Он был худой. Высовывались кости
Из ворота дешевого белья,
А мне казалось, что ему все просто,
Что ниц пред ним повержена Земля.
Не потому ли, хоть об стенку бейся,
Хоть переламывайся пополам,
В ответ цедит: — Вы не бездарны, Берсы,—
Как Лев Толстой никчемным сыновьям.
Тоски и боли поровну изведав,
Терпел стрезва, терпел и во хмелю,
Терплю и нынче. Средь живых поэтов
Его любил всех крепче и люблю.
Но если вдруг теперь мои похвалит
Стихи, где шлаку больше, чем руды,
Мне хочется его обрезать: — Хватит! —
И горько мне от этой доброты.
1972
ХАЛАБУДА
Хороша ты, кто понимает,
Жаль такого, кто не поймет,
И меня к тебе тянет, манит
Круглый год, притом напролет.
Разнесчастная халабуда,
Для иных — не предел мечты.
И сказала одна зануда:
«Апология нищеты».
Но какие зато резервы
Открывает в тебе мой взгляд,
От обид отрывает нервы,
И я сызнова жизни рад.
И толково не стоит спорить,
Как невзгоды твои решить —
Обустроить и перестроить,
Если попросту можно жить.
МЕСТО
Хорошего — понемножку,
Точнее — всего пустяк...
Отправимся в путь-дорожку,
Не век же торчать в гостях.
Но в домовине тесно,
Поместишься там с трудом,
И странно, что это место
Пришло к нам от слова дом.
2001
РАЗГОВОР С ЗЕРКАЛОМ
Хорошо бы на беду
Ты бы вовсе треснуло.
Нынче я в тебе найду
Мало интересного.