Панин тыкал средний палец в спину удаляющимся москвичам, те оскорбительного жеста не видели, так как на затылке глаз не имели, но тем не менее Астахова почувствовала негативные вибрации и обернулась.
— Вы что-то хотели?
— Нет-нет, — пролепетал капитан, — хорошего рабочего дня.
Минуту назад он поинтересовался, как продвигается расследование, на что Лариса Георгиевна пространно ответила: “Не беспокойтесь, продвигается”.
Все трое абсолютно не желали контактировать со скользким типом.
“Ну ничего, я вам сейчас устрою”, — подумал злостно Панин и поехал подговаривать родителей убитых девушек не сотрудничать с москвичами.
С семьей Анжелы никаких проблем не возникло, они уже заочно ненавидели выскочек из столицы. Виталий Егорович умел подлить масла в огонь, придумывая на ходу аргументы:
— Лезет со своим длинным шнобелем, — имел он ввиду орлиный нос Ларисы Георгиевны, которую почему-то особенно невзлюбил, — в каждую дырку! И чего тебе надо? Мы здесь и сами справимся!
— Ну, говорят же убийцу ищут, — неуверенно подала голос мать покойной Анжелы.
— Убийцу, — передразнил ее Виталий Егорович, не имея больше доводов против расследования. — А что ты думаешь, найдут имя убийцы в брюхе твой дочери?! Извини конечно, но они же собираются еще раз девочку распотрошить, по кусочкам разобрать, как будто Сан Саныч лох деревенский, не знает, как вскрытие проводится!
Родители Анжелы ахнули.
— Какой кошмар!
— Ага! — нащупал верное направление Панин. — То ли еще будет! Мало вам: одни похороны вы пережили, ничего и второй раз переживете.
— В смысле?! — возмутился отец. — Это что, мы должны еще раз Анжелку хоронить за свои же деньги?! Нам похороны в шестьдесят тысяч обошлись, еще и не хватило, всем соседям торчим по пятихатке! И что еще раз хоронить?!
— Ну так, — двусмысленно ответил следователь, конечно он им не скажет правду: деньги на эксгумацию и повторное захоронение выделяются из бюджета.
— Да хрена им лысого! — вскричал мужчина и ударил кулаком по столу.
— Вот! — одобрительно заметил Панин. — Вот так им и скажешь. Ничего не бойся, правда на нашей стороне.
***
“Сейчас я вам устрою теплый прием!” — посмеивался Виталий Егорович представляя во что выльются его подстрекательства.
Родители Анастасии тоже не лестно отзывались о спецгруппе из Москвы, вспоминая как эта тощая полковница прямо во время панихиды потревожила тело Настеньки.
— Я не дам им осквернять тело моего ребенка! — кричал отец. — Это кощунство!
— Да! — Панин со всем соглашался. — У этих москвичей ни стыда, ни совести. Их гнать отсюда надо сраной метлой, чтобы духу их не было! А мы как-нибудь сами убийцу отыщем! Ты, Иванович, не сомневайся.
Родитель смахнул скупую слезу и опрокинул в себя очередную рюмку.
— Ты закусывай, — подсунул ему соленый огурец сердобольный капитан. — Отыщем-отыщем и за яйца к березе подвесим. У нас тут с этими педофилами разговор короткий, я тебе обещаю, что сволочь эта получит по заслугам.
Отец Анастасии сходил с ума от злости и горя, ночей не спал, всё ждал возмездия. После второй рюмки он быстро захмелел.
— Обещаешь? — спросил у Панина, едва ворочая языком.
— Дружище, обещаю, — вполголоса подтвердил Виталя. — Только москвичей отсюда выкурим и сразу же дело с мертвой точки сдвинется. Гниды же эти не дают работать!
— Всё, замётано!
— И всем своим скажи, тут главное не молчать, а действовать.
***
Единственная, с кем возникли проблемы — это мать студентки Карины. Женщина жила за городом и Панину лень было туда ехать, поэтому он вызвал Кирееву в отдел, но не официально, а по-тихому.
— Я и сама хотела к вам приехать, — заявила сухонькая женщина.
— Зачем? — удивился Виталий Егорович.
— Ну как же? Убийцу дочери так и не нашли!
Панин едва не поперхнулся, он-то дело закрыл как самоубийство.
— Какого еще убийцу? Ваша дочь спрыгнула с седьмого этажа и разбилась насмерть.
— Не могла она сама, я еще тогда не поверила. Все про манька говорят, а вы его не ищите.
— Все, мать, херню говорят! Ты их меньше слушай!
Киреева обиженно поджала губы, этот жирный боров следователь сразу ей не понравился.
— Я хочу говорить с вышестоящим начальством.
— Чего? — брезгливо сморщился капитан. — Вы, не осведомленная женщина, я специально вас вызвал чтобы предупредить. Тело вашей дочери хотят эксгумировать, вы понимаете, что это значит?
— Конечно, знаю, не в лесу живу. Если надо, эксгумируйте.
Виталий Егорович отшатнулся, совсем не ожидал такого ответа.
— Мамаша, вы в своем уме?! Девочку вашу снова выкопают, распотрошат, соберут кое-как, а потом в топку кинут!
Бедное сердце матери не выдержало, она схватилась за грудь и осела.
— А вы в своем уме? Вы что такое говорите?
— А то и говорю, не давайте разрешения на эксгумацию.
— Бред! — воскликнула женщина.
— Ну смотрите, я вас предупредил.
У Панина больше не было ни малейшего желания продолжать разговор с упрямой матерью убитой. Киреева покинула его кабинет, внутри клокотала обида, сердце требовало мести. Женщина медленно пошла по коридору, читая таблички с именами, всё-таки интуиция подсказывала — надо отыскать начальство.