Утром мы на пару убирали осколки, всю ночь проведя на диване, как на островке безопасности. Миша с сожалением смотрел на разбитый телек, бубнил, но выглядел вполне миролюбиво. В обед на дежурство заступил хмурый Владислав с синяком под глазом, я дождалась, когда Миронов уедет и подошла к нему с виноватым видом.
— Как лоха! — сказал с возмущением.
— Прости, — вздохнула, опустив голову. — Съездим пообедать?
— Хрен тебе, — ответил язвительно, — сюда закажу.
Вариант меня вполне устроил, я поднялась наверх и устроилась на кровати в наушниках. В голове засела фраза соседки сверху, что моя биологическая мать в какой-то момент своей жизни помешалась на внешности, всеми доступными методами пытаясь продлить молодость. Вся эта канитель про время и бессмертие могла серьезно повлиять, подлив масла в огонь.
Я повертела телефон в руках, решаясь, а потом набрала Миронова.
— Чего? — спросил со вздохом.
— А где аудиозапись о которой говорил Коля?
— У Коли, — ответил язвительно.
— Дай мне хоть что-нибудь, — вздохнула в трубку, — у тебя совершенно нечем заняться.
— Пожрать приготовь, — бросил ехидно и отключился.
— Скотина, — констатировала беззлобно и спустилась вниз.
Надобность в готовке отпала — курьер уже все привёз, лишив меня последней надежды скоротать время. Мы сели за стол, а через двадцать минут в дверь позвонили. Кравченко пошёл открывать и через несколько секунд нарисовался Николай с широкой улыбкой и стареньким диктофоном в руке. Я расплылась в довольной улыбке и протянула ручки, а он хмыкнул:
— Что надо сказать?
— Спасибо, — протянула с чувством, поднялась и смачно поцеловала его в щеку.
— Поеду похвастаюсь, — хмыкнул в ответ, а Владислав пробубнил:
— Рискни. Рука у него тяжелая.
— Сам виноват, — пожал он плечами в ответ.
— Неужели? — взвился Кравченко. — Посмотрим, какой ты умник, — резко поднялся и через минуту хлопнул входной дверью.
— Неожиданный поворот, — хохотнул Коля и снял куртку. — Но я не возражаю, — достал телефон и нажал на вызов, подмигнув мне. — Кравченко свинтил. Ага. Либо я, либо Денис, остальные при делах, — послушал ответ и повесил трубку. — Ну что, Нинель, чем займёмся?
Я лукаво улыбнулась и включила диктофон. Минут двадцать мы слушали гнусавую тарабарщину, от которой начала болеть голова, я немного перемотала и включила вновь, услышав вполне членораздельное:
— Во имя силы, во имя жизни! Твоя красота — моя красота, твоя молодость — моя молодость, твоя жизнь — моя жизнь! — и повторение всех слов толпой. Нажала на паузу и поморщилась.
— Я ж говорил, — пожал плечами Николай, — бредятина. И чтобы ты дальше меня не пытала, скажу — вся запись в том же духе, часа на три, я прослушал каждую минуту. Ещё какая-то галиматья про младенцев, невинных и все такое, чьё время они забирают. Если присмотреться к девахе на снимках, у неё небольшой живот. Наверняка накладной, с мешком краски внутри, чтобы хлынула кровь от удара складными ножом. Знакомый там лично присутствовал, говорит — жесть. Выглядит натурально и мерзко. К вечеру ещё информация будет, к мероприятию должны успеть ознакомиться.
— А во сколько оно? — полюбопытствовала, а он прищурился:
— Тебе зачем?
— Прикидываю, когда закончится мое заточение, — пожала плечами, а он хмыкнул:
— Ага, как же. Я не Влад и довольно неплохо тебя изучил. Даже не мечтай меня провести.
— Зачем мне это? — удивилась в ответ. — Пойду наверх.
— Давай. Я телек посмотрю, — я развернулась, скрывая усмешку, и поторопилась наверх, услышав уже на последней ступеньке: — Ну, ахренеть!
Я завалилась на кровать и уставилась в потолок, раздумывая. Антиквар внёс некоторую ясность, хотя бы, стало понятно, с чего Инга занялась поисками матери. Во-первых, проверила поступившую информацию, во-вторых, задалась новыми вопросами. И понятно так же, почему не стала говорить мне. Но настояла на татуировке с этим чертовым ключом, было видно, это важно для неё. Миронов говорил, Антиквар живет чуть ли не в замке, а Инга практически требовала устроить экскурсию. При этом, ключ она уже нашла и не могла не обратить внимания на его довольно необычный вид. Искала, что он открывает? Я бы поискала… Ещё сильно резануло слух, что ее… наша мать сильно переживала на тему своего неминуемого старения. Слова соседки впечатались в сознание, это первое, что пришло ей на ум. И эта ерунда с младенцами на аудио, плюс голос, пока я была в бреду… неужели она в самом деле поверила во всю эту чертовщину с бессмертием и пообещала своего ребёнка в обмен на молодость? В голове не укладывается, но как я буду чувствовать себя, когда годы возьмут своё? Как сильно буду мечтать вернуть молодость и красоту? А она, я думаю, наслушалась этих проповедей, разъедающих сознание. И теперь один из фанатиков охотится на меня, забрав ее жизнь, но не получив никакого эффекта, то есть, как он и сказал, ее время ничего не стоит. А у меня его больше…
Допустим, Инга предположила, что этот ключ от одной из дверей в доме Антиквара. И наверняка его бросила в корыто наша мать. Что она рассчитывала там увидеть? Не пойму, пока сама не найду. Но ключи украли…
— Стоп, — сказала самой себе и зажмурилась, сосредотачиваясь и пытаясь поймать мелькнувшую догадку, а потом резко распахнулась глаза и увидела в дверях Николая, наблюдающего за мной. — Давно тут?
Он пожал плечами и медленно пошёл в сторону кровати. Сел на край и продолжил откровенно разглядывать.
— О чем думала?
— Об Инге, — пожала плечами и подтянула колени к животу, сев. — А ты не нашел другого занятия, кроме как понаблюдать за мной?
— Телеку хана, — пожал он плечами. — А ты занятная. И красивая. По мне так вполне достойная альтернатива.
— С телевизором меня ещё не сравнивали, — состроила рожицу в ответ. Он хохотнул, а я сползла с кровати и буркнула:
— Приму ванну, все равно делать нечего.
Он проводил меня взглядом, а я включила воду и осмотрелась. Окно я заприметила ещё в первое своё посещение: квартира была роскошной. А вот дом — старым и имел пожарную лестницу. Но время ещё не пришло. Я разделась и в самом деле залезла в воду, налив под струю воды мужской шампунь и с наслаждением вдыхала запах волос Миронова, прикрыв от удовольствия глаза. Провалялась пока вода не станет холодной, завернулась в его халат и вышла, блаженно улыбаясь, но замерла у двери, глядя на растянувшегося на кровати Николая.
— Ты чего тут? — спросила растерянно, а он слегка пожал плечами и поднялся, медленно двигаясь в мою сторону. — Коля, — сказала строго, — даже не думай.
— Да брось, — слегка поморщился в ответ и схватил меня за руку, второй прижав к себе, а я не придумала ничего лучше, как заплакать, повесив голову. — Да черт… прости, — буркнул, отстраняясь, — твою «приму ванну» звучало, как приглашение присоединиться.
— Дурак, — всхлипнула в ответ и закрыло лицо руками, пряча ухмылку.
— Ну, попутал, бывает. Черт… ну не расстраивайся, а? — протянул ко мне руку, а я дёрнулась всем телом, поскользнулась и грохнулась на кафель, не рассчитав траекторию и больно ударившись локтем. Взвыла от боли, он тут же сел рядом, а я начала отползать. — Да не бойся ты, ну? — сказал разочаровано и поднялся. — Все, я вышел. Нин, слышишь? Все в порядке, я не лезу.
Я зарыдала в голос и через три секунды его как ветром сдуло. Я услышала, как закрылась дверь в комнату, повсхлипывала для порядка, пока одевалась, закрылась в ванной и открыла окно, прикидывая, на сколько хороша моя растяжка. Оказалось, что не слишком, но была компенсирована упорством, а запасные кроссовки из сумки пришлись как нельзя кстати. Заканчивалась лестница довольно далеко от земли, я повисла навытяжку над землей, мысленно перекрестилась и отпустила руки, полетев вниз. Приземлилась на все конечности разом, поморщилась и резко поднялась, заспешив к остановке.
Минут через сорок вышла на остановке неподалёку от дома и пошла проверять свою теорию. Инга хранила ключ при себе и даже на всякий случай запечатлела его на моем теле, таким важным она его считала. Идя от остановки ночью, она наверняка прислушивалась, потому что по-другому у нас никак. И то, что ранения она получила не в спину, а в живот, говорит о том, что либо нападавшего знала, либо в последний момент обернулась, услышав гулкие шаги под аркой. Будь я на ее месте, услышав преследование, избавилась бы от самого ценного, то есть, от пресловутой связки ключей.
Было ещё довольно светло, я начала обследовать все кусты по направлению к дому, представив, как она, нося сумочку на левом плече, правой достала ключи и отшвырнула в сторону. Потребовался час и все мое упорство, но связку я, в итоге, обнаружила. Легла на траву рядом и подняла ее над собой, разглядывая находку. Что ж, надо признать, похожи мы были и в складе ума. Я мысленно поздравила себя, но теперь предстояло самое сложное: пробраться в дом Антиквара, пока он на представлении, и примерить ключ ко всем помещениям, которые удастся найти. Надеюсь, трёх часов мне хватит…
Несколько усложняло задачу то, что я не знала, во сколько все действо начнётся, но почему-то была уверенность, что ровно в двенадцать ночи, а в клубе он, скорее всего, будет ещё раньше, если ещё не там. Как попасть в дом я пока не придумала, но рассчитывала сориентироваться на местности, пока эту самую местность не увидела.
Дом возвышался тёмной громадой за высоченным забором, ночь, как обычно, опустилась внезапно и погрузила меня в темноту, но спасительной она не казалась, скорее наоборот. Стало не по себе от вида возвышающихся башенок, я обошла дом по периметру и пожалела, что не обзавелась ключами. Или порадовалась, если не кривить душой. Не придумав ничего путного, я вернулась к воротам и увидела, что калитка закрыта не плотно. И мне бы стоило бежать без оглядки, но любопытство пересилило и я осторожно толкнула ее, входя на территорию и пытаясь вспомнить, обратила ли я на неё внимание, когда в первый раз приходила мимо. Вспомнить так и не смогла, а вскоре необходимость отпала: не успела я сделать и трёх шагов, как перед глазами мелькнула рука с тряпкой и я отключилась.
«Как же холодно» — билось в голове. Мне казалось, мое тело сотрясается, но я не чувствовала этого. Я хотела обхватить себя руками, но они не слушались, я хотела позвать на помощь, но не смогла даже приоткрыть рот.
— Ты пришла… — услышала протяжный шёпот совсем рядом, — как я и говорил… пришло время отдавать долги, — и оповестил громко: — Да остановится время! Да пойдёт оно вспять! Адамазан аркны канур!
— Да ну серьезно? — усталый голос Миши. — Валите их всех нахер.
Послышались оглушительные выстрелы, мне показалось, я вздрогнула, а вскоре услышала у самого уха:
— Классные сиськи, Нинель. Я же говорил, я неплохо тебя изучил.
Я попыталась улыбнуться, но ничего не вышло и я оставила попытки.
— Вот вроде и выпороть тебя надо, — услышала вздох рядом, едва открыла глаза, — но не охото даже шевелиться. Поэтому спрошу… Нин, ты нормальная?
— Нет, — ответила сипло, а Миша вздохнул:
— Ну, хотя бы честно.
— Что случилось?
— Колян оказался еще более хитрожопый, чем я думал, — хмыкнул Миша. — Прям даже не жалко потраченных денег. Раскусил все твои уловки на раз-два, поехал следом. Позвонил, когда тебя за воротами встретили, мы рванули с одного мракобесия на другое и успели к самому интересному: как над твоим обнаженным телом занесли вполне реальный кинжал. Мне не понравилось… я очень расстроился и разозлился.
— Я слышала… — сказала тихо.
— Принципы принципами, но это уже ни в какие ворота не лезет, — поморщился в ответ. — Но мои люди знают меня достаточно хорошо, палили по ногам, так что ни одного трупа и целая вереница бригад скорой помощи. Семеро долбоклюев с простреленными конечностями.
— А за главного — папаша Антиквара? — догадалась, вспомнив мужчину из магазина, а он кивнул:
— В точку. И директор клуба. Теперь понятно, с какой стати он решил, что мне скоро нужно будет искать другую. Урод… Кстати, о папаше. Пока ты отмокала в ванной, Колян получил новые сведения — этот хмырь лежал в психушке. И желтая тачка — его.
— Тогда понятно, — ответила брезгливо и закашлялась. Миша подал стакан воды, я осушила его залпом и скривилась: — Маман мою ещё проверить бы не помешало.
— С какого перепуга?
— Думаю, она слегка двинулась на фоне угасающей красоты и вступила в эту секту, когда балом ещё правил Демченко-старший. Пообещала взамен отдать младенца-девочку, если таковая появится на свет. Не думаю, что она планировала беременеть, а когда это случилось — сдрейфила. Отсюда вся эта неразбериха. Документы о смерти новорождённого ей дали реальные, с ними она и пришла и вроде все устаканилось, но судьба распорядилась иначе — Антиквару позарез нужны были таланты Инги, бизнес и статус терять не хотелось, он сложил два плюс два, заинтриговал ее и она согласилась. А потом ее убили по совершенно не относящимся к этому причинам, — закончила хмуро.
— По мне так все складно, — пожал плечами Миронов. — Влезла куда не надо и поплатилась за это.
— Нет, — ответила хмуро. — Она молода, если бы убили те психи, то, как они выражаются, забрали бы ее время, с ритуалами и прочей ерундой, а не пырнули бы в подворотне. А вот мать мою наверняка этот старикан на тот свет отправил.
— Ментам всю информацию передали, у Коляна связи, париться не о чем. Допросят. Но, при любом раскладе, его скорее в психушке закроют. Как и остальных.
— Да без разницы… — отмахнулась в раздражении. — Неужели ее реально убили свои же? Или наркоманы из подвала?
— Как правило, что первое в голову приходит — наиболее вероятный вариант, — пожал он плечами.
Я прикинула, что же это, и вздохнула:
— Давай спать, что ли?
— Сиськи твои половина моей команды видели, — буркнул, ложась рядом. — И все остальное тоже.
— Зато, на меня больше не охотится псих, — пожала плечами, а он вспомнил:
— Кстати, у одного из семерки сломана нога.
— Мой камикадзе? — ахнула, как будто получила подарок, а он довольно улыбнулся:
— Он самый. Похоже, изначально за этим и приходил — вырубить и включить свою шарманку.
— А к Инге в комнату пошёл, потому что в последний месяц я проводила там больше времени, чем у себя.
— Похоже на то, — кивнул согласно.
Я с трудом держала глаза открытыми, он заметил это, притянул к себе, обняв, и тихо засопел мне в волосы. А я наконец-то окончательно согрелась, расслабилась и уснула, чувствуя себя почти счастливой и немного стыдясь этого.
Мы провалялись в постели до обеда, пока не объявился Николай, с озорством поглядывая на меня.
— Засветила свои прелести, не спать мне теперь ночами спокойно, — шепнул, пока Миронов отошел. — Не передумала на его счёт?
— Вот ты все говоришь, что он мразь, так? — спросила невзначай, а он развёл руками в ответ:
— Говорю, как есть.
— Только вот он не позволил мне приманкой для психа стать, а ты мне подыграл, — ответила, похлопав его по плечу. — Вот и думай, кто тут кто.
Он усмехнулся в ответ, кивнул и крикнул вглубь квартиры:
— Жду на улице.
Я проводила подозрительно довольного Миронова, собралась сама и поехала к себе в квартиру. Выгребла кучу макулатуры из почтового ящика, села с ней за кухонный стол, отложила счета с намерением оплатить, вздохнула, увидев фамилию Инги на платежках, выкинула рекламные буклеты и зависла над письмом из банка с красной печатью «срочно», адресованном Инге.
— Любопытно… — протянула вслух, вскрыла конверт и увидела уведомление о просрочке платежа по срочному кредиту, выданному на следующий день после смерти подруги. Вот тебе и вся загадка с паспортом…
Сунув конверт в сумку, я достала из риса ее телефон, поставила на зарядку и минут десять с замиранием сердца просто смотрела на него. Включила, ввела пароль, который отлично знала, и немного покопалась в списках вызовов, лишь укрепившись в своих подозрениях. Оставила его заряжаться, переоделась в лёгкое белое платье, выгодно подчеркивающее все, что только можно, и пошла в сервис.
Генка корпел за работой и увидел меня не сразу. Поднял взгляд на цоканье каблуков по бетону, прикрыл ладонью бьющее в глаз солнце и широко улыбнулся.
— Привет, — улыбнулась я в ответ, радуясь встрече с другом. — Я соскучилась.
— Взаимно, Нинель, — прогремел Гена, поднялся и заключил в объятия, сжав так сильно, что у меня затрещали рёбра. Отстранился и заглянул в глаза, спросив: — Какие дела?
— Меня чуть не убили, — пожаловалась тут же и рассказала события последних дней.
— Мощно! — гаркнул Гена. — Искала убийцу Инги, а нашла своего маньяка. Ну, в целом, тоже положительный результат… и чего? Будешь дальше ввязываться в неприятности или поживёшь спокойно?
— Как спокойно-то, Ген… — вздохнула понуро. — Он должен сесть, ее убийца, я не успокоюсь.
— Какие мысли?
— Да есть одна… — поморщилась и рассказала план. — Предупредишь наших всех, кого встретишь, чтоб приглядывали за мной?
— Само собой, но мне эта идея не нравится. Давай лучше подумаем, как найти доказательства.
— Да нет их, — нахмурилась в ответ. — Была наркоманка, она видела его, узнала, но из-за меня…
— Не думаю, что из-за тебя… я слышал, тут одного из них видели на районе, мелкий такой, на Губина похож.
— Надо найти, — оживилась, подскакивая. — Есть телефон Сашки Терентьева?
— Зачем? — удивился в ответ, а я пожала плечами:
— Он всех знает.
— Мужики, Терентьева номер есть?! — проорал на весь сервис и кто-то откликнулся:
— Есть! — подошел через минуту, протирая грязные руки ещё более грязной тряпкой, достал телефон из кармана и буркнул: — Пиши, — я достала сотовый, внесла контакт, а он продолжил серьезно: — Теперь пиши мой…
Гена закатил глаза и пихнул его носком кроссовка, проворчав:
— Иди отсюда, Ромео.
Парень хохотнул, подмигнул мне, деловито перекинул через плечо тряпку и пошёл работать, насвистывая, а я попрощалась с другом и вышла на улицу, набрав Сашкин номер.
— Чего надо? — бросил грубо, а я пискнула:
— Привет, это Нина…
— А, Нинель, — ответил совсем другим тоном, но через мгновенье напрягся: — Погоди, ты ж с этим… мне проблемы не нужны.
— Да я по делу, Саш, помощь нужна.
— Это можно, — сказал с готовностью, — приходи на этажерки, мы тут.
«Могла бы и догадаться» — вздохнула про себя и заспешила на пустырь, который сколько себя помню называли этажерками, наверное из-за старых многоуровневых турников, торчащих из земли прямо по центру площадки. Там и подтягивались, и выпивали, с танцами и музыкой на всю катушку, и устраивали стычки, а иногда все сразу, вместе или по очереди. В общем, ДК отдыхает.
С нарядом я немного перестаралась, каблуки утопали в земле, идти на цыпочках из-за их высоты было невозможно, так что плюнула, сняла их и прошла оставшиеся пятьдесят метров босиком, на радость парней.
— Сразу видно, своя, — довольно крякнул Сашка, обняв за плечи. — Что там у тебя за дело?
— Кто-нибудь знает, где живет брат Инги? Мне надо с ним поговорить…
— На окраине, — пожал плечами Димка, — но адресок не подскажу, в гости не звал.
— И разговора там вряд ли получится, — поморщился Стас. — Он и был-то неадекват… а сейчас, я слышал, совсем без тормозов. А ещё я слышал его Генка с лестницы спустил.
— Было дело, — вздохнула понуро, — но обстоятельства изменились… А есть кто на окраине кто помочь может?
— Знакомый есть, — кивнул Дима, — но чтоб прям помочь…
— А найти другого человека чтоб тот помог? — Дима свёл глаза у переносицы, а я улыбнулась мягко:
— Ну ничего, мои хорошие, найду. Спасибо! — махнула рукой на прощанье и пошла в сторону домов, но была поймана за руку Димкой:
— Нинель, погоди, чего ты умотала-то? Ща наберу… — достал телефон, долго копался в телефонной книге и наконец-то нашел нужный номер, нажав вызов. — Здорова. Слушай, тут надо человечка найти… или двоих, я толком не понял. Да. Да. Ща подвалим, — убрал телефон и махнул парням рукой, чтобы подошли. Окинул нас взглядом и вынес вердикт: — Нормально, влезем.
— Все поедем? — округлила я глаза, а он удивился:
— На окраину? Само собой. Я бы ещё в багажник кого прихватил, но там биты и ещё куча всего.
— Может, не надо тогда, а? — пошла на попятный, а парни заржали.
— Топай давай, — легко подтолкнул меня в спину Димка, качая головой.
Дружной толпой мы дошли до его машины, загрузились и через двадцать минут вышли в точно таком же районе, что и наш. Отличие было лишь в незнакомых хмурых лицах и косых взглядах, хотя, скорее, больше удивленных: выглядела я на их фоне весьма колоритно.
— Глянь как глаза вылупили, — хохотнул Стас.
— Белоснежка и четыре гнома, — ухмыльнулся молчащий до этого Глеб, а когда мы подошли к троице у гаража-ракушки, все мои спутники разом заржали.
— Не понял, — взвился незнакомый парень, а Димка кивнул на меня:
— Белоснежка, — тот посчитал присутствующих и скривился в ухмылке.
— Чья деваха?
— Мирона, — отозвался со спины до боли знакомый голос. Я зажмурилась, понуро опустив голову, открыла глаза, расправила плечи и обернулась с улыбкой:
— Привет, мой хороший.
— Ну, привет, Нинель, — мотнул головой в сторону и я покорна отошла от своих. — Здорово ты меня подставила, — сказал с обидой, а я замотала головой отрицательно и схватила его за руки, затараторив:
— Нет, Русик, ничего такого, это уж потом все случилось, оставили меня, так обидно стало, ну и… а идею вы сами подсказали, а потом уж… закрутилось, сама не поняла как…
— Без порток прямо на районе оставили, мужики до сих пор ржут.
— Да это от зависти, — зашипела, покосившись на остальных. — Где ты и где они, ну, сам посуди.
— Все равно, — буркнул, подобрев. — Не дело.
— А бить меня — дело? — нахмурилась, уперев руки в бока.
— Ладно, забыли, — пробубнил кисло. — Чего приперлись?
— Я ищу брата подруги, парни помогают.
— Как звать?
— Артём Гончаров.
Он поморщился и спросил с сомнением:
— Уверена? Тот, которого я знаю — отбитый на всю голову.
— Точно он, — обрадовалась, а Руслан посмотрел с сомнением:
— Тут неподалёку живет, хотя, тут все неподалёку… короче, домов пять. Проводить?
— Да, — ответила с готовностью, а потом стушевалась: — Только не обижайся, ребята следом пойдут.
— Да понятное дело, — отмахнулся и добавил: — Хотя, немного неприятно.
Я подошла к своим и шепнула Димке на ухо, чтобы проводили. Он подмигнул в ответ и попрощался за руку с местными, деловито направившись вслед за нами и выглядеть мы стали ещё более странно, потому как троица пошла следом, держа дистанцию.
— Значит, Мирон, — завёл шарманку Руслан, а я развела руками в ответ. — В принципе, нормальный мужик. С юмором, как оказалось. А мог бы грохнуть. Я бы грохнул.
— Горяч, — похлопала его по плечу, — это я сразу поняла.
— Ну так, — хмыкнул самодовольно. — Пришли, второй подъезд, этаж тоже, квартира хер знает, от лестницы направо, разберёшься. И твои пусть подежурят, я не шутил, он реально того… все ему должны, да обязаны, а что сам уже триста кусков по району торчит — это ничего.
— Кто ж ему столько дал? — округлила глаза, а он пожал плечами:
— Бизнес хотел замутить, задумка неплохая, но мозгов по итогу не хватило. Так что занять занял, а возвращать нечем. Ну, я погнал. Дела.
— Пока, деловой, — улыбнулась и подтянула его бритую головушку, чмокнув в щеку.
— Лиса, — фыркнул, посмотрев по сторонам, не видел ли кто, сунул руки в карманы и заспешил вдоль дома.
Мы с ребятами зашли в пахнущий кошачьей мочой подъезд, дружно сдерживая рвотный рефлекс, а я сообщила со вздохом:
— Придётся вам тут подождать.
— Должна будешь, — прохрипел Дима, отчаянно пытаясь не дышать, а я поднялась на этаж и позвонила в квартиру.
— Ты?! — взревел Артём, широко распахнув дверь. Ноздри раздулись, в глазах вот-вот начнут лопаться сосуды от давления изнутри, кулаки медленно сжимаются. — Пошла… — я подождала, пока поток красноречия иссякнет и отважно шагнула в квартиру, слегка потеснив его. — Ты… — начал, а я перебила:
— Сестра твоя, — он распахнул глаза ещё шире, а я скривилась: — Не то, чтоб я была в восторге.
— Не гони, — брякнул, захлопнув дверь, а я развела руками:
— По бате вряд ли, а по матери — сто процентов.
— Заливаешь, — заявил уверенно. — Не понятно только — нахера.
— Хочешь — анализ сдадим? ДНК или как там его…
— Да с чего ты взяла-то? — спросил вполне по-человечески. — Ну, похожи вы, сейчас особенно, что с того? Таких, как вы, полгорода.
— Соседка с пятого, в роддоме которая работает, рассказала, — буркнула, разуваясь и проходя в кухню. — Ну, я посидела, прикинула… у меня больше нет никого, а я тебя с лестницы. Нехорошо.
— Башку бы тебе за это проломить, — кивнул согласно. — Я в дерьме по самые помидоры, деньги до зарезу нужны.
— Слышала уже… — ответила тихо, с потом спросила: — Так ты ее из-за квартиры убил?
— Ты поехала, что ли? — опешил, открыв рот. — Я Ингу грохнул? Сестру, ножом в брюхо? Н-да… катись-ка ты, сестрица, пока реально из окна не полетела.
— Да я просто проверила, — сказала мягко, — не ты, так не ты…
— Жалко ее…
— Жалко, — фыркнула, закатив глаза. — Ты даже на похороны не пришёл.
— Ага, а кто мне о них сообщил? — ответил язвительно. — Узнал, что сестру убили по слухам через десятые руки.
— Не рассказывай, я сообщение всем рассылала. Притащился, как стервятник, противно аж.
— Сообщение, — прыснул, поднявшись. — Кто их читает вообще? И как бы ты нормальная такое в сообщении отправлять? Мы может и не общались, но это не соседей на гульбарий пригласить. Выбесила ты меня конкретно, думал проучу, а на деле — ты меня.
— Я думала ты в суд пойдёшь.
— Хотел, а потом подумал: пока тяжба закончится меня все равно грохнут, так что смысла нет последнее на адвокатов спускать, — достал из морозилки бутылку водки и бахнул ее на стол. — Помянем, что ли, сеструху. Как думаешь, кто?
— А кому ты должен и кому бабки нужны не меньше, чем тебе? — задумалась вслух.
— Всем, у кого занял, — поморщился в ответ. — Человек тридцать. Это ты что думаешь, из-за меня, что ли?
— Когда шла, думала — ты, — призналась честно, а он вспылил и замахнулся, а потом опустил руку, глухо порычав.
— Думала, что я и все равно потащилась? Точно сестра, такая же отбитая, как и Инга была. Не пуганые. И одной теперь нет, — хлопнул рюмку, я опрокинула свою из вежливости, а он крякнул: — Звонила мне незадолго, прикинь. Лет пять ее не слышал, а тут нарисовалась. Я звонок проворонил, потом раз десять набирал, прежде чем дозвониться.
— Чего звонила-то?
— Хотела подбить на какую-то авантюру. Типа, она мать знает где похоронена, надо вырыть убедиться. Совсем кукуха отъехала. Ну, я послал… теперь жалею. Стандартная херня, пока человека не станет все побоку.
— А где — не сказала?
— Не, я сразу в отказ… своих проблем хватает. Начала канючить типа — да там не то, чтобы вырыть, лопатой махать не надо, но через заборчик подсадить придётся.
— Похоже, я знаю, — хмыкнула, поднимаясь.
— Куда? — удивился, а я пожала плечами:
— Мать откапывать.
— Пошли вместе, — вздохнул, опрокинул ещё рюмку и поднялся.
— У тебя другое задание будет, — хмыкнула в ответ, а он съехидничал:
— Ага, разбежался.
— Я с деньгами помогу…
— Откуда у тебя? — фыркнул презрительно. — Если только хата, но ее продать — срок нужен, а мое время почти вышло.
— Ну, часть долга отпадёт, а остальное… Инга наследство припрятала.
— Какое? — тут же навострил уши, а я махнула рукой:
— Потом. Расскажи-ка всем, кто захочет слушать, что я твоя сестра. И что одни мы с тобой на всем белом свете остались, такие дела.
— Нет, — нахмурился в ответ. — Если конечно у тебя в запасе нет для меня ещё сестры. Тогда будет не так обидно, вроде конвейера — одну зарезали, пошла вторая и так далее.
— Почему говорят, что ты отбитый? — удивилась в ответ.
— Потому что когда бабки водились — все друзья-приятели, а как в жопе оказался — всем разом должен. Стандартно. А с пушкой наперевес бегать замахался. Возраст уже, знаешь ли. Как-то все больше тянет на диване родном поваляться, а не по трущобам носиться, да дань выбивать.
— Ты работал… коллектором? — спросила осторожно, а он хмыкнул:
— Типа того.
— Ладно, я пошла. Созвонимся. А просьбу выполни, мой хороший. Падлу эту, что Ингу убил, надо наказать. У тебя ещё есть сестра, а у меня больше нет.
Он посмотрел серьезно, подумал и кивнул, а я вышла и спустилась на этаж, где до сих пор поджидали парни, вполне свыкшиеся с запахом: расселись на ступеньках как попало и лениво переговаривались.
— А мы ставки делаем, — хмыкнул Сашка. — Он тебя уже грохнул или только планирует.
— Брат он мой, — ответила хмуро. — Подбросите до центра?
— Реально? — допытывались всю дорогу, а я лениво отвечала на сыплющие сплошным потоком вопросы и вздохнула с облегчением, выйдя прямо у магазина Антиквара.
— Ждать? — спросил Димка, а я отрицательно мотнула головой, тепло попрощалась и юркнула в магазин.
— Нина, — встретил меня хозяин, распахнув объятия. — Надеюсь, с ответом.
— Вообще, с просьбой, — слегка поморщилась, а он удивленно вскинул бровь. — И ответ — нет.
— Ты не очень хороший бизнесмен, Нина, — хохотнул в ответ.
— Ваш отец меня чуть не убил в Вашем доме, — заметила с укором, а он развёл руками:
— Он болен.
— То есть, это нормально?
— Нет, конечно, — поморщился в ответ. — Но не убил же.
— Меня — нет, — кивнула согласно, а он напрягся:
— Поясни.
— Что открывает этот ключ? — достала Ингину связку и показала ржавый ключ с татуировки.
— Откуда он у тебя? — удивился, приблизившись. — Это от подвала, там раньше продукты хранили, типа погреба. Потом ключ потерялся, лет… черт, около тридцати назад, точно даже не вспомню. Дверь ломать не стали, все равно не используется уже давно.
— А запасного нет?
— У отца был, но он его давно потерял, я узнавал.
— Думаю, комнатку лучше открыть в присутствии правоохранительных органов, — сказала со вздохом. — На всякий случай.
— Я примерно понимаю, к чему ты ведёшь, но верить в это решительно отказываюсь.
— Ну, можете рискнуть, — пожала плечами.
— Я же не могу вызвать полицию чтобы они вместе со мной заглянули в погреб, — посмотрел на меня с укором, а я нервно хихикнула и вышла на улицу позвонить.
— Ты где? — буркнул недовольно вместо ответа.
— У магазина Антиквара, — ответила честно, а Миша тут же взбесился:
— То есть, мои слова тебе вообще до фонаря, да?!
— Не кипятись, — шикнула в ответ, — просьба у меня.
— Излагай, — вздохнул недовольно, а я уложилась в несколько предложений. — Без проблем, устроим, но ты поедешь домой. Рассказов с тебя будет достаточно, если там, конечно, не пусто.
— А вот тут возражать не стану, — ответила с готовностью.
— Пусть чешет домой и ждёт. А ты стой, где стоишь, минут через десять буду.
Я передала послание Демченко, вышла и встала по стойке смирно как примерная девочка, в этом своём белом платьице и на каблучках, разметав волосы по плечам.
— Ну прямо святая простота, — скривился Миша, когда я села в машину. — А глаза-то какие хитрющие… колись, что задумала?
— Ничего, — ответила, уставившись на него во все глаза.
— Ага… — протянул с такой улыбочкой, что я невольно повела плечами. — А я, представляешь, занимаюсь себе делами, тут у Коляна телефон звонит, а рожа вытягивается. Спрашиваю — в чем дело? Да, говорит, по району клич — смотреть в оба если Нинель поблизости. Но это только для своих, пришлым — ни-ни. Я так обрадовался, думаю, вот здорово, весь район в теме, а я — нет. Ну, думаю, подожду. Закрутилась моя девочка завертелась, телефон опять сел или ещё какая напасть — объявится. И вот, спустя каких-то пару часов звонит. Ну, думаю, вот оно. А она мне байки из склепа травить. Смотрю на тебя сейчас и размышляю — и нахрена мне все это?
— И что надумал? — буркнула обиженно.
— Пока ничего, — ответил хмуро и повёз меня домой. Остановился у подъезда и сказал тихо: — Если выйдешь сегодня на улицу, никакая шпана дворовая тебя не спасёт. Уяснила?
Я молча вышла и пошла домой. Сегодня и не собиралась… Записалась на завтра к врачу, чтобы закрыть больничный, позвонила менеджеру и сообщила, что готова выйти на работу, убралась, приготовила еды, долго отмокала в ванной, вновь перебрала все вещи Инги и в конце концов легла, таращась в потолок. Позвонить он не удосужился, приехать — тем более. Воспитывает… Я сгорала от любопытства, но сама звонить не рискнула, дабы не попасть под горячую руку, взглянула на часы и поняла: сегодня закончилось. Одела старые джинсы и толстовку и вышла на улицу, озираясь по сторонам.
Было страшно. Вести разносились быстро, медлить было нельзя: уже завтра мой маленький план накроется, дойдя до тех ушей, до которых не должен и я никогда не узнаю, кто убил сестру. Тишина стояла такая, что уши закладывало, вокруг не было ни души, а за каждым кустом мерещилась опасность. Я отчаянно стучала зубами и покрепче сжимала в кармане перцовый баллончик, проходя под аркой, но все равно услышала его в последний момент. Резко развернулась и получила удар ножом в живот. Охнула, согнувшись, услышала мат со всех сторон и топот ног, достала баллончик и набрызгала из него нападавшему прямо в лицо, упав на асфальт.
Его в момент скрутили, а надо мной навис Миша, упав рядом на колени и выглядел, мягко говоря, не очень. Руки слегка дрожали, брови сдвинуты, взгляд с беспокойством. Он медленно задрал мою толстовку, увидел сборник стихов Тютчева и прикрыл глаза, выдохнув и обмякнув всем телом.
— Сколько время? — спросила тихо. Он машинально взглянул на запястье, но часов на их законном месте снова не оказалось. Я подняла руку, задрав рукав, показывая его собственность, и посмотрела на него, сказав тихо: — Час ночи.
— То есть, — сказал медленно, — все эти дни… — я кивнула, таращась в его глаза, но его лицо не выражало ровным счетом никаких эмоций. — Ты вообще не такая, какой казалась, — сказал вкрадчиво и поднялся, бросив сверху: — Мне надо подумать.
И просто ушёл, оставив меня лежать с этой книгой за поясом джинс.
— Она сидела на полу и груду писем разбирала, — декламировал громогласно подошедший Николай и протянул руку. Я проигнорировала его, вытащила сборник и поплелась домой.
Парень, пытавшийся проделать во мне незапланированное природой отверстие был мне абсолютно незнаком. И было даже неинтересно кто он и как его зовут. Главное: его взяли. Потом, правда, все равно пришлось узнать, я довольно много времени провела в участке и суде, но оно того стоило — его-таки посадили. И за убийство Инги, в котором он признался, и за покушение на мою жизнь, которому было семь человек свидетелей. Пытался переложить ответственность на Артема, но быстро пошёл на попятный, потому как его адвокат успел шепнуть ему, что за сговор дадут ещё больше. Я отдала брату коробку с разным хламом из гаража и мы пришли к соглашению, что кровь в нашем случае — вода, так что открытку на день рождения я от него не ждала. И упорно продолжала верить в его непричастность, хоть и было это довольно сложно.
Наркомана-таки нашли, как и деятелей, которые помогли ему оформить кредит по чужому паспорту за скромные семьдесят процентов. Когда я заявилась, он сильно сдрейфил и накачал дружков отравой, рассчитывая, что уж кого-кого, а его подозревать точно не станут.
А вот в подвале Антиквара оказалось пусто. Правда, дверь была выбита, так что тут я серьезно промахнулась, но предьявить ему было ровным счетом нечего, он лишь развёл руками и добавил страшилку в копилку городских баек.
Но это все случилось позже, а сейчас… сейчас я лежала в своей кровати, вновь нацепив пирсинг, и тихо всхлипывала, не в силах перестать плакать. Завтра же пойду в хозяйственный, куплю краску для волос и вернусь в свою нору. Поиграла и хватит. От этого нового образа одни расстройства.
— Да засыпай ты уже, — проворчала недовольно, разозлившись на себя, и с силой потёрла лицо ладонями, тут же ойкнув от резкой боли, задев за пирсинг в брови.
— А я говорил — сними, — сказал Миша наставительно, сидя у кровати и привалившись спиной к тумбочке.
Мое сердце забилось в бешеном темпе, я замерла, испугавшись, что он мне привиделся и протянула к нему руку, но тут же отдёрнула.
— Подумал? — спросила, сглотнув.
— Подумал, — хмыкнул в ответ и положил одну руку на кровать, постукивая пальцами. — Часики верни, они мне нравятся. А, погоди… — ухмыльнулся и посмотрел на свою руку, — вот же они.
— И что надумал? — спросила вновь, потерев запястье, на котором они ещё совсем недавно красовались, и почувствовав какую-то пустоту, как будто недоставало существенной части меня.
— Дохрена всего, — хохотнул в ответ. — Этой ночью я дважды чуть не сдох. Первый раз — когда тот плюгавый мудозвон пырнул тебя ножом, а никто из моей команды, включая меня, не оказался достаточно близко, чтобы это предотвратить. Второй — когда ты снова проделала этот фокус с часами. Я догадывался, конечно, что это ты растишь во мне паранойю, но сам себе отказывался верить. Нет, думаю, это не может быть правдой. Не может и все тут.
— А вывод? — спросила кисло, а он пожал плечами:
— Люблю Тютчева. Сними эту хрень со своего лица, пока я ее не вырвал, — сказал строго и поморщился: — Случайно, разумеется, — и зажмурился, чтобы мне не пришлось бежать в ванну.
Я быстро сняла сережки и буркнула:
— Все, — он открыл глаза и улыбнулся, а я потянулась руками к его ямочкам. Была ни была… — Миш, я…
Договорить он мне не дал, пододвинулся ближе и забрал у меня из рук сережки, отшвырнув подальше и продолжая держать мою правую руку в обеих своих.
— Так вот, — продолжил незамысловато, — я влюбился в одну девчонку, а она оказалась совсем другой. И я чуть не спятил от осознания. Решить, по сути, нужно было только одно: ворованное или дождаться утра. Подождать не получилось… ночь — это так долго, а у тебя тут пол района желающих и эта рожа этажом ниже. Короче, вот, — убрал руки, а я увидела на своём безымянном пальце кольцо. Повисло неловкое молчание, я просто не могла выдавить из себя ни слова, а он явно ждал какой-то ответ, проворчав: — Что скажешь?
— Красивое, — промямлила, пряча взгляд, а он вздохнул:
— Заслужил… — взял мою руку в свои горячие ладони и заговорил с волнением в голосе, покручивая на моем пальце кольцо: — Нин, мне нужно было немного времени поверить в своё счастье. Я думал, что спятил. Что придумал себе все, свою идеальную женщину, что сплю. Я так люблю тебя, черт, так сильно я не люблю даже себя, — я прыснула, а он тяжело выдохнул: — У меня сейчас сердце встанет, ответь что-нибудь. Выйдешь за меня?
— Сколько время? — спросила вместо ответа. Он мельком взглянул на запястье, где ещё минуту назад были часы, глухо простонал и залез ко мне на кровать, придавив собственным весом.
— Идеальная, — сказал с чувством и шумно поцеловал, тут же отстранившись и заглянув в глаза: — Но это не ответ.
— Да, — ответила просто и лукаво улыбнулась, сверкнув глазами.
— Что задумала? — хмыкнул в ответ.
— Поиграем? Кто проснётся без часов — тот проиграл.
— Я по-любому выиграл, — ответил самодовольно и начал целовать мне шею, прошептав: — Вызов принят.
Больше книг на сайте - Knigoed.net