И лежал Александр Альфредыч,
Все еще не избыв печали,
И оратор был каждый сведущ,
Но, однако, они молчали
И про верстки, и про рассыпки,
Что надежнее, чем отрава,
Что погиб человек от сшибки,
Хоть онколог наплел: от рака.
...Ровно через седьмую века —
Десять лет и четыре года —
Наконец, печатают Бека
И в театры толкают с ходу.
Вновь звезда ему засияла,
Предрекает горы успеха —
И спектакли, и сериалы...
Но не будет живого Бека.
И не ведает Бек сожженный
О таком своем часе звездном
И, в тоску свою погруженный,
Счет ведет рассыпкам и версткам.
...Я судьбу его нынче вспомнил,
Я искал в ней скрытого толка,
Но единственно, что я понял:
Жить в России надобно долго.
1986
ДОМ
Построить, что ли, дом
Хоть на Мезени —
Не с тем, чтобы потом
Он лез в музеи...
Там подлинней с утра
В тиши и хвое
День раза в полтора,
А то и вдвое.
В мансарде — наверху,
Внизу — в столярке
Изображать смогу,
И не в запарке,
Не только пустяки,
А — чередуя,—
Романы и стихи,
Столы и стулья.
Вот это бы была
Не жизнь — житуха!
Отнюдь не кабала,
А праздник духа!
Но только из-за всех
Своих историй
Я дома, как на грех,