Льет примирительный бальзам на раны".
И я вскричал с пророческой тоскою:
170 "О где ты, дальновержец Аполлон?
Вели скорей невидимой чуме,
Вползающей сквозь щели, покарать
Поддельных лириков, бахвалов праздных,
Самовлюбленных, жалких стихоплетов;
175 Пусть тоже смерть вдохну, - зато увижу,
Как все они растянутся в гробах!..
О тень высокая, прошу, поведай:
Где я? Чей это царственный алтарь?
Кому здесь воскуряют благовонья?
180 Какого мощного кумира лик
Крутым уступом мраморных колен
Скрыт от меня? И кто такая ты,
Чей мягкий голос до меня снисходит?
И тень, окутанная покрывалом,
185 Вдруг так заговорила горячо,
Что всколыхнулись складки полотна
Над золотой кадильницей, свисавшей
С ее руки, и голос выдавал
Давно, давно копившиеся слезы:
190 "Заброшенный, печальный этот храм
Все, что оставила война титанов
С мятежными богами. Этот древний
Колосс, чей лик суровый искажен
Морщинами с тех пор, как он низвергнут,
195 Сатурна изваянье; я - Монета,
Последняя богиня этих мест,
Где ныне лишь печаль и запустенье"...
(Григорий Кружков)
x x x
Не стало дня, и радостей не стало:
Губ сладостных, лучистых глаз, тепла
Ладони робкой, нежного овала,
Чуть слышных слов, груди, что так бела.
5 Исчезло юной розы совершенство,
Исчезло счастье, скрывшись без следа;
Исчезли стройность, красота, блаженство,
Исчез мой рай - исчез в тот час, когда
На мир нисходит сумрак благовонный,
10 И ночь - святое празднество любви
Завесою, из тьмы густой сплетенной,
Окутывает таинства свои.
Любовь! Твой требник прочитал я днем;
Теперь молю: дай мне забыться сном.
(Сергей Сухарев)
СТРОКИ К ФАННИ
Как мне воспоминание стереть,