К счастью, Рут не уловила моих мыслей. Мы съели на завтрак свои бутерброды и пили кофе, пока она рассказывала мне о своей жизни в Драме.
Я старалась сосредоточить разговор на ней, она тоже задавала мне много вопросов. Но это значило, что мне пришлось врать. Я сказала ей, что выросла в Мичигане и переехала к мужчине в Атланту. Вначале я работала в торговле и официанткой, чтобы помогать платить за аренду. Я не хотела думать, что почувствует Рут, если узнает правду, но, если она ее узнает, я надеялась, что она поймет, что я лгала из необходимости. Каждая ложь о моем прошлом не только убивала часть моей души, но убивала личность, которой я когда-то была, кусочек за кусочком.
Она въехала в Гринвилль и направилась прямиком к больнице. Как только я увидела больницу, начала жалеть о том, что съела на завтрак этот бутерброд. Рут продолжала отвлекать меня беседой, что помогало мне не слишком много думать о причине, по которой я приехала в Гринвилль— я была здесь, чтобы увидеться с Хэнком Чалмерсом и разбить то, что осталось от его сердца.
— Ты в порядке? — спросила она с тревогой во взгляде.
Я сглотнула.
— Нет, но это меня не остановит.
Она улыбнулась мне с теплотой.
— Думаю, в этом вся ты.
Она повернула на парковочное место.
— Хочешь, я пойду с тобой и поддержу тебя?
Мысль о том, чтобы сделать это в одиночку, ужасала меня, но я не хотела, чтобы кто-либо еще услышал, что я скажу, и было бы грубо звать ее с собой лишь для того, чтобы попросить выйти.
— Я справлюсь.
— Твой телефон здесь ловит? — спросила она, сворачивая на круглую подъездную дорожку перед входом.
Как я могла забыть об этом? Я схватила сумочку и выудила свой телефон, у меня подскочило сердце, когда я увидела четыре полоски связи.
— Да!
Она усмехнулась.
— Готова поспорить, что до этого момента ты воспринимала сотовую связь, как данность, да?
— Ты не представляешь.
— Запиши мой номер, позвонишь или напишешь, когда закончишь, — сказала она. — У меня есть пара дел, но я вернусь за тобой, как только смогу.
— Нет проблем, — ответила я. — Я могу подождать тебя в кафетерии или в лобби. Я благодарна тебе за то, что ты поменяла планы, чтобы подбросить меня.
— Пустяки.
Она продиктовала мне свой номер телефона, и я послала ей смс-сообщение, чтобы убедиться, что записала его верно.
— Получила! — сообщила она, но вдруг нахмурилась. — Я считаю, будет справедливым предупредить тебя, что Хэнк — капризный ублюдок.
Супер. Могу лишь представлять, как хорошо он воспримет новости. Но я дала обещание и намерена выполнить его.
— Спасибо за предупреждение.
— Скажи ему, что мы с Франклином приносим ему соболезнования, и что мы сделаем все, что в наших силах, если нужна помощь.
В моем горле образовался ком, и, кивнув, я прокаркала «да» и вылезла из машины.
Когда я подошла к справочному столу в лобби, Рут уже уехала, попыталась собраться с духом. Меня поразило, что я так боялась ехать сюда, что совсем не подумала о том, как мистер Чалмерс отреагирует. Захочет ли он говорить со мной? Рассердится ли из-за того, что я утаила информацию от шерифа?
Был лишь один способ выяснить.
Пожилая женщина за передним столом поискала номер палаты мистера Чалмерса, а затем рассказала мне, как туда добраться. Остановившись, я задумалась, стоит ли мне купить цветы или еще что в отделе сувениров, но мне это казалось неправильным. Было что-то неуважительное в том, чтобы вручить ему кружку с улыбающимся смайликом и цветами, а затем сказать: «О, кстати, я видела мужчин, которые застрелили вашего внука, и держала его за руку, пока он умирал».
Нет. Единственное, что я подарю ему — правду о том, что на самом деле произошло с Сетом. Я подозревала, что это единственное, что имело значение.
Я вошла в лифт и нажала кнопку его этажа. Когда двери лифта открылись, в меня врезался темноволосый мужчина в рубашке и джинсах. Я чуть было не отчитала его за грубость, но жесткий взгляд его карих глаз остановил меня. На вид ему было лет тридцать пять — определено тот возраст, когда можно было бы уже обзавестись манерами — но я не считала умным сообщить ему об этом. В данный момент, я была слишком не собрана, чтобы отстоять свою позицию, если возникнет ссора.
Я направилась дальше по коридору, и, когда добралась до палаты Хэнка, встала за дверью и медленно, глубоко подышала, чтобы успокоиться. Я боялась до смерти и сомневалась в каждом решении, принятом мной за последние двадцать четыре часа, но я была здесь. Теперь пути назад нет.
Прежде чем я имела возможность передумать, постучала в дверь.
— Привет? — позвала я сквозь частично приоткрытую дверь. — Мистер Чалмерс?
— Я же сказал, что мне нечего вам больше сказать, — ответил мужчина.
Я все равно открыла дверь и вошла. Старик сидел на постели с прямой спиной. Он был подсоединен к нескольким аппаратам, провода шли к его груди, а из рук торчали трубки. Поперек его койки стоял больничный столик, а на нем лежал поднос с почти нетронутой едой.
Он махнул рукой, чтобы я уходила, и отвернулся от меня.
— Я не готов сегодня к физиотерапии. Просто поговорите с медсестрой Пэтти. Она сказала, что все в порядке.
— Мистер Чалмерс… — мой голос прозвучал хриплым, так что я прочистила горло и попыталась снова. — Я здесь не для того, чтобы отвезти вас на физиотерапию. Меня зовут Карли, и я здесь из-за Сета.
Он повернул голову, чтобы посмотреть на меня.
— А что с ним? — воинственно спросил он. — Я уже сказал вашим людям, что он не был связан с наркотиками.
Я сглотнула, чувствуя головокружение.
— Я не от шерифа, — перевела дыхание. — Я была с Сетом, когда он умирал.
Его глаза медленно округлились, а губы сложились в букву «О».
— Это ты его нашла.
Я кивнула со слезами на глазах.
— Да, сэр.
— И ты пришла повидаться со мной? — спросил он с удивлением.
Я приблизилась к его койке сбоку и схватилась за поручни, чтобы устоять на ногах.
— Да, сэр. Я надеюсь, что вы не против.
В его глазах появились слезы, и он протянул ко мне свою сморщенную, покрытую возрастными пятнами руку.
Я взялась за нее и крепко сжала, его горе разбивало мне сердце.
— Он любил вас, — с трудом произнесла я сквозь ком в горле и слезы, льющиеся из уголков моих глаз.
— Он был жив, когда ты нашла его? — спросил он, его рука начала дрожать.
Я кивнула.
— Был. Мне так жаль. Я пыталась остановить кровотечение, но в него стреляли дважды с близкого расстояния.
Его подбородок задрожал.
— Помощник шерифа сказал, что они не знают, что произошло. Он сказал, что ты ничего не видела.
Я заколебалась, гадая, как это преподнести, затем решила рассказать ему все с самого начала.
— Я спала в своей комнате, когда услышала крик. Я выскочила из постели и выглянула на улицу сквозь жалюзи. Тогда-то я и увидела двух мужчин, которые тащили Сета из номера мотеля. Они бросили его на землю.
— Что он делал в «Алпин Инн»? — спросил он. — И в номере?
— Я не знаю, сэр, — ответила я. — Может быть, дальнейший рассказ поможет вам понять.
— Тогда продолжай, — произнес он ворчливым тоном.
— Сет стоял на коленях, а двое мужчин лицом к нему. Один из них наставлял на него пистолет. Он спросил Сета, где тайник. Сет ответил ему, что не знает, о чем тот говорит. Третий мужчина вышел из номера Сета и сказал, что нашел камеру, но так и не нашел тайник, а Сет продолжал утверждать, что ничего не знает. Они начали вышибать двери в поисках тайника, но, когда они приблизились к моей двери, я включила автомобильную сигнализацию, надеясь, что они сбегут и оставят Сета в покое, — ком в моем горле увеличился, и мне пришлось приложить усилия, чтобы продолжить рассказ. — Но вместо этого они застрелили его.
Я заплакала.
Мистер Чалмерс сидел на койке неподвижно, наблюдая за мной покрасневшими глазами.
— Продолжай, когда будешь готова.
Я кивнула и взяла носовой платок с его прикроватной тумбочки. Промокнула глаза и перевела дыхание.
— Как только они уехали, я подбежала к Сету. Он был все еще жив. Я хотела привести помощь — уже набирала номер службы спасения, но телефон в моей комнате не работал, а сотовый не ловил.
Я судорожно вздохнула.
— Он умолял меня не покидать его, и там было столько крови… — умолкла. — Он попросил меня передать вам сообщение.
Хэнк положил руку поверх моей, затем кивнул, давая мне разрешение продолжать.
— Он сказал передать вам, что он должен был попытаться. Он знал, как вам будет больно, и что ему жаль.
Его плечи задрожали от подавленных рыданий, и я подумывала прекратить рассказ, но решила, что для нас обоих будет лучше, если я все выложу, это все равно, что сорвать пластырь.
— А еще он сказал, что у него есть доказательства, но, когда я сказала ему, что позвоню шерифу, он запаниковал. Сказал, что мужчина, стрелявший в него, был помощником шерифа, и несколько других копов тоже в этом участвовали.
Старик кивнул, но ничего не сказал.
— На его руке были записаны какие-то цифры. Он показал их мне, но я понятия не имела, что они значили. Я посчитала, что они имеют какое-то отношение к камере. Вам это о чем-нибудь говорит?
Он покачал головой, и у меня упало сердце.
— Он становился слабее, и я позвала на помощь, но никто не шел, так что я закричала, и из таверны выбежал Макс. К тому времени, как он добежал до нас, Сет уже умер.
Я не выдержала и зарыдала.
— Мне так жаль, мистер Чалмерс.
Мистер Чалмерс похлопал по моей руке свободной рукой, по его щекам текли слезы.
— Это не твоих рук дело. Это не твоя вина.
— Я включила сигнализацию. Я заставила их застрелить его.
— Нет, девочка. Не вини себя. Вина лежит на тех мужчинах, не на тебе.
— Если бы я вышла на улицу… — подняла голову и встретилась с ним взглядом. — Я должна была попытаться остановить их. У меня был пистолет.
— Если бы ты пригрозила им, тоже была бы мертва, и я бы не узнал правду. Ты не могла одолеть троих мужчин одним пистолетом, — его глаза заблестели от влаги. — Ты оказала ему услугу. Если бы они забрали его, они бы били его и пытали, пока он наконец не признался.
По его щеке скатилась слеза.
— А этот мальчик был упрямым, это да, каким упрямым он был.
Я задала рот ладонью, чтобы сдержать рыдания.
— Если бы только…
— Если бы только что? — спросил он жестким тоном. — Сет навлек это на себя, и я уверен, что он не хотел бы, чтобы ты брала на себя вину. Он знал, что делает, несмотря на то, что я просил его не делать этого, — он покачал головой, затем удержал мой взгляд. — Как только моему внуку выстрелили в грудь, спасти его стало невозможно. Только не здесь в горах.
Он сделал глубокий вдох, и его плечи снова задрожали.
— Но теперь я знаю, что он умер не в одиночестве… спасибо тебе.
Моя грудная клетка заходила ходуном, пока я старалась сдержать слезы.
Мы какое-то время сидели в тишине и оба плакали. Он оплакивал внука, которого очевидно сильно любил, в то время как я переживала боль смерти мальчика и глубокой потери его дедушки. Спустя несколько долгих минут, мистер Чалмерс сказал:
— Ты сказала шерифу, что он был мертв, когда ты его увидела.
Я поморщилась.
— Не совсем. Этим утром, я сказала детективу, что Сет просил меня передать вам свои последние слова, но они не знают, что я видела, как в него стреляли, и что убийцы уехали на красном пикапе вчетвером.
— Ты утаила это, чтобы защитить себя? — спросил он.
Я заколебалась.
— Я бы солгала, если сказала, что об этом не думала, но я хотела поговорить с вами, прежде чем рассказывать им что-либо еще. После того, что Сет рассказал о стрелке, я усомнилась, что у помощников шерифа на уме будет поиск справедливости.
Я пожала его руку.
— Я надеялась, вы сможете сказать мне, что делать.
Он округлил глаза от удивления, но оно быстро сменилось печалью.
— Только ты можешь решить это, девочка.
— Вы знаете, какое доказательство у него было? Мне кажется, это связано с наркотиками.
— Я уверен, что дело в наркотиках, — произнес Хэнк с отвращением.
— Может, нам стоит рассказать об этом полиции штата.
Мистер Чалмерс покачал головой.
— Я понятия не имею, о каком доказательстве он говорил. Я лишь знаю, что он пытался уличить человека, который продал его матери наркотики, убившие ее.
— Вашей дочери? — спросила я.
Он кивнул.
— Моей Барб. Она баловалась этим, когда была подростком, но завязала. Все это началось снова пару лет назад. Спуталась с мужчиной, который снова подсадил ее, — он покачал головой. — Перестала заботиться о своем мальчике, так что я забрал его к себе. Она тоже переехала к нам, но постоянно отсутствовала, ведь я не разрешал ей употреблять наркотики в моем доме. Сет всегда ждал, когда приедет мать, но она умерла от передозировки. В токсикологическом отчете сказано, что в наркотике содержалась примесь какого-то другого необычного наркотика. Явно не из Драма. Люди говорят, что это новый яд из Атланты, Сет пытался выяснить, кто продал его ей.
— Вы думаете, он нашел доказательство? — спросила я.
— Похоже на то, если они застрелили его, — замолчал. — Если ты не собираешься рассказывать шерифу, тогда не говори никому, ты слышишь? Тот помощник шерифа действовал не один, что значит, что еще двое людей в этом городе принимали участие в убийстве моего внука. Трое, если считать водителя. Если они поймут, что ты что-то знаешь, они захотят убить и тебя.
Холодок страха прошелся по моей спине.
— Департамент шерифа считает меня заинтересованным лицом.
У мужчины отвисла челюсть.
— Что?
— Я из Атланты, а департамент шерифа слышал, что кто-то из Атланты привез партию наркотиков вчера ночью.
Хэнк прищурил глаза.
— И что ты делаешь в Драме, если ты из Джорджии?
Я рассказала ему о поломке и о том, что Вайатт отбуксировал мою машину в город. Я рассказала ему о Максе и о временной работе в таверне.
— Ты уверена, что они считают тебя подозреваемой? — спросил он.
— Детектив сказал мне не покидать город. Это Макс рассказал мне о человеке из Атланты.
Мужчина снова кивнул и сжал губы вместе.
— Они наблюдают за тобой.
— Чтобы узнать, не поменяются ли мои показания? Чтобы выяснить, что мне известно?
— Чтобы выяснить, можешь ли ты уличить их.
Если они убили мальчика, которого знали, местного мальчика, просто чтобы сохранить свои секреты в тайне, что остановит их от убийства меня? Судя по тому, что я всем рассказывала, меня никто не будет искать.
Меня замутило.
— Так значит департамент шерифа коррумпирован? Не просто один помощник шерифа?
— Не все помощники шерифа, но достаточное количество, чтобы ты не могла доверять им всем.
— Вы правы, — прошептала я. — Они захотят убить меня.
Мистер Чалмерс снова пожал мою руку, на его нижних веках выступили слезы.
— Нет. Ты продолжишь говорить им, что ничего не видела, а Сет прожил ровно столько, что успел попросить тебя передать мне, что он любил меня. Ничего больше.
— Если я не расскажу то, что знаю, убийство сойдет им с рук, — сказала я. — Мужчина, хладнокровно убивший вашего внука, должен заплатить.
Жажда возмездия жгла меня изнутри. Мою мать похоронили несколько лет назад, и никто никогда не сможет доказать, что тот несчастный случай вовсе не был несчастным случаем. Но Сет поставил свою жизнь на кон, чтобы заставить убийцу его матери заплатить, и по его словам, нашел необходимые улики.
Может быть, я смогу добиться для него правосудия.
Может быть, тогда я обрету ускользающее от меня чувство умиротворения.
Хэнк откинул голову на постель.
— Ах, юная и идеалистичная, — он закрыл глаза, и по его щекампотеклислезы.
— Таков мир, девочка. Зло правит им и получает выгоду.
Я вернулась мыслями к отцу. К Джейку. К планам, которые они строили накануне моей свадьбы.
— Это неправильно.
— Ты говоришь, как мечтательница, — сказал он и криво усмехнулся. — Иногда нужно знать, когда отступить. Что значит еще один бедный парнишка из гор, который вероятнее всего прожил бы всю жизнь в Драме и умер здесь? Именно это с ним и произошло, только его пожизненный приговор сократился на пятьдесят лет нищеты и рабства.
Я может и поверила бы в его слова, если бы не слезы, бегущие по его щекам.
Я села на стул рядом с ним и взяла его за руку. Хэнк Чалмерс, может, и был готов принять смерть внука, как еще один жестокий удар судьбы, а я нет.
Я найду доказательства, полученные Сетом, и лично передам их в полицию штата.
Мне лишь нужно прожить достаточно долго, чтобы их найти.