После еды я убрала посуду, затем вытерла стол и кухонные столешницы. Я пыталась придумать, что еще могу сделать, чтобы найти Ника Хурона, или как он там сегодня назывался. Я могла бы помочь Оливии в ее поисках, но она еще не вернулась. Может она опять заснула за своим столом. А может, Брейдон убедил ее закончить работу и отправиться домой, но почему никто из них не позвонил и не сказал мне об этом?
Я взяла со стола свой телефон и набрала номер подруги.
Оливия ответила на первом гудке, прошептав:
— Да?
— Привет, я просто звоню, чтобы узнать, придешь ли ты ко мне сегодня вечером?
— Я не уверена, — снова прошептала Оливия. Что-то в ее голосе, кроме шепота, звучало странно.
— Где ты? — спросила я.
— Да вот, вышла по делам.
— Что за дела?
— Ну, знаешь, всякие разные.
Я опустила взгляд на блокнот с адресом другой недвижимости.
— Скажи мне, что это не так. Скажи, что ты не поехала на тот участок одна.
— Хорошо, я не скажу, — прошептала Оливия. В ее голосе слышалась улыбка. — Я просто разведываю, ладно? Я припарковалась у дороги и пробралась через лес. Если я увижу нашего субъекта, я позвоню Стоуну или Айзеку.
— Уходи оттуда, Оливия. Это опасно.
— Не могу сейчас говорить. Пока.
Звонок оборвался. Я долго смотрела на телефон, потом схватила бумажку с адресом и направилась к двери.
— Я с тобой, — заявила Бернадетт, торопясь меня догнать.
***
Благодаря указаниям Бернадетт мы быстро нашли нужную нам дорогу, а затем притормозили, чтобы отыскать джип Остина.
— Там! — махнула рукой Бернадетт. — Видишь бампер, торчащий из кучи вечнозеленых деревьев?
— Вижу, — ответила я, свернув в поле и припарковавшись рядом с джипом. — Мне это не нравится. Надо позвонить в полицию.
— И что сказать? Что Оливия вторглась на чью-то территорию?
— Это сработало в доме Ника. Мы вломились в дом, а потом полиции пришлось последовать за нами внутрь, потому что они стали свидетелями преступления. Так мы нашли тебя.
— Но Оливии нет внутри. У полиции пока нет оснований обыскивать дом. Максимум, что они могут сделать, это выпроводить ее с территории, но поскольку владелец дома не звонит, они могут даже не поехать сюда.
Я поставила телефон на виброзвонок и положила его в задний карман. Пошарила в сумочке, но там не оказалось ничего, что можно было бы использовать в качестве оружия.
— Ладно. Я пойду за Оливией и притащу ее сюда. Но ты оставайся в машине. Запри двери.
— Меня уже один раз похитили на этой неделе, — пробурчала Бернадетт. — Я не останусь здесь одна.
— Понимаю, что ты не хочешь оставаться одна, но если пойдешь со мной, тебя, скорее всего, снова похитят.
— Я иду, — объявила Бернадетт, открывая дверь и выходя из машины.
Я со вздохом выскочила из машины, стараясь не хлопнуть дверью. Открыла заднюю дверь, поискала взглядом оружие, но ближе всего оказалась старая зубная щетка, лежавшая в моем контейнере для чистки. Я сунула ее в карман. Это лучше, чем ничего.
Бернадетт обогнула задний борт грузовика и направилась ко мне.
— Где твой пистолет?
— У меня нет пистолета.
— У каждого есть пистолет.
— Hy и где твой?
— Дома, — хмуро ответила Бернадетт.
— Хорошо. По крайней мере, мне не придется переживать, что ты споткнешься и выстрелишь мне в спину, — сказала я, направляясь к лесу.
Я чувствовала, Бернадетт идет за мной, но удивлялась, что не слышу ее шагов, когда мы пересекали участок леса в поисках Оливии. Как я ни старалась, мне не удавалось вести себя тихо. Каждый раз, когда я хрустела веткой или спотыкалась, то слышала тяжелый вздох Бернадетт позади себя.
Когда мы вышли на поляну, Бернадетт потянула меня за собой, чтобы я присела рядом с ней на корточки. Перед нами стоял старый фермерский дом, окруженный зарослями бурьяна и кустарника. Дом выглядел пустым, если не считать единственной лампочки, включенной в дальнем углу. По размеру и стилю окна я предположила, что это кухня.
— Ты видишь ее? — прошептала Бернадетт.
— Нет. Что нам делать?
— Иди за мной. Но если ты не хочешь, чтобы нас обеих прикончили, смотри, куда встаешь. От тебя шума больше, чем от носорога.
Я постаралась идти строго за Бернадетт, ступая туда, куда она ступала, и следя за тем, как она огибает ветки или сдвигает их в сторону, чтобы не шуметь. Я повторяла ее движения, вздрогнув в тот единственный раз, когда пропустила ветку, и она хрустнула под ногой.
Бернадетт оглянулась через плечо, но продолжала идти вперед, ведя нас по краю леса, все дальше от дороги. Когда она снова остановилась, мы увидели заднюю часть дома с ближайшей к нам стороны, но деревья уже заканчивались. Чтобы пройти дальше, нам предстояло пересечь участок открытого поля и добраться до следующей группы деревьев.
Бернадетт просканировала просвет.
— Даже не думай об этом, — прошептала я.
Бернадетт оглянулась на меня через плечо.
— Она пошла в ту сторону. Видишь ее следы?
Я посмотрела туда, куда она указывала, но не увидела ничего, кроме бурьяна. Я покачала головой.
— Из тебя получился бы ужасный охотник, — проворчала Бернадетт.
Я пожала плечами и снова посмотрела на дом.
— Что будем делать?
— Как понимаю, у нас два варианта. Либо мы возвращаемся к грузовику и ждем, либо бежим к следующему участку леса.
Возвращаться к грузовику без Оливии не хотелось. Она никогда не оставила бы меня, а я никогда ее не брошу. Но переходить открытое поле, не имея запасного плана, тоже казалось плохой идеей.
Не дав Бернадетт возможности меня отговорить, я написала Айзеку и Стоуну, сообщив им адрес и объяснив, что Оливия отправилась на разведку. Схватив Бернадетт за руку, я подтолкнула ее к пролому в деревьях. По крайней мере, если нас поймают, помощь уже будет на подходе.
Пригнувшись, мы поспешили через открытое поле. Перебежав его, скрылись за группой деревьев и остановились, чтобы сориентироваться. Мы обе запыхались.
Я уже собиралась спросить Бернадетт о следах Оливии, когда увидела, что ее глаза расширились, испугавшись чего-то позади меня. Когда я обернулась, чтобы посмотреть, что-то врезалось мне в череп. Мое зрение помутилось, и я почувствовала, что падаю.