Ткачёв не понимал, как Автондил мог узнать его номер в машину, если новые станции он получил только утром.
— Викторыч, в «Пекин»? — вывел его из размышлений вопрос Хмеля. — Или что-то поменялось?
— Нет, нет. Ничего…
Агент, взглянув в зеркало заднего вида, прибавил ещё скорости. Высадив Ткачёва у ресторана, Хмель рванул куда-то по Бульварному кольцу.
Дверь генералу открыл незнакомый швейцар — высокий худой старик со злыми глазами. Медленно оценил одежду Ткачёва привередливым взглядом и процедил сквозь зубы:
— Проходите.
Андрей Викторович не стал размахивать удостоверением и грозить старику высылкой за сто первый километр — в этом не было необходимости, но в зале ресторана, когда проход в кабинет Автондила ему преградили два рослых мужика с явно недобрыми намерениями, удостоверение пришлось достать. Мужики не испугались, и не удивились, будто генералы КГБ ходили к Автондилу, выстроившись в очередь. Только один из мужиков, вытянув ладонь в останавливающем жесте, попросил:
— Секунду.
Другой «охранник» заглянул в кабинет, приоткрыв дверь:
— Автондил, к тебе генерал Ткачёв из КГБ.
— А, да, да! Я его жду. Впустите.
Преграждающая путь ладонь опустилась.
— Входите.
Андрей Викторович одернул полы пиджака и, хмыкнув, вошёл в «святилище». Авторитет поднялся навстречу с улыбкой.
— Андрюша, совсем забыл старика! Нехорошо.
— Макакыч, прекращай этот цирк, — Ткачёв дал понять, что весь антураж ему противен. — Ты чего мне звонил?
— Андрей, а поздороваться?
— Автондил, не тяни кота за причинное место…
— Всё, всё, всё. Не делай такой сердитый вид. Присядь, пожалуйста…
Такой подход не был в обычае авторитета, что генерала удивило. Он присел в кресло.
— Ты опять во что-то вляпался?
Автондил не ответил. Достал бутылку коньяка и две рюмки. Налил.
— Нет, Андрей, — наконец, тихо сказал. — Это ты вляпался. И меня любезно попросили с тобой поговорить.
— И кто?
— Я не могу назвать их имена…
Ткачёв сердито нахмурился.
— Я не понял, Автондил Акакиевич! Что за тайны?!
— Тише, Андрей, — остановил его авторитет. — Не шуми.
Автондил пригубил коньяк и, наклонившись к столу, хмуро взглянул на генерала.
— Да, меня попросили. И сказали, что у тебя, мягко говоря, проблемы. Я не скажу, что хорошо знаю этих людей, но говорили они убедительно и жёстко. И я знаю… что двух твоих людей держат взаперти. Андрей, я встревожился! За тебя, дурак!
— С каких пор ты за меня беспокоишься?! Я прямо растроган!
— Не хами, Андрей. Я на четверть века старше тебя. Уважай, хотя бы, мой возраст. Пусть между нами и были некоторые… трения, но мы всегда могли договориться. К тому же, мне гораздо удобней общаться с человеком, которого я знаю. И замечу, не один год.
— Хорошо, извини, — Ткачёв немного расслабился. — О чём ты хочешь поговорить?
Генерал слегка нагнал обиды и жути специально, но Автондил осадил его мягко. И привёл весомый аргумент, сказав, что знает о пропаже Глушко и Ворона. Хоть Ткачёв и надеялся на опытность и проворность Хмеля, но подумал, что информация Автондила не будет лишней.
— Андрей, ты начал «копать» под Горбачева. Люди просили передать тебе, чтобы ты остановился.
Генерал стиснул зубы от досады. Значит, вся работа Глушко, все добытые им материалы по Горбачёву в руках тех людей. Плохо…
— Допустим, — кивнул Ткачёв. — И что взамен?
— Во-первых, твоих людей отпустят. Во-вторых, дадут денег. И прилично…
— Будет в-третьих?
— Будет. Тебе могут предложить хорошую должность. Очень перспективную. Если ты согласишься на первые два пункта.
— Эти люди инопланетяне?! Я буду руководить милицией на Марсе?!
Автондил поперхнулся коньяком.
— Не шути так, Андрей.
Ткачёв улыбнулся.
— А что они пообещали в случае, если я откажусь? Они же не знают всех моих возможностей.
— Да какие у тебя возможности?! — вдруг вскрикнул авторитет. — Андропов ещё не в силе! И на что ты рассчитываешь?!
— Ну, не знаю, — театрально дернул плечами генерал, выпячивая грудь. — Вдруг у меня карманная армия наёмных убийц!
— Не смеши меня, — хохотнул Автондил. — Откуда у бывшего мента такие люди? Тебе в КГБ выдали такую армию? Под роспись?!
Андрей Викторович покрутил пальцами в воздухе, подняв ладонь. Он понял, что предложение Автондилу поступило не от ЦРУ. Те имели представление о возможностях генерала. Значит, к авторитету приходили те мелкие партийные чиновники, что, по словам Толя, стремились во власть. Может быть, и сам Горбачёв… Хотя, нет, этот не сможет. Судя по некоторым отрывочным сведениям, которые Ткачёв успел просмотреть, Михаил Сергеевич не был способен на такие решительные действия. Тогда кого же так испугался Автондил? Его слова, что он беспокоится о Ткачёве — это ерунда. Это прикрытие собственного страха. Даже то, что авторитет не назвал имён, говорит об этом.
Генерал наклонился к Автондилу и произнёс шёпотом:
— Кто тебя так напугал?
Авторитет только отмахнулся, мол, не приставай — всё равно не скажу.
— Короче, Андрей, в обмен на твоё обещание прекратить сбор информации, твоих людей отпустят. Если же, ты не сдержишь слова, то будут приняты более радикальные меры в отношении тебя.
Ткачёв удивлённо вскинул брови. Хотел ударить ладонью по столу, но только легко дотронулся до столешницы.
— Я уйду, Автондил Акакиевич, но ты передай там… Если они не отпустят людей, и не дай бог, что-то с ними сделают, то я тихо прикопаю всех, кто приложил к этому руку. У них есть ровно час после моего ухода.
Андрею Викторовичу было всё равно, как Автондил будет передавать его послание. Не попрощавшись, он вышел из кабинета, взглянул недобро на «охранников» и решил подождать известий от Хмеля в зале ресторана.
Беседа с Автнодилом была нервной, и генерал подумал над тем, что было бы неплохо посетить туалет, перед тем, как выйти в зал и занять столик у окна. Перед входом в туалетную комнату Ткачёв увидел своего «старого знакомого» — Джона Кэрдайна.
— Год демет! — вскрикнул Джон. — Даже в сортире от вас не спрятаться!
Андрей Викторович тоже удивился случайной встрече.
— Каким ветром вас сюда занесло, Джон?
— Решил на прощание поесть любимой солянки. Завтра уезжаю в штаты, но, надеюсь, что ещё вернусь… У меня тут остались кое-какие дела.
— Неужели вы вернётесь, чтобы мне отомстить?! — шутливо спросил генерал, заталкивая ЦРУшника в туалет и закрывая защелку.
Джон явно испугался.
— Что вы ещё надумали, Андрей?!
— Хм, вы узнали моё имя, и теперь мне придётся вас убрать, — продолжал шутить Ткачёв. — Здесь тихое место для того, чтобы встретить смерть. Не так ли?
— Ноу! Чёрт, нет! Что вы хотите?
— Вы решили убежать, так и не отдав мне долг, Джон! Это непростительно…
Андрей Викторович, видя крайнюю степень испуга Кэрдайна даже подумал, что переборщил с угрозами.
— Джон, я же пошутил, — насмешливо поглядывая на намокающие штаны ЦРУшника, проговорил он. — Но насчёт долга — это я серьёзно.
Джон кинулся в кабинку.
— Это последствия ваших пыток, Андрей. Я вам этого никогда не прощу!
— Подумаешь, разок по почкам получили. Я уверен, ваши доктора проведут терапию. Зря вы на меня обиделись…
Из кабинки выглянул довольный Кэрдайн.
— Ладно. Говорите ваше третье желание.
— Кто, кроме ЦРУ проводит операцию по изменению политических силСССР?
Кэрдайн самодовольно усмехнулся.
— Никто, Андрей. Ну, если только вы сами. Хорошо. Я вам кратко расскажу…
Джон подошёл к умывальнику и взял салфетки.
— Меня удивляет, Андрей, что вы продолжаете упираться в то, чего давно нет. Конечно, если вернуть тридцать лет назад, то ваши действия объяснимы, но сейчас другое время. Другая реальность, если хотите…
— Что вы под этим подразумеваете, Джон?!
Кэрдайн ловко бросил комок мокрых салфеток в круглую корзину для мусора.
— А то, что СССР в том виде, в котором он был тридцать лет назад, давно нет. Это подтверждает все, что тут происходит. Даже ваша «операция» в Ташкенте. Вы, Андрей, просто марионетка в руках Андропова. Он использует вас… для проникновения в полноту власти. А потом забудет и выкинет.
Ткачёв насмешливо покрутил головой в отрицательном жесте.
— Вы многого не знаете, Джон. А делаете поспешные выводы.
Кэрдайн нисколько не смутился.
— Возможно, Андрей, что мы многое о вас не знаем. Возможно, что у вас есть какая-то силовая оперативная группа, помогающая вам. Что говорит об успехах операций в Зареченске и Ташкенте. В одиночку вы бы не справились. Но это ничего не меняет. Существенно — ничего. И я удивлён, что вы этого не понимаете.
— И что я должен понять?! — генерал не понимал, к чему клонит Кэрдайн.
— То, что вы лишь пешка в многоходовой игре. Так же, как и я. Но я за роль пешки получаю какие-то блага, а вы… ровным счётом ничего. Причём, я могу что-то поменять, а ваши усилия напрасны. И в чём логика, Андрей? Допустим, я бы ещё понял, что ваши труды могут что-то изменить…
— Хорошо, а что поможет изменить? — заинтересованно перебил Ткачёв.
— Практически? Ничего. Уже более двух десятков лет работает такая машина, Андрей! Такие деньги вложены! И вы думаете остановить эту машину?! Да она проедет по вам и даже не заметит!
— Любой танк можно остановить метким выстрелом из пушки, — попытался возразить Ткачёв.
— О! — взмахнул руками Кэрдайн. — Вот только не надо! Пушек у вас не хватит, Андрей. А если и хватит, то нет снарядов и людей, готовых выстрелить. Время, когда люди бросались под танки с гранатой, прошло. Легче сесть на этот танк и ехать дальше.
— Вы не верите в советских людей?!
— Нет, — спокойно ответил Кэрдайн. — Если бы верил, то попросился бы куда-нибудь в другой регион. Ладно, я и так много болтаю с вами.
Он собрался уходить и Ткачёв не стал его останавливать. Несмотря на то, что генерал не так долго работал в КГБ, но всё же знал, что в ЦРУ работают далеко не дураки, умеющие оценивать степень угрозы. А Кэрдайн сейчас вёл себя так, будто уже выходил победителем, заранее зная исход схватки. И это было явно не на пустом месте.
Андрей Викторович вдруг осознал, что расстроился. Расстроился от того, что не в силах дать в лоб этому американцу. Так треснуть, чтобы мозги расплющились по черепной коробке. Потому что уже много лет, оказывается, кто-то собирается у него отнять то, чем он жил. И Кэрдайн тупо за деньги, за блага помогает им. И за ним стоит сумасшедшая поддержка, а за Ткачёвым только жалкая горстка людей. И ему, бывшему оперу, а теперь целому генералу всемогущего КГБ и противопоставить нечего! Но Глушко с Вороном надо найти. Нельзя отдавать их на растерзание.
Неожиданно в туалет зашёл Хмель. Агент выглядел тоже расстроенным.
— Викторыч, мы не можем найти твоих людей. Всю квартиру осмотрели, обнюхали и лизнули стены. Никаких следов…
Хмель пытался шутить, и это ещё больше тревожило Ткачёва. Выделенный им Автондилу час времени заканчивался.
— Как ты меня нашёл? — безучастно спросил генерал, понимая, что Ворона и Глушко он потерял.
— Я не увидел тебя в зале, но заметил, как из туалета выходит наш общий знакомый. Вот и подумал, что ты здесь с ним беседовал. Третье желание он же так и не выполнил…
Генерал молчал, пытаясь найти выход из тупика. Потом вздохнул притворно-горестно.
— Выхода нет. Придётся трясти Автнодила по полной… Ты готов к драке против двух здоровых мужиков?
Хмель усмехнулся.
— В последнее время я что-то размяк. Предпочитаю не отбивать кулаки о железные лбы. Но если надо, то пошли. Показывай, кто там шибко здоровый.
— Видел двух мужиков прямо по коридору из туалета?
— Э, Викторыч, это против правил! — Хмель сделал вид, что жутко испугался. — Там я видел только двухстворчатые шкафы, затянутые в костюмную ткань! Прости, но я не Дон Кихот.
Шутки агента рассмешили генерала, но это был скорее нервный смех, нежели веселье.
— Ладно, «Дон Кихот», пошли. Попробуем зайти мирно…
И только они вышли из туалета, как столкнулись с официантом, ищущим кого-то у кабинета Автондила.
— Это он, — показал на Ткачёва один из охранников.
— Товарищ Ткачёв, вас к телефону. Срочно! — выпучил глаза официант.
Хмель, тем временем, куда-то скрылся. Не найдя агента, генерал удивлённо почесал затылок.
— И где ваш телефон?
— Там, за стойкой администратора. Прошу.
Такой вызов не то, чтобы удивил Андрея Викторовича. Он подумал, что это те, кто держит Ворона и Глушко. Сейчас начнут требования выдвигать…
— Слушаю, Ткачёв, — недовольно проговорил в трубку, любезно поданную администратором.
— Андрей Викторович, прошу вас выйти из ресторана. С вами хотят поговорить…
— А кто сейчас со мной говорит?
— Генерал Федорчук. Нас друг другу не представляли, но у нас будет ещё время познакомиться очно. А сейчас выйдите на улицу, вас ждёт машина.
Ткачёв отдал трубку администратору, накинул пальто, отданное с вешалки угрюмым швейцаром, и вышел на улицу. Увидел, как стоящая невдалеке черная «Волга» мигнула фарами.
— Похоже, я опять куда-то влип, — тихо произнёс генерал, подходя к машине.
Ему открыли дверь.
С заднего сиденья на генерала смотрел плотный беловолосый мужчина.
— Присаживайтесь, генерал, — вежливо пригласил он Ткачёва. Настолько вежливо, что Андрей Викторович слегка растерялся, но совладав с замешательством, сел в машину.
— Владимир Васильевич, — протянул ладонь мужчина, улыбнувшись. Улыбкой, правда, назвать это было сложно — уголки глаз мужчины лишь слегка вытянулись, но было ощущение, что он именно добродушно улыбнулся. Ткачёв пожал руку.
— Андрей Викторович…
— Я знаю. И не только ваше имя и отчество, но и где держат ваших людей.
— Хм, так это вы просите меня прекратить наблюдение за Горбачёвым?
— Я пока вас не о чём не просил, генерал, — Владимир Васильевич хлопнул шофёра по плечу, и тот вышел из машины. — Но, пожалуй, попрошу. Взамен на информацию о том, кто похитил ваших людей и где их сейчас содержат, вы мне отдадите все материалы, собранные по Горбачеву. Вернее, не мне, а Федорчуку, как вашему начальнику. Я понимаю, что вам нужно будет каким-то образом отчитаться за них перед Андроповым, и я вам их верну.
— Простите, Владимир Васильевич, но у меня нет материалов. Если бы были, то мои люди были бы на свободе, а не чёрт знает где, — погорячился Ткачёв.
— Я не чёрт, но знаю где, — теперь уже широко улыбнулся беловолосый. — Хорошо. Я так понимаю, что вы не знаете, где материалы?
— Не знаю, — признался со вздохом Ткачёв. — Кстати, вам то они зачем?
— Из любопытства, — несколько раздраженный ответ удивил генерала. — Странно, что вы, Андрей Викторович, этого не понимаете.
— Да я, вообще, не понимаю, что происходит! — вдруг вскрикнул Ткачёв. — Вместо того, чтобы защищать страну от всяких шпионов, я участвую в непонятных аппаратных играх. А в это время, те же шпионы, надо мной насмехаются. И кто вы такой, в конце концов?!
— Я?! — неподдельно удивился беловолосый. — Щербицкий — первый секретарь компартии Украины. Генерал, а вы точно служите в КГБ?!
— Я должен знать всех секретарей в лицо?! У меня, вообще-то, другие задачи…
Щербицкий задумался, глядя на улицу. Долго молчал, нахмурив брови и потирая подбородок. Наконец, достал блокнот и ручку, что-то написал и, вырвав из блокнота листок, протянул Ткачёву.
— Это адрес, где держат ваших людей.
И жестом показал генералу, где выход из автомобиля.
Андрей Викторович, спрятав сложенный лист в карман пальто, поглядел по сторонам, пытаясь высмотреть Хмеля. Но тот сам лихо подрулил к генералу на машине с шашечками на двери.
— Прыгай, Викторыч.
Ткачёв уселся на переднее сидение. Недоуменно взглянул на скрывшуюся машину Щербицкого.
— Пора мне на пенсию, Хмель. Я начинаю уставать…