Следующие несколько часов я держалась в стороне, позволяя всем принимать решения без меня. И по мере того, как каждая комната освобождалась, убиралась и красилась, я чувствовала, как уменьшается тяжесть, лежащая на мне годами. Дом, хоть теперь и состоял в основном из голых пустых комнат, казался совсем другим. Светлее. Легче.
Завершив порученное им дело, все потянулись на задний двор, где Ноа готовил гамбургеры и хот-доги.
Я все еще бродила из комнаты в комнату, то убирая, то перетаскивая что-то на продажу. Я сняла картину со стены в коридоре и понесла ее на улицу, чтобы отдать Дэйви Дональдсону для продажи. Уже собираясь вернуться в дом, я снова услышала жужжание. Было похоже, что оно находится в стене рядом с подъездной дорожкой, но это тоже казалось не совсем правильным.
— Все в порядке? — спросила миссис Полсон, подойдя и встав рядом со мной.
— Слышу кое-что, — ответила я, оглядываясь по сторонам. — Жужжащий звук.
— Я ничего не слышу, но мои уши уже не те, что раньше, — проворчала миссис Полсон. — Я пошла на улицу. Тебе надо передохнуть. Подышите свежим воздухом.
— Я скоро приду. Только сначала проверю гараж. — Я помахала всем рукой, направляясь к подъездной дорожке. Огибая угол дома, я остановилась, когда снова услышала жужжание. Я застыла, убедившись, что жужжание доносится откуда-то снаружи, а не изнутри. Я двинулась дальше по дорожке, ближе к гаражу, затем остановилась и снова прислушалась.
И вздрогнула, когда окно отцовской спальни открылось. Брейдон высунул голову наружу.
— Что ты делаешь?
— Ты слышишь этот шум? — спросила я.
— Нет, я ничего не слышу, но, черт, что там на гриле? Не стоило открывать окно.
Оливия подскочила к нам с пачкой денег и сунула ее мне в задний карман.
— Только что продала основную мебель. Осталось только несколько разных мелочей.
— А ты? — спросила я Оливию. — Ты слышишь этот гул?
Оливия огляделась, медленно поворачиваясь по кругу.
— Ничего не слышу.
Если никто больше не мог слышать этот шум, то, возможно, его не существовало вне моего сознания. Ничего не говоря, я уселась в центре подъездной дорожки, подобрала под себя ноги и закрыла глаза. Я не стала вызывать двери, потому что в этом не было необходимости. Я просто сосредоточилась на шуме, как в медитации.
Там. Я почувствовала его. Звук доносился из соседнего дома.
Я открыла глаза и посмотрела на Брейдона.
— Ты можешь позвать Айзека и Стоуна?
Брейдон выглядел растерянным, но, быстро исчез.
Я встала и обошла свой грузовик, ступая по траве к границе участка между моим домом и домом Ника Хурона.
Стоун и Айзек обошли дом спереди, затем двинулись к нам с Оливией во двор. Брейдон последовал за ними.
— Что случилось, дорогая? — спросил Айзек.
— Это прозвучит безумно, но я думаю, что Бернадетт находится в доме Ника Хурона. — Я посмотрела на Стоуна. — Помнишь тот день? Когда ты возил меня по окрестностям, чтобы мы могли проследить за тем странным статическим сигналом бедствия, который я получала?
Стоун оглянулся через плечо в сторону тротуара перед моим домом.
— Он привел нас сюда.
— Может быть, мой радар работал, но я перестала фокусироваться, когда мы подъехали к моему дому. Может быть, Бернадетт все это время находилась по соседству.
— Правда? — воскликнула Оливия, расширив глаза. — В доме Ника?
Стоун осмотрел дом от фундамента до пика крыши.
— Если ты что-то чувствуешь, это не значит, что мы можем обыскать дом.
— Но ничто не мешает нам постучать в дверь, — заметил Айзек, пересекая лужайку перед домом.
Стоун последовал за Айзеком. Брейдон, Оливия и я поспешили за ними.
Когда Айзек и Стоун поднялись на крыльцо, мы остальные во дворе. И наблюдали, как они несколько раз постучали, но никто не вышел к двери.
Оливия дернула меня за руку, поднеся палец к губам. Мы с Брейдоном переглянулись, но все равно пошли за ней. Она повела нас к подъездной дорожке Ника, а затем к боковой двери.
— У меня есть идея, — прошептала Оливия.
— Это законно? — прошептал в ответ Брейдон.
— Не совсем, — отозвалась Оливия, кивнув в сторону дома. — Тебе понадобится алиби на случай, если нас потом придется выручать.
— Тогда, о чем бы ты ни думала, просто перестань, — велел Брейдон.
Оливия бросила на меня косой взгляд.
— Насколько ты уверена, что Бернадетт внутри?
Я посмотрела на дом, мой взгляд переместился вверх, когда уловила энергию бабули.
— Она там, наверху. На чердаке. Я уверена на девяносто пять процентов.
Оливия снова посмотрела на мужа.
— Значит… Если мы взломаем дверь…
— Тебя посадят в тюрьму, — прервал ее Брейдон.
— Но будут ли в самом деле выдвигать обвинения, если мы найдем Бернадетт?
Брейдон посмотрел на дом, потом на меня.
— Мы можем соврать и сказать, что слышали, как Бернадетт кричала о помощи. Но если ее нет внутри…
— Она там, — твердо сказала я. — Уверена, Бернадетт там. Но если ошибаюсь, мы скажем всем, что у меня галлюцинации. Все равно все думают, что я сумасшедшая. Мы можем просто использовать это как оправдание.
Брейдон фыркнул.
— Вообще-то, это хорошая идея, учитывая последние события.
— Тогда иди к входу, — велела Оливия. — Давай двигай отсюда. — Оливия подняла камень с ландшафтного бордюра рядом с домом. Он был в два раза больше ее ладони.
Брейдон взглянул на камень, затем побежал к входу в дом.
— Подожди, — сказала я Оливии, когда она собиралась разбить стекло на двери.
Я открыла штормовую дверь, затем попыталась повернуть ручку на двери с раздельными панелями. Она оказалась заперта. Верхняя часть двери была из травленого стекла, а нижняя — из цельного дерева. Я оглянулась на Оливию.
— У нас не будет много времени, чтобы найти Бернадетт. Стоун прибежит, как только услышит звон разбитого стекла.
— Я позабочусь о Стоуне. А ты ищи Берни, — скомандовала Оливия, поднимая камень и выбивая стекло из двери.
Черт, подумала я, оттягивая рукав толстовки, чтобы прикрыть руку. Потянувшись внутрь, я разблокировала дверь и толкнула ее.
Оливия впихнула меня в дверной проем и закрыла за нами дверь. Я услышала, как она заперла засов, и побежала в главную комнату, а затем свернула в коридор. Не увидев в потолке коридора выхода на чердак, я бросилась в спальню. Посмотрев наверх, я заметила дверь в дальнем углу. Придвинув поближе стоящую рядом тумбочку, я забралась на нее и потянула за веревочную ручку. Лестница выдвинулась на середину комнаты.
Когда я спрыгнула с тумбочки, в спальню вошел Айзек, закрыв за собой дверь.
— Давай лучше я пойду первым, — предложил он, глядя на лестницу и доставая пистолет. — Но если Стоун спросит, я пытался схватить тебя, прежде чем ты побежала вверх по лестнице.
— Хорошо, — махнула я рукой, чтобы он поднимался.
Когда он добрался до верха, я пустилась следом за ним. Когда я шагнула через отверстие на чердак, Айзек с помощью фонарика осматривал пустое пространство.
— Здесь пусто, — констатировал Айзек.
Я подошла к висящему шнурку и потянула за него, чтобы включить лампочку.
— Нет, точно нет.
Я переместилась к боковой стене и уставилась на полуразвалившуюся дверь. Потускневшая ручка была такой же, как и в моем видении. Дверь запиралась на висячий замок, но выглядела хлипкой.
Я села на пол, откинулась назад, подняла обе ноги и ударила по двери. Дверь треснула, но не сломалась. Я ударила ногой еще раз, потом еще. Когда мне удалось проделать в двери дыру размером с фут, Айзек наклонился, чтобы посветить в нее фонариком.
Мы оба задохнулись, увидев Бернадетт, свернувшуюся калачиком и дрожащую в большой клетке. Она выглядела испуганной и в то же время растерянной. Как будто только проснулась или находилась в оцепенении.
Айзек вызвал скорую помощь, а я сидела и смотрела на Бернадетт. Если человек, на которого мы охотились, смог добраться до Бернадетт… Подкрасться к ней…