Он, красивый как бог,
Вовсе не в рестораны,
Прямо в койку волок.
Комнатка в коммуналке,
Что снимала она,
Для одной аморалки,
Пожалуй, была годна.
Будто после цунами,
Неуютно, пусто внутри,
И только распят, как знамя,
Черный плащ на двери.
...Середина столетья...
Стиль намечен едва.
Слышны одни междометья,
И не нужны слова.
...В черном плаще, под которым
Не было ничего,
Она ночным коридором
Провожала его...
Привереда, зануда,
А никакой не бог
Упустил это чудо,
И ему как упрек
В старости, в онкоцентре,
Где не лечись, а плачь,
За неделю до смерти
Сниться стал черный плащ.
СЛЕПЫЕ ЯКУТЫ
Это вправду похоже на чудо,
Этого ни за что не постичь:
как стреляют слепые якуты
И сбивают летящую дичь.
Как стреляют якуты слепые,
Недоступно пустому уму,
Но стреляют всегда, как впервые,
И удача при них потому.
Может быть, наступает смиренье,
Всем законам земным вопреки,
Старикам возвращается зренье,
А ружье — продолженье руки…
Зацвело неподвижное око,
Но остались упорство и слух,
Слышат цель старики издалека
И стреляют навскидку, на звук.
Не промахиваются в итоге,
Помнят голос ее и полет,
Птаха падает старому в ноги
И собака ее достает.
Для печалей нет повода вроде —