— Как успехи? — встретил Хмель возвратившуюся домой парочку.
— Думаю, нам нужен компьютер, — ответила Вика. — Я в туалет.
Ткачёв проводил её встревоженным взглядом. Такое же выражение лица было у Хмеля.
Виктория молчала всю дорогу, только изредка морщилась, трогая живот. В электричке Ткачёв даже разволновался — не накормил ли её какой-то гадостью Автондил.
— Переела, наверное, — сказал Андрей Викторович, но Вика вышла из туалета, держа в руке конверт.
— Неожиданно, — полезли вверх брови агента.
— Было страшно неудобно, — улыбнулась она. — Старик невероятно хитёр, но сумел дать нам информацию. Тут дискета для компьютера.
— И где взять этот… компутер? — не сдержался Ткачёв. — И кто умеет им пользоваться?
— Я умею, — Виктория сказала это так, будто родилась вместе с компьютером в обнимку. — Данные можно распечатать, если ещё и принтер найдём.
Она отдала конверт Ткачёву, и тот достал из него небольшой тонкий квадратный предмет.
— И когда Автондил успел?
— Данные были занесены быстро, — ответила она. — Вероятно, у старика есть настольная машина, в которой он собирает и хранит информацию. Это удобно. В случае опасности нажал на кнопку и всё исчезает.
— Откуда такие познания? — не переставал удивляться Ткачёв.
— Я работала на такой машине, — просто ответила Вика, поправляя юбку. — Завтра займусь распечаткой.
— Договорились, — кивнул Хмель. — Можешь отдыхать. К тебе не приставал вот этот бравый генерал?
Она кокетливо поправила волосы.
— Андрей Викторович галантный кавалер. Даже если и приставал, то тебе то что?
И Вика вышла из квартиры.
— Это что было? — спросил агента Ткачёв.
Хмель рассмеялся.
— Нормально всё, Викторыч. Вика… не совсем обычная женщина, но об этом потом. Тебе сообщение от Гришаева приходило?
Андрей Викторович судорожно пошарил в карманах пиджака и брюк.
— Чёрт! Никак не могу привыкнуть, что у меня есть какой-то пейджер! Я, кажется, его дома оставил в суматохе…
— Так ищи, — ухмыльнулся агент.
Ткачёв нашёл пропавший гаджет — на него пришло сообщение, что адрес поменялся, но Гришаев сам впустит своего сотрудника в одиннадцать часов утра.
— Полковник будет отчитываться перед начальством, — предположил Хмель.
— Скорее, будет прятать чемодан с деньгами, — возразил Ткачёв.
Встретивший Ткачёва на новом адресе Гришаев был мрачен, как грозовая туча. Он неумело курил, сидя на лавочке в уютном дворе среди пятиэтажек столичной окраины, и, несмотря на легкий мороз, был без головного убора.
— Есть две новости, Андрей Викторович. Плохая, и очень плохая. С какой начать?
— Начни с объяснений, Жень, — Ткачёв решил, что сейчас не до церемоний.
— Утром я был у своего куратора. Они там, видишь ли, посовещались и решили, что ваша работа по выявлению влияния криминала на политику бесперспективна. Создаваемая сейчас структура ФСБ и МВД сможет сама выявить криминальных лидеров, активно вмешивающихся во внутренние и внешние дела государства. И устранить их по мере необходимости.
— Не самая плохая новость, Евгений, — усмехнулся Ткачёв. — Не понимаю твоей мрачности…
— Как?! — встрепенулся Гришаев. — Это же означает, что мы прекращаем с вами работу!
— Твой куратор прямо об этом сказал?
— Нет…
— Вот видишь. А ты бьёшь в колокола. Это, вообще, нам на руку.
— Я не понимаю вас, товарищ генерал, — признался удивленный Гришаев. — В деньгах отказано, работа консервируется. Что в этом хорошего?
— А что плохого? — вздохнул Ткачёв. — Мне кажется, что такая ситуация только развязывает нам руки. Особенно, тебе.
— Всё равно — не понимаю.
— Всё просто, Жень. Твоему куратору, возможно, дали понять, что человек, которого мы разрабатываем, каким-то образом узнал об интересе к нему твоей структуры. Куратор просто исполнил некое желание начальства, но все карты тебе не раскрыл. При этом решил тебя проверить, а именно — существует ли такая структура, на которую ты просил деньги, и насколько она боеспособна. Тем самым отдал инициативу в твои руки. Если бы куратор прямо сказал, мол, завязывайте Евгений Арсеньевич с фигурантом, ибо на это получено прямое указание, то тогда — да, стоило бы задуматься. А ещё хуже, если бы тебя ещё и попросили передать все контакты. Но такого же не было?
— Нет, — твёрдо ответил Гришаев.
— Мысли шире, полковник. Трещи мозгами. Я собрал сейчас информацию, но пойми — для действий нужны средства. Если начальство не хочет светить финансирование, а это так, ибо все переводы отслеживаются, и конспирации не получится, то найди способ, который поможет взять такое финансирование. Кстати, это было бы лучше.
— Как это взять? Банк ограбить?!
— А почему бы и нет, — пожал плечами Ткачёв. — Сейчас все банки, насколько я понимаю, принадлежат частным лицам. Кстати, фигурант человек далеко не бедный… Это будет хорошим аргументом перед твоим куратором. Намекни ему, если сам не знаешь, где взять информацию. Я думаю, что он тебе в ней не откажет. Или сам нарой…
Гришаев думал недолго.
— Ладно, договорились. Как я могу связаться с вами? Думаю, что сообщения по пейджеру тоже не безопасны.
— Правильно думаешь, — кивнул Ткачёв. — Но другого варианта у нас пока нет. У тебя есть место, о котором никто не знает? Любое место, где можно оставить записку, документы, схемы, и куда ты можешь пройти незамеченным. Или где постоянно бываешь и твоё появление там не вызовет подозрения.
Тут полковник задумался надолго.
— Надо придумать канал связи, несомненно, — наконец, сказал он. — Если на какое-то время, то я навещаю свою сестру в больнице каждый день. Правда, её выпишут через пару недель…
— У нас нет двух недель, Жень, — покачал головой Ткачёв. — Неделя максимум. Говори номер больницы, номер палаты и имя сестры. Перед тем, как подготовишь сообщение, скинь на пейджер… например, несуществующий номер телефона. Так я пойму, что надо выезжать. Ехать мне полчаса до столицы и на метро минут сорок. Вот и рассчитай время, когда тебе надо приехать в больницу. А там я тебя найду, или кто-то из агентов. Пароль — привет от Хмеля.
Андрей Викторович ободряюще улыбнулся.
— Конспирация, — усмехнулся Гришаев. — Ладно. Договорились. Попробую в самое ближайшее время что-то нарыть.
Ткачёв, вернувшись, застал дома Хмеля с Викой. На столе лежали кипы листков бумаги, и агент сосредоточенно сортировал их, пока Виктория пила чай.
— Викторыч, мне одному не разобраться в этой галиматье, — растерянно прошипел Хмель. — Вот информация с дискеты, — он показал на стопку бумаги, — а вот с пленки Гришаева. Что делаем?
— Сначала я отобедаю, а ты разворачивай ватман и карту.
— Я поухаживаю за генералом, — вскочила Вика с кресла.
Пока Ткачёв торопливо поедал бутерброды с колбасой и запивал кофе, то узнал, что Виктория снимает квартиру на два этажа выше, и если очень надо куда-то съездить, то Андрей Викторович может к ней зайти… по-соседски.
Ткачёв, вспомнив предостережения Хмеля насчёт Вики, чуть не подавился колбасой. Он не понимал такого внимания с её стороны, а спросить не решался.
— Спасибо, — запив застрявший в горле кусок, сказал Андрей Викторович.
Она мило улыбнулась и ушла. Услышав стук входной двери, на кухню пришёл Хмель.
— Что, достала тебя Вика? — он налил себе кофе и присел за стол. — Это единственный оставшийся в живых оперативный агент. Кроме меня и Шмеля. И единственный, кто имеет псевдоним в виде нормального имени. Её готовили по особой программе, и запомни хорошенько, Андрей… Вика — безжалостная, коварная и крайне опасная машина для убийства. Мало того, её ум и умения при подготовке были рассчитаны на десятилетия вперёд, с учётом практически всех возможных новшеств.
— Откуда ты это знаешь?! — почти вскрикнул Ткачёв.
— А ты думаешь зачем я подался к бандюганам? Помнишь двух девчонок, что с нами были при последних операциях?
— Смутно, — признался Андрей Викторович.
— Понятно, — раздраженно махнул рукой агент. — Это были оперативные агенты из выпуска Вики. Последние агенты, которых готовили для работы за бугром. Вику готовили для работы здесь, в России. Так вот… Всех агентов сдали, Андрей. Ты понимаешь?! Всех!
— Не кричи, — зашипел Ткачёв. — Толком объясни, что было.
— Мы со Шмелём спрятались, но кто-то вышел на Пантеру и убрал её. Потом тех двух девчонок. И тогда я специально себя «засветил», чтобы узнать — кто и зачем. И на меня вышла группа спецов из ЦРУ и Моссада. Руководил этой ватагой полковник из службы Натив — он давно собирал информацию по подготовке спецагентов в СССР. От него я и узнал о Вике. Правда, в лицо её никто не видел. И мы оставили полковника в живых для приманки, спрятав. Но Вика его нашла. У неё какое-то звериное чутьё на врага, а методы допроса… изуверские. Он рассказал нам всё — и про базу спецов в Москве, и про вытащенный из архивов КГБ материал, и много ещё чего, — Хмель шумно хлебнул кофе и вытер рукавом каплю на губе. — Так что, Викторыч, теперь ты понимаешь зачем я тороплюсь с уходом в «подполье».
— И почему они на тебя ещё не вышли, если ты так нашумел знатно?
— Тот полковник из Натива отдал нам все свои разработки. Часть информации он, конечно, слил своему начальству, но что касается Вики, меня и Шмеля — не стал. У него были на нас планы, и разработку по нам он утаил. Правда, кое-какие хвосты остались в московском отделении ЦРУ. Запомни имена, Андрей — Джонатан Хэй и Андреас Шлейфер. Последний может представиться твоим тёзкой. Рано или поздно они на тебя выйдут — будь с ними крайне осторожен.
Рассказ Хмеля заставил Ткачёва взглянуть на создавшуюся ситуацию по-другому. Западные спецслужбы намеренно пошли на физическое устранение спецагентов КГБ, так как они представляли опасность. Агенты были подготовлены и воспитаны в «старых» традициях и воспринимали действия ЦРУ, как полностью враждебные. А так, как эти агенты лишились своего куратора, то могли действовать на своё усмотрение. Что, собственно, сейчас и происходило. Сеть баз для агентов никуда не делась — спецы по оружию, маскировке, средствам связи продолжали работать. Только в нынешних условиях эта сеть не представляла опасности, если не было бы действующих агентов. Тогда ЦРУ или Моссад подмяли бы под себя эту сеть, состоящую из уникальных специалистов. Наверняка, полковник из Натива хотел сделать именно это. Но ему ещё какое-то время нужны были старые агенты, чтобы эту сеть «вскрыть». И, конечно, этот полковник неким образом взаимодействовал с ЦРУ — главным поставщиком денег.
— Пойдём с бумагами поработаем, — предложил Ткачёв. — Это для нас сейчас очень важно. Гришаев сообщил, что ему отказано в финансировании.
— Я и не сомневался, — хохотнул Хмель. — Давать деньги неизвестно на что, не проверив. Да ещё без каких-либо преференций. Сейчас, чтобы получить бабло, надо озвучить сумму отката. Впрочем, это нам на руку. Надеюсь, что ты предложил полковнику Гришаеву альтернативный вариант?
— Конечно. Как и договаривались. Посмотрим, что он будет делать дальше. Но я предлагаю не ждать от него помощи, а действовать самим. Так мы получим полную независимость от «государственных структур». Скорее, они будут искать встречи с нами.
— Ты прав, Андрей. Пойдём посмотрим на материалы. Возможно, найдём для себя удобный вариант.
Они просидели с бумагами до позднего вечера, сортируя информацию и занося в «общий план» на листе ватмана. Картина складывалась следующая…
Существовало несколько «кланов». Это были люди из правительственных структур и предприниматели. Кланы пользовались поддержкой силовиков, в том числе и из Службы Безопасности Президента. Также имели связи в криминале. Но один из кланов существенно выделялся, пользуясь практически безграничной поддержкой самого президента.
— Как думаешь, этот фигурант завербован ЦРУ или Моссадом? — спросил Ткачёв Хмеля, рассматривающего фото фигуранта.
— В материалах об этом не сказано, но проверить надо. Слишком быстро он проник в «семью» президента. Один взрыв его машины чего стоит. Тут не могло не обойтись без квалифицированных подрывников. Хотя он и завязан под ФСК, но это ничего не значит. Само ФСК и могло его вывести на ЦРУ. Только это вряд ли. Думай, Викторыч.
Ткачёв «зашёл» со стороны криминала. Фигурант имел довольно устойчивую связь с одним из авторитетов, исходя из материалов, предоставленных Автондилом. А также связь с чеченскими полевыми командирами. Имена командиров в документах фигурировали.
— Нам нужен спец по финансам и банкам, — поглядывая на различные банковские выписки, сказал Ткачёв. — Я в этом ничего не понимаю.
— К Вике зайди, — усмехнулся Хмель. — Она точно в этом шарит.
— Думаешь?!
— Знаю, Андрей. Она в банке работала, и не простым клерком.
Ткачёв засуетился под насмешливым взглядом Хмеля.
— Ты чего как маленький? Просто сходи и пригласи.
Виктория открыла дверь, и Андрей Викторович растерялся. Он так давно жил в одиночестве, что забыл как можно общаться с симпатичными женщинами.
В коротком шелковом халате, с распущенными по плечам волосами, Вика удивлённо рассматривала Ткачёва.
— Что-то случилось, сосед?
— Я… мы… соли не дадите? — Андрей Викторович промямлил первое, что пришло в голову.
Она моргнула и посторонилась, пропуская его в квартиру. Ткачёв истуканом встал в коридоре, не зная куда идти — на кухню, в комнату, или оставаться на месте.
— Андрей, вы такой смешной, — Вика закрыла дверь. — И что мы будем делать?
— Я не знаю, — признался Ткачёв, рассматривая линолеум на полу. На неё он смотреть боялся.
— Андрей, как давно у вас не было женщины?
— Э… даже и не вспомню, — смущенно признался он.
— Понятно…
Андрей Викторович мысленно обругал себя ослом, бараном и ещё кучей животных с рогами и ушами. Он не понимал, для чего признался ей. Это вышло спонтанно, само собой.
— Подождите на кухне, я только переоденусь, — попросила она, уходя в комнату.
Через десять минут Ткачёв её е узнал. Несомненно, это была Вика, но теперь она выглядела, как серая и невзрачная мышка. Да, в ней оставался еле заметный «лоск», но общее впечатление было не таким, как прежде — её сексуальность, так явно проглядывающая в каждом движении, в каждом изгибе тела, в каждой впадинке, в каждой выпуклости, пропала. Теперь она, действительно, напоминала незаметного клерка заштатного отделения сберегательного банка.
— Пойдёмте, Андрей, — позвала она ошеломлённого Ткачёва, — нас ждёт много работы.
— Как у вас так получается?! — поднялся со стула Андрей Викторович, намекая на её перевоплощение.
— Меня долго этому обучали, — ответила Вика серьёзно. — Но сейчас не время об этом говорить. Пойдёмте, Хмель, наверное, заждался.
— Один вопрос можно?
Вика вздохнула.
— Можно.
— Откуда вы знаете Хмеля? Если не секрет…
— Три года назад он спас меня. Хотя не должен был этого делать.
Вика очень помогла Ткачёву и Хмелю с разбором материалов. Одним взглядом она оценивала документ и говорила им куда его отнести на схеме, которая уже не умещалась на одном листе ватмана. Ткачёв ползал с карандашом уже по огромному листу, склеенному из четырех ватманских.
Борис Абрамович Березовский, сокращённо «БАБ», имел очень сильные позиции в «новой» элите России. На основании документов Ткачёв сделал вывод, что БАБ собирается прибрать к рукам не только одну из основных нефтяных компаний, но и организует встречу с управляющим Фонда Сороса. И на эту встречу должен был прилететь сам Джордж Сорос.
Это было крайне любопытно.
— Зачем этому старому интригану встречаться в Москве с Березовским?! — размышлял вслух Ткачёв.
— Ты его знаешь?! — удивился Хмель.
— Лично не знаком, но читал по нему материалы. В его фонде команда спецов, занимающихся сменой политических режимов. Зачем Соросу какой-то Березовский?
— В следующем году выборы президентаРоссии, — сказала Вика. — Не метит ли БАБ в президентское кресло?
— А зачем оно ему? — возразил Ткачёв. — Судя по всему, президент итак «ручной». Думаю, что готовится какой-то передел среди будущих олигархов, а они Березовского не слишком любят. Вот он и хочет взять у Сороса денег.
— Это возможно, — согласилась Виктория. — У наших банкиров кредиты в разы дороже. Да и нынешняя «семибанкирщина» не позволяет БАБу развернуться.
— Березовский хочет посадить «своего» премьера, — Андрей Викторович зачеркнул фамилию «Чубайс» на ватмане. — Черномырдин его не устраивает. Это человек Гайдара. А кто финансирует Гайдара?
— Международный валютный фонд, — быстро ответила Вика, и заметила. — Зря вы вычеркнули Чубайса. Эти двое — та ещё неразлучная пара.
— МВФ — это чисто американское влияние, — поскрёб затылок Ткачёв. — А Сорос под наблюдением «МИ6» после того, как обрушил банк Англии. Интересная вырисовывается картина! Англосаксы через своих ставленников будут рвать Россию на куски. И никто им не сможет помешать.
Андрей Викторович со злостью бросил карандаш на ватман. Грифель сломался, оставив на ватмане жирную черту.