за дверь и прислушалась: тихо.
Тодд будет ждать ее в холле под лестницей — так они сговорились еще по дороге — и девушке предстояло, не заплутав в переходах, найти дорогу на первый этаж. Она старалась запомнить её как можно лучше, но все-таки волновалась…
К тому же было темно.
Очень темно…
— Перестань быть трусихой, — самой себе сказала она и направилась по коридору.
Почти наощупь…
Ведя рукой по стене.
Вдруг где-то скрипнула половица…
Не под ее ногами — где-то дальше по коридору.
И тень как будто мелькнула…
Аманда замерла было, почти готовая броситься в свою комнату, запереться в ней до утра и носа наружу не высовывать, но мысль о Джеке остановила ее: он нуждается в ней. Ради него она обязана быть смелее…
И будет.
Она сорвалась с места и почти добежала до лестницы, даже странные шорохи не остановили ее. Они доносились со всех сторон разом, казались стонами старого дома, его жалобами на судьбу… Аманда почти не помнила, как сбежала по лестнице, и едва ли не вскрикнула, когда кто-то зашевелился в углу.
— Мэм, это я, — прозвучал голос Тодда, — Тодд Викс. Не бойтесь!
— Боже мой, Тодд… — Аманда прижала руку к груди, попыталась сдержать сбившееся дыхание.
Не выходило…
Страх все еще тек по ее венам, растворенный в крови, и проходить не собирался.
— Ты что-нибудь выяснил? — спросила она через силу. — Что-нибудь важное?
Парень замотал головой в темноте, но поняв, что она этого не видит, ответил:
— Боюсь, ничего важного, мэм. Только то, что многие слуги уходят этой ночью из дома, нас же, слуг гостей, прибывших на уикенд, запирают в спальном крыле для слуг.
— Запирают? Но для чего?
— Я не знаю. Мне с трудом удалось выбраться, чтобы прийти сюда! А еще на меня все как-то странно смотрели, — добавил Тодд, — и вопросы непонятные задавали…
— Какие?
— Действительно ли вы настоящая леди и как давно я служу вам?
Значит, слуги, пусть отчасти, но догадывались о происходящем в поместье…
— Ты должен быть настойчивей с ними, — сказала Аманда, — им точно немало известно. Но, боюсь, уже этой ночью что-то случится… Мне пришлось тянуть странные лоты в библиотеке, и я понятия не имею, что они значат.
В этот самый момент кто-то вскрикнул на лестнице над ними, послышался перестук торопливо бегущих вниз ног… По холлу к кабинету хозяина метнулась темная тень и затарабанила по двери.
Этот звук пробудил перешептывающийся в темноте дом и, казалось бы, всех людей в нём, однако, Аманда не слышала никого.
Никто не спешил выяснить, что случилось…
— Брэдфорд, — узнала Аманда истерический голос Дайаны, — Брэдфорд, открой! Помоги мне, сукин ты сын. — Брэдфорд не отзывался. — Ублюдок, — в сердцах припечатала девушка, не по-дамски грохнув по створке дубовой двери ногой в мягком тапочке.
И снова они с Тоддом услышали чьи-то шаги, осторожные, тщательно выверенные, крадущиеся…
Дайана их тоже услышала.
Снова заколотила по двери, но тщетно, и Аманда услышала ее слезы…
Дайана Бишоп была страшно испугана.
Но почему?
Шаги на лестнице смолкли, вместо них будто что-то взрезало воздух, а после с силой ударило в дверь хозяйского кабинета.
Девушка закричала и бросилась прочь — Аманда услышала, как Тодд прошептал:
— Арбалетный дротик. Звук очень похож…
— Дротик… Но зачем кому-то использовать арбалет против Дайаны?
Стрелявший более не таился: пронесся по лестнице вслед за жертвой. Через секунду пробежал еще кто-то…
Как будто бы женщина.
— Я должна ей помочь, — сказала Аманда. — Дайана в панике. Просто будь здесь!
И она, выскользнув из-под лестницы, добежала до кабинета — Тодд оказался прав: арбалетный дротик впился в дерево на уровне головы — прислушалась: в кабинете был кто-то. Должно быть, Брэдфорд…
Но почему он не отпер, когда стучала Дайана?
Или, когда в створку вонзилась стрела…
Или всё заранее запланировано? Всё именно так быть и должно.
Снова закричала Дайана, да так, что дрогнуло б самое черствое сердце.
И Аманда побежала на крик…
Миновала бильярдную… библиотеку… и вдруг увидела бледное лицо Бойда, подсвеченное лунным светом, льющимся из окна. Он прятался в нище с цветами и, заметив ее, на мгновение замер…
— Миссис Уорд? — он удивился. — Что вы здесь делаете, разве вас не заперли в комнате на ночь?
— Должно быть, забыли…
Бойд усмехнулся.
— Вам здесь нечего делать, миссис Уорд, благодарите звезду, под которой родились.
— Я слышала, как кричала Дайана, — отчеканила она твердо. — Что здесь происходит?
— Вам лучше не знать.
Как раз в этот момент снова закричала Дайана, и Бойд, выскользнув из укрытия, заторопился на крик.
Аманда следом…
Дайана Бишоп выбежала из дверей на половину для слуг, они столкнулись буквально лоб в лоб, остановилась, заметив обоих, — такого ужаса Аманда еще не видела на человеческих лицах — хотела бы броситься прочь, да у нее за спиной маячил тихоня, мистер Холт, а еще миссис Бенсон… с маленьким арбалетом.
— Сволочи, — прошипела она, — сволочи и ублюдки, вот вы кто. Ненавижу вас, мерзкие твари!
Ее красные зареванные глаза горели безумным огнем, волосы вздыбились, словно шерсть на загривке животного.
— Ничего личного, Ди, — произнес Бойд, — сама знаешь: так надо.
— Сволочи…
Аманда заметила, что они сжимают кольцо, идут на нее, как на добычу, и сделала то единственное, что пришло в голову…
Оттолкнула Бойда к стене и закричала:
— Беги!
Дайану не пришлось просить дважды: воспользовавшись секундной заминкой, она стрелой пронеслась мимо Бойда, и девушки, сцепившись руками, что было мочи побежали по коридору.
— Это ты должна была быть на моем месте! — заявила Дайана, едва они захлопнули дверь библиотеки и подперли ее большим креслом. — Ты, а не я.
И она шмыгнула носом, утирая бегущие из глаз слезы.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Аманда.
— То, что жертвой должна была быть именно ты! — зло отозвалась та. — Всегда было так. Всегда… — И снова шмыгнула носом. — Именно потому Брэдфорд и приводил этих смазливых безродных девиц, шлюх из борделя, чтобы их смерть никого не затронула.
Аманда ушам не поверила:
— Вы убиваете девушек ради забавы?
— Девушек? Боже мой, они шлюхи, Аманда, можно сказать, мы избавляем их от страданий, — сказала и как-то враз сникла Дайана. — Прости, я говорю страшные вещи, я знаю, — заныла она. — Это все Брэдфорд с его проклятыми играми: он развратил нас, заставил играть по своим правилам. А мы и не думали, что все будет так…
— Как так, Дайана?
— Так смертельно опасно, вот как, — закричала та, метнувшись по комнате. — Так неправильно…
— Расскажи мне. — Аманда поймала собеседницу за руку и заставила посмотреть на себя. — Расскажи, что значила та лотерея… Почему эти люди за дверью хотели убить тебя?
Девушка головой замотала, вцепилась в нее, как в единственное спасение:
— Мы что-то вроде клуба самоубийц, понимаешь? — сказала она. — Фаталистов, без страха готовых рисковать своей жизнью. Ты слышала о «русской рулетке»? — спросила она. — У нас что-то вроде того, только вместо пуль мы используем эти записки.
— Но это безумие.
— Вовсе нет, — возразила Дайана, — на самом деле, вытянуть среди сотен записок одну из шести с нашими именами — шанс такой призрачный, что со временем мы перестали бояться. Острота ощущений прошла, и тогда Брэдфорд предложил новые правила… — она посмотрела на дверь. — Рисковать не только собой, но и возможностью совершить преступление.
— Не понимаю…
Дайана вытерла нос.
— Каждый раз, как хозяйка вытягивает пустой лот, она все равно, что подписывает свой приговор: она как бы обязана заместить одного из семи. А второй лотереей, когда записку тянет каждый из нас, выявляется тот, кто должен совершить преступление…
— Убить эту девушку?
— Да.
Аманда прижала руки к щекам, почти рухнула на диван, не в силах такое даже вместить.
— Но зачем, — спросила она, — зачем вам делать такое?
— От скуки, должно быть… — Дайана пожала плечами. — Разве тебе никогда не бывает по-настоящему скучно? — спросила она. — Настолько скучно, что пресность сводит с ума. Правда, со временем мы догадались, что Брэдфорд использовал нас в своих целях, — продолжала она, не дожидаясь ответа, — привязал нас к себе этими преступлениями, сделал своими марионетками. Мы стали зависимы от него…
Аманда хотела знать лишь одно:
— И ты тоже… делала это?
— Убивала? — Аманда молча кивнула. — Пришлось как-то, да. Правда, все обошлось толикой яда… Смерть была быстрой, я ведь не монстр, Аманда.
— И сегодня… в эту самую ночь, один из вас мог бы убить и меня?
— Так гласят правила, — без смущения призналась Дайана. — «Хозяйка» всегда становится жертвой… Но в этот раз убить хотели меня. Причем все разом! А это уже против правил.
И сказав это, она подергала створку окна.
— Что ты делаешь? — поинтересовалась Аманда.
— Хочу посмотреть в глаза Брэдфорду, — отозвалась Дайана, — посмотреть и спросить, что все это значит.
Створка, наконец, поддалась, и девушка полезла на подоконник.
— Что ты собралась делать?
— Пройти по выступу до окна его кабинета и заставить выслушать меня. Он всегда прячется в нем во время охоты… Заставляет нас следовать своим правилам, сам же остается чистеньким. Ничего, — она уже выбиралась наружу, — я заставлю его объяснить мне, что здесь происходит.
— Ты убьешься!
— И не подумаю: Брэдфод ответит за всё, я тебе обещаю.
Выступ, по которому передвигалась Дайана, был совсем крохотным, не больше нескольких дюймов, но ее босые ноги, словно плети плюща, вжимались в него, и она двигалась очень уверенно. Аманда глядела на это, как на очередное безумство… И хотела бы остановить девушку, но понимала, что на кону ее жизнь: люди за дверью готовы придерживаться правил игры, несмотря ни на что.
Холодный осенний ветер холодил комнату… Но Аманда продолжала следить за Дайаной, пусть дрожь и пробирала ее до костей, а зубы клацали друг о друга как кастаньеты.
Кажется, она отходила от шока…
А рано.
Закричал какой-то мужчина…
Его крик, похожий вскрик удивления, заставил Аманду прислушаться, замереть на мгновенье.
— Дайана, — Аманда выглянула наружу, выискивая фигурку Дайаны, — ты это слышала? Кто-то кричал…
Каменный выступ мешал рассмотреть девушку целиком, она видела только край ее платья, маячивший, как полагала Аманда, у окна хозяйского кабинета.
— Господи, — услышала она только, — с ним что-то случилось…
— С кем? Что происходит?
Через долгие, как показалось Аманде, минуты Дайана ввалилась в комнату с посиневшими… только ль от холода губами? У нее тряслись руки, и девушка, схватив плед, накинула его ей на плечи.
— Дайана, ты знаешь кто это кричал? — спросила она.
И та, клацнув зубами, отозвалась:
— С Брэдфордом что-то случилось. Кажется… умер…
— Умер? Ты видела что-то?
Но Дайана вместо ответа направилась к двери.
— Нужно попасть в его кабинет, — сказала она. — Увидеть, что с ним… — И вдруг взмолилась: — Спаси меня от этих безумцев за дверью. Не дай им убить меня!
Аманда пообещала:
— С тобой ничего не случится. — Потом они отодвинули кресло, пусть в нем и не было надобности, и щелкнули механизмом замка.
Все четверо бывших преследователей стояли у кабинета хозяина дома с озабоченными, полными паники лицами. Казалось, напрочь забыли и об играх своих, и об Дайане…
Заметив Аманду с вцепившейся ей в предплечье товаркой, молодой Картер только заметил:
— Брэдфорд кричал в кабинете. Вы тоже слышали это?
— Дайана кое-что видела… — подтвердила Аманда. — И она говорит: Брэдфорд…
— … Умер, — почти выплюнула за нее девушка. — Этот ублюдок корчился на полу как червяк.
Все замерли, явно не веря в услышанное, полагая, что Дайана сболтнула это от злости, и Бойд откликнулся первым:
— Ты всё придумала… Брэдфорд не может быть мертв.
— Я сама видела это через стекло, — почти с радостью призналась Дайана. — Хотела поговорить с ним, выяснить, что за безумие здесь происходит, а он… даже не заметил меня, казалось, разговаривал с кем-то у секретера. Я видела, как двигались его губы… А потом… он закричал…
Бойд подступил совсем близко, казалось, хотел вцепиться ей в горло.
— Ты лжешь, — процедил едва слышно. — Признайся, что лжешь… — И закричал в голос: — Где этот Бейли с ключами? Отоприте уже эту чертову дверь, будь оно все неладно.
Аманда услышала, как Дайана подошла к Картеру и вцепилась ему в подбородок:
— Ты хотел убить меня… милый? — прошептала она с придыханием. — Прямо в сердце… из револьвера… Ай-яй-яй, какой нехороший маленький мальчик!
И поглядела на Бенсон и Холта, обычно державшихся вместе.
— Ты неплохо стреляешь, — обратилась она к Энджелине, — но все-таки недостаточно хорошо, чтобы лишить меня жизни. Придется потренироваться на кроликах!
В этот момент они увидели Бейли: перепуганный камердинер в наспех надетой ливрее, спешил к ним с ключами от хозяйского кабинета.
Бойд выхватил их у него едва ли ни с пальцами:
— Почему ты так долго? — зло укорил он слугу и выругался, несмотря на присутствие дам.
Дверь открылась через секунду…
Члены созданного Брэдфордом клуба застыли на самом пороге, не решаясь войти…
Из-за стола торчали чьи-то ботинки.
— Это Брэдфорд? — первым произнес Картер. — Отсюда не видно лица.
— Естественно это он, — отозвалась Дайана. — Я видела, как он рухнул на том самом месте. И корчился как…
— Замолчи, — оборвал ее Бойд, наконец, переступая порог. — Ты знала правила нашей игры, вот и не строй из себя оскорбленную добродетель. Мы не виноваты перед тобой…
И та язвительно отозвалась:
— А то, что вы делали это вместе, разве по правилам клуба? Разве карта убийцы не выпадает лишь одному? — И она окинула каждого взглядом.
Должно быть, они и сами обсуждали это, стоя за дверью, так как миссис Бенсон сказала:
— Мы все вытянули карту убийцы. Не знаем, как это возможно, но мы не знали об этом, пока не сошлись в коридоре…
Дайана, казалось, опешила, эта эмоция явственно проступила на её почти детском лице.
— Такого не может быть, — прошептала она. — Такого никогда не было… Разве что… Брэдфорд хотел избавиться от меня!
— Зачем бы ему желать этого? — Картер покачал головой. — К тому же… первый лот тянула наша новая гостья.
Они все поглядели на Аманду, и та поспешила сказать:
— Я даже не знала, что всё это значит, пока Дайана не рассказала мне правды. Я понятия не имела о ваших… играх…
— Где шкатулки? — обратилась Дайана к камердинеру Брэдфорда. — Я хочу посмотреть, что было в каждой записке в первой из них.
— Они здесь, насколько я знаю, мэм.
— Покажи!
Бойд одернул ее:
— Не знал, что ты такая эгоистичная сука, Дайана. Брэдфорд, возможно, нуждается в нашей помощи, ты же думаешь лишь о себе!
— Так чего же ты топчешься на пороге, папочкин прихвостень?! — она не осталась в долгу. — Беги и спаси его, если можешь творить чудеса. Я-то знаю, что это конец… — заключила, направляясь к шкатулкам, на которые указал ей дворецкий.
Бойд, наконец, обошел письменный стол и увидел перекошенное лицо старого друга.
Его закатившиеся глаза и пена в уголках губ не оставляли надежды на добрый исход…
— Он как будто испугался чего-то, — заметила миссис Бенсон, приблизившись к трупу и встав подле Бойда. — Лицо перекошено ужасом… Ты говорила, он с кем-то беседовал, — обратилась к Дайане, — ты видела, с кем?
— Я лишь видела, как шевелятся его губы, — ответила девушка, — в комнате я никого не заметила.
— Как же он в таком случае умер?
Они огляделись, рассматривая полумрак кабинета, Бойд подошел и подергал оконные ручки.
Констатировал:
— Заперты все до единой. Не думаю, что в этой комнате был кто-то, помимо Брэдфорда… Дверь, как мы уже могли убедиться, также была заперт изнутри.
— Тогда что с ним случилось?
— Сердечный приступ? — предположил Бойд.
— Но он кричал… Ты сам слышал, как он кричал, — возразила Энджелина Бенсон. — Так кричат в смертельном испуге… агонии…
Дайана, взявшаяся рассматривать шкатулку с записками, в этот момент громко ахнула и осела на краешек стула.
— Я так и знала, что здесь что-то нечисто, — прошептала она. И тут же вскочила: — Вот, посмотрите, — кинулась она к Бойду, — на каждой из этих бумажек стоит моё имя. Моё и больше ничье! Давай, погляди и скажи, что это не так, — истерически взвизгнула она, вручая мужчине шкатулку с записками.
Тот опустил ее на письменный стол и вытащил пару бумаг наугад. На каждой из них стояло имя Дайаны Бишоп…
— Но как? — произнес он, не веря глазам.
Миссис Бенсон раскрыла еще несколько штук…
Все то же самое: имя Дайаны на каждой.
— Этого не должно быть, — сказала она. — Не понимаю…
Картер и Холт тоже подошли к остальным и принялись раскрывать одну за другой сложенные записки. Когда в шкатулке ни одной не осталось, Дайана, наблюдавшая за ними с остервенелым вниманием, заявила:
— Полагаю, это значит только одно: кто-то из вас хотел моей смерти. Осталось выяснить кто…
Четверо у стола обернулись на нее с явно выраженным недоумением на лицах.
— Хочешь сказать, кто-то из нас подстроил вот это? — высказалась за всех миссис Бенсон, указав на гору раскрытых записок с именем девушки. — Но зачем? Это полный абсурд.
Но Дайана была слишком взвинчена, чтобы мыслить разумно, она зашипела:
— Абсурд, говоришь, я не была бы так в этом уверена. Может быть, именно ты это и сделала…
— Я? Да за чем бы мне это?
— Затем, что ты всегда меня недолюбливала. Разве не так?
— И, по-твоему, это достаточный повод, чтобы убить? — отозвалась миссис Бенсон с возмущенным смешком. — Ты совсем лишилась рассудка, Дайана. Впрочем, если когда-то и вовсе имела его… — заметила она в заключение.
И девушка ткнула пальцем в ее сторону:
— Вот, поглядите, она явно ненавидит меня.
— Половина наших знакомых ненавидит друг друга, Дайана, — миролюбиво заметил Бойд, — и это еще не повод, чтобы убить.
— Но вы хотели убить меня! — закричала на это она.
— Только следуя правилам, но не более…
Дайана прищурила узкие щелочки глаз и подошла совсем близко к нему.
— В прошлый раз я тебе отказала… Выбрала Картера. Ты мог не смериться с отказом…
Бойд, казалось, смутился, услышав подобное обвинение.
— Я не стал бы убивать тебя из-за такого, — вскинулся он. — Что за чушь! К тому же то был просто флирт… Кто из нас без греха? — поглядел он на каждого.
И Дайана, проследившая этот взгляд, заметила вдруг Аманду.
— Как раз когда появилась она, от меня решили избавиться, — сказала она. — Почему Брэдфорд ее пригласил? — посмотрела она снова на Бойда. — Ты его друг, тебе он должен был рассказать…
Тот ослабил узел шейного платка и произнес:
— Девчонка, которую он нашел, сбежала, и Брэдфорд как раз искал новую, когда ему подвернулась… миссис Уорд, — он мельком поглядел на Аманду и отвел взгляд. — Она что-то хотела получить от него… Вот он и воспользовался моментом. К тому же… у них с Уордом были свои давние счеты!
— С моим мужем? — удивилась Аманда.
— Вы не знали?
— Брэдфорд мне не сказал.
Бонд невесело усмехнулся.
— Он никогда не делает… делал, — исправился он, — ничего просто так. В любом случае появление миссис Уорд не было его давней задумкой, Дайана…
Но та уже подступила к Аманде:
— Что ты хотела от Брэдфорда, расскажи? — потребовала она. — Что заставило девушку вроде тебя согласиться на этот уикенд?
Аманде совсем не хотелось изливать душу перед этой компанией, но ответить все-таки следовало.
— Он обещал назвать мне имя убийцы в борделе на Карнаби-стрит, — сказала она. — Он сказал, что знает его…
Лицо Дайаны расплылось в широкой улыбке.
— Кто бы подумал, что «мисс добропорядочность» вообще знает слово «бордель», — хохотнула она. И спросила: — И что, кем тебе приходился этот убитый: любовником?
— Не думаю, что вас это касается, — отозвалась Аманда. — Брэфорд мертв, и ответить уже мне не сможет.
— То есть тебе убивать его не было смысла? — как бы уточнила ее собеседница.
И Аманда как можно спокойней произнесла:
— Мне казалось, причина его смерти вполне естественная, разве не так? Комната была заперта, он был в ней один.
— В отличие от меня, которую точно хотели убить… — прошипела Дайана.
И дворецкий, все это время пытавшийся что-то сказать, наконец подал голос:
— Простите, что вмешиваюсь, господа, но бумага, используемая для этих записок, не та, которую мы с мистером Брэдфордом использовали изначально. Вот, — он осторожно обошел ноги хозяина и указал на набор писчей бумаги с оттиском герба Брэдфордов в верхнем углу, — мы брали эту. Здесь же, — он указал на другой набор, — бумага попроще… Хозяин использовал ее для заметок и других менее важных записей.
— То есть содержимое обеих шкатулок было подменено? — уточнил мистер Бойд.
— Полагаю, что так, сэр.
— Где шкатулки хранились до лотереи?
— Здесь, в кабинете хозяина.
— У кого есть доступ к нему?
Дворецкий сглотнул.
— У меня и у мистера Брэдфорда, сэр, — ответил с явным испугом. — Он всегда запирал кабинет, приготовив шкатулки.
Бойд вкрадчиво осведомился:
— И ключ вы никому не давали?
— Боже упаси, сэр. Зачем бы мне делать такое? Хозяин мне доверял.
Дайана продолжала метаться по комнате, кусая губы и заламывая руки.
— Кто бы это ни сделал, — твердила она, — он хотел моей смерти. Вы все хотели моей смерти! — заявила она, повысив голос до крика. — Покажите свои записки. Вдруг кто-то из вас лжет!
— Дайана, прошу тебя, успокойся. — Картер первым подошел к ней и погладил по хрупкому плечику, не прикрытому платьем. — Мы бы не стали вредить тебе… Никогда. — И он вытащил из кармана клочок белой бумаги. — Вот что мне выпало во второй раз.
— Карта убийцы, — расправила Дайана бумагу.
— У нас тоже, — подтвердили Бойд и остальные.
Каждый из них показал девушке ту же карту — Дайана снова рухнула на диван и закрыла лицо руками.
Аманда и остальные молча переглянулись: ситуация выходила престранная. Казалось, никто не знал, как быть дальше…
— А вдруг это был Брэдфорд, — произнес неожиданно Холт. Аманда подумала, что впервые услышала его голос… — Вдруг это он устроил подмену записок в шкатулках?
— Зачем? — поинтересовалась Энджелина Бенсон.
— Затем, что ему нравилось менять правила, — снова вскочила с места Дайана. — Издеваться над нами. Как же я сразу об этом не подумала?! — Она подскочила к мертвому телу, казалось, хотела встряхнуть его хорошенько или пнуть по-плебейски.
Это было вполне в ее духе…
Но Дайана Бишоп сдержалась. Долго глядела на мертвеца с перекошенным страхом лицом, а потом прошептала:
— Я рада, что ты издох, мерзкий ублюдок.
Плечи ее поникли, вся она как-то съежилась, и Аманда, испытав приступ невольной жалости, взяла ее за руку.
— Тебе лучше пойти в комнату и отдохнуть. Хочешь я побуду с тобой?
Девушка молча кивнула и почти повисла на ней, когда они выходили из кабинета. Силы ее совершенно оставили…
Аманда осталась с Дайаной: сидела подле нее на кровати и держала за руку.
Они друг с другом не говорили: каждая думала о своем.
Часы в доме пробили четыре часа, когда Аманда заметила, что ее подопечная задремала…
Она встала и, размяв ноги, пересела в кресло у камина. Выходить из комнаты не хотелось: во-первых, она страшилась оставить Дайану одну, во-вторых, и самой не хотелось оставаться одной.
Было жутко от мысли, что в доме находится труп…
А ещё тот, кто намеренно подменил записки в обеих шкатулках.
В этом сомневаться не приходилось…
Уже начинало светать, когда Аманда тоже уснула, и проснулась, услышав, как Дайана зевнула.
— Доброе утро, — улыбнулась ей девушка, поднимаясь с постели. — Извини, что разбудила.
— Ничего, нужно спуститься и отправить за доктором, — сказала Аманда. — Он выяснит, что случилось с Брэдфордом…
— А с записками? Кто-то их подменил. Думаешь, это действительно сделал он сам?
— Я не знаю.
Дайана пригладила волосы и скривилась.
— Ненавижу эти уикенды без собственной камеристки, — сказала она. — Поможешь мне с волосами?
— Конечно.
Когда девушки, спустившись, проходили мимо кабинета хозяина, его в ней уже не было: как сообщил позже Бойд, тело перенесли в курительную и уложила там на кушетку. Это сделали ночью, когда они поднялись к себе…
— За доктором отправился Бейли, — продолжил просвещать их мужчина, — экономка сбежала вместе с лакеями. Должно быть, они испугались ночных событий…
— Это значит, мы остались без завтрака? — посетовала Дайана. И на укоризненный взгляд Картера поспешила заметить: — И что, от нервов я всегда делаюсь голодна. А нервов, видит бог, я истратила предостаточно…
В дверях библиотеки появилась Энджелина Бенсон, она окинула компанию взглядом и тут же сказала:
— Я стучала в комнату Холта, но он не ответил. Кто-нибудь видел его?
Все молча изобразили недоумение, только Картер заметил:
— Должно быть, он спит. Ночь была непростой, он, должно быть, недавно уснул…
Но Бенсон дернула головой, как-то нервно, отметая само это предположение.
— Боюсь, с ним могло что-то случиться… — сказала она.
— Глупости, — отмахнулся от ее слов Картер. — Не знал, что вы мнительны сверх всякой меры. Для подобных фантазий нет оснований…
— Но Брэдфор…
— … Умер от сердечного приступа.
— А записки…
— … Подменены им же. Бог его знает, зачем!
— И все-таки мне не спокойно…
Аманда видела, что беспокойство ее не наигранно, и собственная тревога, чуть ослабевшая с наступившим рассветом, снова закралась ей в душу.
— Давайте вместе проверим, что он в безопасности, — предложила Аманда. — Дворецкий вчера принес связку ключей… Не знаете, где она?
Бойд отозвался:
— Полагаю, что в кабинете. Я видел ее на секретере…
— Пойдемте. — Они вышли с миссис Бенсон из комнаты и, найдя связку ключей в кабинете (войти в него было непросто), направились к комнате Холта.
— Мы с Коди знакомы долгие годы, — поведала ей Энджелина дорогой, — он знал моего покойного мужа. — И почти простенала: — Это я привела его в это жуткое место… Тогда все казалось таким безобидным, таким забавным… А мне был нужен товарищ.
— Уверена, вы зря паникуете. Вот увидите, он просто спит!
Аманда первой постучала в дверь его комнаты: сначала негромко, после — настойчивей.
Холт не отзывался…
— Я знаю, с ним что-то случилось… — не унималась ее спутница все это время. — Я это чувствую.
В конце концов, Аманда из полусотни ключей выбрала подходящий, и дверь беззвучно открылась.
Коди Холт умер так же как жил: не издав ни единого звука, по крайней мере, никто ничего не услышал.
Он лежал у кровати с колотой раной в боку, и огромная лужа крови под ним успела подернуться пленкой.
Миссис Бенсон судорожно вздохнула, отступила, почти налетев на Аманду, а потом выбежала из комнаты. И уже в коридоре истерически зарыдала…
Проверять, жив ли Холт, не было смысла: слишком много пролитой крови, и Аманда огляделась в поисках орудия преступления. Его не было, только клочок какой-то бумаги…
Карты убийцы.
— Что происходит? — В комнату вошел Бойд, буквально ворвался. — Эта женщина только рыдает и… — Он умолк, глядя на мертвое тело. — Праведный боже! Он мертв?
— Полагаю, что так. Вот, — она протянула Бойду бумагу, — это лежало на ковре подле тела.
На пороге замерли Картер с Дайаной, он держал ее, приобняв за плечо, — оба казались совершенно шокированными увиденным.
— Карта убийцы? Не понимаю. Полагаете, она брошена здесь неспроста?
— Я не знаю. — Аманда повернулась, чтобы уйти. Она ощущала себя совершенно опустошенной… Рыдания миссис Бенсон ударяли прямо по нервам. — Пойду попытаюсь успокоить ее, — сказала она и прошла мимо отступившей парочки на пороге.
Энджелина Бенсон, скорчившись, словно скорбная плакальщица, рыдала, припав к холодной стене. Слезы капали с кончика ее покрасневшего носа и в целом обезображивали лицо, такое прекрасное в своей мраморной невозмутимости…
— Энджелина… миссис Бенсон, пойдемте, — Аманда взяла её под руку, — вам нужно присесть. Выпить чаю… Мне жаль, что вам пришлось это увидеть!
— Бедный Коди… за что его так? — простенала та заикаясь. — Он был такой безобидный… такой добрый… я не должна была приводить его в этот дом…
— Вы в этом не виноваты…
— Это я убила его… все равно что своими руками…
— Вы не ведаете, что говорите…
— Бедный мой Коди!
Аманда усадила миссис Бенсон в кресло в библиотеке, укутала ее в плед и дернула за сонетку. Вспомнила, как Бойд говорил о сбежавших экономке и слугах…
— Я приготовлю нам чаю и скоро вернусь.
Идти одной было страшно, и девушка, подхватив в холле увесистый канделябр, направилась в сторону кухни.
Неужели по дому бродит убийца?
На половине для слуг тишина оглушала…
Она стелилась вдоль стен почти осязаемым шлейфом, как будто нашептывала на ухо свои особые жуткие тайны и заставляла дышать через раз…
А потом раздались шаги.
Аманда обрадовалась бы им, да только тишина взбухла ими, подобно нарыву, — ей не понравилось их появление — и зашептала отчаянней: «Убегай! Беги, пока можешь. Беги!»
Аманда и побежала, да только вперед — не назад, и с разбегу налетела на…
— Тодд! Ты меня до смерти напугал.
— И вы меня, надо признаться. — Парень потер ушибленное канделябром плечо. — Я думал, это убийца…
В руках он держал кочергу, и девушке повезло, что не пустил ее в ход раньше времени.
— Холта убили, — сообщила она. — Ты спал этой ночью?
— Минут десять, не больше. Когда слуги узнали о смерти хозяина, страшно перепугались… Сказали, его постигло возмездие за грехи! Похватали кое-как вещи и бросились прочь. Боялись, как бы проклятие и их не коснулось…
— Проклятие?
— Так они говорят: мол, Блай под заклятием, ведь хозяин якшается с сатаной. Нечестивец, каких мало на свете!
Аманду пробрал невольный озноб, но она все-таки возразила:
— Я не верю в такое.
— И все же слуги ушли… Не помешало б и нам сделать то же.
Аманда кивнула, признавая его правоту: в поместье ее больше ничто не держало. Брэдфорд умер и унес свою тайну с собой…
Разве что Бойд что-то знает… Они были друзьями.
— Дай мне немного времени, Тодд, — сказала она. — Я только расспрошу Бойда: вдруг ему что-то известно. И чай… мне нужно заварить чай!
— Я вам помогу.
Вдвоем они ловко раздули угли в печи и поставили закипать чайник. Аманда раздобыла поднос, сервировал его не без помощи Тодда и вскоре уже спешила обратно в библиотеку…
— Вот и вы, — как будто бы с облегчением выдохнула Дайана. — Мы думали… — и замолчала.
Все было понятно без слов…
Они все были здесь: Бойд, Дайана и Картер. Миссис Бенсон всхлипывала, кутаясь в плед…
— Я приготовила чай, — сказала Аманда и опустила поднос на чайный столик. Начала разливать кипяток…
— Слуг, действительно, нет? — спросила Дайана.
— Ни одного. Мы остались одни…
Она подала первую чашку миссис Бенсон, и та благодарно ей улыбнулась.
— Спасибо, милая.
— Это поможет согреться…
Вторая досталась Бойду, третья — Дайане. Картер взял чашку нехотя…
Каждый прихлебывал из своей чашки в задумчивости, в полном молчании, и хрипы Энджелины Бенсон неожиданно оглушили.
За хрипами последовал стон, упавшая на пол почти опустевшая чашка и… крики Дайаны.
— По… мо… ги… те… — прохрипела несчастная, вцепившись пальцами в посиневшую шею.
Она задыхалась, скрючившись в своем кресле, и никто не мог ей помочь…
Аманду буквально парализовало от шока.
Она так и застыла с чашкой в руке, пока агония миссис Бенсон не прекратилась.
Бойд тоже схватился за шею…
— Боже мой, нас отравили, — прошептал он в полном отчаянии, — в чае был яд.
Впрочем, он был все еще жив…
Как и Дайана, повисшая на плече Картера.
— Ты нас отравила! — он поглядел на Аманду. — Ты отравила Энджелину…
— Я не делала этого, — ужаснулась Аманда. — Я ни за что бы не стала…
Но Бойд бросился к ней:
— Ты готовила этот чай… значит, ты и отравила ее, — выкрикнул он, хватая девушку выше локтя и встряхивая что есть силы. — Может, и Холт — твоих рук дело, ну, признавайся?
У Аманды поплыло перед глазами от боли: Бойд сжимал ее руку все крепче, она едва могла это терпеть.
— Я не делала этого, отпустите меня, — попросила она.
— Ну уж нет. — Бойд поволок ее прочь из комнаты. — Я не позволю тебе убить всех одного за другим. Не позволю… Даже не думай.
И протащив упирающуюся Аманду по коридору к бильярдной, он распахнул правую дверь и, втолкнув ее внутрь, запер ту на замок.
Аманду заперли в крохотной гардеробной (или кладовке) посреди шляпных коробок и спортивного инвентаря. Единственным местом, где можно было присесть, был пуфик довольно затрапезного вида, но это было ей безразлично: Бойд обвинил ее в преступлении, о котором она понятия не имела.
Кроме того, умерла миссис Бенсон, умерла, отравленная из той самой чашки, которую налила ей она…
Как это случилось?
Все остальные, пившие чай, не пострадали.
Значит, яд был в ее именно чашке…
— Аманда… Аманда, ты там? — прозвучал голос из-за двери.
— Я здесь, — откликнулась она.
И Дайана продолжила говорить:
— Приходил доктор Саймон, Аманда, он осмотрел тело Брэдфорда и сказал, что его скорее всего… отравили.
— Отравили?! — Аманда приникла к двери, чтобы лучше слышать и говорить. — Но как? Он был в комнате совершенно один. Не пил чая, насколько я помню… — добавила, вспомнив о смерти Энджелины Бенсон. — Да ты сама видела, как все случилось.
— Видела, — подтвердила Дайана. — Но доктор почти уверен в вердикте.
— А как же миссис Бенсон, ее он тоже осматривал?
Девушка отозвалась не сразу, Аманда даже подумала, не ушла ли она.
— Бойд решил, что ему лучше не видеть ее, — наконец, отозвалась она. — Как и Холта, само собой.
— Вы хотите скрыть преступления? Но это безумство. Нам нужно вызвать полицию…
— … И они тебя обвинят.
Аманда стиснула руки, разрываясь между желанием вырваться из этого дома и страхом быть обвиненной одновременно.
— Они разберутся, — не очень уверенно отозвалась она. — Они поймут, что я не при чем.
— Ты так в этом уверена?
И Аманда тоже спросила:
— А ты веришь, что я не при чем? Прошлой ночью я не выходила из комнаты… мы были вместе.
— Я спала и не могу быть уверена… — чуть виновато отозвалась она. — Но я верю… да, верю. Я просто не понимаю, зачем бы тебе делать такое!
— Вот именно, незачем. Я даже не знала этих людей до вчерашнего вечера!
— Тогда кто? — Голос Дайаны пресекся, казалось, спазмом перехватило дыхание. — В доме остались только Бойд и… Картер…
Еще Тодд, но о нем Аманда молчала.
— Возможно, кто-то из них. Ты хорошо знаешь обоих?
Дайана сказала:
— Картер никогда бы не стал… он любит женщин, вино и хорошую жизнь, но убить… В прошлый раз он так и не смог справиться с девушкой… разве что хотел заговорить до смерти…
— Ты о девушке из борделя?
— Да. С ней после справился Бойд…
Обе враз замолчали, обдумывая эти слова.
Бойд был близок с хозяином дома…
Бойд был у него на крючке, как и другие…
— Ты можешь выпустить меня? — спросила Аманда.
— Ключ у Бойда, но я попытаюсь что-нибудь сделать, — пообещала Дайана. — Я скоро вернусь.
Однако прошел час и другой — девушка слышала бой часов в холле — а она все не возвращалась.
В гардеробной стало почти темно — то ли короткий день догорал, то ли свинцовые тучи обложили небо — к тому же Аманда озябла. Закуталась в обнаруженную на полке старую простынь и сидела, прислушиваясь к звукам притихшего дома…
А потом кто-то вставил в замочную скважину ключ.
Она дернулась, отчего-то враз испугавшись… Забилась подальше в угол и пожалела, что не прихватила одну из клюшек для гольфа.
— Миссис Уорд.
Она выдохнула при звуках этого голоса и вскочила навстречу.
— Тодд, как же я рада видеть тебя!
Парень в явном смущении улыбнулся и, сунув руку в карман, выгреб оттуда ворох бумажек.
— Смотрите, что я нашел в мусорном баке на кухне, — сказал он Аманде. — Какие-то записульки на дорогой гербовой бумаге…
Она развернула некоторые из них: почти все пустые. Значит, записки в шкатулке действительно подменили, и сделал это не Брэдфорд… Он не стал бы выбрасывать их на кухне. Он вряд ли знал, где она вообще расположена…
— Где ты взял ключ? — спросила Аманда.
— В комнате мертвеца. Того, что закололи кинжалом… — отозвался молодой человек. — «Играл в прятки» с дворецким и набрел на нее… Смекнул, что это дежурная связка — Бейли хватился ее после возвращения с доктором.
— Значит, ты знал, что меня заперли?
— Я как бы приглядываю за вами… ради Джека, — признался Тодд, отводя взгляд.
У Аманды захолонуло глупое сердце. Всего лишь имя… всего лишь участие со стороны по сути чужого ей человека… А оно вон как, дергается и прошибает слезу.
— Спасибо, Тодд. Ты настоящий друг!
— Да что там…
Ровно в этот самый момент женский крик разорвал тишину дома, полоснул по и без того взвинченным нервам.
— Дайана, — произнесла девушка, и они с Тоддом бросились вон из комнаты.
Пронеслись мимо библиотеки и буквально взлетели по лестнице, где и застали Дайану с перекошенным страхом лицом и кровоточащей царапиной вдоль запястья… Яркие капли взбухали, пятная шелк белого платья, и капали на ковер.
— Меня хотели убить, — прошептала она. — Я едва успела заслониться рукой…
— Кто это был? — Аманда схватила ее за руку. — Ты его видела?
— Он был в маске…
Как раз подоспели Картер и Бойд, запыхавшиеся, как будто после долгого бега.
— Что с тобой, Ди? — Картер притянул к себе девушку. — Почему ты не в библиотеке?
— Я… я просто хотела найти кое-что, — ответила та, мельком поглядев на Аманду. — Я и не думала, что… — она утерла бегущие из глаз слезы. — Что… — И закричала: — Я просто хочу убраться отсюда! Пустите, пустите меня.
Она вырвалась и побежала по лестнице вниз, распахнула входную дверь и выскочила наружу…
— Что она делает? — вопросил Бойд, как бы смирившись с общим безумием происходящего.
— Должно быть, идет на конюшню.
— Не стоит ее отпускать…
Все трое — Аманда и не заметила, куда делся Тодд — бросились за ней следом. Сумерки почти догорели, ночь опускалась на Блай покрывалом… Они ускорили шаг, обогнули дом вправо, в сторону хозяйских построек, и увидели, как Дайана дергает дверь конюшни…
Большой амбарный замок не позволял войти внутрь.
— Дайана, прошу тебя, успокойся, — первым произнес Картер, касаясь ее плеча. — Мы только что были здесь и пытались попасть внутрь, но безуспешно. Твой крик заставил нас возвратиться в дом, но…
— … В любом случае, дверь закрыта надежно, — подхватил его слова Бойд, — до лошадей не добраться.
И та закричала:
— Я не останусь здесь ни на секунду! Пешком пойду, если придется.
— Четыре мили пешком… в темноте? — Бойд покачал головой. — Давайте хотя бы дождемся утра. — И он поглядел на Аманду: — Как вы выбрались, миссис Уорд? Не помню, чтобы вас выпускал.
— Она ведь не виновата, — вступилась за подругу Дайана, — и ты это знаешь.
— Но мы видели этого парня…
— … Моего грума, — подсказала Аманда. — И он тоже к происходящему не причастен.
— Где же он в таком случае?
— Возможно, преследует нападавшего на миссис Бишоп, как знать.
Бойд и Аманда обменялись долгими взглядами, в итоге он лишь насмешливо улыбнулся, как бы прощая ей самовольство.
— Давайте запремся в библиотеке, — предложил Картер, чувствуя себя неуютно посреди ночной темноты, — и дождемся благополучно утра.
А Аманда добавила:
— Вам следовало вызвать полицию. Почему вы не сделали этого?
— Не думаю, что вас это касается, миссис Уорд, — припечатал Бойд, делая первый шаг к дому. — А со своими проблемами мы сами разберемся.
— Так же как разобрались с Энджелиной и Холтом?
— Что вы хотите этим сказать? — осведомился Бойд, резко остановившись. — Вы в чем-то меня обвиняете?
Я лишь говорю, что ваша игра вышла из-под контроля: мы можем запереться в библиотеке и дожидаться утра, но вдруг… убийца уже среди нас…
И Бойд, утратив на секунду самообладание, закричал:
— Я — не убийца, чтобы вы знали. Картер с Дайаной, уверен я, тоже… Так, может быть, это все-таки вы?
— И не я.
— Прекрасно, — Бойд развернулся на каблуках, — тогда запремся в библиотеке и дождемся утра.
Опустевший холл Блая наводил невольную жуть — четверо людей поспешили пересечь его как можно скорее. Юркнули в дверь библиотеки и заперли ее на замок…
Бойд подался было к выставленным на секретере графинам, да так и замер с откупоренной пробкой в руках: не решился налить себе даже капли.
Дайана и Картер уселись рядышком на диване — Аманда подтянула кресло к камину.
Так и сидели, пока не расслышали чье-то присутствие в холле…
Шаги, замершие за дверью их маленького приюта.
Они невольно переглянулись и замерли…
— Аманда, — позвал голос за дверью, — Аманда, вы там?
И девушка встрепенулась, подхватилась с кресла и бросилась к двери.
— Что вы творите? — Бойд перехватил ее по пути и больно стиснул запястье. — Кто это?
— Мой муж, — выдохнула она. — Это мой муж.
Бойд так удивился, что даже выпустил ее руку и отступил.
— Но что он… здесь делает?
— Должно быть, приехал за мной.
Аманда отперла дверь, и фигура в черном плаще шагнула в комнату.
Джейкоб Уорд как-то враз заполнил собою пространство… Окинул присутствующих пристальным взглядом, и Аманда, ощутив бесконечное облегчение, кинулась ему прямо в объятия. Он сдержанно приобнял ее правой рукой…
— Что у вас происходит? — осведомился, сведя брови на переносице. — Дом темен, словно преисподняя, ни слуг, ни хозяев… Где Брэдфорд?
— Он мертв. — Бойд, справившийся с собой при виде неожиданного вторжения, сделал шаг к гостю. — Сердечный приступ…
— Но…
Протест Аманды потонул в настойчивых словах Бойда.
— … Доктор констатировал смерть этим утром. Печальная правда!
Морщины на лбу Уорда, однако, ничуть не разгладились, лишь углубились.
— Тогда почему вы заперлись в этой комнате? — обратился он к Бойду.
— Возможно, мы так хотели…
Уорд смерил собеседника тяжелым, недоверчивым взглядом.
— А я бы хотел, уж не обессудьте, любезный, забрать супругу домой. — И поглядел на Аманду: — Будьте добры собрать свои вещи. Мы уезжаем немедленно!
У Бойда дернулся кадык.
— В таком случае, я хотел бы сказать ей несколько слов… — произнес он с напором.
— Так говорите.
— … Наедине, — заключил Бойд с видимым недовольством.
И они пересеклись тяжелыми взглядами. Уступать ни один из них не хотел, девушка видела это…
К счастью, Дайана вскочила с дивана и попросила:
— Можно мне с вами? Я тоже хочу уехать из этого дома.
Бойд только глазами сверкнул.
— В экипаже хватит места для всех, — ответил Уорд. И повторил: — Аманда, где ваши вещи?
Та нехотя, но призналась:
— Я не хотела бы идти за ними одна…
— Я провожу, — вызвался Бойд, продолжая сверлить Уорда глазами.
Но тот взял супругу под локоть:
— Не знал, что вы так боязливы, моя дорогая, но буду рад проводить вас самостоятельно. — И потянул Аманду из комнаты.
Дайана тенью последовала за ними… Прильнула к Аманде с другой стороны. И тем самым помешала возможности говорить напрямую…
— Вы приехали в экипаже? — поинтересовалась Аманда у мужа. — Боюсь, конюшню заперли и взять наш не получится.
— Я скакал от самого Лондона, стоило только узнать, что вы в этом месте, — отчеканил Уорд. — Мне сказал Коупленд… Он за вас волновался.
Аманде стало донельзя стыдно: за поступок свой бесшабашный, за то, что на всю доброту со стороны собственного супруга ответить она могла лишь благодарностью — не любовью, как ей бы хотелось.
— Простите, — прошептала она. — Я все объясню…
— Дома я буду рад выслушать каждое ваше слово, а сейчас поспешите собраться.
Они как раз поднялись в ее комнату, и Аманда принялась кидать в саквояж свои вещи: их было немного, так что сборы не заняли много времени. Дайана все это время стояла в дверях…
— Разве ты не хочешь собрать свои вещи? — спросила Аманда.
— Я лишь хочу скорее отсюда убраться, — отозвалась та мрачным тоном.
У лестницы, словно призрак, маячил силуэт Бойда, он успел подхватить Аманду под руку и шепнуть прямо на ухо:
— Никому ничего не рассказывайте. Вам понятно?
Уорд возмутился:
— Что вы себе позволяете? Подите прочь.
Но Аманда коснулась его ладони.
— Позвольте мне отойти на минуту. Только минуту, я обещаю.
Ее супруг стиснул челюсти, крепко, должно быть, до боли, но выдохнул:
— Только минуту. — На Бойда он не смотрел.
И Аманда, отойдя вместе с Бойдом, первой спросила:
— Вы знаете, кто убил человека в борделе на Карнаби-стрит? Вы — друг Брэдфорда, он мог рассказать вам. Скажите мне, — почти взмолилась она, — вы мне обязаны за все это…
Но по его лицу поняла, что ответа, увы, не получит: Бойд его просто не знал.
— Девушками занимался не я, — отозвался он глухо. — Стокманн. Что с ним случилось в борделе, мне не известно… Знаю лишь: в дело был вовлечен полицейский. Брэдфорд платил ему за молчание и помощь в покрытии преступлений…
— Кто он? — спросила Аманда.
И Бойд покачал головой:
— Его имя мне не известно, но, если вы обещаете не распространяться о случившемся в этом доме… я узнаю его. Специально для вас!
В этот момент супруг взял Аманду за руку, оказался так близко, что, верно, слышал предложение Бойда.
И произнес:
— Как только мы окажемся в Лондоне, я самолично донесу о ваших грязных делишках в полицию, это я вам обещаю.
— Не посмеете. — Шипящим угрожающим полушепотом выдохнул Бойд, но Уорд опустил руку в карман, и присутствующие рассмотрели в ней револьвер.
— Это мы еще посмотрим, — отозвался мужчина, одарив соперника ледяным арктическим взглядом, а после, развернувшись, потянул Аманду по лестнице вниз.
Дайана кинулась следом…
Картер, стоя как бы посередине между остающимся Бойдом и уходящей Дайаной, взмахнул рукой:
— Я тоже пошел. Ты с нами? — оглянулся он к Бойду с первой ступеньки.
Тот не ответил, только вцепился руками в перила, да так, что те заскрипели, и глядел не мигая.
Не дождавшись ответа, Картер последовал за Уордами и Дайаной. Те как раз поворачивали к конюшням, и Аманда спрашивала:
— На дверях железный замок. Как вы хотите открыть его?
— Очень просто.
Дайана вскрикнула, когда два револьверных выстрела разбили обод замка, и тот упал, звякнув, о землю. Перепуганный мальчик-конюх, запертый, как оказалось, внутри, помог мужчинам вывести экипаж и впрячь в него лошадей.
— Где ваш грум? — осведомился Уорд у Аманды, и только тогда девушка вспомнила снова о Тодде.
У нее в голове все как будто перемешалось…
— Он где-то в доме… должно быть… Я не уверена…
— Искать его мы не станем. — Сказав это, Уорд, распахнув дверцу, помог девушкам занять места в экипаже, а сам взобрался на козлы и взялся за вожжи.
— Я с вами, если позволите, — произнес Картер, и мужчина молча кивнул.
Через секунду экипаж двигался к выезду из поместья. Ворота были лишь слегка приоткрыты, и им пришлось снова замедлиться…
— Я открою, — произнес Картер, на ходу спрыгивая на землю, и побежал к воротам.
Здесь его и застала выпущенная из темноты пуля…
Он вскрикнул, схватившись за прутья ворот, осел, не разжимая скрюченных пальцев, а после завалился на спину.
Уорд так поразился случившемуся, что не сразу потянулся к оружию, а когда это сделал, рука в черной перчатке опередила его:
— Не стоит этого делать, — произнес вкрадчивый голос, вынимая оружие из его же кармана. — Не стоит.
В свете каретного фонаря Уорд рассмотрел мужчину в черной одежде. Он распахнул дверь экипажа и обратился к находящимся внутри дамам:
— Простите, что врываюсь столь неожиданно, и, однако… милая, разве ты по мне не скучала? — И говоривший рванул на себя юную миссис Бишоп.
Та вскрикнула, вцепилась в руку Аманды, но он все равно вытащил ее из кареты и… обнял, целуя в губы.
— Вам лучше не двигаться, — предупредил он Уорда с женой. — У нас с миссис Бишоп свой особенный разговор. — Он продолжал прижимать к себе девушку, властно, настойчиво, и Дайана больше не упиралась. Только дышала тяжело и испуганно… — Ты ведь знаешь, что мне придется тебя наказать? — осведомился он без улыбки. — Ты была очень плохой, большой девочкой, а такие заслуживают… наказания. Порки. — И он ударил девушку стеком для верховой езды.
Удар пришелся по бедрам, и, смягченный складками платья, он едва ли мог причинить боль, однако Дайана зашипела, как кошка. Ощерилась…
— Что вы делаете? — не сдержалась Аманда. — Кто вы такой?
И мужчина поглядел на нее прищуренными глазами.
— Какая трогательная забота, — восхитился он с явной насмешкой. — Ты всегда умела втираться в доверие, дорогая! — произнес он, вцепившись в подбородок Дайаны. — И к Аманде: — Я ее муж, Джефферсон Бишоп, — представился он. — Рад познакомиться!
— Вряд ли могу сказать то же, — отозвалась Аманда.
— Джефферсон Бишоп, — повторил имя Уорд, — я, кажется, слышал о вас: вернее, про ваш стекольный завод где-то в Уоринге.
Бишоп кивнул.
— Верно, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы он остался моим. Брэдфорд, — он коротко глянул на дом, — эта сволочь с манерами джентльмена, собирался прибрать его, как и многое из того, что когда-то принадлежало его мнимым друзьям. Избранным, что он допустил в стены своего дома, а потом обобрал… — Он снова поглядел на Дайану. — Я дал тебе простое задание, проще и быть не могло… — обратился он к ней. — Что же сделала ты? Ты устроила хаос. Ты все испортила… — Он замахнулся и снова огрел ее стеком.
Теперь по руке, той, на которой алел яркий порез…
Дайана вскрикнула, злые слезы вскипела у нее на глазах.
— Я сделала, как ты хотел, — выплюнула она, — убила Брэдфорда. Чем же ты недоволен?
— Ты убила не только его, бешеная ты сука, — выкрикнул Бишоп, хватая супругу за подбородок. — Ты прикончила еще двух…
— … Трех, — поправила его та, глянув на застывший труп Картера. — Его я бы тоже убила, просто мне помешали… — И одарила взглядом Уорда. — Убила бы и сделала крайним индюка Бойда, пусть бы расхлебывал. Ненавижу его!
Аманда глядела на нее полным ужаса взглядом, ей хотелось бы верить, Дайана придумала всё, чтобы только избежать гнева супруга.
Но нет, та неожиданно преобразилась: страх и затравленность отступили перед злорадством, даже триумфом. Они вспыхнули в ней…
И она продолжала:
— Они хотели убить меня, понимаешь? Все разом. Все эти, так называемые, друзья… Ополчились на меня скопом, пошли как на зверя… И что, я должна была это стерпеть?
— С чего бы им делать такое? — спросил Бишоп, но удивленным не выглядел. — Или правила переменились? Этот черт снова их изменил?
И то, как он посмотрел, как сверкнул яркой улыбкой, заставило девушку насторожиться. Она подобралась, вцепившись вдруг в конец его стека, и потянула Бишопа на себя.
— Это ты, — прошипела она, — ты, а не Брэдфорд, хотел убить меня… Я права?
Они глядели друг другу в глаза, два безумца, с одного жеста понимающие друг друга.
— Права. Я подкупил лакея, чтобы он подменил карточки в тех шкатулках…
— Хотел избавиться от меня?
И Бишоп коснулся волос у нее на виске.
— Ты стала неуправляемой, моя девочка, — признался с нежной улыбкой. — Я устал тебя сдерживать…
— Сволочь.
Она откинула его руку и, размахнувшись, ударила Бишопа по лицу.
— Я тоже люблю тебя, дорогая, — с насмешкой произнес он, касаясь пальцем разбитой губы. — Ты как всегда бесподобна… и так предсказуема.
Дайана тяжело, с натугой дышала, глаза сверкали отточенным лезвием.
— Ты отправил меня убить Брэдфорда, — прошипела она, — сказал, что я должна помочь тебе уберечь нас от банкротства, спасти твой завод. И что получила в ответ? Предательство, сукин ты сын. — С последним шипящим звуком ее рука метнулась к карману его сюртука и выхватила оружие, отобранное ранее у Уорда.
Бишоп едва ли успел осознать, что случилось, когда выстрел заставил его отшатнуться, схватившись за простреленный бок…
— Надеюсь, теперь недостаточно предсказуемо? — скривила губы Дайана.
— Ненормальная…
— Кто бы говорил, дорогой.
Ее муж тяжело опустился на землю, кровь проступила сквозь материю белой сорочки.
— Мне нужен доктор, — простенал он. — Доктор, Дайана…
И Аманда, в ужасе наблюдавшая эту сцену, поддержала его:
— Дайана, он умрет, если ему не помочь.
— А почему ты решила, что я не хочу его смерти? — вскинулась та. — Он ее заслужил. Ты ведь слышала, да? Он предал меня. Заставил помочь себе, а потом безжалостно предал. — И словно истратив все силы: — Для него я убила Брэдфорда…
Оружие, из которого она выстрелила в супруга, упало вместе с рукой вдоль ее тела, и Аманда, пусть муж и пытался удержать ее за предплечье, подалась вперед.
— Но как… как ты могла сделать это? — спросила она. — Комната была полностью заперта, ты даже не входила в нее. Я видела это…
Лицо Дайаны вспыхнуло самодовольством, она оживилась, взмахнув рукою с оружием.
— Мне и не нужно было входить в нее, Мэнди: всего лишь привлечь жертву ближе к часам. Все остальное свершилось само по себе…
— Само по себе? — спросила Аманда. — При чем здесь часы?
Ей не столько хотелось услышать ответ, сколько выиграть время… Быть может, выстрелы привлекли внимание Бойда… или Тодда… Кого-то из них.
Дайана снисходительно улыбнулась:
— Ты такая глупая, Мэнди, — сказала она. — Самолично явилась в логово зверя, и сложно представить, что тебя к этому подтолкнуло. Но… я тебе объясню. Помнишь эти часы, что привезли Брэдфорду в наш первый вечер? — спросила она. — Большие, напольные… Он поставил их в кабинете. Так вот, его страсть к часовым механизмам была давно всем известно, и мы с мужем решили на этом сыграть… — Она коротко поглядела на мужа. — Джефферсон отыскал особенные часы, и с помощью часовых дел мастера в них был установлен дополнительный механизм: такой, что в определенное время выпускал поток едкого газа. Смертельного для человека… Сероводород. Слышала о таком?
— Я слышал, — признался Уорд. — При сильной интоксикации смерть наступает мгновенно, после первого вдоха.
— Именно так, — подтвердила Дайана. — И в мою задачу входило убедиться, что вдох этот станет максимально смертельным. Для этого Брэдфорд должен был находиться возле часов в тот самый момент, когда сработает механизм… Что-то около часу ночи. Брэдфорд тогда как раз запирался у себя в кабинете — об этом мы тоже знали не понаслышке — и я, выбравшись из окна библиотеки, должна была сделать так, чтобы он обратил внимание на часы. Сначала я думала написать какую-нибудь записку, — призналась Дайана, — мол, «посмотри на часы» или в том же духе, приложенная к стеклу, она бы заставила Брэдфорда часами заинтересоваться… Подойти ближе… Но все оказалось намного проще: записка не пригодилась. Когда я, страшась опоздать, оказалась все-таки за окном, Брэдфорд, должно быть, заинтересовавшись моими криками в холле, стоял, припав ухом к двери, а услышав мой стук, обернулся, явно испуганный, и поглядел на часы. Оставались считанные секунды до первого боя, и он пошел в мою сторону… Прямо к часам, поставленным у окна. Не думаю, что он хотел мне помочь, просто сработало любопытство — оно-то его и сгубило, — чуть усмехнулась Дайана, — пока он стоял у часов и смотрел на меня, раздался бой, механизм сработал… Должно быть, его насторожило шипение или щелчок — понятия не имею, что именно — только он открыл дверцу и коснулся маятника рукой… В этот момент и закричал, вдохнув ядовитых паров. Он умер в считанные секунды, — заключила она абсолютно спокойно.
Уорд стиснул предплечье Аманды, как бы призывая быть осторожней, — Дайана явно была не в себе. И этим вдвойне опасна…
Что лишь подтвердилось, когда девушка снова заговорила:
— А теперь мне придется избавиться и от вас. Просто чтобы это не вышло за пределы поместья… — Она рукой с револьвером указала на тела Картера и своего мужа. Последний еще дышал, но столь слабо, что казался умершим…
— Тебе не нужно этого делать, — возразила Аманда. — Мы здесь не при чем, ты ведь знаешь. И мы не станем рассказывать…
— Станете, — замотала девушка головой. — Еще как станете, я-то знаю. Даже Бойду не удалось урезонить твоего муженька, а уж он свято блюдет тайну этого места… И теперь бесится. Мысль об этом греет мне сердце… Но отпустить вас я все-таки не могу. — Револьвер дернулся, ткнувшись дулом в их сторону.
Аманда сказала:
— Постой. Я еще не все поняла… Расскажи мне про Холта.
— Про Холта? А что с ним? — удивилась Дайана.
— Мы всю ночь были вместе… Я не слышала, чтобы ты выходила.
— Ты спала как убитая, — усмехнулась ее собеседница. — Я выскользнула из комнаты, едва ты уснула. Пока лежала и думала, поняла, что не собираюсь спокойно сносить подобное оскорбление… Мне требовались ответы. И я отправилась их добыть…
— Вы с Холтом поговорили?
— Поговорили. Он выкручивался как мог… Сказал, что не мог пойти против правил, что я всегда была ему симпатично.
— Но ты… не простила?
— А должна была? Ты бы простила? — взвилась она, опять встряхивая револьвером.
— Они не были виноваты.
— В этом ты ошибаешься. — Дайана поглядела на Картера. — Этот мерзавец подкараулил меня в коридоре, когда я выходила от Холта, сказал, что все видел… Но он якобы понимает меня и не выдаст, если я уступлю ему… — Глаза ее сузились. — Я уступила… — она пожала плечами. — Это было даже приятно. К тому же он помог мне инсценировать нападение… Я убедила его, что Бойд во всем виноват, а с ним у них давняя нелюбовь. — И призналась: — Но с ним я бы тоже в итоге разделалась. Картер ведь тоже охотился на меня… и поймал так или иначе. А я не терплю принуждения! — Револьвер снова уперла в Аманду с мужем. — Мне надоели эти беседы…
В этот момент Тодд и бросился на нее со спины. Обхватил мертвой хваткой, пытаясь дотянуться до револьвера…
Раздался выстрел, ушедший куда-то в небо, а после Уорд, бросившись к неожиданному спасителю на подмогу, выхватил у девушки револьвер.
Аманда смотрела в окно экипажа, наблюдая за входом в полицейский участок.
Не могла сдержать нетерпения, пусть и желала бы скрыть его…
Муж сидел молча, читая газету.
Или делал вид, что читает…
Она была даже благодарна за это.
Дверь открылась… Аманда подалась вперед.
Снова не он…
Она вспомнила их с Джейкобом разговор: он как раз вернулся домой, рассказав о случившемся в полицейском участке. Она находилась в библиотеке, металась из угла в угол, не в силах найти себе места…
Попытка спасти Джека увенчалась провалом.
Как ей быть теперь?
Захочет ли муж ее слушать? Помочь?
— Вы видели инспектора Ридли? — было первым, что спросила она.
Муж мотнул головой:
— Как я понял, он только вернулся, закончив какое-то дело. И выслушал меня почти сразу… Вы с ним знакомы?
— Не очень близко. Он вел дело о Кукловоде… и… — горло отчего-то перехватило, говорить стало сложно. — И… он близок с тем человеком, которому я хотела помочь…
— Джеком Огденом?
— Да.
Смотреть на мужа она не решалась, признание на пути в Лондон и так далось нелегко, а теперь он молчал.
— Это тот мальчик из Хартберна? — спросил наконец. Аманда кивнула. — И вы… поехали в Блай… чтобы спасти его? — Она снова кивнула, и слезы вдруг подступили — не удержать. — Почему?
— Я… — Аманда смахнула первые слезы, — я… просто… многим ему обязана…
— Чем же?
— П…пожалуйста, перестаньте! — взмолилась она, утыкаясь лицом в ладони. — Я не могу вам сказать… Не мучьте меня.
Уорд выдержал паузу, а потом все же спросил:
— У вас к нему чувство, Аманда?
Аманда головой замотала, так сильно, как будто хотела избавиться от нее.
От нее или от мыслей, что хуже пытки…
— Я… я… — как просто было бы отрицать, но лгать отчего-то не получалось. — Простите меня…
Она не видела этого, но Уорд прикрыл на секунду глаза, а потом шагнул ближе. Притянул к себе тело, подрагивающее от неудержимых рыданий, и обнял его…
Аманда запомнила теплую руку, гладившую ее по спине, и то, как плакать от этого хотелось только сильнее.
И ласка эта была хуже пощечины…
Хуже скандала, который неожиданно не случился.
… И снова дверь участка открылась. Это опять был не Джек…
Инспектор Ридли пришел следующим утром. Они с мужем встретили его в кабинете… Служанка принесла чай.
— Все разрешилось, — сказал Ридли, принимая чайную чашку из Амандиных рук. — Дело было заведомо сфабрикованным фарсом. И разрешилось б в два счета, не имей мистер Харпер собственных в нем резонов…
— Инспектор Харпер?
— Полагаю, инспектором ему больше не быть, миссис Уорд, — возразил Ридли с чуть приметной улыбкой. — Миссис Коллинз, стоило на нее надавить, изобличила в нем человека, убившего Стокманна, джентльмена, что нашли мертвым в комнате ее дочери.
— Так это был Харпер? — осведомился Уорд. — Тот полицейский, которому платил Брэдфорд за покрытие своих преступлений?
— Боюсь, именно так. Он давно погряз в этом деле… А в тот самый день пришел стребовать со Стокманна денег, знал, что он явится в бордель за девчонкой. Мисс Коллинз, однако, сбежала, и между мужчинами произошла неприятная ссора…
— … Закончившаяся убийством.
— Именно так.
— То есть хозяйка знала убийцу в лицо?
– Знала и побоялась идти супротив: он угрожал ей явиться с проверкой. Устроить всякие неприятности… Вот она и придумала на кого свалить преступление.
Аманда слушала словно в трансе, перед глазами всё плыло.
— Харпер с самого первого дня не давал Джеку жизни, — сказала она. — Он буквально ненавидел его… Спросите хотя бы доктора Максвелла.
Ридли кивнул:
— Это легко объяснимо: он считал, что тот поставлен шпионить за ним. Мою протекцию он воспринял как предупреждение… И, верно, был очень счастлив, когда чудесное совпадение сделало Джека виновным в его собственном преступлении.
… Дверь снова открылась.
Джек.
Теперь точно он!
Аманда вцепилась в створку окна, впитывая каждую мелочь в любимом лице…
Джек вышел под осеннюю морось и поднял лицо, глядя на небо. Свинцовое, плотно затянутое серыми облаками, оно, казалось, давило на пешеходов… Но он неожиданно улыбнулся. Смахнул челку с лица, поднял воротник форменного плаща и зашагал по тротуару.
Как же хотелось броситься за ним следом…
Распахнуть эту дверцу, подхватить юбку, но…
Джейкоб Уорд молча сложил газету и постучал в переборку.
— Домой, — велел он.
И Аманда, в последний раз глянув в окно, откинулась на спинку сидения в молчаливой покорности.