— В любом случае, как я уже говорил, ты отлично справился. Но нам нужно вывести тебя на новый уровень. Следить за кем-то сзади — это очень хорошо, но если ты ведешь наблюдение за целью, которая думает, что кто-то может наблюдать, то рано или поздно тебя заметят.
Рикки смущенно посмотрел на Феликса.
— Если я не могу следовать за кем-то сзади… — его голос оборвался.
— Если ты не можешь следовать за кем-то сзади, Коко, тогда ты должен следовать за ним спереди.
— Но в этом нет смысла.
— Конечно. Если думаешь, что за тобой следят, ты будешь оглядываться, а не смотреть вперед.
— Но нужно быть позади кого-то, чтобы следовать за ним. Вот что значит следовать.
Феликс улыбнулся.
— Не в нашем мире, — сказал он. Он вздрогнул, когда поднялся на ноги и надавил на больную ногу. — Я покажу тебе.
Это было сложно. Гораздо сложнее, чем следовать сзади. Феликс объяснил, как использовать отражения в витринах или зеркала заднего вида машин, едущих по улице, чтобы следить за целью. Но витрины магазинов уже сверкали рождественскими гирляндами, из-за чего было трудно сосредоточиться на отражениях, а машины двигались рывками, их зеркала были скрыты толпами людей.
Рикки продолжал жаловаться, что это была невыполнимая задача. Феликс слушал с мягкой улыбкой. Затем он заставил его продолжить тренировку. Он научил его, как переходить дорогу и идти прямо перед целью, лишь изредка бросая косые взгляды, чтобы убедиться, что она все еще в поле его зрения. К концу первого дня Рикки и близко не был компетентен. Но Феликс заставлял его тренироваться каждый день в течение следующей недели и еще неделю после нее.
Шли дни, холодало. Дождь превратился в снег, а снег в слякоть, которая снова покрылась снегом. Рикки привык к тому, что его обувь и низ брюк постоянно промокали, пока он брел по грязным улицам. Но почему-то он не возражал, ведь постепенно чувствовал, как улучшались его навыки. Он обнаружил, что мог идти на двадцать метров впереди Феликса и быть совершенно уверенным, что знал, где находится его наставник. Это было похоже на шестое чувство, и оно становилось сильнее с каждым часом.
— Когда ты следишь за кем-то, ты также должен обращать внимание на то, что на тебе надето, — объяснил Феликс утром в канун Рождества, когда они шли из квартиры, чтобы продолжить свою практику. Начал падать мелкий снежок. — Убедись, что одежда соответствует месту, где ты находишься. Если ты находишься в бедном районе, дизайнерская одежда заставит тебя выделяться, как мозоль на пальце. То же самое, если ты выглядишь как бродяга в Мейфэр. Думаю, смысл ясен.
Из кармана пальто он вытащил бейсболку.
— Если думаешь, что цель заметила тебя, надень бейсболку. Это мгновенно меняет черты. Можно надевать козырьком вперед, назад, а еще, — он вывернул кепку, и красный цвет оказался внутри, — наизнанку. Эта двусторонняя. Очень полезно, — он нахлобучил бейсболку на голову Рикки, когда они свернули за угол на Риджент-стрит. — И согревает голову, — пробормотал он.
Запах жареных каштанов ударил Рикки в нос. Он почувствовал укол. Это был такой рождественский запах. И со снегом, и огнями на Риджент-стрит, и покупателями с мешками, полными рождественских подарков, это было праздничное зрелище.
— Все с нетерпением ждут встречи со своей семьей. Кроме нас.
— Привыкай. У нас больше нет семьи.
Это было правдой. Ближе всего к Рикки прямо сейчас был странный одноногий бывший офицер военной разведки, единственная цель жизни которого, казалось, заключалась в том, чтобы превратить его в лучшего карманника в Лондоне. Как ни странно, он был благодарен за это. Это отвлекло его мысли от всего, что ему не хватало.
Он повернулся к Феликсу и улыбнулся.
— Что теперь? — спросил он.
Феликс хлопнул в ладоши.
— Я поброжу, — сообщил он. — Встретимся тут в три часа. Я хочу, чтобы ты сказал мне, где я был и что делал. Если я съел бутерброд на обед, я хочу, чтобы ты сказал мне, какой была начинка. И если я увижу тебя…
— Знаю, знаю, — сказал Рикки и, прежде чем Феликс успел это сделать сам, перерезал себе горло пальцем.
* * *
— Сэндвич с индейкой из «Pret a Manger». Шоколадный брауни. Черный кофе, три ложки сахара. Вы должны сократить потребление сахара, Феликс. У вас не останется зубов.
— Спасибо за совет, кроха. И хорошая работа с наблюдением. Я не видел тебя. Давай, уже пять часов, а я замерзаю. Доставим тебя домой.
В метро было очень многолюдно, поэтому, хотя снаружи внезапно резко похолодало, Рикки почувствовал себя потным и грязным к тому времени, когда они стояли возле его многоквартирного дома.
— Завтра выходной, — сказал Феликс.
В другой раз Рикки мог бы ответить саркастическим комментарием. Сегодня вечером он посмотрел на крышу многоквартирного дома, которая была почти скрыта в падающем снегу.
— Я мог бы сделать вам чашку чая или что-то в этом роде, — сказал он тихо.
Феликс покачал головой.
— Прости, Коко, — сказал он. — Меня ждет семья.
Рикки почувствовал, что краснеет. Он нахмурился и посмотрел на свою обувь.
— Верно, — сказал он. — Конечно. Извините, — почему-то он не думал, что у Феликса есть семья.
— Вот, — сказал Феликс. Он вытащил из кармана небольшой бумажный пакет и протянул его Рикки. Он был еще теплым. Рикки заглянул внутрь. Это был пакет с жареными каштанами, от которых так хорошо пахло. — Счастливого Рождества.
— Ага, — тихо сказал Рикки. — И вам.
— Отдыхай, — сказал Феликс. — Тебе еще предстоит долгий путь. Мы начинаем снова в День подарков.
Он не похвалил его и не добавил пожеланий. Не говоря больше ни слова, Феликс повернулся и ушел.
— Я мог бы уйти, — крикнул Рикки. — Отпраздновать в одиночку, — он знал, что вредничал, но почему-то не мог сдержаться.
Феликс остановился и обернулся.
— Оставайся дома, Коко, — сказал он. — Это приказ, — он повернулся и ушел в снег, хромая.
Рикки пылал от гнева. Он сунул руки в карманы и прошел в фойе многоквартирного дома.
Было ли у кого-нибудь Рождество хуже, чем у него?
9
ТУСКЛАЯ СЕРЕДИНА ЗИМЫ
Когда она была младше, Иззи Коул любила дни перед Рождеством.
Особенно ей нравились вечера, когда на улице было темно, может, даже шел снег. В большом вестибюле Белого дома всегда стояла огромная рождественская елка. Она часами сидела и смотрела на ее мерцающие огни. На заднем фоне играли рождественские песни, а из кухни доносился чудесный запах, их экономка пекла для нее вкусности.
В этом году новогодняя елка была такой же большой и красиво украшенной, как и раньше. В воздухе звучали рождественские песни. Но в тот вечер в доме не было ничего уютного или праздничного, потому что Иззи слышала только крики.