— Спасибо. Я заметил.
— Что будешь делать?
Рикки взял сумку и вышел из-за листвы, где провел ночь. Когда она увидела его, ведьма скривила губы.
— Похоже, мы не зря тут, — злобно прохрипела она своему спутнику. — Опустоши карманы, милашка. Посмотрим на твои деньги, — прорычала она. — И разувайся. У меня тоже будут такие кроссовки…
Рикки не двигался.
На лице женщины отразилось раздражение. На ней была грязно-серая кофта от спортивного костюма, которую она расстегнула. Изнутри она вытащила складной нож, и по нажатию большого пальца лезвие выскочило наружу.
— Ты слышал, что я сказал.
Рикки отпрянул. Он не мог оторвать глаз от ножа. Он выглядел тонким и острым.
— Порежь его, — сказал мужчина. — Просто порежь его…
— Вон там!
Взгляд Рикки метнулся к воротам. Он моргнул. Другой сообщник ведьмы лежал на земле, корчась от боли. А прямо за воротами, слегка прихрамывая, приближаясь к ним с палкой в руке, как с оружием, был знакомый человек.
Феликс.
И он выглядел решительно.
Ведьма побежала вперед. Она была всего в паре метров от Рикки, и он отшатнулся, когда она подняла нож, желая пронзить его. Он видел ее зубы, желтые и кривые, и чувствовал неприятный запах ее дыхания. Но он также мог видеть Феликса, стоящего позади нее, его глаза слегка сузились, а на странном лице появилось серьезное выражение. Одна рука опиралась на трость. В другой он нес небольшой белый бумажный пакет.
— Хочешь мятную конфету? — тихо спросил он.
Женщина замерла. Она оглянулась. Когда она увидела Феликса, стоящего там с тростью и белым бумажным пакетом со сладостями, она усмехнулась.
— Не лезь, дедушка, — сказала она, прежде чем снова повернуться к Рикки.
Палка Феликса двигалась так быстро, что Рикки едва ее заметил. Он ударил по поднятому запястью женщины, и раздался внезапный треск, она уронила нож. Она охнула от боли и схватилась за запястье здоровой рукой, а ее спутник побежал к воротам. Рикки краем глаза увидел, что другая женщина тоже встала и убежала.
Ведьма отшатнулась, все еще сжимая запястье. Феликс сунул пакет со сладостями в карман, затем взял складной нож, закрыл его и тоже сунул в карман и подошел к Рикки.
— Тебе решать, — мягко сказал он, — но я предлагаю тебе пойти со мной.
— Вы преследовали меня, — голос Рикки звучал пронзительно. Напряженно. Немного дико.
— Ага. И не зря. Посмотри, в каком ты состоянии. Она бы тебя убила, — у него на лбу выступил пот, хотя утренний воздух был холодным.
— Мне не нравится, когда за мной следят.
— Я бы привык к этому на твоем месте, — пробормотал Феликс.
— Что вы имеете в виду?
Феликс посмотрел ему в глаза.
— Я хочу сказать тебе две вещи, Коко. Послушаешь?
Рикки нервно посмотрел на трость Феликса.
— Хорошо, — сказал он.
— Первое. Оставаться здесь было плохим ходом. Ты был заперт. Не позволяй запирать тебя. Это означает, что пути к отступлению нет, а тебе всегда нужен путь к отступлению.
— Точно. Спасибо за совет. Очень полезно, — он метал взгляд влево и вправо. Просто проверял.
— И во-вторых, тебе нужен горячий напиток и горячая еда. Я куплю тебе сейчас. Пока будешь есть, я озвучу предложение. Если согласен на это, отлично. Если нет, то ты меня больше никогда не увидишь. Мы договорились?
Единственная часть, которую Рикки действительно услышал, была часть о горячей еде.
— Обмани его, — сказал Зигги. — Позавтракай, и тогда мы сможем бросить его.
— Хорошо.
Рикки фальшиво улыбнулся Феликсу.
— Хорошо, мистер, — сказал он. — По рукам.
4
СДЕЛКА
— Тебе нужно принять решение, — сказал Феликс.
Рикки смотрел на еду. Прямо сейчас ему нужно было решить только: начать с колбаски или бекона. Или бобы — бобы действительно выглядели хорошо. Он сунул вилку в рот, затем блаженно закрыл глаза, так как еда почти обожгла ему язык. После ночи на холодной твердой земле Блумсбери-сквер теплый дух этого кафе с запотевшими окнами и кружками горячего чая был так же желанен, как мягкий матрац и уютное одеяло.
Он отрезал большой кусок колбаски и запихнул его в рот. Только тогда до него дошло, что Феликс что-то сказал.
— Что?
Феликс улыбнулся.
— Доедай, — сказал он. — Тогда мы поговорим, — он откинулся на спинку стула и позволил взгляду блуждать, посасывая одну из мятных конфет и тихонько напевая под нос, пока Рикки ел. Мужчина был странным, но при деньгах, и Рикки не помнил, когда в последний раз был таким сытым. Соскребая последние остатки бекона и кетчупа со своей тарелки краем вилки, он увидел, что Феликс смотрит на него с тем веселым выражением лица, которое он, казалось, так часто носил.
— Что? — спросил Рикки.
— Полагаю, посуду мыть уже не придется.
Рикки опустил нож и вилку.
— Спасибо за еду, — сказал он. Его взгляд метнулся к двери.