Настоящее время (15 сентября)
— Мои поздравления, Дикинсон!
Коннорс удовлетворенно улыбнулся, пробежав взглядом по бумагам, которые Бартоломью бросил на его стол — разрешение вернуться к работе, подписанное психотерапевтом.
— Спасибо, — поблагодарил Барт, выдавив из себя улыбку. Он сам узнал эту новость десять минут назад, придя на очередной сеанс. Он надеялся на разговор с Дейзи, но она, судя по всему, так сильно не хотела его видеть, что оставила документы секретарше и даже не появилась.
— Как ты добился получения разрешения раньше срока? — с интересом спросил довольный начальник.
— Да так. Пришлось прибегнуть к… тяжелым аргументам, — ответил Бартоломью, непроизвольно сжав пальцы правой руки в кулак. При одной мысли об Энтони Томасе в груди всколыхнулась ярость.
— Молодец! — шеф одобрительно похлопал Барта по плечу. — Выходишь в пару к Корнеру завтра.
Дикинсон кивнул и вышел из кабинета начальства. В коридоре его уже поджидал Роби Корнер.
— Это надо отметить! — напарник потер руки. — Пивной бар, мы идем!
Дикинсон скривился.
— Прости, Роби, не сегодня. Что-то нет настроения, — Барт устало плюхнулся в крутящееся кресло. — Я действительно много пью в последнее время. Пора с этим завязывать.
— Ну-у… — со вздохом разочарования протянул напарник. — Ты мне еще на прошлой неделе обещал. Ты ведь не занят. Не так ли? — он пристально уставился на Барта.
Бартоломью вздохнул. Он и правда ничем таким не был занят. Да и Корнер не отвяжется, к тому же обещания нужно сдерживать.
— Не занят. Ладно, идем, — согласился он.
Оставив личный транспорт на парковке и вызвав такси, Барт и Роби отправились гулять. И в конце концов крылышки «Баффало» и сырные шарики с пивом оказались не таким уж плохим ужином. После третьей бутылки Корнера потянуло на знакомства с девчонками, и он довольно быстро подцепил симпатичную брюнетку с короткой стрижкой и разноцветной татуировкой дракона на шее. Барт на этом празднике жизни был лишним и, попрощавшись, оставил голубков наедине.
Когда Бартоломью прицеливался ключом в замочную скважину своей квартиры, зазвонил его мобильник. На экране высветилось имя пожилой соседки с шестого этажа.
— Здравствуйте, миссис Браун… — Барт приложил телефон к уху и прижал его плечом. Женщина уехала из города и просила поливать ее оранжерею. — Не волнуйтесь, нематантус не засохнет, — пообещал Бартоломью, пораженный тем, как смог выговорить это слово после четырех бутылок пива.
Шерил Браун была вдовой, и в Нью-Йорке у нее никого не было. Дочь жила далеко. Через какое-то время после знакомства с Бартом, который не раз помог с доставкой продуктов, Шерил Браун оставила ему ключ от своей квартиры. Может, она боялась, что в один прекрасный день не сможет встать с кровати, и хотела знать, что кто-то откроет дверь и найдет ее.
Взяв ключи от квартиры соседки, Бартоломью спустился на шестой этаж. Квартира миссис Браун была слишком большой для одинокой женщины. Видимо, одна из комнат была ей вообще не нужна, и поэтому в ней не было ничего, кроме горшков с растениями. Засучив рукава рубашки, Барт принялся за дело.
Он закончил с поливом цветов где-то минут через двадцать, и даже почти не залил пол, несмотря на то, сколько принял на грудь. И чувствовал себя молодцом. Барту оставалось лишь снова наполнить пустые бутылки водой, как вдруг он услышал какой-то странный шум за окном. Как будто кто-то шаркал ногами по карнизу.
«Показалось, наверное», — решил он, даже не подумав проверить. Это уже походило на профессиональную деформацию. В голове одни самоубийцы, которых нужно спасать. Да и кто в здравом уме полезет на этот карниз? Он же на шестом этаже, после падения можно и не умереть вовсе, а остаться овощем.
— Бр-р-р, — Барт поежился от своих мыслей, подхватил четыре пластиковые бутылки и пошел на кухню. Бросив их в раковину, он заглянул в холодильник. Голодным Барт не был, но миссис Браун знала, как он любил ее пирожки с ветчиной и сыром, и всегда оставляла их для него. Грех было отказаться от угощения.
— А вот и моя прелесть… — Бартоломью взял первый пирожок и почти целиком засунул в рот. Но едва его зубы сомкнулись на румяном тесте, странный звук за окном повторился.
Опять старушка забыла закрыть окна. Устроила сквозняк. В квартире гуляли такие ветры — неудивительно, что все кругом скрипело, как несмазанная телега. В новостях вроде обещали дождь. Если он пойдет, то у Шерил Браун в квартире может и потоп начаться. Не стоит рисковать новыми паркетными досками. Жуя, Бартоломью подошел к окну и только собирался прикрыть створку, как увидел за окном ноги.
— Охренеть… — прошептал Барт себе под нос, отшатнувшись от окна и едва не подавившись пирожком. Тесто с ветчиной застряло в горле, он закашлялся. Ноги за окном прекратили движение и замерли.
— Спокойно, — сказал себе Бартоломью. Он не рассчитывал вот так сразу вернуться к профессиональной деятельности. Может, он еще не готов? Да к тому же нетрезв.
Но готовиться было некогда — кто-то решил сегодня отправиться к праотцам, и никого рядом не было, кроме горе-переговорщика Барта Дикинсона.
— Черт, ну почему так не вовремя? — простонал Барт.
Подойдя к окну, он медленно и аккуратно приоткрыл его, высунул наружу голову и обомлел. На карнизе стояла Кора. Неужели группа поддержки ей совсем не помогала? Или тут затесалась другая причина? Залетела, а парень бросил? Потеряла работу? Надо было это срочно выяснить.
Подождав, пока девушка сама его заметит, чтобы не пугать ее внезапными репликами, Барт помахал ей рукой.
— Привет, Кора, — он улыбнулся самой милой улыбкой, на которую был способен с крошками от пирожка на рубашке.
— Привет, Барт… — ответила она.
Бартоломью быстро оценил ее внешний вид. Длинные каштановые волосы аккуратно забраны в хвост, легкий макияж, короткие шорты. Для самоубийцы в депрессии она выглядела слишком ухоженной. Да и на первый взгляд была не пьяная и не под наркотой.
— Ты случайно не хочешь пойти в кофейню через дорогу? — спросил он. — Там готовят самые лучшие пироги с вишней, что я пробовал. Не считая пирогов моей мамы, конечно…
Кора улыбнулась. Похоже, он смог рассмешить ее, а значит, все было не так плохо. Шутки с упоминанием мамы — плюс пятьсот очков к чувству юмора. Он был готов поклясться, девушка обдумывала предложение выпить кофе — она бросила мимолетный взгляд в сторону кофейни. Но с шаткого карниза уходить не спешила.
— Я не думала, что тут так высоко и страшно… — призналась она, прижавшись спиной к стене.
— Да уж. Давай руку, помогу спуститься, — Барт протянул девушке открытую ладонь. — Расскажешь мне про того засранца, из-за которого ты здесь?
Кора сжала его пальцы, и он тут же воспользовался этим, чтобы ухватить ее за руку покрепче. Карниз под ней заскрипел, и сердце Барта на мгновение замерло от страха. Когда этот карниз в последний раз ремонтировали? Он же сыпется, как рождественское песочное печенье мамы.
— Это бабушкин засранец… И я не могу его потерять! — в голосе Коры прозвучали ноты отчаяния.
— Чего? — переспросил Барт, мгновенно отбросив мысль о том, что после смерти любимой бабули Кора получила в наследство не только квартиру, но и ее любовника.
Кора показала рукой в конец карниза, и Барт увидел темно-коричневый хвост, вильнувший и скрывшийся за поворотом. До него дошло.
— Твой кот…
— Таффи, — сказала она, всхлипнув.
В этот момент шерстяной засранец выглянул из-за угла и, сверкнув в их сторону голубыми глазами, потерся об угол дома.
— Я позвоню в службу спасения, и они снимут кота с карниза, — пообещал Бартоломью.
Кора кивнула. Барт протянул девушке ладонь, и она переставила одну ногу, чтобы придвинуться ближе к окну…
В этот самый миг затея Бартоломью по спасению девушки едва не полетела к чертям вместе с этой самой девушкой. В жизни порой бывают моменты, когда время как будто замирает. Мозг выхватывает максимум ощущений и эмоций из какой-то мизерной доли секунды. Из той, что обычно незаметно пролетает, стоит лишь раз моргнуть. Вот и сейчас все происходящее вокруг словно отпечаталось у Барта на подкорке: солнечный луч, отразившийся от оконной рамы и ударивший ему прямо в лицо, прохожий, разинув рот уставившийся на них, едва не роняя бумажный пакет с эмблемой бургерной, вздрогнувший из-за перепада электричества холодильник, сорвавшаяся с карниза девушка и ехидная кошачья морда, наблюдающая за происходящим из-за угла. Подобные мгновения остаются в памяти навсегда. И даже много лет спустя человек помнит и свои ощущения, и расположение всех предметов в комнате, и все цвета, звуки, запахи — все, как было. Еще бы чуть-чуть — и все, что запомнилось бы Барту, а потом снилось ночами в кошмарах — это распластанное на земле тело Коры. Если бы его или ее руки были скользкими, если бы он отвлекся на все те миллион раздражителей, если бы не успел бы вовремя среагировать… Но, к счастью, он успел. Барт потянул Кору на себя, бросившись в открытую раму, словно выпрыгивающий на берег тюлень, и сам едва не вывалился следом. Но все же смог обрести равновесие.
— Бог ты мой! Сколько же ты весишь? — прохрипел Барт, вцепляясь в Кору и второй рукой, чтобы поднять ее наверх.
— Что ты сказал? — приглушенно прошипела Кора, отчаянно карабкаясь ногами по стене.
— Ничего… — Барту показалась, что девушка бросила на него снизу гневный взгляд. Но она была совсем не в том положении, чтобы обидеться и уйти. — Просто лезь наверх, — подытожил Барт.
Ситуация вышла, как в сказке. Нет, не в той, где Золушка роняет туфельку, а в не очень известной английской народной, где фермер репу тянул, а вытянуть не мог (1). Только Барту было некого позвать вместе репу тянуть, пришлось самому справляться. К счастью, у его репы были руки и ноги, которыми она воспользовалась, чтобы влезть на подоконник. Когда кризис миновал и Кора оказалась внутри, единственное, что чувствовал Бартоломью, так это огромнейшее облегчение. Ну, а еще боль в руках. Они словно налились свинцом. Пожалуй, надо тратить больше времени на спорт, чем на выпивку.
Неловко спрыгнув с подоконника в комнату, Кора оступилась, и Барт, стоявший напротив, снова успел поймать ее. А когда она прислонилась к нему грудью, успел ощутить, что под тоненькой футболкой на ней нет белья. Подобное обычно заводило его за секунду. Но сейчас он ничего не почувствовал. Хотя это было странно, обычно после выпивки все его ощущения обострялись. Неужели он протрезвел от стресса?
— Спасибо… — сказала Кора, по-хозяйски устроив руки на его плечах. В ее глазах блеснули озорные огоньки.
Барт растянул губы в ответной улыбке и убрал руки Коры со своих плеч.
— Думаю, в службу спасения можно не звонить, — сказал он, показав в сторону открытого окна, куда только что запрыгнул кот. Пока Таффи знакомился с квартирой миссис Браун, обнюхивая мебель, Бартоломью поспешил закрыть створки. В его квартире на двадцать девятом этаже окна вообще не открывались. Надо было сделать такие рамы во всем доме. Тогда бы ни коты, ни люди не оказывались бы на карнизах.
— Иди сюда, малыш, — Кора взяла кота на руки. — Больше никогда так не делай, — она почесала кота за ухом.
Они вместе вышли из квартиры Шерил Браун, и Барт запер ее. Он собирался уже пойти к лифту, но Кора остановила его.
— Поможешь открыть дверь? — она указала на торчащий из кармашка ее шорт ключ. — А то руки заняты… — она беззастенчиво улыбнулась.
Похоже, Кора не хотела выпускать из рук питомца из страха, что он снова сбежит.
— Ладно, — нехотя согласился Барт. Пришлось постараться, чтобы влезть пятерней в карман узких шорт и при этом не облапать девушку. Получилось не очень. Почему на женской одежде никогда нет нормальных карманов? Все же Бартоломью вынул ключ и открыл квартиру Коры.
— Давай я хоть угощу тебя чем-нибудь. — предложила она. — Ты мне только что жизнь спас.
— Ты мне ничего не должна, — Барт махнул рукой, топчась на пороге. — Просто пообещай больше не вылезать на карниз.
— Ноги моей там не будет! — Кора засмеялась. Она поставила кота на пол и, чтобы он больше не сбежал, поспешила закрыть входную дверь. Барту пришлось войти в квартиру. Это была такая же студия, как у него. Только не такая просторная — все было заставлено мебелью и коробками.
— Прошу прощения за беспорядок. Это вещи бабушки, собираюсь отдать их на благотворительность. Тут многое еще нужно разобрать. Кто бы мог подумать, что столько вещей может накопиться за человеческую жизнь, — Кора подошла к серванту. Открыв дверцу, она вынула оттуда бутылку. — Представляешь, у нее тут была целая коллекция алкоголя. Выпьем по бокальчику? Думаю, тебе это понравится. — С этими словами Кора вручила Барту односолодовый виски десятилетней выдержки.
Барт криво усмехнулся. Взяв бутылку из ее рук, он повертел ее в руках, отыскивая год изготовления. Похоже, сама вселенная не хотела, чтобы он смотрел на жизнь трезвым взглядом.
— Еще я думаю, тебе понравится вот это…
Барт поднял глаза от этикетки и увидел, что Коралия стоит перед ним без футболки. У нее была небольшая упругая грудь с торчащими сосками. Тонкая талия, обтянутые джинсовой тканью бедра, длинные стройные ноги. Соблазнительное зрелище, которое не могло не заворожить.
— Э-э-э, — Бартоломью сглотнул, — ты… очень красивая.
Кора с сомнением посмотрела на Барта. Наверное, она ожидала немного другого. Например, что он набросится на нее и с напором альфа-самца повалит ее на пол и овладеет ею прямо на ковре. Но он замер, словно отмороженный. Девушка действительно была очень сексуальна. Но она не была Дейзи.
— Не стесняйся, — сказала Кора. Взяв руку Барта, она накрыла его ладонью свою левую грудь. Барт почувствовал, как быстро затвердевает ее сосок под его пальцами. Его тело откликнулось мгновенно, как и всегда, словно кто-то резко нажал на кнопку, запуская нужный механизм. Пульс и дыхание участились. Поставив на пол бутылку, Барт шагнул к Коре и дотронулся до нее второй рукой, гладя горячую кожу. Но не понимал, что именно собирается делать дальше. Еще и недели не прошло с того момента, как Дейзи его оттолкнула, а сейчас перед ним стояла наполовину обнаженная красотка. А ведь он всего лишь помог ей доставить домой кота — из вежливости, и ни о чем таком не думал. Когда ему было пятнадцать, он столько раз мечтал, чтобы с ним произошло что-то подобное. И если бы это случилось тогда, наверное, он бы даже умер от счастья или расплакался бы от избытка чувств (но это не точно). Но сейчас он не чувствовал никаких эмоций, никакого волнения, никакой радости от того, что с ним происходило. Только физиологический голод, который ему хотелось утолить.
Пальцы Коры расстегнули его рубашку, и он, действуя на автомате, помог ей снять ее, после чего бросил в угол. Под рубашкой была футболка. Кора решила не тратить время и, просто задрав ее, погладила его живот. По телу Барта пробежала дрожь. На губах девушки застыла довольная ухмылка. Опустившись перед Бартом на колени, она расстегнула пуговицу и молнию на его джинсах, освобождая его от стесняющей свободу одежды. Барт почувствовал прикосновение ее губ внизу и закрыл глаза, наслаждаясь своими ощущениями. Ее язык совершал невероятные движения, руки гладили его тело, где могли достать, а губы то ускоряли, то замедляли темп, и уже через минуту дыхание Барта стало сбиваться, а затем и вовсе стало прерывистым. Под прикрытыми веками зарябило, а ноги стали подкашиваться, так что в поисках опоры пришлось нащупать руками стену. Чувствуя, что находится на пределе, Барт открыл глаза и погладил Кору по волосам, привлекая ее внимание. Он понятия не имел, на какую концовку она была согласна. Но Кора все поняла и начала двигаться быстрее, доводя Барта до финала.
Барт замер, все еще тяжело дыша. Но чувство эйфории вскоре ушло, а на смену ему пришла неловкость. Кора поднялась с колен. Ее глаза победно блестели.
— Похоже, я была права, — облизав нижнюю губу, протянула Кора. — Тебе это понравилось.
Глупо было отрицать — ему действительно понравилось. Хоть морального удовлетворения и не принесло.
— Это было восхитительно, — сказал Барт, приводя одежду в порядок.
— Теперь можем и выпить. Откроешь виски? — попросила Кора, надев футболку. — Штопор в серванте.
Но прежде чем Барт успел потянуться к бутылке, он услышал сигнал своего смартфона. Вынув его, он обнаружил там то, чего никак не ожидал — сообщение от Дейзи.
Глаза Бартоломью округлились до размеров двух пятицентовых монет, когда он прочел его. Оно состояло всего из двух слов: «Где ты?» Что бы это могло значить? Неожиданная догадка поразила его. Он сделал пару шагов к окну и увидел на парковке знакомый голубой седан.
— Че-е-ерт, — простонал Бартоломью. — Кора, извини. Мне надо бежать.
— Как? — в голосе Коры прозвучало неприкрытое разочарование. Она так и застыла посреди комнаты с двумя бокалами в руках. Но Барту было не до того, чтобы сглаживать впечатление от своего ухода.
— Прости. Правда надо идти.
Выскочив за дверь, Барт прикрыл ее за собой, запрыгнул в лифт и нажал кнопку двадцать девятого этажа. «Пожалуйста, только не уходи!» — взмолился он, надеясь, что если Дейзи пришла к нему домой, то она все еще там.
Молитвы Бартоломью были услышаны. Когда двери лифта распахнулись, он действительно увидел Дейзи. Она стояла с телефоном в руках и грустно смотрела на экран. А когда увидела Барта, тут же сунула мобильник в карман.
— Барт… — прошептала она и раскрыла руки для объятий. Почти как тогда, в первый раз — в клубе «Вельвет», когда он без разрешения поцеловал ее. Он тут же бросился к ней, крепко сжав ее в объятьях.
— Я погорячилась. Прости… — сказала она, нежно проводя пальцами по его плечам, отчего по коже сразу же побежали мурашки.
— Ничего не говори, — он остановил ее. Погладив щеку Дейзи, Барт поцеловал ее в губы коротким поцелуем. А затем еще и еще… покрывая каждый участок ее лица поцелуями.
— Я вовсе не считаю тебя эмоционально незрелым… Мне очень жаль, что я сказала это, — Дейзи шмыгнула носом.
— Я знаю, знаю… — он целовал ее щеки, нос, глаза, и никак не мог остановиться.
— Я скучала…
Перестав целовать Дейзи, Барт заглянул ей в глаза.
— Я тоже. Ты даже не представляешь, как сильно…
Договорить Барт не успел. Двери лифта неожиданно распахнулись.
— Барт, ты забыл… — из лифта выскочила Кора и только после этого увидела Дейзи. На мгновение Коралия остановилась, опешив. Но затем ухмыльнулась, поджав губы. В руках Коры была рубашка Барта, которой она тут же запустила в него. Благодаря отточенному еще в колледже спортивному рефлексу, Барт поймал ее.
Развернувшись, Коралия вошла назад в лифт, не произнеся больше ни слова. Двери за ней закрылись. Раздался шум опускающейся кабины.
Бартоломью с ужасом перевел взгляд на Дейзи. Ей даже не нужно было ничего говорить, все было написано у нее на лице.
— Я вижу, как сильно ты скучал… — с горечью сказала она. — Уже нашел другую.
— Нет! — воскликнул Барт и открыл рот, чтобы добавить аргументов, но все они внезапно показались ему нелепыми. Он был пьян. Он чувствовал себя брошенным. Это ничего для него не значило. Кора ничего не значила для него…
— Это не то, что ты подумала! — Барт прикоснулся к руке Дейзи, но она отдернула ее.
— Скажи, что у вас ничего не было, — потребовала Дейзи.
Барт опустил взгляд. Он не мог сейчас ей соврать. Отношения нельзя строить на лжи. Только не с ней.
— Все было не так…
— Значит, было, — еще раз повторила Дейзи, как будто ждала от него подтверждения или отрицания.
Но Барт молчал.
— Ясно… — она посмотрела на него увлажнившимися глазами, — я зря пришла.
— Дейзи… — умоляюще позвал Барт. Но она отвернулась и, даже не пытаясь дождаться лифта, быстрым шагом пошла к лестнице. Бартоломью отрешенно смотрел ей вслед, пока она совсем не скрылась из виду. А потом стоял на площадке еще какое-то время, пока были слышны ее шаги внизу. Открыв дверь своей квартиры, он шагнул внутрь.
— ЧЕ-Е-ЕРТ! — закричал он, хлопнув дверью с силой, заставившей задрожать стекла в оконных рамах.
__
1) Английская сказка «The enormous turnip» — аналог «Репки»